Я у мамы зельевар. Держись, столица!

Глава 8

/Ядвига Торба/

Вы когда-нибудь пробовали договориться о чем-то с невидимкой? Нет?

Зря, очень занимательное дело. Ничего не понятно, ничего не видно, только сидишь и гадаешь: как быстро ты пожалеешь, что тебя надули?

Однако Драас честно произнес какую-то витиеватую клятву, из которой было ясно, что никакого вреда ведьме Ядвиге Торбе принесено не будет. Пусть слова были как-то чудно выстроены, но суть была яснее ясного.

— Ну вот и хорошо, — удовлетворенно сказал Драас. — Мог бы взять с тебя зеркальную клятву, но не буду. Что ты мне сделаешь?

— Не слышу презрительного «жалкая девчонка».

— Ну это слишком грубо, я из хорошей семьи.

В этот момент послышался щелчок замка.

— О бялтос, волки! — шикнул Драас, и невидимые руки толкнули меня на тюфяк.

Я от неожиданности только пискнула, юбка взлетела вверх. Именно в этот момент дверь отворилась.

После задумчивой тишины раздалось протяжное:

— Хм-м-м-м.

«Почему бялтос? — пронеслось у меня в голове. — Это какая-то странная форма ругательства? Старая, что ли?»

Руки машинально поправили юбку. Ну знаете все эти моменты, когда ты оказалась в очень неловком положении, но волнует тебя совершенно другое?

Если да, то не стоит пугаться или расстраиваться. Мозг просто переключается на какое-то безопасное поле, где можно чувствовать себя комфортно.

Утешила? Нет. Ну, как и ожидалось.

— Панна Торба, польщен таким приветствием, — произнес мужской голос, который я тот же узнала.

Надо мной стоял тот самый суховатый и неулыбчивый главарь «Каралис вилкс».

— Рада, что вас впечатлило, — как ни в чем не бывало произнесла я, стараясь не изменится в лице.

Нет, с этим явно лучше не шутить шутки. Тут он на тебя смотрит, тут раз — и достал ножик. Терпеть не могу такой тип людей.

Он улыбнулся. Только уголком губ, но по моей спине словно пронесся поток ледяной воды. Бр-р-р.

— Зовите меня инспектор Саар.

«А меня лучше не зовите, и я сама тоже не приду», — подумала я, но мудро промолчала.

Кончик языка аж щекотало, чтобы спросить, что ему нужно. И когда меня выпустят. Или хотя бы дадут возможность связаться с родными. Но почему-то именно в этот момент проснулось истинное ведьмовское желание попробовать, на что годен собеседник.

— Инспектор Саар, — повторила я и посмотрела на него, чуть склонив голову к плечу.

И больше ни слова.

Саар ничего не сказал.

Он смотрит на меня. Я — на него.

Были бы тут часы, то, наверное, слышался ход стрелок.

Тяжелый взгляд. Нехороший. Давит так, что хочется спрятаться под этот тюфяк, но я уперлась и не собиралась сдаваться. Ну уж нет. Не так просто. Пусть узнает, кто такая ведьма из рода Торба! Да ещё и незаконно арестованная!

Некоторое время ничего не происходило. Однако через время я почувствовала, что прядки прилипают ко лбу от испарины. Вот гад! Сколько идет сил!

Саар хмыкнул:

— Смело. Что ж, я смелых люблю. Значит, не будете падать в обморок от каждого моего слова.

— А так можно было? — с надеждой спросила я.

Кто-то за спиной захихикал, однако настолько тихо, что Саар явно не услышал. Драас, зараза! Не вытащил меня отсюда до прихода этого волчары.

— Не стоит, — искренне посоветовал последний. — Тогда придется допрашивать снова. И опять допрашивать. И… все время допрашивать.

— Слушайте, это прямо какая-то ролевая игра из домов наслаждений, — заметила я.

— Все мы неидеальны.

Я чуть не поперхнулась новыми словами. Так, кажется, нужно заканчивать умничать. Этого так просто не смутишь.

— Вижу, вы готовы к общению, панна Торба. Прошу последовать за мной.

