О чем шепчет дар

Глава 16. Театр

Мортимер Скотт был неотразим. Черный фрак, черный галстук, темно-серая рубашка и гладко убранные волосы цвета воронова крыла. Детектив Смерть – ему подходило это прозвище.

Поздним вечером в свете уличного фонаря он стоял на крыльце общежития и ждал. Ждал самого ненавистного и одновременно самого желанного вечера за последние несколько лет.

Тем временем этажом выше разгорался спор.

– Прикрой срам! – верещала левая змеиная голова.

– Мы тебя в таком не отпустим! – поддакнула правая.

Строго посмотрела на фамильяра.

– Отдайте платье.

– Не-е-ет! – зашипела змейка на собственную хозяйку.

– Что значит нет? А ну, кыш! Кыш!

Фамильяру срочно требовался психотерапевт, а мне валерьянка. Благо, купила один флакон в том-самом-магазине, а еще несколько трав для болезней, которые начинаются неожиданно и остро.

Живот скрутило в нервном спазме.

– Послушайте, у меня нет другого платья. Анита одолжила только это. Что же мне теперь, в пижаме идти? Это же театр! Там все будут при параде, а я…

– Ла-а-адно, – сдалась центральная голова.

Фамильяр нехотя сполз с платья, которое ранее придавил всем своим телом. Какая из голов отвечала за это тело – загадка. У змеиных голов был разный темперамент, разные взгляды на жизнь, но как-то они умудрялись двигаться согласованно, в одном направлении. Эти чудеса магии и анатомии требовали тщательного изучения. Найти бы на это время.

Днем я работала в участке, вечером читала материалы дел, которые одолжил Мортимер. Это было круче, чем учебники по уголовному праву. Каждое преступление разбиралось в мельчайших деталях. Раньше я не понимала, зачем писать столько отчетов, теперь понимаю. На бумаге мы отражали ход расследования, каждую деталь, каждый диалог. В конце собиралась папка – настоящая карта преступления. Примерно такую мы пытались собрать с Мортимером всю последнюю неделю, но выходило не очень хорошо. Чего-то все равно не хватало.

Доминус Крон, конечно, виноват. Это он отравил покойного директора, он принес бутылку, у него был мотив. Но все равно по взгляду детектива было ясно, что дело наше шито тонкими нитками. Где же орудие? Где грибы? Грибы так и не нашли. Детектив белых пятен не любил.

Тем тщательнее я вчитывалась в материалы прошлых дел, чтобы понять, научиться тому, что видит он и чего не вижу я. Учеба и работа – вот главные приоритеты.

Хотя отдых тоже иногда просился. Вечерами я забегала в кафе к Аните, выпить кружку чая с пирожным по вечерней уценке. Поболтать о несправедливых начальниках и обменяться новостями. Как обжилась, как устроилась? А, платье надо? Без проблем, думаю, тебе пойдет зелёное.

Так я на один вечер стала хозяйкой умопомрачительного приталенного платья изумрудного цвета. Блестящего, на тоненьких лямках и с довольно широким вырезом, увидев который, мой фамильяр театрально упал в обморок.

– Может, не стоит, Яночка?

– Злыдень и так вокруг нас обвивается!

– Береги честь смолоду.

– Прекратите! – не выдержала я и швырнула в фамильяра подушкой.

Все три головы обиженно надулись и всю дорогу молчали. Перед Мортимером я предстала в глухо закрытом пальто до колена. Он ничего не сказал, до тех пор, пока не зашли в "Кристалл".

Служащий принял мое пальто и занялся Мортимером, у него одежды было больше. Пока мужчины трепыхались, я ушла к большому зеркалу в три метра шириной. Всё ради милых дам, коих здесь толпилось слишком много. Я встала в уголочек и посмотрела в отражение.

