Затерянные во времени

Глава 7. Кельтский крест

Дни шли за днями. Небо оставалось таким же бесконечным и далёким. Звёзды такими же недоступными. Боль день ото дня не становилась слабей.

Поначалу Инэрис ожидала, что впадёт постепенно в то же состояние апатии, в котором находилась до встречи с Дереком. Что снова будут дни сменять дни, а зимы - вёсны, и всё вокруг будет казаться таким же одинаковым, как и тогда, когда она едва только оказалась на Земле.

Этого, однако, не происходило.

Время тянулось медленно. Дни были пустыми и долгими, так что хотелось кричать, хотелось заставить время ползти хоть чуточку быстрее – но не выходило ничего.

Особенно одинокими оказались вечера. Когда нельзя было прислониться к тёплому телу и уснуть. Инэрис закрывала глаза и представляла, как целует губы Дерека, ласкает его плечи… А потом обхватывала себя руками, силясь обнять пустоту и понимая, что это невозможно.

Она много думала – о том, что случилось, и о том, что она сделала не так. Вопреки обыкновению ошибки складывались в голове во вполне ощутимый перечень, и Инэрис воспринимала их равнодушно и спокойно, будто анализировала все события со стороны.

Она начинала с Дерека.

Здесь первой ошибкой было, безусловно, то, что она решила связать свою жизнь с человеком. Инэрис должна была предвидеть последствия такого решения. У неё были все основания прогнозировать то, что произошло. И, кроме того, она старательно убеждала себя, что срок Дерека в любом случае близился к концу. Убедить себя в последнем, правда, не получалось.

Инэрис твёрдо решила, что подобной ошибки не повторит. Теперь, когда она видела людей достаточно, ей было абсолютно ясно, что они слеплены с ней совсем из разного теста.

От этой мысли одиночество с новой силой стискивало грудь, потому что за всё время их странствий по земле они с Дереком так и не увидели больше никого, кто был бы родом из Империи. Только Готфрид, и тот оказался шарлатаном. Были легенды, сказки, песни… Но все они заводили в никуда. И теперь, когда Инэрис знала, что колония её сородичей погибла из-за глупости и дикости аборигенов, она всё-таки смирилась с мыслью о том, что никого из бессмертных не встретит никогда.

И здесь она подходил к следующему вопросу и к следующей ошибке.

Обучение в Ордене включало в себя обучение выживанию в экстренных ситуациях.

Так в случае, если адепт оказывался на планете, не связанной с Империей ни торговыми путями, ни даже минимальным контактом, следовало, прежде всего, проверить, нет ли на этой планете кого-то из представителей Ордена. Зачастую такие были, потому что Орден особое внимание уделял пограничным мирам, отколовшимся от Империи, где всегда в первую очередь прорастали ересь и бунт.

Инэрис сильно сомневалась, что на Земле могут быть представители Ордена, однако инструкцию отработать следовало сразу же – а она не сделала этого, полностью утонув сначала в собственном разочаровании, а затем в собственной любви.

Инэрис пообещала себе, что плотно займётся этим вопросом в ближайшее время, и стала думать дальше.

Раз за всё время их путешествия они с Дереком не наткнулись ни на бессмертных, ни на адептов Ордена, следовало исходить из того, что Ордена здесь всё-таки нет. И тогда инструкция предписывала:

А) проработать возможность постройки космического корабля

Б) в случае отсутствия такой возможности – не раскрывая себя, установить контакт с местным населением и заняться тем, чем должен занимать Орден – борьбой за общее благо.

Инэрис долго выбирала между двумя этими фантастическими путями.

Последние годы расслабили её – это она понимала сейчас необыкновенно ясно. Потому что в день битвы за Фаэну она не размышляла бы, а делала всё ровно так, как предписывала инструкция. Теперь же…

Инэрис поджала губы и склонила голову, разглядывая, как танцуют лепестки пламени, пожирая сухие брёвна.

