Ярче звёзд

— Ян, — раздражённо отозвалась Маруся, поднимая голову, что бы взглянуть на него. — Конечно уверена, давай…

— Он ведь большой, — не дал договорить ей манаукец, указывая пальцем на ту схему, которую планировала изменить Маруся.

— Покажи, — непоколебимо потребовала девушка, опять протягивая ладонь.

— Поверь на слово, он отличается своим размером от земного.

Шалорт услышал, как Лена возмутилась, удивляясь, чем это Маруся занята, и умолкла, получив ответ от Эммы, что они хотят заняться «ЭТИМ» прямо в библиотеке. За стеллажами воцарилась тишина, нарушаемая лишь осторожным дыханием девушек, которые боялись пропустить хоть слово, да мерно работающими двигателями вентиляторов в воздуховоде.

— Я тебя умоляю. Чем он таким особенным отличается, это же просто…

— Он больше, — опять не дал договорить Ян, а за стеллажами послышались шорохи, и кто — то чуть не упал.

— Ян, покажи.

— Неужели покажет? — шепнула Лена, а Ян встал так, чтобы закрыть своей спиной весь обзор от сплетниц, которым подслушивания стало мало, и они решили еще и подглядывать.

Ян завозился рукой в кармане брюк, Маруся скептически приподняла бровь, глядя, как Ян улыбается, не понимая, зачем он расстегнул китель.

— Вот, смотри, — трагично шепнул Шалорт, показывая в своей руке переходник. Маруся опустила взгляд, хмыкнула, взяла его в руки, бормоча:

— Не больше чем у нас. Совсем немного и отличается.

— А вдруг не войдёт?

— Куда не войдёт? — не поняла его Маруся, разглядывая широкие порты переходника, для чего немного нагнулась, так как Ян не отдавал ей устройство.

— Неужели не видишь, что он большой, — возмущённо шепнул Яндор и потряс рукой, не поднимая её над столом.

Маруся закатила глаза, раздражаясь еще больше:

— Так, давай проверим, чего думать.

Она попыталась схватить переходник, но Ян отшатнулся.

— Прямо здесь? А ты смелая девочка.

Шалорт играл голосом, а Маруся всё больше хмурилась.

— Ян! — гневно выкрикнула она и выхватила переходник, отчитывая веселящегося манаукца: — Я думала, что ты уже понял, меня мало чем можно напугать, особенно пер…

— Да, я это знаю. И мне в тебе это и нравится. Ты любишь экспериментировать. Давай вставлю тебе его.

Ян выхватил из рук Маруси переходник, но та возмутилась:

— Я сама справлюсь. И вообще, сядь уже.

— О,так хочешь! — чуть ли не смеялся в голос Шалорт.

— Ян, что с тобой? Мы всегда так делаем: ты сидишь и не мешаешь, я всё делаю сама. И помолчи, пожалуйста.

За спиной Яндора что — то с жутким грохотом упало. Маруся, чуть оттолкнув манаукца, изумлённо спросила у лежащих на полу девушек:

— Вы чего?

Шалорт обернулся, с трудом сдерживая смех.

Лена встала первой, поправляя китель и волосы, жутко краснея. Эмму поднимала Амалия. Сплетницы во все глаза смотрели на ничего не понимающую Марусю, держащую в руках переходник. Она уже хотела, было, подойти к Лене, но рыжую ухватила Эмма, и девушки, извинившись перед Шалортом, ушли вдоль по проходу между стеллажами.

— И что это было? — обернулась Мария к Яндору, который делал вид, что увлечён истребителем, и дела ему нет до надоедливых девиц, которые предпочитают лежать на полу библиотеки.

— Странные у тебя подруги, — меж тем бросил он Марусе в ответ.

— Да не Лена странная, скорее, я странная.

— Иди сюда, смотри, может, сюда? — Ян указал пальцем на голубые жилы, ведущие к башне. Маруся приблизилась к нему, положила переходник на стол, скопировала с него проекцию и, держа её руками, повертела. Ян-то уже просчитал, в каком месте можно поставить устройство, но ждал, когда девушка сообразит сама.

