Ярче звёзд

Глава 9

Маруся

После злополучного поцелуя я не виделась с Шалортом уже четыре дня. Он не приходил на занятия, на которых появлялась я. В столовой ни разу не пересеклись. Его словно не было в академии, и если бы не Лена, постоянно пытающаяся узнать, из-за чего мы поссорились, я бы подумала, что он улетел.

Я решила не прятаться от него. Не на ту напал. Ему надо меня не видеть, вот и пусть сам скрывается, а я ходила на лекции, гуляла с Ленкой в городе. Найти работу оказалось проще, чем я думала. Ко мне обращались малознакомые люди и унжирцы, выслеживая меня то в столовой, то в библиотеке и с огромной радостью предлагали вакансии. Даже сам ректор подходил ко мне. Его предложение не отличалось оригинальностью — помощник секретаря. Да только не по душе мне просиживать в четырёх стенах, да быть на побегушках. Мне хватило одного взгляда на постную мину секретаря ректора, чтобы твёрдо отклонить его предложение. Он, конечно же, опешил и попытался пригрозить, да только я откланялась и сбежала. В конце концов, решила отложить поиски на время, так как денег на счету пока было достаточно, на месяц точно хватит.

— Ну и чего ты опять киснешь? — уселась рядом со мной Лена, мешая любоваться морским прибоем.

Весна на севере планеты только началась, снег растаял, но местное солнце не прогрело почву. На берегу моря было холодно, но не продуваемая куртка хорошо держала тепло. Я взглянула на замотанную по самый нос Ленку, улыбнулась. Она теперь постоянно таскалась со мной, переживая.

— Может, ты помиришься уже с ним, а? А то на вас смотреть больно. Вы же любите друг друга.

Я тяжело вздохнула, еле сдерживая слёзы. Ветер дул в спину, пронося над нами серые низкие облака. Занялся мелкий дождь. Волны разбивались о высокие камни, облизывая их, очерняя. Погода была под стать моему настроению.

Я не ожидала, что будет так тяжело на душе после нашей ссоры. Постоянно выглядывала его в толпе. По привычке заказывала кофе и всё ждала, что он превратится в апельсиновый сок, а сам Ян извинится. Одиночество угнетало, хотя я не была одна. В какой-то момент не выдержала и позвонила маме. Она, узнав, что я больше не общаюсь с Яндором, обрадовалась и разрешила продолжить учёбу, словно это от неё зависит.

— А что такое любовь? — тихо спросила у подруги. — Ты ведь тоже его любишь.

Лена протянула мне стакан с горячим чаем, закрытый сверху пластиковой крышкой.

— Не люблю я его, расслабься, — ответила она. — А любовь, она разная бывает, у каждого своя. Но точно знаю, что без любимого жизнь не мила. И ты яркий тому пример.

Я отпила чай, согреваясь. Слова подруги еще больше разбередили глухую ноющую рану.

— Я думала, ты его любишь, — удивилась в ответ. — Ты же за ним так бегала.

— Ну как не бегать, он красивый, богатый. Я, конечно, не такая умная, как ты, но и не дура, чтобы от такого завидного жениха отказываться, да только знаешь, ведь не он мне цветы носит. Я-то, наивная, думала, что он. Радовалась, что, наконец, обратил внимание, понравилась я ему. Теперь-то понимаю, что он из-за тебя со мной общался. Он давно влюбился, а ты его как друга воспринимала. А потом цветы появились и эти его улыбочки. Я, глупая, обрадовалась, думала, вот он мой шанс.

— Ты о чём? — я не понимала ход её мыслей, а Ленка то грустно улыбалась, глядя куда-то вдаль, то смотрела на меня как обычно — весело и радостно.

— Так бывает, Маруся, когда парень одну любит, а потом вдруг понимает, что нет отклика ответных чувств в сердце любимой, и не дождётся он его. Вот тогда они начинают замечать подруг своих пассий и переключаются на них. Но не в этом случае. Не от Яндора цветы.

Я взглянула в задорные глаза подруги.

— А кто тогда их присылает? — поинтересовалась, удивляясь слегка. Неужели Хемер раскрыл карты?