Она не хотела никакого общего блага. Не хотела все те годы, что провела с Дереком. Ей было всё равно. Она оправдывала себя тем, что эти люди никто ей – но ведь Книга Звёзд учила, что нельзя делать различий между теми, кто тебе дорог, и теми, кого ты не знаешь.

И если задуматься, не потому ей было всё равно, что она стала сомневаться в Книге Звёзд: в Ордене – да, но не в его заветах. Она просто не хотела ничего. Она не видела, почему должна делать что-то для людей, когда саму её предали все, кого она знала. Все до одного. Даже Аврора послала её на смерть и, похоже, ни разу не задалась вопросом о том, выжила Инэрис или нет.

Инэрис сузила свой мир до одного-единственного человека, которому была небезразлична, и поплатилась за это. Она думала, что если не будет пытаться изменить мир, то и мир не тронет её – оставив бродить по дорогам от замка к замку и быть вечной изгнанницей в любом из миров.

«Есть вещи, которые мы не можем изменить».

Инэрис стиснула зубы и улыбнулась без всякой радости.

«Может, и так, - подумала она. – Может быть, есть скалы, которые останутся скалами, как бы мы ни старались их сломать. Но если бы мы верили, что небо – обитель богов, мы никогда бы не освоили звёзды. Если бы мы думали, что вселенная принадлежит богам, мы никогда бы не стали править ей. Мы проиграли. Как проигрывают все. Но мы сражались. Я сражалась. И сражалась бы снова, потому что тогда я не умела отступать.

Так что же изменилось с тех пор? Так же, как и тогда, нет надежды. А разве была она когда-нибудь? Разве надеялась я на что-то, вступая в Орден? Я знала, что мир изменить нельзя. Я знала, что я только песчинка в жерновах истории человечества. Но я пыталась. Потому что иначе не могла. И я была кем-то. У меня было имя. Были те, кто боялся меня. Кто знает, может, были и те, кто любил? Только я никогда об этом не знала.

Теперь у меня нет врагов. Только и меня самой тоже нет. Я - как пыль на этой дороге – такая же бесполезная. И миру безразлично, жива я или нет. Он стёр человека, который был для меня всем, в песок – походя, даже не заметив случившегося. Разве могло быть раньше так? Нет. Мы гибли, но вместе с нами гибли звёзды».

Инэрис встала и принялась затаптывать костёр. Не было никакой спешки в том, чтобы отправиться в путь – ночь едва перевалила за середину. Но спать она не могла. И сидеть тоже не могла. Нужно было делать хоть что-то, что могло бы приблизить её к звёздам.

***

Инэрис обошло континент от края до края.

Теперь она старательно отсчитывала дни, месяцы и годы, чтобы представлять, как мог измениться мир наверху за время её пребывания на Земле.

В каждом городе она искала следы тех, кого здесь называли богами, но кто, как она знала, были лишь людьми, узнавшими тайну бессмертия. И в каждом городе её посылали в другой, рассказывая истории о героях и чудовищах, переплетавшиеся между собой.

Инэрис тихо усмехалась, вспоминая, как Дерек слагал свои песни. Осьминог легко превращался у него в кракена, а старый плешивый волк – в стража богов Фенрира. Она легко угадывала смыслы, которых не видели смертные, но всё равно не могла найти, откуда исходят легенды – и часто, слишком часто понимала, что корни их уходят под воду. Туда, где ей уже нечего искать, кроме руин.

Шёл X век. Задавать вопросы о богах становилось всё опасней, а те, кто мог дать ответы на них, всё более старались укрыться от незнакомцев. Инэрис приходилось изучать тайные знаки, которыми еретики и алхимики разговаривали между собой. Однако и это помогало не всегда – слишком боялись Трибунала веры те, кто хранил запретные знания.

