Любимая для эльфа. Часть 2

Глава 468. Пустота

Леон хотел гарантий.

Как ни прекрасно было заниматься любовью с Анелей, жизнь вовсе не ограничивалась чувствами, и Леон никак не относился к романтичным особам, готовым отправиться за любимой куда угодно, а становление анамаорэ было куда серьезнее, чем переезд в другую страну хоть на край света.

Леон желал представлять, где и с кем он будет жить, на что жить, придется ли ему продавать имущество в Городе, есть ли в мире эльфов возможности для самореализации, какие обязательства ему придется принять, как изменится его физиология, и многое другое.

Сам способ общения телепатией требовал особых навыков, да и прочие вещи, обыденные для пока чуждого быта виделись Леону невероятным волшебством. Та иная жизнь, о которой его предупреждала Анеля, выходила делом крайне логичным, а не мистически-пугающим.

Огорчало одно: его любопытство насчет Анели, знакомство с ее истинным видом, добровольное и осознанное, лишило Леона права на продолжение простого и понятного человеческого существования.

Пока еще не изменившись, Леон знал уже слишком много. Он вступил в мир неведомых созданий, и как бы ни сложилось у него с конкретной Анелей, эльфы явно не собирались уже его отпускать.

Анеля отмалчивалась на тему, есть ли в Городе или соседних городах другие люди, с которыми анамаорэ «подписали такие же контракты». Леон мечтал поговорить с ними, понимая, что подготовка к превращению занимает много времени. Уровень человека и того, кем он планировал стать, обязан был выравняться.

***

Атласное, упругое, фигуристое — Маю нравилось гладить свое тело, столь податливое, такое послушное малейшим ее желаниям.

Внешнее отражение изменчивого духа, большее, чем платье; и любовно прикасаясь к собственной коже и волосам, пытливая Маю размышляла, какой бы наряд ей сотворить.

Поворачиваясь так и сяк, любуясь средоточием красоты, Маю таяла от удовольствия до тех пор, пока не поняла, что она не единственная живая душа, находящаяся в комнате.

Высокий и статный мужчина с тяжелой гривой золотых волос, с недавних пор знакомый каждому анамаорэ, вольготно раскинувшись на ложе, смотрел на ее соблазнительные изгибы и выпуклости, не отрывая взгляда.

Мысли Маю понеслись вскачь, немой вопрос, что же бог разврата забыл у нее, сменился догадками, как изгнать проходимца. Подумалось, что скажет Макс и как преподнести это Максу, и, наконец, внимание Маю привлек ее собственный внешний вид...

Спохватившись, Маю тотчас закуталась удлинившимися волосами и для надежности добавила мягкое мешковатое платье, после чего с победным видом посмотрела на непрошеного гостя, а спустя миг поняла, что платья… уже нет...

Магнус насмешливо глядел на нее снизу вверх:

— Волосы оставь, мне так нравится.

Маю вперилась в наглеца:

— Что ты здесь забыл, маньяк?! Я тебя не звала.

Маг изобразил виноватую улыбку, одновременно лаская разъяренную фурию взглядом, отчего Маю ощутила, как гнев заливает ее. Обнаженную, с растрепанными волосами.

— Пришел спросить, отчего такая лапушка, такая конфетка до сих пор не прошла Церемонию...

Нечестивый разрушитель устоев, по какому праву он вмешивался в чужую жизнь?!

Маю воскликнула:

— Не захотела и не прошла, этого достаточно! Я не признавала тебя. Давай, выметайся отсюда!

Магнус улыбнулся:

— Сколько страсти! Сколько экспрессии! А ведь нет никаких преград пройти ее, может быть ты... все еще ждешь меня?

Он не двигался с места. Сообразив, что «высшее существо» не хочет никуда выходить, Маю направилась к двери сама, Магнус с интересом наблюдал за выражением ее лица.

Вне комнаты оказалась...пустота.

Белоснежная, вязкая, сладкая на вкус и ощупь.

Спустя секунду пустота стала кислой, но потекла свободнее, и пока Маю ошарашенно наблюдала за ней, Магнус подошел сзади и обнял, заключая ее хрупкую фигурку в тесное кольцо рук.