Новоман

Дом четы Махтан

Дружба порой преподносит странные сюрпризы, но к такому повороту Викрам не был готов. Он сидел в своём кабинете и еле сдерживался, чтобы не заржать в голос. На его гостевом диванчике, свернувшись калачиком, чтобы ноги влезли, забылся тревожным сном Джохар. Друг неважно выглядел. Викрам сам себя вспоминал в период беременности своей жены и не помнил таких трудностей. Всё забылось как страшный сон и повторения не предвиделось. Это желание исходило от Линды, которая заводилась каждый раз от одного упоминания о родах. Сам же Викрам пытался забыть о своём позоре.

Джохар чуть похрапывал, подложив руки под голову, и вздрагивал, словно ему снились ужасы. Дверь в кабинет с лёгким шипением отошла в сторону, впуская самую прекрасную женщину во вселенной. Шия Махтан в малиновом домашнем платье, струившемся шёлковой тканью до пола, на носочках приблизилась к мужу, ставя перед ним поднос с двумя чашками кофе. Она с тревогой поглядывала на важного гостя, сжавшегося на маленьком для него диванчике.

— Может, плед принести, — тихо шепнула Линда, а Вик с улыбкой покачал головой.

Он — то знал, что если приблизиться к Джо, он непременно проснётся, а так хоть немного отдохнёт. Вик любовался своей женой. Невысокая брюнетка с годами только хорошела. Махтан протянул к ней руку, и та доверчиво устроилась у него на коленях.

— Сонира будет звонить, поговори с ней, как ты умеешь. Джо не спал больше четырёх суток, а у него очень важное дело.

— Какое? — тихо шепнула Линда, пальчиком играя в волосах Викрама. Она хмурилась, поглядывая в сторону крупного гостя, который выглядел настолько измученным, что женское сердце сжималось от нахлынувшей жалости.

— Унжирцы предложили создать единую силовую структуру для охраны рубежей. Эта структура должна починяться Совету ССР и не зависеть от военных какой — то конкретной расы. Ты же знаешь, что они создали новейший патрульный крейсер?

Линда кивнула, внимательно прислушиваясь к шёпоту мужа.

— Джо вычисляет военных шпионов землян. Нонарцы уже засветились. Все студенты военные, и они не пройдут последний экзамен. Всё идёт к тому, что эксперимент провалится.

— Почему? — тихо шепнула Линда.

— Студенты должны быть свободны от военной присяги. Здесь требуются, скорее, романтики, желающие защитить нашу галактику, всех, кто живёт в ней, а не быть послушными слугами только своей расы. Наших пока не вычислили, ну, да и не смогут. Мы выбирали именно среди тех, кто не проходил службу, всё согласно требованию Унжира. Нонарцам уже петицию отправили. Они должны прислать других студентов. Короче, всё превращается в фарс. Джо очень занят, а Сонира его дёргает каждый раз.

— Так, может, ты и займёшься этим проектом? Для женщины беременность важный период. Она должна видеть и чувствовать своего мужчину. А мы с тобой…

— Мы? — приподнял бровь Викрам, крепче прижимая к себе жену. — А как же твои невесты? Кто поможет им?

— Натали и поможет, у неё как раз творческий кризис. Сидит без дела, — легкомысленно отмахнулась Линда, которой тоже надоело выслушиваться одиноких женщин, звонящих к ней в брачное агентство. — Вот и поможет Светлане.

— Твоя Светлана и без Натали хорошо справится. Не надо ей прибавлять проблем. Да и в чём ты мне собралась помогать, любимая? — добавив скрытого смысла в свои слова, уточнил Вик у Линды.

Жена хитро улыбнулась.

— Даже военные в душе романтики. Вам нужна правильная пропаганда. Чтобы у студентов проснулся патриотический дух. Вот уверена, что вы учите их только уничтожать, и никто не рассказывает о великой дружбе свободных рас. Никто не показывает юным умам, как прекрасно дружить друг с другом. Нужно снять ролик, много роликов о том, что на нас нападают неведомые враги, и все расы объединяются. Поверь, молодые зелёные парни грезят подвигами и славой. На это и надо давить.

Викрам смотрел не на жену, а на Джо, который сел на диване и задумчиво прислушивался к словам Линды. Затем хлопнул себя по коленям и поднялся.

— Точно, так и сделаем. И проведём инструктаж для наших, что бы правильно речь толкали о мире во всём мире. Унжирцы это любят. Спасибо, друзья. Я домой.

