Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12)
- Автор: Рейчел Хиггинсон
- Жанр: Любовная фантастика
Читать книгу "Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12)"
Вон повернулся ко мне лицом. Он стоял между пистолетом, который я крепко сжимала в дрожащих ладонях, и мишенью на стене. Его глаза горели синим пламенем ярости и разочарования.
— Твоя жизнь, Тайлер! Твоя жизнь что-то значит! Борись за это!
Я мигом сдулась, словно весь воздух разом вышел из моих лёгких. Я бросила пистолет на стол, не заботясь о том, что он был снят с предохранителя, не заботясь о том, что я могла бы, наконец, попасть в цель так же легко, как и прострелить Вону коленную чашечку.
— Вот этого-то ты и не получишь! Это то, что ты отказываешься признать! Меня не волнует моя жизнь, Вон. Меня не волнуют ни живые, ни умирающие. Ничего из этого. Так что перестань использовать мою собственную жизнь в качестве стимула. Это явно не работает.
На глаза навернулись слёзы, и я отчаянно боролась, чтобы сдержать их. Я не проявлю перед ним слабости. Я не хотела показывать ему, как это меня расстроило.
Вон, казалось, был ошеломлён этим признанием. Он не сдвинулся с места и смотрел на меня так, словно я была с другой планеты. Он провёл руками по лицу, а потом по взъерошенным светлым волосам.
— А Миллер? — его голос был хриплым и скрипучим, и я едва могла вынести его уязвимость прямо сейчас.
Командующего, доминирующего Вона ненавидеть было гораздо легче, чем его поверженную жалкую версию.
— Что Миллер будет без тебя делать?
— Я не совсем чёрствая, — проворчала я. — Я понимаю, что он нуждается во мне. Но…
— Он не справится, — прорычал Вон, обрывая фразу «ему будет лучше без меня». — Даже не говори этого. Даже не думай об этом.
Что-то промелькнуло на его лице, и я была почти шокирована глубиной грубой боли, которую уловила в этот короткий миг. Но так же быстро, как она промелькнула, так и исчезла. Вон снова стал умным диктатором, которого я знала и ненавидела. И то почти сочувствие, которое, как мне казалось, я поймала, полностью исчезло.
Я беспомощно пожала плечами.
— Я не могу заставить себя учиться этому.
— Ты самый неприятный человек, которого я когда-либо встречал, ты знаешь это?
А потом он повернулся ко мне спиной и исчез.
Тренировка закончена.
Я выдохнула и обнаружила, что сижу. Я уставилась на дурацкую мишень и пистолет на столе. Я протянула руку и щёлкнула предохранителем, прежде чем взяться за ручку большим и указательным пальцами.
Пистолет был тяжёлым и холодным в моих пальцах. И да, он имел физический вес, но истинная тяжесть для меня исходила от возможностей, которыми обладало оружие.
Эта штука могла причинить кому-то боль, и не просто ранить, а убить.
Это был чертовски сложный выбор.
Очевидно, оружие было необходимостью в нашей кочевой жизни. Пожирателям нельзя было позволить жить больше, чем любому злому существу. Но как насчёт других жизней, которые эти пули могут изменить, разрушить… закончить?
Я закрыла глаза от ужасных воспоминаний двух последних лет и заставила себя дышать ровно. Встретившись с простодушным взглядом зомб-мишени, я вновь подумала о том, что эти люди, с которыми я сейчас была, упорно борющиеся за выживание так же долго, как и я, всё ещё не осознали истинных опасностей этого мира.
Зомби были катализатором грядущих перемен, глазурью на варварском, безумном торте, который был готов к подаче.
— Ты в порядке? — спросила Риган с порога.
Её длинные тёмные волосы были распущены и скрывали лицо настолько, что я едва могла различить тревожные морщинки у её глаз.
— Замечательно, — я устало улыбнулась ей и встала из-за стола.
— Он опять ведёт себя как осёл?
Она вошла в комнату и прислонилась плечом к открытой двери.