— Куда? — насторожилась я.

— На допрос.

Не лучшее место, где бы я себя могла представить. Но упираться нет смысла. Если захочет, вытянет силой.

Поэтому ничего не оставалось, как невинно улыбнуться, подняться и приблизиться к мужчине.

— Наручники надевать будете?

— А вы хотите пошалить?

Такие слова с такой каменной физиономией не говорят.

— Если только вы не женаты.

— Женат. Дважды. Вот думаю о третьем.

— Что случилось с двумя предыдущими супругами?

Саар так улыбнулся, что у меня вмиг исчезло все желание перекидываться колкими фразами. Почему-то стало ясно, что судьба была незавидна.

— Знаете, вы прям напомнили одного знакомого следовика, — все же пробормотала я под нос.

Кстати, интересно, где сейчас Эдгар? По идее, либо в Ридзене, либо где-то в командировке.

Меня вывели из подземелий, проводив во вполне приличный кабинет. Очень похожий на те, то в управлении, только вот мебель явно высшего класса. Всё сдержано, мрачненько. Это, видимо, чтобы преступники проникались атмосферой и скорее каялись во всех своих грехах.

В кабинете уже находился парень с записывающим артефактом. Ага, значит, все мои показания запишут. Уже неплохо.

Уголком глаза изучила парня. Молодой, стройный, белокожий. Черные длинные волосы собраны в хвост. Одет вроде скромно, но виднеется, что всё куплено не за пару монет. И глаза. Вроде бы карие, но когда поворачивает голову, то в них вспыхивают красные искорки. Кто же ты такой?

— Прошу, — произнес Саар, указав на стул, достаточно жесткий и неудобный, словно его сделали из почерневший костей бялтов. — Начнем с того, как вы познакомились с панной Межгинес.

Мне понадобилось только несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Ведь это действительно важно. Я понимала, что кроме правды рассказывать нечего, но ведь все зависит от того, что захотят услышать «Каралис вилкс».

«Кстати, у парня нет эмблемы на одежде, — вдруг мелькнула мысль. — То ли так хорошо спрятана? Но зачем?»

— Дзидра Межгинес пришла в мою лавку два дня назад…

Ведь рассказ не занял много времени. Я постралась не упустить ни одной детали. Не знаю, чего добиваются вилксы, но мне нужно озвучить свою версию и стоять на ней во что бы то ни стало.

Когда я закончила, повисла тишина.

Саар сидел, глядя в сторону камина. Там потрескивал огонь. Несмотря на лето, здесь было холодно. Я поначалу недоумевала, но потом сообразила: это всё эффект от артефактом, замораживающих магию Янтарного союза. На самих служителях короля должны быть какие-то артефакты, отталкивающие эту заморозку.

— Складно, — произнес брюнет.

— Правду говорить легко и приятно, — смело ответила я.

На красивых губах молодого человека появилась загадочная улыбка. Я невольно вцепилась в стул, потому что голова начала идти кругом. Просто вот смотришь в эти глаза и понимаешь, что теряешь ориентиры. А он только стоит и чарующе улыбается.

— Пан Вадатайс, прошу до приговора суда не использовать своего дара, — немного резче, чем ожидалось, сказал Саар.

Тот закатил глаза. Морок рассеялся. А я невольно сжалась.

Вадатайс? Это же лесной дух, заводящий путников в чащу к бялтам. Считалось, что именно вадатайсы в дружбе с бялтами. Только есть бялты — это этакий рабочий класс и парни-рубахи, то вадатайсы — нечто вроде аристократии.

Я сглотнула. Передо мной, конечно, никакой не дух, а вполне себе человек из крови и плоти, но вот что может дурманить сознание, я почувствовала четко. Зачем он тут?

— Как скажете, пан Саар, — ответил тот сладким голосом.

Это у нас что тут, конкурирующие организации? Видно же, что оба друг друга вынужденно терпят.

— А что со мной? — спросила я. — Могу ли я связаться с родными? Мне нужен адвокат.

— Вы умная девушка, панна Торба, — заметил Вадатайс.

