Тихий омут

— Мне о таких можешь не рассказывать. — Скривилась Риан. — А я кстати, помню эту историю. Он к тебе посреди ночи в комнату ломился, пьяный в дымину! Про кудри твои что-то задвигал, глаза-озёра золотые…

— Ну да. — Покивала Кайя. — Не прошло и недели. И ведь едва ли ноги не целовал, на колени падал! Холёный аристократ, гордость семьи… Кабы хотела, верёвки бы из него вить могла.

— Угу. И к чему это в итоге привело…

Полукровка молча запрокинула кружку, выпивая разом половину.

Стоило ли тогда открывать ему двери? Неделю-другую всё было прекрасно, но потом она уехала на срочный вызов из деревни, где стая зубарей прилично потрепала охотницу.

Мужчина явился к ней вечером и застал всю в крови. Кайя как раз зашивала рану на боку, пока матерящийся лекарь, недовольный такой неосторожностью, бинтовал сломанную ногу. А раненный оборотень, даже если в нём половина человека, не может подавить звериные черты. Тело чует опасность и держится за вторую ипостась с её регенерацией. И об этом, вроде бы, знают все.

Но когти на пальцах, шерсть на ладонях и слишком большие кошачьи глаза отпугнули аристократа почище, чем ладан чёрта. Больше она его не видела.

— Прощай, любовь — здравствуй старый, добрый ром! — Заключила она, салютуя кружкой.

— Слабак! — Презрительно чихнула Риан. Провела ладонью по спутанным волосам, разгладив их магией до шёлкового блеска. Откинула за плечи, взяла новую кружку и тут же гневно стукнула о стол, так что пена подпрыгнула. — Нет, ну каков? Испугался пары царапин. Как девица избалованная, крови испугался! Странно, что от мышей в обморок не падал… Сбежал, туда и дорога! Я сразу говорила, что он трус.

— Ну, следующий трусом не был. И помогло это мне?

— Это который держал притон?

— Нет. — Фыркнула Кайя. — Наёмник, что на меня поспорил. По-моему, такому типу храбрости не занимать, если даже репутация ордена не помешала.

Ведьма нахмурилась.

— Так вы же, вроде, так и не…

— Не. Но лишь потому, что я занята была. А он решил, что можно как доказательство, просто стащить у меня бельё и приволочь дружкам.

— Хм…

— Только позабыл, что у предмета спора слух-то не человеческий. Так что если вздумал обсудить, как продвигается соблазнение, то безопасно болтать можно не в том же доме, а на другом конце города!

— Ну, ты-то его проучила.

— Вообще-то не я, а маги, которые мне сумки зачаровали. Сама я почесуху насылать не умею, и мороками не балуюсь.

— А мне так жалко, что не видела, как он при всех друзьях из кармана мужские портки вытащил!

— Не просто портки. — Загадочно улыбнулась полукровка. — Все знали, что розовый батист по вкусу местному виноделу, что любит молодых юношей…

Подруги расхохотались, как две злобных ведьмы.

— По нему ты точно не скучаешь. — Довольно заключила Риан.

— Да успела разочароваться. Правда, отработанную схему все же провернула: вечер с ромом, и ритуальное сжигание вещей. Правда, пришлось их тоже украсть, но пусть докажет. — И помедлив, добавила тихонько. — Правда, волосы на память стоило выдрать. Он их длинные отрастил, до середины спины Может, продала бы кому…

— Алхимикам на опыты. Вместе с остальными органами. Ну да леший с ним, нечего вспоминать про дурака.

— Ещё один был хитрым и продуманным. И тоже в итоге получилась шхурня…

— Ага, ну это ты точно про хозяина притона! — Обрадовалась Риан.

— Ну я же не знала тогда! Думала, просто чудак, ну может с наследством, оттуда и замашки барские, дорогие подарки и вино по золотому за бутылку. Тоже значит, восхвалял грацию и глаза, а потом явился, когда я после работы явилась вся в саже и крови.

— Он что, тоже сбежал!?