— Может, еще поспишь? — в сомнении предложил Викрам, а Линда вскочила с колен мужа.

— Нет, Сонира уже пять раз позвонила. Нервничает.

— Может, отпуск возьмёшь? — заискивающе предложила шия Махтан, но Джо недобро рассмеялся, качая головой.

— Прости, Линда, но тебя нельзя подпускать ни к одному серьёзному делу. Всё сразу выходит из-под контроля. Просто ты развиваешь такую бурную деятельность, что никто за тобой не успевает, а вот твои мысли мне всегда нравились.

Женщина закатила глаза, считая, что после появления на свет Елизаветы восемь лет назад, она успокоилась и стала более мудрой. Она уже не кидалась в авантюры с головой, лишь с янаратом дежурно цапалась, да и то для проформы, чтобы наместник не расслаблялся. Как говорится, свято место пусто не бывает, и Линда считала, что Викрам в роли наместника куда лучше бы выглядел, ну а управление планетой Новоман она бы с большим удовольствием взяла на себя. Засиделась она дома. И сватовство утомило. Ей хотелось масштаба. Хотелось больше свободы, а не оглядываться на моль белую, которого под каблуком держала шиямата.

Линда давно уже подумывала о революции, и план медленно созревал в голове. Правда, об этом не было известно никому, даже мужу. Викрам уговаривал Джо остаться, но седовласый покачал головой. Линда прижалась к своему сердобольному брюнету, тихо шепча на ушко, что Сониру Джохар обожает, поэтому и стремится к ней. Им немного и осталось, какие — то три месяца и начнутся другие трудности для молодых родителей.

Линда с грустью вздохнула, так как наслушалась от брошенок, как тяжело поднимать детей без мужей. Манаукцы не земляне, они тряслись над своими чадами, боготворили дарительниц продолжения рода, на руках носили. Но как же сложно подобрать порядочную женщину для таких исключительных мужчин, кто бы знал. Психологические тесты не всегда помогали. Порой вид красных глаз на суровых лицах так пугал землянок, привыкших в мужчинах своей мечты видеть шарм, привлекательность и красоту, что Линда уже чуть не прокляла такую работу.

Викрам проводил друга, который ради встречи с ним прилетел на Новоман с Манаука. Махтан подозревал, что во время полёта Джохар тоже спит, ведь в гиперпространстве обычная связь недоступна, а значит, никаких звонков, только экстренный канал.

Станция «Астрея»

Кафе «У Аллы»

Красные люстры дарили светлому, уютному, небольшому кафе тени интриги, любовной романтики. Их свет оттенял старую мебель, скрывая потёртость кожаных диванчиков, застиранные скатерти, стиснутые между исцарапанными стеклянными столешницами. Изображение улиц городских кварталов, срисованных со старых фотоснимков, было той изюминкой, которая нравилась посетителям. Яркое солнце заливало асфальтовые дорожки и белые стены невысоких двух- и трёхэтажных домиков с красными черепичными крышами. Вдоль домов стояли старинные аппараты, которые назывались автомобилями. Теперь таких уже не изготавливали. Одиночные прохожие на красочных улицах были с не прорисованными лицами, отчего казались безликими тенями. Зелёные кроны деревьев то там, то тут виднелись за крышами домов. Дороги вели к морю, прочертившему по горизонтали картину голубой лентой, соединяясь с небом, по которому плыли облака.

Алла подгоняла робота-официанта, а сама смотрела на стену, вспоминая, как дочь любила этот пейзаж. Маруся грезила звёздами, но всегда выбирала стол, чтобы была видна вся картинка неизвестного города. Алла сама уже не помнила ни название городка, ни откуда взяла снимок. А вот художницу, которая потребовала за этот шедевр сущие кредитки, очень отчётливо. Натали часто завтракала у Аллы, и сама предложила оформить голую стену, которая наводила тоску на молодую художницу. Миссис Сандерс согласилась, так как девушка принесла с собой и краски, и всё, что требовалось для творчества. Через месяц в кафе повалил народ, все с большим азартом фотографировались на фоне рисованного города, а Натали отмахнулась от оплаты, но Алла настояла. Теперь уже былого ажиотажа картина не вызывала, да и художница больше не появлялась, но постоянные клиенты не забывали дороги в уютное кафе миссис Сандерс.