Наверное, каждая девочка однажды это ощущает. Чувство, когда смотришь в зеркало и не узнаешь. Это правда я? Неужели я могу быть такой? Такой…

Рыжие волосы скрутились от влажности, будто я несколько часов потратила на их укладку. На самом деле – ни одного. Блестящее платье, как жидкость, обтекало фигуру. Чего фамильяр возмущался? Не такое и откровенное декольте. У женщины справа оно куда глубже, вот-вот вывалится.

Платье и колготки одолжила Анита, а туфли надела свои. Помнится, когда меня взяли в программу, первое что мы сделали с мамой – пошли и купили соответствующую деловую обувь. Черные каблуки стали символом перемен. Перемен, которые неминуемо приведут к успеху.

Мазнула взглядом по отражению и встретилась глазами с Мортимером. Ой, кажется, я что-то сделала не так!

Он подлетел ко мне в три секунды, я моргнуть не успела. Злой, раздраженный и дикий.

– О чем ты думала?!

– Всё плохо? – я заметалась и попыталась прикрыть "срам". – Мне не идет? Выгляжу, как дурочка?

Мортимер Скотт медленно моргнул, собираясь с мыслями.

– Ты выглядишь превосходно.

– Да?

Настроение мигом улучшилось.

– Нам пора.

Детектив схватил меня за локоток и повел к лестнице.

– У нас ведь еще полчаса, можно было погулять тут.

– Ага, – неопределенно ответил он, не сбавляя шаг.

А я расслабилась. Ведите, куда хотите. Я в театре, в красивом платье, собираюсь духовно просвещаться. Чего еще нужно для счастья? Разве только попробовать эклеры из буфета, о которых так часто вспоминала бабуля.

Ух ты! Целых три вкуса! Какой же выбрать?

Мортимер Скотт немедля купил мне сразу все.

Довольная, с пакетиком эклеров, я присела в кресло, на которое указал детектив.

Свет потух, спектакль начался.

Это прозвучит странно, но во время спектакля мне стало не до эклеров. Я впервые видела актеров, играющих на сцене, а не на улице. Занавес, незаметно сменяющие друг друга декорации. Чуть дыша, я следила за поведением зрителей, чтобы не ударить в грязь лицом и случайно не выкрикнуть того, чего не принято. А кричать хотелось. Всей душой я прожила этот спектакль. Еще и потому, что он был сильно похож на современный детектив в дворцовом антураже.

О славном короле и его трагической судьбе. Несколько раз его пытались убить, но он срывал маски и карал злодеев. Всех, кроме последнего, точнее, последней. Так хотелось закричать ему: "Не пей, вино отравлено!" Но актер послушно исполнял роль. Бокал, принесенный самым верным лакеем, выпит, а в глазах короля буря чувств. Он наконец понимает, кто его отравил.

– Королева послала тебя подать это вино? Что ж, браво, Доменик, – говорит король преданному лакею и ничком падает на землю. Король умер. Лакей плачет, он не знал, он не хотел! Он был ведомой марионеткой главной интриганки дворца.

"Браво", – в этом слове вся ирония, весь сарказм, вся шутка судьбы. Браво, преданный лакей, ты убил своего любимого короля. Никто не смог: ни противники, ни враги. А единственный друг, преданный слуга, смог, хоть и случайно. Браво, Доменик.

Немая сцена.

Занавес.

Мортимер Скотт оборачивается, встречается со мной взглядом и загадочно улыбается.

– Я знаю, кто убийца! – восклицаем одновременно.

Зал взрывается аплодисментами, цветы летят на сцену, актеры радостно машут, кланяются, а двое полицейских уже торопятся к выходу.

В этот же вечер за "королевой" был отправлен полицейский мобиль. Элену Фойт арестовали, а в доме начался обыск. В ее спальне без труда нашли флакон с сухими грибами.

Одной фразой покойный директор пытался выразить невыразимое. Боль предательства, отчаяние, страх перед неизбежной смертью. Знай он заранее, что его делом займется маг, который слышит последние слова жертв, он бы оставил более вразумительные подсказки. Но он не знал. Одной предсмертной фразой умудрился запутать следствие и той же фразой помог найти убийцу. Какова сила влияния последнего слова.