— Не поняла пока, но точно не Шалорт. Он после вашей ссоры вообще ходит как кометой пришибленный, не разговаривает ни с кем. Хемер постоянно дёргает меня узнать, когда ты уже простишь его.

Я отвела глаза, вновь глядя на серое волнующееся море. Чёрные силуэты птиц скользили над пенными волнами.

Простить. Разве можно такое простить без извинения, без раскаяния. Всё пустить на самотёк, признать, что так можно со мной поступать. Нет. Я не собиралась его прощать.

— А за что простить не можешь? — опять полезла с расспросами Лена, хитро улыбаясь. Я устало вздохнула. Стакан нагрелся и стал обжигать пальцы. Я отпила из него, прежде чем ответить.

— Он меня поцеловал.

— И всё? — тихо уточнила подруга, по лицу которой можно было прочитать, что она обо мне думает.

— Чего ты от меня ждёшь? — спросила у неё, пытаясь скрыть раздражение.

— Знаешь, ты вообще странная какая-то, Маруся. Не из этого мира, — начала Лена, вглядываясь в морскую тоскливую даль. — На тебя такие парни запали, а ты всё об учёбе думаешь.

Я допила чай и повернулась к Лене, чтобы ответить, но заметила прилетевший скайт, из которого вышли манаукцы, и среди них был Яндор.

Местный пляж не был диким. Сюда часто прилетали студенты. Я поэтому и выбрала место чуть повыше, чтобы самим не бросаться в глаза, укрывшись за редким кустиком, зато сам пляж как на ладони. Парни огляделись, мы с Леной зачем-то пригнулись. Зачем, я не знала, но вышло это как-то воровато и неосознанно. Словно нас могли с поличным поймать. Яндор встал возле кромки воды и стал раздеваться. Другие манаукцы взяли с него пример.

— Ух ты! — выдохнула Лена, с полным восторгом наблюдая за четырьмя парнями. Я узнала Хемера и еще Асата с Мартаком. Все они часто бывали вместе, да и учились в десятке лучших.

Куртки были брошены на серые камни, затем ботинки. Я не ожидала от себя, что не смогу оторвать взгляд от белокожего тела. Как давно я не видела Яна. Расстояние между нами было приличное, но я сумела рассмотреть бугрящиеся от каждого движения мышцы.

— Маруся, я так об этом мечтала! Да если бы я знала, что нужно сюда прилететь для того чтобы на такое великолепие посмотреть, да я бы тут все дни проводила!

Лена была, по-моему, в экстазе. Да и у меня дух перехватило. Парни нас не замечали, и, вроде, не слышали, хотя ветер дул в их сторону. Но шум прибоя был громкий, даже долетал до нас. Но я всё равно боялась, что нас услышат, и пыталась закрыть рот Лены рукой. Та отплёвывалась от меня и отталкивала, чтобы не мешала ей. Мы как мышки затихли, подглядывая за раздевающимися до плавок манаукцами через редкие ветки кустов.

— Это впервые, — решила разочаровать её. — Вчера их не было.

— Да и плевать. Смотри, какие они бесподобные, — попискивала Лена, сжимая мою руку, чтобы больше не закрывала ей рот. — Так бы и облизала.

— Кого? — ревниво уточнила, так как не хотела, чтобы она облизывала Яна. Он как раз в одних плавках неспешно стал заходить в воду. Разве могут мужчины быть насколько идеально выточены, словно ожившие древние скульптуры из мрамора, голограммы которых выставляют в исторических музеях. Резкие, угловатые, но такие сексуальные линии спины. А ноги. Крепкие тугие мышцы икр, бёдра, как туго натянутые канаты, перекатывающиеся от каждого движения.

— Маруся, ты только глянь на его плавки, они красные! — неожиданно оторвала меня Лена от созерцания белых рубцов под лопатками Дракона. Я вспомнила, что он лежал в больнице, и это, надо полагать, следы операций.

Опустив взгляд на перекатывающиеся мышцы ягодиц, которые уже начали скрываться под водой, я поняла, что Ленка не о Яне говорит. Перевела взгляд на других манаукцев и нашла обладателя ярких плавок — Хемер. Он, словно красуясь, потянулся, от чего кубики на его плоском животе стали рельефнее.