Однажды, странствуя на востоке, Инэрис с трудом отыскала адепта, который слышал об алхимике, знающем тайны бессмертия. Несколько месяцев она потратила на то, чтобы отыскать его – и едва сдержала смех, узнав, что алхимик живёт на острове на западе от материка.

- На острове? – не сдержалась она. – Остров утонул, дурак! Много веков, как утонул, и…

- Британия утонула? – глаза адепта округлились в ужасе.

Инэрис устало покачала головой, поняв, что путь её ещё не подошёл к концу.

- Прости, учёный человек. Я безумна. Такой меня сделали долгие поиски. Скажи – как мне его отыскать?

Адепт решился ответить не сразу. Он назначил испытание верой, и только когда Инэрис прошла его, вручил ей амулет в виде креста, заключённого в круг.

- У него будет кельтский крест. Так вы узнаете друг друга.

Инэрис поблагодарила и ушла, направившись теперь ровно туда, откуда пришла – в Британию. В тот год она высекла на дощечке, которую носила у сердца, четыреста восьмидесятую зарубку – столько лет прошло с тех пор, как Дерек покинул её.

Тоска понемногу утихала. Слишком много нового увидела она, чтобы продолжать думать о прошлом. Осталась только уверенность в том, что она не рождена для любви и никогда не сможет остановиться и окончить путь.

Цель померкла, потому что бесконечные дороги, сетью оплетавшие её жизнь, сливались в одну, но никогда не вели к концу. Она сама уже не верила в то, что отыщет кого-то из бессмертных, и просто шла из упрямства вперёд, так и не решаясь поверить до конца, что к этой Земле она прикована навсегда.

Инэрис вспоминала, сколько веков потребовалось когда-то её предкам, чтобы выйти в космос – и с ужасом думала о том, что на это могут уйти тысячи лет.

Мир вокруг двигался собственным запутанным путём, то приближаясь к расцвету, то снова погружаясь в пучину тьмы. Так же, как и Инэрис, он не приближался к цели ни на миг.

***

Британия встретила её туманом и прохладой

Прохладу Инэрис любила. Здесь она чувствовала себя куда уютнее, чем в солнечной Италии или жаркой Греции. Когда ещё Дерек был рядом, Инэрис обнаружила, что кожа её чувствительна к солнцу, и путешествия на юг всегда давались ей нелегко.

Как обычно, Инэрис опросила монахов и осмотрела кабаки. Все вокруг слышали о бессмертном алхимике, но никто не знал ни имени его, ни лица.

Инэрис сдалась.

Она поняла, что сдаётся, сидя на берегу у причала и бросая камешки в грязный от близости людей океан.

Не было никого, кто мог бы указать ей дорогу к звёздам, а те, кто мог, умерли давным-давно. И это означало, что пришло время привыкать к жизни на Земле и подстраивать её под себя.

Инэрис задумалась – кем она могла бы быть в этом мире, где главной ценностью была сила? Вариантов было множество. Бард из неё вышел не очень хороший, да и не нравилось ей смотреть и воспевать то, от чего хотелось воротить нос. Услаждать капризных корольков и их избалованных дочек определённо было не для неё, тем более в годы, когда древние героические саги были забыты, и всё более слушатели предпочитали песни, рассказывающие о веселье и любви на сеновале.

Зато Инэрис могла бы стать хорошим убийцей, шпионом или даже фавориткой короля. Последнее заставило её саму хохотнуть и с особенной злостью швырнуть камешек в воду.

Она проанализировала все три варианта, которые находились друг от друга не так уж далеко. Потом поднялась, отряхнула штаны и потёртый плащ и двинулась к ближайшей таверне. Оглядела зал и внимательно выслушала стражников, объявляющих приметы и награду за разыскиваемого разбойника.

***

На поиски Рыжего Колби, хозяйничавшего на дорогах, ушло три дня – смехотворно мало по сравнению с тем, сколько времени Инэрис потратила на поиски несуществующего алхимика.