Цепи и крылья

— Почему именно вы занимались их подбором?

— По личной просьбе Карающего, к тому же подобными делами всегда заведуют женщины.

— Чего-то я не понимаю…

— Большинство из них беглые, сменившие не одного хозяина. Я выбирала наименьшее из зол, как видишь. Предупреждая ещё один бестолковый вопрос — Гелар вызвалась сама, я не могла препятствовать.

Наследник от чего-то медлил, перебрасываясь шутками с подручными. Я скрипнула зубами, дожидаясь, когда мне наконец выдастся возможность убраться отсюда и не видеть эту змеиную рожу.

Но урод не спешил, дожидался чего-то. Кого-то. В голову закралась подозрительная догадка… Лишь бы не оправдалась.

Наследник кинул на Рахиль хитрый взгляд, и одновременно с этим лицо Гелар просияло, зажглось фантастическим румянцем на щеках, которые в этот миг будто окрасил свет заходящего солнца. Перемена в девушке могла означать только одно: “Напрасно я надеялась на удачу”

— Сволочи, все-таки доложили, пойдем, дорогая, нам нужно вмешаться, иначе они сейчас поубивают друг друга.

О нет, Рахиль, конечно, преувеличила, драться никто не собирался, но то, что Кайрин, влетевший в зал порывом ураганного ветра, к беседам не располагал, можно было определить и без склонностей к эмпатии. Не зря он от меня закрывался, чертовски правильное было решение, потому что от него фонило если не ненавистью, то раздражением уж точно.

И что в данной ситуации собралась предпринять Рахиль?! Ни жива ни мертва я кинулась за ней, старательно опуская голову.

— Ваше высочество, — проворковала женщина, не давая вставить наследнику ни слова, а он, судя по всему, намеревался сказать что-то едкое, — вы всем довольны?

Вмешательства главной наложницы никто не ожидал, да и не должна она была встревать в разговоры. Однако Рахиль так обворожительно улыбнулась, что даже принц на мгновение растерялся. Не знай я, что за глаза женщина беззастенчиво называет наследника сволочью, могла бы решить, что она действительно рада его видеть. Я встала за её спиной, покорно сцепив руки в замок. И вот же удивительно, меня правда не узнавали! Вернее сказать, Дисмаль остановил на моей незначительной персоне свой царский взор и отвернулся с такой недовольной миной, что я начала подозревать — Рахиль всю душу в макияж вложила. Это же насколько я сейчас должна быть страшной, что на меня даже смотреть не хочется?! Если бы не ситуация, моя женская гордость все-таки была бы задета.

Внимание наследника мне не требовалось. А Кайрин… Кайрин смотрел на другую. Его взгляд метнулся от старшего принца к младшему, а потом остановился на Гелар… И воодушевленная до неприличия девушка была столь мила в своей безумной радости, что я не могла его винить. Во мне скреблась черная липкая зависть.

— Признаться, я недоволен, — ответил Дисмаль, — они все…

— О, Ваше высочество, вы дали так мало времени на подготовку, — беззаботно возразила Рахиль, — но, если хотите, могу привести еще парочку.

— Которые будут так же скучны и некрасивы? Вы специально себя такими окружили?

Это шпилька в мою сторону? Обидно, но я потерплю, да и тебе с лица воду не пить, гаденыш. Карающий оторвался от созерцания Гелар.

Как же сложно не поднимать на него глаза, хотя, кажется, он уже успокоился. Ну или сделал вид, как всегда? Ехидный внутренний голос подсказывал, что первое: “Вот, Сашка, рядом с ней он становится нормальным, а ты только бесишь его”

О чем я только думаю, черт побери?

— Я участвую, — коротко бросил Кайрин.

— Чудесно. Моралисты и благодетели снизошли до нас, да, Фалиан?

