Любимая для эльфа. Часть 2

Глава 291. Мысли вслух

Эстелла смеялась, запрокинув назад голову, чуть развязнее, чем обычно, и ее порочно-невинный вид провоцировал Лукаса зацеловывать Эс.

— Что Магнус подмешивает в вина? Я такая счастлииивая!

Лукас обнимал невесту, бережно и крепко прижимая к себе, он не любил алкоголь, но близость Эстеллы сама по себе пьянила.

— Магнус затейник, счастье и подмешивает. Эрика женили, теперь мы следующие.

Чувства переполняли Эстеллу — ей хотелось запрыгивать Лукасу на руки, прикасаться к нему, спрыгивать и повторять снова. Она была юна, бесконечно юна и совершенно прекрасна.

***

Совсем иначе вино Магнуса подействовало на его жену — Тамико хотелось «спаааать», а так как спать она любила в тепле, то не только забралась под одеяло, но и попросила Магнуса быть рядом, капризно спросив:

— Ты всегда будешь со мной?

Магнус улыбнулся:

— Всегда.

В комнате было темно, мрак рассеивали лишь бегающие магические огоньки-сгустки энергии. Тамико спросила:

— И я всегда буду у тебя на первом месте? Не дети, не семья, не друзья, не животные?

Ее пушистые волосы колыхались под его дыханием.

— Да.

Тамико твердо ответила:

— И ты у меня.

***

Оливер, лежа на влажном морском песке, раскинув руки, шептал склонившейся над ним кокетливой Анеле:

— Я люблю тебя, очень люблю!

Анеля повела плечиком.

— Иии... Нагулялся???

Оливер на миг смежил веки.

— Я обещал себе не встречаться ни с кем лично. Только вечеринки. Потерпи еще, хорошо?

Анеля хлопнула ладошкой по сухому участку песка, подняв облачко.

— Все! Я буду ходить туда с тобой. А то что?!

— Боги, Нели... Я такой идиот... Это так неправильно!

Анеля относилась к ситуации намного легче:

— Расслабься. Быть анамаорэ — значит любить. Вот ты меня любишь и живешь со мной, а Церемония подождет еще.

Оливер с тревогой всмотрелся в ее сияющие голубые глаза.

— А ты меня не бросишь?

Нели капризно надула губки:

— Это как ты будешь себя вести.

В подобные минуты Оливер полностью принадлежал ей одной.

***

Люция молча кусала губы. Она не знала, как сообщить миру о своем возлюбленном с простым, добрым и покладистым характером.

Петер выглядел бы чрезвычайно странно в роли царевича анамаорэ, и хотя все ее братья знали ее личную тайну, Петеру Люция не раскрывала ни свою сущность, ни свою истинную внешность.