— Да ну чего ж ты так плохо сразу подумала о человеке. Он мне даже воды горячей натаскал, и за лекарем бегал. А потом уже я его в неудобной ситуации застала: между чужих ног. Видите ли, тяжелые впечатления, поспешил утешиться!

— Да уж…

Кайя пожала плечами. По этому мужчине она тоже не скучала; восприняла всё как шутку судьбы. Чувства всё равно успели вспыхнуть, прогореть и уже остывали.

К тому же он и так был не образец для подражания, постоянно пил или жевал вещества, меняющие сознание. А потом оказалось, что вообще два опиумных притона держал, с которых и имел доход. Единственный плюс в том, что после своих «растворов» в постели это был просто мужчина-огонь!

— Зато есть что вспомнить. — Хмыкнула Кайя. — Как он с похмелья наутро пожирал плесневелое печенье, что я выкинуть забыла, кто бы видел! Да так нахваливал, обеими руками в чашку вцепился, что я побоялась отбирать.

Она рассмеялась:

— Или как искупаться собрался и ушёл. Потом нашла его в коридоре, в чужом полотенце и обмотанным поверх бельевой верёвкой. Откуда стащил, так и не вспомнил. Не человек, а сборище анекдотов.

Она хотела добавить что-то, но запнулась. Мысли так или иначе сворачивали ещё к одному мужчине, последнему. Во всех смыслах. Именно после него она осознала, что нет сил выдержать новое предательство.

***

С ним она встретилась куда позже, когда успела состояться в жизни и набраться опыта. Воспитала ученицу, которой гордилась до сих пор, вернулась на самостоятельную практику и получила следующий ранг. Научилась не верить лишний раз никому.

Даже ему, очередному наёмнику, который за пару случайных встреч сумел привязать к себе охотницу крепче, чем заклинанием. Кайя держала его на расстоянии, только огрызаясь на попытки сблизиться. Но мужчина добивался не просто её симпатии, а уважения, не словом, а делом.

То один раз выручил, узнав через связи нужную информацию. То примчался на помощь в другой раз, притащив вместе с собой целый отряд и лучшего алхимика в городе. Трудно забыть, как она, загнанная в тупик горного ущелья, уже прощалась с жизнью, а потом услышала взрывы и вопли гарпий…

Потом упорный наёмник отыскал её на другом конце страны, когда Кайя, несмотря на крепкий иммунитет, слегла с воспалением лёгких. Каким-то чудом раздобыл в подарок персики. Так и не признался, откуда узнал, что она их обожает. Вроде бы, мелочь… но после этого она и сдалась.

Они были вместе почти три года. Пережили время, когда привыкали друг к другу, пока она тревожно ожидала гадостей и привыкала к его частому присутствию. С ним можно было вести задушевные разговоры на крыше с бутылкой вина, танцевать на празднике, доверить спину… Будто именно его охотница и ждала долгие годы.

Но месяц назад помощи попросил коллега, ведущий сложное дело. Он уже два месяца искал следы группы, которая похищала людей и продавала в рабство. Среди них был маг, который подчищал следы, потому дело и передали ордену. Но мало узнать, чем занимаются эти люди, нужно вычислить всех помощников. Один охотник уже не справлялся.

Конечно, Кайя примчалась и до последнего вечера пропадала по окрестностям, в здании городской управы, или в архивах. А кому могла пожаловаться, лёжа рядом после тяжёлого дня?

Когда напарник выяснил, что большинство «ниточек» ведет к её мужчине, то отстранил охотницу от дела. Она сутки просидела в городской управе, не вправе и не в силах вмешиваться. Чуть не лезла на стены от волнения, молила высшие силы, чтобы всё оказалось ошибкой. Но, возможно, с детства не научилась хорошо молиться.

Отчёт отправился в орден. Она ждала чего угодно, вплоть до самого худшего, но ей даже не сделали выговор. Не сняли ранг. Лишь настоятельно посоветовали взять отдых на месяц.

Она с ним не прощалась. На казни тоже не присутствовала. Бросила вещи, сбежала в соседний городишко и неделю спускала деньги на ром.