— Знаешь, он так классно целуется, — по секрету шепнула подруга, а затем, закусив губу, продолжила разглядывать остальных. — Ну и как тут выбрать? Они все красивые.

Хемер размялся, прежде чем подойти к воде. Яндор уже уверенно плыл, ровными гребками рассекая волны.

— Вода же ледяная, — передёрнула я плечами, наблюдая, как манаукцы осторожно заходят в море.

— Да смотри, какие они здоровые — закаляются, — я кивнула. — Не то, что наши мужики. Чуть что — сразу ноют, что холодно, пойдём обратно в академию, ко мне в комнату. Типа я не знаю, что им надо от меня.

Я с улыбкой посмотрела на подругу. Она красавица и от парней отбою нет, а вот зациклилась на манаукцах.

— Я не поняла. Тебе что, любой из них подойдёт? — попыталась осторожно уточнить, но вышло как-то резко.

— Глупая ты, Маруся. Вдруг я не влюблюсь никогда, а любой из них меня на руках носить будет. Это же манаукцы. Поэтому я и говорю тебе: мирись с Яном, пока его какая-нибудь другая себе не заграбастала. Женится и всё, прощай, любовь. Они же верные. Так что хватит на него дуться.

— Так, всё, пошли, пока нас не заметили.

— Ты что, сейчас же самое интересное будет. Они мокрые выйдут!

Я схватила Ленку и поволокла её в сторону академического городка. Мы не такие богатые, как манаукцы, чтобы летать до пляжа на скайте.

— Ну и зачем? — возмущалась Ленка, закутываясь плотнее в шарф и натягивая шапку практически на глаза. — Где ещё ты такое увидишь? Это же боги! Ты же сама видела, какие у них тела, да ни один унжирец рядом не стоял!

— Лен, прекращай. И это неприлично.

Она рассмеялась, хлопнув меня по плечу.

— Маруська, ну ты даёшь. Чего тут неприличного-то? Мы же их и пальцем не задели. Вот если бы потрогали там, или же…

— Облизали, я поняла тебя, — прервала я поток глупостей, который никак не заканчивался у подруги.

— Слушай, я тут подумала, а ты девственница?

Я споткнулась об один из корней, которых на тропинке, ведущей сквозь пролесок, было множество. Остановилась и гордо ответила, нисколько не смущаясь:

— Конечно, я же еще несовершеннолетняя.

— А! — с улыбкой отозвалась та и пошла вперёд.

— Что «а»? — обиделась я на её снисходительный тон. — И что с того, что я девственница? Это нормально!

Подруга обернулась, грустно вздохнула.

— Я в шестнадцать впервые переспала с парнем. Думала, вот она моя любовь до гроба. Глупая была. Он меня бросил, когда я ему надоела, к другой ушёл. А ты молодец, что держишься.

Для меня это прозвучало как настоящая дикость.

— А что твои родители сказали? Это же незаконно. Парня же могли засудить.

— Ой, Маруся, какой засудить? Всё по обоюдному согласию и тайком от родителей. Это ты правильная, а я уже тогда мечтала сбежать со станции, вот и искала себе принца.

Ленке было неприятно вспоминать свои ошибки, а мне стало стыдно, что осудила её.

— Прости, — шепнула, обнимая её за плечи.

— За что? Меня тогда никто бы не отговорил. Сама виновата.

Лена многое мне рассказала о том парне по имени Марк. Столько обиды в ней было до сих пор. Вот и пойми её. Меня упрашивает простить Яндора, а сама не хочет поступать так же. Так, за разговором, мы дошли до академии, не заметив расстояния. Времени до вечера было предостаточно, я предложила после ужина засесть в библиотеке. Унжирские преподаватели хитрили, они выдавали лишь часть теории, а я, пробегаясь по экзаменационным тестам, поняла, что спрашивают вдвое больше. Поэтому и было у нас время на самообучение.

Лена придумала себе другое занятие — ждать посыльного. Она устраивала второй день засады. Вот только неизменно букет появлялся тогда, когда Лены не было в комнате. Она поставила видеокамеры и очень расстроилась, увидев посыльного в комбинезоне единой службы доставки Эрники.