Смотрит с интересом, словно разглядел что-то новое. Но я больше не повторяла своей ошибки. Саар пусть совсем не лапочка, но с ним взглядами меряться можно, а с тобой, гад ползучий, нет!

— Завтра, — коротко сказал Саар. — Ваши показания будут переданы.

— Заодно, может быть, вы что-то знаете об этом? — невинно произнес Вадатайс, давая мне бумагу.

Я взяла и осторожно глянула. Прочла. Нахмурилась.

— Бред какой-то! — возмущенно выдохнула. — Мне бы голову не пришло. Панна Межгинес была инициатором, у меня никаких претензий к королевской семье нет и никогда не было.

— Времена меняются, — сказал Вадатайс.

Какой вредный ты. Ну ладно, сделаем вид, что не услышали. Спорить с представителем власти, да ещё с таким жутковатым даром, совершенно не хочется.

Я понимала, что надо срочно спросить ещё что-то. Да что угодно! Но в голове, как на зло, стало пусто. Ударишь — зазвенит. Златовласая, где мой разум? Неужели в камере оставила?

Некоторое время меня ещё допрашивали, но при этом не давали самой что-то спросить. После чего снова увели в камеру. На все попытки выяснить, когда получится поговорить с братом или написать письмо маме, была тишина.

Сволочи. Нет, ну просто натуральные сволочи!

За мной снова защелкнулся замок.

— Чтоб вас перекосило, — прошипела я, мрачно оглядывая камеру.

Это что, тут ещё и спать придется? Нет, я, конечно, не аристократка, но все же девушка, привыкшая к нормальным условиям.

— Перекосит, — донесся голос Драаса, — но не сейчас. Видишь ли, у Саара предки из эстских долгожителей. Бабуля его больше ста двадцати лет прожила, прапрадед — сто тридцать. Родили сейчас здравы.

— Очень важная информация, — проворчала я. — А этот второй? Вадатайс?

— С этим лучше не связываться, — вдруг серьёзно ответил Драас.

— Что и правда потомок тех самых духов? — заинтересовалась я.

— Духи — это сказка, Ядвига. Вадатайсы вполне реальны, они ничем не хуже тех же вилкацисов-оборотней. Просто сумели найти свое место под солнцем, не становясь против людей.

— Но при этом нас недолюбливают? — догадалась я.

— Есть такое.

Перед мысленным взором появился образ стройного брюнета с красными искорками в карих глазах. Да… кожа у него была слишком белой. Такую можно иметь, если никогда не показываешься на солнце. Пусть в Латрии оно не такое, как в южных странах, но летом все равно припекает.

— Он работает на короля, тут сомнений нет, — сказал Драас. — Выполняет какую-то свою часть сделки. И обычно там, где он появляется, ничего хорошего не случается. Поэтому моё предложение в силе.

Я поколебалась. С одной стороны, меня выслушали. С другой… никто ничего не обещал. Как поступить? Если останусь, завтра могу оказаться в суде, в котором меня не оправдают. Если сбегу и поймают, то… всё равно могу оказаться в суде… ну вы поняли. А так, может быть, получится найти доказательства невиновности и уже предоставить их на суде?

Умом я понимала, что оба варианта оставляют желать лучшего. Но если выбирать между сидением сложа руки и попыткой вернуть доброе имя своими руками, то, разумеется, второе. Айварас бы непременно сказал, что одно мое место безумно жаждет приключений, но… мама бы возразила: «А жить надо интересно».

— Ну что, Ядвига?

— Я согласна, — сказала я. — Веди.

И затаила дыхание.

Интересно, что он будет делать дальше? Здесь есть какие-то тайные ходы? Или вдруг где спрятано окно, через которое можно выбраться?

Или… меня надурили?

Стоило только подумать о последнем, как по стене, у которой лежал тюфяк, пошли разводы. Камни задрожали, и через секунду уже зиял черный проход.

— Прошу, моя ясная панна, — проворковал Драас. — Местечко немного пыльное и сыроватое, но однозначно не плохое. Столько уже раз там бывал — не жалуюсь.