Не было сил подняться и куда-то идти, даже выглянуть на улицу. Куда, ну куда ей теперь идти!? Ни толку теперь, ничего… бесполезная и по-прежнему глупая полукровка. Сколько можно верить в свой великий опыт и проницательность?

Неприкаянная тень самой себя, она заливалась алкоголем и пугала окружающих мрачными взглядами звериных глаз. На второй день не выдержала и ушла в комнату, предпочитая пить в одиночестве, а не ловить на себе странные взгляды и портить репутацию ордена.

Там её настигла короткая записка.

«Поднимай задницу, и двигай в Келебор на Тлани. Я знаю, ты недалеко от местного телепорта. Даю три дня на дорогу, иначе приеду и лично притащу за шкирку».

Так мог написать лишь человек, что несколько лет работал с ней в связке. Потому Кайя не стала долго размышлять: прихватила дорожную сумку, одолжила лошадь у легата и отправилась в путь.

***

Вот охотницы и сидели в давно опустевшем зале, обсуждая прошлое, перемывая косточки мужчинам, и то и дело поднимая тему брачных проклятий.

— Хорошо… хорошо! Раз настаиваешь, схожу к Видящим. Хотя не вижу смысла.

— Почему это?

— Зачем спорить с судьбой? — Кайя пожала плечами. — Это не заговоры и не заклятия. Просто череда совпадений. Я уже привыкла. Серьёзно, привыкла. Так что не вижу проблемы.

— Ты пьешь без просыху который день, и не видишь проблем!? Да никакого здоровья не хватит на такие нервозы! Даже я со своим магистром расставалась полегче.

— Потому что вы никогда окончательно не расстаётесь. — Фыркнула полукровка. — То который раз был, шестой?

— Мы сейчас о тебе говорим. — Риан подалась вперёд, со стуком поставив кружку на стол. — С такими потрясениями после разрыва, пора задуматься об обете воздержания! — Она выдохнула и постаралась пошутить: — Или переключиться на женщин. Помнишь ту барыню, что истово благодарила тебя за арест преследователя-мага, и всё время вешалась на шею?

Кайя хмыкнула.

— Не выйдет. С женщинами, в смысле, не выйдет. Если будет хуже меня, то не зацепит. А если красивей, то стану ей втайне завидовать. Не-ет. — Помотала она головой, делая серьёзное лицо. — К сожалению, не подойдёт.

— Тогда воздержание. — Булькнула Риан в свою кружку.

— Однозначно. — Полукровка кивнула, отчего комната покачнулась перед глазами. — И я даже не шучу. Ну его к шхуру… так-кие нервы…

Она протянула руку и попыталась схватить одну из свежих креветок, что принёс корчмарь. Те расползались по тарелке и даже, кажется, хихикали.

— Ну, гады, издеваетесь! — Прикрикнула она. Голос Риан донёсся словно издалека.

— Та-а-ак … налакалась кошка. Тебе хватит. Ну-ка дай руку. Руку, а не лапу! Дотащу тебя до комнаты.

— Да-а мне нормально. — Покачнулась полукровка. — Дойду.

Но хитрая ведьма приобняла за плечо, принимая пьяный вес на себя, коснулась ладонью виска — и полукровка моментально отключилась, провалившись в глубокий сон.

***

Утро началось с того, что назойливое солнце проползло по небосклону, забралось лучами за неплотно задёрнутую занавеску и вцепилось в глаза.

— Я что, в пекле? — Простонала она и замахала ладонью перед лицом. Перекатила голову по подушке и странная, тёплая тяжесть у макушки внезапно ожила и пробежав по лицу и груди множеством лап (спросонья показалось, что их действительно множество, не меньше десяти), увесисто спрыгнула на пол.

Полукровка вскочила и ошалело проводила взглядом крупную чёрную кошку, которая потянулась всем телом и зевнула, будто похвастав зубастой пастью. И недовольно посмотрев на дальнюю родственницу, задрала хвост и выпрыгнула в окно.