Венец судьбы

— Синтия, можем разобраться с этим, если позволишь помочь.

— Райдер, ты бросил меня, надеясь, что я возьму себя в руки. Что ж, у меня есть способности, и нет человечности. Это всё, чёрт возьми, что у меня есть.

Сократив дистанцию, Райдер положил руки мне на плечи, притягивая к себе и прижимаясь своим лбом к моему.

— Понимаю, для тебя всё длилось намного дольше, любимая, но для нас прошло всего три дня. Каждый грёбаный день я сидел на краю этой ямы и смотрел на тебя, убеждаясь, что всё в порядке. Я слышал, как ты умоляла спасти тебя, лёжа в грязи и плача, но видел лишь то, что ты была грязной и замёрзшей. Я видел, что ты в безопасности. Должна была.

Я отстранилась и отступила, холодная решимость распространилась во мне.

— Да, дело в том, что я бы никогда не стал умолять тебя, сидя в грёбаной грязи на коленях. Я бы никогда не сдалась. Я бы пришла в ярость при виде твоего лица, когда я умерла, доказала, кто я, встав на колени, чтобы показать, чего бы никогда не сделала.

— Я не могу обратить всё вспять, и даже так, это не изменило бы ничего из сделанного. Много чего происходит, и мы сильно пострадали, Син. Так чертовски сильно, что потрясло наш мир, а ты не хотела тянуться к силам, которые находились прямо у тебя под носом, умоляя взять их. Если бы ты приняла их до того, как Вил уничтожил нашу семью, прикончила бы этого кровожадного придурка, едва пошевелив пальцами! — Райдер расхаживал передо мной, в отчаянии проводя руками по волосам и по затылку. — Ты уложила Вила на землю, собираясь сесть на его член, держа его грёбаное сердце в ладони, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Тебя остановил я, потому что не мог спокойно смотреть, как ты садишься на ублюдка, который забрал у меня Дристана!

Я сморгнула слёзы.

— Знаю, что мы сильно пострадали, Райдер. Я сражалась здесь с Вилом и магами. Я сделала то, что считала правильным, и понимаю, сама виновата, что ты потерял членов семьи. Мне хватило времени обдумать, что я сделала не так. Я год за годом переживала ту ночь, принимая свою судьбу, потому что знала, ты винил меня в их смерти, но не я их убила. Я думала, что была такой, какой должна, и ты заставил меня в это поверить. Ты сказал, что мои силы придут, и я верила, что так и будет. Ты виноват не меньше меня!

— Знаю! — крикнул он, сжимая кулаки, и вена запульсировала на его шее.

Я открыла рот, готовая возразить, но закрыла его и покачала головой.

— Не могу тут находиться. — Я повернулась, чтобы уйти, но он нежно схватил меня.

— Я люблю тебя, женщина. Полюбил с момента, как ты приоткрыла эти прелестные губки и сказала идти нахрен. Мне очень жаль, Синтия. Знаю, что подвёл тебя. Я сделал то, что считал правильным в тот момент, но оказался неправ. Если тебе нужно пространство, прекрасно, я его тебе дам. Если нужно время, хорошо. Однако война не ждёт. Я буду бороться ради тебя и наших детей. Меня не волнует, что ты сделала ради выживания, потому что сделала то, что нужно, и только это имеет для меня значение. Ты и наши дети — единственный свет в моей жизни, и заставляешь меня хотеть быть лучшим. Ты потеряла человечность, да и плевать. Ты Фейри, а не человек. Потеряла часть души, я тоже. Ты — моя душа, Синтия. Я потерял тебя, и без тебя мне тоже плевать на Фейри. Иметь двух богов в одном мире, которым всё равно, наступит ли конец света — плохая комбинация.

— Тебе не всё равно. — Я шагнула ближе, обхватывая его лицо руками, нежно касаясь губами его губ. — Ты всегда делал то, что лучше для этого мира. Из-за этого я в тебя влюбилась. Ты бескорыстен, даже если этого не видишь. Ты — клей, который скрепляет нашу распавшуюся семью. Ты — хороший. — Моя рука легла ему на грудь, чувствуя, как сердце учащается от прикосновения. — Сегодня я буду спать в своей комнате, — сказала я, делая паузу, чтобы отойти от него. — Не беспокой меня, даже если услышишь, как я зову тебя. Это остаточные воспоминания тюрьмы. Спокойной ночи. — Я схватила несколько вещей и направилась в другую комнату.

— Ты не одна.

— На самом деле, одна, но это ничего. Я научилась принимать это много лет назад. Мои демоны приходят, но они не остаются надолго. Самое страшное, иногда я скучаю по ним.