Парнишка то ли кивнул, то ли головой покачал. Словом, выражал он этим жестом согласие или протест — оставалось загадкой. Я судорожно вздохнула, Рахиль забеспокоилась…

— Господа, осталось совсем немного времени, — промурлыкала женщина, — позвольте закончить подготовку.

— Конечно… — Наследник, будь он трижды проклят, дал свое благословление, — поторопитесь, мы будем ждать.

Собрав свою компанию, он удалился, но Карающий видимо желал перекинуться с Рахиль парой ласковых. К великому сожалению Гелар на неё он больше не смотрел, буравя взглядом недовольную женщину.

— Прикажи увести их, нам с тобой лучше поговорить наедине, — угрожающе пророкотал он, дожидаясь пока Рахиль молча хлопнет в ладони, и торопливые слуги выведут девушек.

— Хочешь поговорить? Хорошо, только не вздумай меня отчитывать. Ты балбес, рисковать ради какой-то…

Карающий шумно выдохнул. Сейчас я понятия не имела, что за выражение поселилось на его лице, потому что позорно спряталась за плачем моей спасительницы. Она выше меня, за ней удобно, комфортно и не так страшно…

— Я сказал “наедине”

— Уверен? А ты никого не потерял, дорогой?

— Что ты имеешь в виду?

— Милая, хватит прятаться.

Рахиль, предательница, отошла в сторону, и “ободряюще” погладив меня по спине, вытолкнула вперед.

Кажется, Карающий сначала не понял в чем дело, но через секунду от него полыхнуло удивлением настолько ярким, что в этот миг он даже перестал злиться. Здравствуйте, больше не игнорируем меня значит? Впрочем, затишье продлилось не долго. Моё желание забиться куда-нибудь в темный угол, слившись там с самой невзрачной стеной, было неосуществимо, так что я, предупреждая все вопросы, заверила:

— Я все могу объяснить!

Кайрин шумно выдохнул и вцепился холодными пальцами мне в подбородок, чтобы повертеть лицо из стороны в сторону. Его светлые брови при этом изогнулись, выражая крайнюю степень отчаяния. Не часто можно увидеть что-то подобное, но сейчас все его мысли практически вырисовывались на лбу огромными буквами и кричали: “За что?!”

— Будь так любезна, постарайся… И ты, Рахиль, тоже.

У меня в самом деле была заготовлена речь. Я честно обдумывала свой монолог, когда отправлялась на поиски, и он казался мне вполне недурственным на тот момент, но под прицелом острого взгляда Карающего, весь смысл из него, как бы помягче сказать, выветрился. Женщина, которая выставила меня на амбразуру, и теперь должна была стать свидетелем моего ораторского искусства, тоже настроиться не помогала.

— Я… В общем… — начало было многообещающим, но потом все пошло не по плану, — да, черт побери! Я пошла тебя искать, и кто бы мне сказал, что во дворце после казни что-то намечается! Нет, я узнала это от незнакомца, дежурившего под дверью моей спальни. Но и он тоже, знаешь ли, оказался не очень информативен! А когда я наконец поняла, что вы все собрались тут ради того, чтобы достоинством помериться, незаметно уйти уже не смогла. И не надо меня во всем обвинять, потому что ты сам виноват! Я не говорю уже про людей, которых ты на площади по частям разобрал, хотя не скрою, это произвело на меня неизгладимое впечатление, я говорю о том, что перед тем, как что-то предпринять, ты мог бы известить меня заранее, и сделать это прямолинейно, а не парой слов, нацарапанных на жалком клочке бумаги. Не смей, просто не смей упрекать меня в своеволии, потому что даже после случившегося ты не соизволил мне что-то сказать. Да будет тебе известно, что я волновалась! И отпусти меня наконец!

Карающий отдернул руку от моего лица, брезгливо растирая пудру между подушечками пальцев. Твою ж… Не стоило про пленников напоминать. Он сразу вернулся к состоянию антарктической льдины.

— “Волновалась…” Отвращение теперь так называется? Моя вина, что не приполз с извинениями. Великодушно прошу прощения, госпожа, что заставил вас волноваться.

