Времена грёз. Том 2

— Это ж сколько деревьев уходит на сожжение.

— Не так много, как кажется, концентрация веществ тоже важна. Избыток магии влияет так же негативно, как и ее недостаток. Кстати об этом, а с какой бедой столкнулись вы, Джозеф? Интересуюсь только для себя, в качестве мониторинга болезней и вредителей в районах.

Сквозь маску сдержанности и меланхоличного безразличия Карвена начала проглядывать откровенная усталость. Ответил он чуть с задержкой, будто до конца не решаясь поделиться с Кейном интересующей его информацией.

— С цветами у нас всё в порядке, проблема возникла с фейри, они неожиданно пропали из сада. Элиза крайне переживает по этому поводу и перепробовала уже все… гм… народные методы.

— Ах, маленький народец, понимаю-понимаю. Насколько помню, ваша супруга рано лишилась своего божественного дара, жуткая потеря, а без помощников и магии уход за таким большим домом представляется поистине страшным испытанием для хозяйки.

— Мне кажется, вы забываете, что сила Элизы была темной. Это не было лишением, скорее избавлением.

— Ох, извините, я понимаю вас, но, честно сказать, не поддерживаю подобные разделения. Магия, как и искусство, должна развиваться без ограничений спектра, иначе это всё равно, что рисовать все картины только одним тоном краски.

Я с удивлением проследила, как Аластор подмигнул мне, лукаво улыбнувшись, и вновь продолжил разговор с Джозефом.

— Но, смею заверить, мои удобрения приходятся по душе даже фейри.

— Да. Надеюсь. Я был наслышан об их действии. Задержитесь у нас на чай? Элиза наверняка захочет с вами обсудить покупку.

— Конечно! Я всегда готов поговорить о своей работе. О, вы бы только знали, как сильно надоел подчинённым. Один из моих самых приближенных помощников сейчас вовсе отказывается поддерживать со мной диалог дольше десяти минут. Даже специально время засекает!

— И вы позволяете подобное?

— Сущие мелочи, я ему слишком многим обязан, а его знания поистине бесценны.

Гость вновь кивнул мне, на этот раз прощаясь, и направился с Каверном в сторону гостиной. Где-то рядом хлопнула дверь в сад. Несколько ошарашенная диалогом я поспешила подняться к себе, раздумывая о неожиданной симпатии Аластора к темным и ко мне, в частности.

Старые обиды

На новый урок король пригласил меня только через неделю, заранее отправив посыльного с точной датой и местом встречи. К этому времени Энн уже пошла на поправку под чутким присмотром родителей и докторов, а я успела немного изучить окрестности дома, обнаружив на соседней улице лавку Макдоннелл, с аккуратными жестяными коробками кофейных зерен на полках из темного дерева. Внутри за стойкой маячил консультант, поочередно показывая клиентке сорта, чуть дальше в глубине зала зерна жарились и мололись вручную, на виду у покупателей. На небольших пакетиках из вощеной бумаги от руки писались названия сорта или сбора, а к горловине цеплялась готовая инструкция: как именно и с чем можно варить кофе. На симпатичных плакатах у магазинчика я узнала свою случайную знакомую на балу, художник удачно показал открытую улыбку Уны и ее лукавый взгляд. Золотистые вихры торчали из-под шляпки, румянец на щеках придавал кокетства, тонкие пальчики, обтянутые белоснежными перчатками, держали утонченную фарфоровую чашечку полную темно-коричневого напитка, исходящего паром. В лавку быстро зашел прохожий, на миг выпустив на улицу яркий запах мускатного ореха, апельсина, корицы и, конечно же, кофе. Душа требовала зайти и взять хотя бы что-то на пробу, но время поджимало, нужно было вернуться к дому до того, как за мной приедет машина из замка.

Потоптавшись на пороге и нервно стукнув стальным наконечником трости о тротуар, я развернулась и отправилась в обратный путь через небольшой сквер на углу улицы, где под сенью падуба на изогнутых скамейках отдыхали люди. Из окна ближайшего дома играла музыка, слов было не разобрать, но звук походил на знакомые мне композиции оркестра Гленна Миллера, из-за чего создавалось ощущение, будто я попала то ли в мультфильмы раннего Диснея, то ли в «Особняк Красная роза» Стивена Кинга. Во всяком случае, окружающие выглядели весьма идиллично: две подружки в прямых элегантных платьях с заниженной талией и только входящими в моду короткими стрижками щебетали между собой, обсуждая какого-то кавалера-южанина, группа мужчин, с виду простых рабочих, в плотных и будто чуть великоватых им костюмах обменивались сигаретами, пока один из них хвастался новыми наручными часами. Я со своей монстрообразной тростью и мрачноватым псевдовикторианским стилем на общем фоне выглядела так, словно сбежала из фильма Тима Бертона. Каин честно пытался добиться от швей более современного варианта одежды, чтобы мне было комфортно у светлых, но целестинские модельеры уже успели шагнуть в новую эпоху, а я всё осталась иной и непохожей на других. Посматривая на местные витрины с нарочито андрогинными силуэтами, я была даже благодарна за такую оплошность.

Город утопал в зелени, отражался солнечными зайчиками в стекле огромных витрин, блестел ажурными арками плетистых роз, дышал праздником и благоухал цветами на многочисленных клумбах, пока я старалась держаться в тени и недовольно щурилась от яркости города.

— Леди Серафина! Я как раз за вами.

Оказавшись на подъездной дорожке дома, я и шагу не успела ступить ко входу, когда меня окликнул знакомый водитель. В своем белом костюме, с поблескивающей у высокой горловины пиджака вышивкой, он был мне поистине противен, светясь в десятки раз ярче, чем любой другой прохожий. Поморщившись, я невольно втянула голову в плечи и разве что не зашипела, чувствуя, как начинают ныть глаза.