— Нет, это не он.
Она бросила на меня недоверчивый взгляд, и я почувствовала необходимость защищать его дальше.
— Честно говоря, нет. Вон просто пытается помочь.
— Значит, это ты? — весело рассмеялась она. — Оружие может быть… неудобным для использования вначале. Но становится легче. Чем больше ты тренируешься с ним, чем больше заставляешь себя использовать его, тем более привычным оно становится. Тебе просто нужно привыкнуть к мысли, что теперь ты плохой охотник на зомби, и ни у одного из них нет ни единого шанса против твоих безумных навыков.
Она пыталась поднять настроение, и это работало. Я рассмеялась и покачала головой.
— Ты права. Мне нужно сделать татуировку на лбу или что-то в этом роде. Тайлер Аллен — охотник на зомби, крутая задница, таланты, недоступные простым смертным.
— Вот именно! Возможно, у тебя даже появится песня.
— У тебя есть своя песня? — сухо спросила я.
— Эм, нет.
— Это нормально, если она у тебя есть, Риган. Я не собираюсь тебя осуждать.
Она фыркнула и покраснела. Войдя в комнату и прислонившись к стене, она прошептала:
— Иногда, и только иногда, когда мы осматриваем новое здание, у меня в голове крутится песня из «Миссия невыполнима», — она закрыла лицо руками и захихикала. — Ничего не могу поделать! Думаю, это помогает мне снять напряжение.
Я рассмеялась вместе с ней, едва не согнувшись пополам от её признания.
— Так вот почему ты горбишься?
Она взвизгнула и посмотрела на меня.
— Я не горблюсь!
Я превратила пальцы в мнимый пистолет, а затем начала красться по комнате, напевая песню в ритме «ду-ду-ду-ду-ду». Риган разразилась истерическим смехом и швырнула в меня ручкой.
— Я не должна была тебе этого говорить! — выдохнула она.
Но всё, что я могла сделать, это смеяться. Я откинулась на спинку стула, на котором сидела раньше, и обхватила руками живот, пытаясь сдержать хохот.
— Что тут смешного? — спросил Кинг, он и его брат Харрисон просунули головы в комнату.
— Личные песни, — объяснила я, махнув рукой. Я всё ещё смеялась, поэтому голос у меня был хриплый и с придыханием. — А у тебя она есть?
— Что значит, есть ли она у меня? — спросил Кинг. Мальчики вошли в комнату и подозрительно уставились на нас.
— Например, когда ты убиваешь Пожирателей, — объяснила Риган. — У тебя есть песня, которая звучит в голове?
— А у тебя какая? — спросил Харрисон.
— Ну, у меня её нет, но Риган поёт в голове песню из «Миссия невыполнима»!
Мне пришлось поторопиться, потому что в тот же момент Риган закричала:
— Не смей!
— Миссия невыполнима, да? — Харрисон рассмеялся. — Немного тщеславно, не так ли?
Она только закатила глаза, пока я давилась очередным приступом смеха.
— Так она у вас есть? — я подняла брови, глядя на мальчиков.
— Лично у меня её нет, — усмехнулся Харрисон, бросив на Кинга лукавый взгляд. — Но думаю, что у младшего братца есть. И, надеюсь, это не имеет никакого отношения к зомби.
Он похлопал Кинга по плечу и повернулся, решив выйти из комнаты. Через плечо он бросил:
— Лучшая-чика-лучшая-вау2.
Мои глаза вылезли из орбит, и я сжала губы, чтобы не рассмеяться. Кинг покраснел, как свёкла, прямо у меня на глазах и резко втянул в себя воздух, а затем развернулся и бросился догонять своего брата. Мы с Риган давили смех ровно до того момента, как Кинг успел запрыгнуть на спину Харрисона в коридоре и отправить его лицом в стену.
Риган пинком захлопнула дверь конференц-зала прямо перед тем, как разразился горячий бой. Как только дверь закрылась, мы снова расхохотались, пока не явились Вон и Хендрикс, чтобы разогнать их, что только вызвало у нас новые приступы хихиканья.