И вот никак не ожидала, что он, приложив руку к сердцу, согнется в поклоне. Да он даже перед принцами не кланялся! Отлично поиздевался. Я чуть не взвыла.

Рахиль смотрела на это все с плохо скрываемым наслаждением, медом расплывшимся по губам.

— Не хочу напоминать вам о времени, но не могли бы вы отложить свой занятный разговор до утра? — Высказалась женщина.

Она немного прогадала, когда подумала, что про неё забыли. Вернее, я-то слегка запамятовала, что наложница все ещё здесь, когда начала распекать Кайрина, но он помнил прекрасно.

— Только после того, как скажешь, что ты с ней сделала. Её могли узнать.

Карающий стрельнул в мою сторону очередным уничижительным, состроив гримасу а-ля: “Она и раньше красотой не отличалась, а сейчас вообще чудище подземное” Как говорится: “Родила царица в ночь, не то сына, не то дочь; не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку”

— Но не узнали. Да и ты сам её не сразу заметил, дорогой. Неужели у меня были варианты получше?

Кайрин скрестил руки на груди, все ещё внимательно рассматривая мой роскошный образ.

— Я же только-только послал ребят присмотреть за тобой, Бес, — печально протянул он, — а теперь что прикажешь делать?

Ребят? Решил, что один Сид уже не справляется? Обняв себя за локти, я скованно пожала плечами. По позвоночнику прошлась волна мурашек, вдруг стало холодно и неуютно, раздражение ушло, а вместе с ним пропало всякое желание говорить. Опоздал он со слежкой.

— Позволь вмешаться, — проворковала Рахиль, — я хотела оставить Бес у себя до утра, но раз ты уже здесь, то верни её обратно. Все-таки она хотела видеть тебя.

Уже перехотела.

— Не надо, я подожду как мы и планировали, — буркнула, отворачиваясь.

“Пусть возвращает своих любовниц, обзаводится личным гаремом, развлекается, отвлекать не стану” — это я оставила при себе, и так за сегодня выплеснула на него слишком много желчи.

— Ты прекрасно знаешь, Рахиль; я должен удостовериться, что Фалиан не пострадает, — Карающий пропустил мою реплику мимо ушей.

— Да, Фалиан… — Усмехнулась женщина, — как я могла забыть, что больше никто из твоих шпионов сделать этого не сможет.

Какой интересный разговор! Кайрин прищурился, сверля наложницу хищным взглядом, но у той к подобным давно был выработан иммунитет. Все мы знали, что речь шла не о юном принце, но Карающий решил меня в это не посвящать, а я сделала вид, что нахожусь в блаженном неведении.

— Глаз с неё не спускай, — посоветовал Кайрин, не став развивать тему.

Рахиль покачала головой, показывая, что и без наставлений все понимает.

Лицо под слоем штукатурки беспощадно жгло. То ли из-за косметики аллергия началась, то ли она просто на нервной почве проснулась. А может обида так действовала?

Карающий собрался уходить; мы опять расставались на какой-то отвратительно-напряженной ноте, не позволившей мне устоять на месте.

— Подожди, — пробормотала я, схватив его за руку, — не перекрывай больше связь, пожалуйста, или не отталкивай хотя бы. У меня сегодня чуть мозги не вскипели, когда я пыталась до тебя дотянуться. Это неприятно очень. То есть, это не претензия, естественно, ты имеешь право на личное пространство, но мне бы хотелось знать, что с тобой все в порядке. Я действительно волновалась…

В тяжелом взгляде, брошенном на меня сверху вниз, промелькнула жалость, смешанная со снисхождением. Стало неловко. Я разжала пальцы. Резко захотелось спрятать руку за спину, деть её куда-то, сгладив желание дотронуться до него каким-нибудь естественным жестом. Неосознанно я потянулась к лицу, чтобы потереть переносицу, но Кайрин перехватил моё запястье.