— О, уже, я думала, что успею зайти домой за блокнотом и ручкой.

— Не стоит, если нужно, король всё выдаст вам и так, не переживайте.

— Х-хорошо.

Дверь авто, припаркованного в тени вяза, тут же открылась, водитель улыбнулся и протянул мне руку.

— Надеюсь, сегодня вы всё же дойдете до места встречи с господином.

— Если не найдется дел поважнее.

Опершись на чужую ладонь, я забралась внутрь машины и, сев на диван, позволила себе расслабиться. Между тем, пальцы словно сами потянулись к шторам на окнах, желая спрятаться от чужого внимания и оставить в салоне приятный полумрак. На улице всего на мгновение мелькнул удаляющийся дом Карвенов, прежде чем плотная ткань закрыла мне обзор.

Водитель, выезжая на главную дорогу, чуть повернулся ко мне, не сводя взгляда с пути.

— Разрешите поинтересоваться, как вы себя чувствуете? Прошлый визит не доставил серьезных проблем?

— Все в порядке, но повторять не хотелось бы.

— Если вы не против, я провожу вас до места встречи.

— Если это нужно.

— Только мне, за вашу своевременную доставку я отвечаю головой.

Я не смогла сдержать улыбки, хоть и искренне посочувствовала его роли. Да, неделю назад всё вышло крайне неловко.

— Сильно досталось?

— Я отговорился тем, что не обязан был вести вас до кабинета, но во второй раз, боюсь, это не сработает.

— Понимаю, что ж, так и быть, мне придется появиться вовремя на встрече с королем.

— Я ценю вашу жертву.

— Не стоит, я лишь надеюсь, что мне не каждую неделю будут попадаться дамы в беде.

— Честно говоря, даже обидно, что вы не мужчина, в благодарных девицах не было бы отбоя.

— О, знаете, мне и так неплохо живется, спасенная кухарка угостила меня потрясающими пирожками.

— Искренне завидую, давно не баловал себя подобным.

За легкой беседой я и не заметила, как мы въехали на хозяйственный двор, а оказавшись на пороге замка, даже пожалела о том, что не могу еще хотя бы пару часиков просто посидеть в машине, болтая с водителем и желательно всё же посматривая на столицу в окно. Вокруг вновь сновали рабочие, на кухне в столовой собралась пересмена охраны, а я едва не пропустила нужный поворот, желая как и в прошлый раз подняться по лестнице к кабинету, но мой провожатый вовремя подхватил меня под локоть, уводя куда-то дальше, по галерее первого этажа. Я запоздало припомнила «сад пряных трав» как место встречи, обозначенное в письме пару дней назад.

— Вы очень ответственны.

— И не люблю наказания.

— Их никто не любит.

— Отнюдь, я бы поспорил, но мы уже пришли.

Миновав отдаленное и самое старое крыло замка, мы оказались на террасе, своими светлыми ступенями уходящей в аккуратный, словно по линеечке построенный сад, от которого уже приятно тянуло лавандой и тимьяном. Успев обрадоваться пейзажу, я не сразу подметила отсутствие самого короля в этом чудном месте. Водитель отпустил мою руку и чуть поклонился.

— Господин скоро подойдет, а обратно я заберу вас сам. Если от запаха вдруг закружится голова, обязательно сообщите, но, надеюсь, вам понравится здесь.

— Благодарю, вы крайне любезны.

— Даже чересчур. Финиан, ты же был в Кадате, неужели тебе там было мало девок? Или не досталось тогда?

Непроизвольно вздрогнув от нового голоса, оказавшегося совсем рядом, я резко повернулась к говорящему: на вид ничем не примечательный министр или граф, хотя лицо на миг показалось знакомым. Подтянутый, невысокий, невыразительной внешности лет пятидесяти, мимо такого пройдешь и не заметишь, и лишь самодовольная улыбка привлекала внимание, как и помои, что сплошным потоком неслись из размыкаемых губ.

— Не понимаю, о чем вы, и впредь попрошу воздержаться от подобных высказываний, господин Фоули.

— Не дорос еще, чтобы мне указывать, пошел вон отсюда.

Финиан сжал челюсть, но промолчал, вновь склонив голову передо мной. Силы были неравны, одного взгляда хватило бы, чтобы отметить дорогие украшения, новый костюм и холеное лицо «министра». Водитель ушел, оставив нас наедине, а мое сознание разрывалось между двумя равноценно важными мыслями.

Фоули. Где-то я уже слышала эту фамилию.

Девушки Кадата? О чем-то таком говорила мне Ив, когда проверяла то, что осталось от моей прошлой жизни.

«…после войны мы имеем полно материала для исследований… Некоторые из женщин даже специально остаются работать здесь, в надежде помочь себе или другим…»

Глаза предательски защипало, металлический набалдашник трости предупредительно нагрелся под ладонью. Мне потребовались все моральные силы, чтобы медленно выдохнуть и нацепить на лицо подобие ухмылки.

— Фоули, говорите? А Тристан случайно не был вашим сыном?

Мужчина рядом почти незаметно напрягся, его брови грозно сошлись на переносице.

— Был.

— Какая жалость, что он так рано и скоропостижно скончался.

Я не смогла сдержать улыбку на лице, вложив в свой голос столько яда, сколько было в том злополучном яблоке на званом ужине в поместье Блэквудов. Мне показалось в высшей степени милосердным сдержать свое ехидство, вспоминая незадачливого интенданта стражи, захлебнувшегося собственной рвотой под хозяйкой борделя, а потому я, больше не стесняясь, расправила плечи и полностью развернулась к министру.