— О, боже, — выдохнула я. — Это было весело!
— Кто-то в тебя влюбился, — пропела Риган, перестав хихикать.
— О, не начинай, — простонала я. — Это всё, что мне нужно.
— Только не разбивай ему сердце. Мне придётся убить тебя, если ты причинишь вред этому мальчику.
Она была совершенно серьёзна.
— Я бы никогда намеренно не причинила ему вреда! — я взвизгнула от намека, что буду мутить с пятнадцатилетним мальчишкой. — Кроме того, он и трёх слов мне не сказал.
Риган пригвоздила меня серьёзным взглядом, а потом красноречиво закончила:
— Ммм-хммм…
— Риган!
— Ладно-ладно, — вздохнула она. — Готова к ужину? Или тебе нужна помощь?
Она указала на мишень и стену покрытую пулями.
— Иди, — я пожала плечами. — Я собираюсь попробовать ещё раз, а ты должна пойти поесть.
— Я не возражаю.
Она сделала шаг ближе и выглядела поистине искренней. Но я должна была сама справиться с этим. Это был не совсем вопрос страха. Впрочем, нет, так оно и было. Но это был совсем иной вид страха, чем любой из этих ребят мог бы понять.
— Нет, иди. Приготовь себе ужин, — видя, что она полна решимости помочь мне в любом случае, я попробовала немного честности. — Если быть честной, Риган, мне нужно разобраться с этим в одиночку. Со мной всё будет в порядке, а ты иди.
Выражение её лица смягчилось, но в то же время взгляд загорелся любопытством. Но она послушалась. Она слегка улыбнулась мне и направилась обратно к двери.
— Я скажу Миллеру, где ты.
— А ты можешь проследить, чтобы он съел свой ужин? — крикнула я через плечо. — Не позволяй ему отдавать всю свою еду, иначе он начнёт терять сознание!
— Я займусь этим, — пообещала она и закрыла за собой дверь.
Я посмотрела на пистолет, который положила обратно на стол, и зарычала.
— Полагаю, остались только ты и я, да?
Мне потребовалось несколько минут, чтобы насладиться чистым блаженным одиночеством конференц-зала. Одиночество — это не то, что я когда-либо вновь буду считать само собой разумеющимся.
В Колонии у меня была не только почти полная свобода действий, и я могла делать всё, что хотела, до тех пор, пока не уходила за территорию, не выражала своего мнения или не проявляла какой-либо индивидуальности. У меня был свой собственный дом.
Конечно, он был рядом с домом моих родителей, но он был моим. Я приходила домой в пустоту, ложилась спать одна в настоящую постель, и каждый раз, когда мне нужно было воспользоваться дамской комнатой, я делала это совершенно одна. Даже если дамская комната была вырытой ямой на моём заднем дворе.
Теперь всё было совершенно иначе. И хотя, казалось бы, это ничем не могло быть лучше, но это было лучше.
Я знала, что это так, потому что, хотя у меня не было дома, куда я могла вернуться, или кровати, чтобы спать, моё безумное путешествие было борьбой за независимость. Я больше не ложилась спать одна. Я ложилась спать, окружённая со всех сторон грубыми людьми, которые часто плохо пахли. Но это была кровать, которая олицетворяла свободу. Это была кровать, которой я не боялась и где я не ожидала, что чересчур волосатый мужчина, вдвое старше меня, появится в ней только потому, что он может сделать то, что, по мнению моего отца, ему нужно. Я больше никогда не ходила в туалет одна. На самом деле, у меня теперь были приятели по походам в туалет, и мы прикрывали друг другу спины, а моя личная жизнь была разрушена. Но всё же я бы предпочла писать вместе с аудиторией, которая могла присмотреть за мной.
Я взяла пистолет и позволила руке постепенно привыкнуть к его весу, гладкому металлу и посадке.