Храни меня под сердцем

На момент рождения Хару, учёные смогли вывести три вида виверн: белые – наименее распространённые, сильнее своих собратьев по всем показателям (мощи, размерам, ярости), имеют отличительный светлый внешний вид и морду, что напоминает бойцовую собаку; красные – первая мутация после скрещивания виверны и летучей мыши, сильно видоизменена морда, брюхо и нёбо ярко коричневого-алого оттенка, нижняя челюсть не скреплена костным наростом; жёлтые – распространены больше остальных, слабые, цветовая палитра сильно меняется от вида к виду, но именно их объединяет светло-жёлтая пасть, как у птенцов воробьёв.

После тщательного изучения малышки учёные не могли понять, к какому виду отнести нового члена семьи. Её размеры внушали страх даже тем, кто привык видеть виверн повседневно. Густой мех на шее и спине больше напоминал млекопитающего, а не варана. Гигантские лапы с лёгкостью позволяли ей взмыть в воздух, сила, с которой та поднималась заставляла пошатнуться любого, кто был неосторожен. Толстый хвост балансировал с тяжёлой головой, а три ряда зубов до смерти устрашали и так мощное существо. Эта особь не была похожа ни на один известный вид, чем сильно заинтересовала высшее, сильно ограниченное общество. К своему десятилетию Хару уже имела шесть потенциальных партнёров для спаривания, чтобы дать новое сильное поколение. Однако, некоторые скептики больше склонялись к тому, что девушка родилась с отклонением, нежели наградой. Её врождённые пороги с возрастом проявлялись с невероятной скоростью. Тело совсем не полнело, волосы постоянно росли, но при том сыпались и путались, а глаза, что пугали даже самый закалённых врачей, заставляли их отворачиваться при виде девочки. Дело в том, что с возрастом они изменились. Левый зрачок напоминал больше кошачий, а не человеческий, а вот правый походил на песочные часы, стёкшие к низу. Из-за недостатка воспитания, образования и внимания росла Харухира недоразвитой. Не зная элементарных правил гигиены, она с трудом ухаживала за собой. Никто не обучал её, не рассказывал о нормах приличия или основах физики, химии, биологии. Требовалось одно – дожить до возраста полового созревания. Но на пути к нему произошли непредвиденные трудности. Чем больше Харухира подвергалась насильственным действиям со стороны учёных, тем меньше могла контролировать себя. В какой-то момент нервная система дала сбой, и где-то внутри малышка сломалась. Нескончаемые взрывы разрушили два блока и три корпуса с медицинским персоналом, пока новоиспечённой ставили клизму. Агония продолжалась до тех пор, пока пытливые умы не догадались посадить бестию в карцер. Место, где температура ежесекундно поддерживалась до пяти, порою нуля, градусов стало домом девочки. Благословение, или же проклятье, нарекло девочку на нескончаемые страдание внутри металлической коробки. К чрезмерно холодному полу прилипали ступни, порою цепь, что натирала ноги до костей, отходила вместе с плотью. Замёрзшая собственная кровь разыгрывала аппетит девочки. Медленно сходя с ума, она лизала стены, пока язык не покрылся волдырями, размерами с перепелиное яйцо. Гноясь и разрываясь во рту, прыщи жгли, принося нестерпимую боль. Так страдалица понимала, что всё ещё жива.

Низкая температура сдерживала мощь камня, что накаливался без влияния носителя. При таких условиях мало, кто способен проявить себя. Здесь благоприятно сыграла мутация внутреннего обогрева, когда всё тело сжимается в агонии, надеясь спрятаться от холода и одновременно не болеет от перепада. Горячая кровь настолько эффективно спасает органы от переизбытка мороза, что девочка не способна замёрзнуть. Преимущество стало проклятьем, от которого невозможно избавиться.

Теперь за девочкой следили перманентно. Практически год она не видела света, посещала лишь уборную и лабораторию, куда её водили под сильными транквилизаторами. Уже однажды Харухира разрушила центральный корпус с ценными экспонатами, образцами, данными и людьми. Позволить произойти такому ещё раз – непозволительно. И чтобы минимизировать шанс взрыва, девочку полностью оградили от воды. Ведь для трансформации Хару требуется до трёх тонн жидкости, чтобы воссоздать свою виверну в точности, как раньше. В теории, она может использовать влагу из воздуха, деревьев, почвы и прочего, только никогда не пыталась. Вода необходима для формирования костей, тканей, мышц и органов. Тело виверны с возрастом практически не меняется. Некоторым добавляется ещё один ряд зубов, кто-то страдает от расслаивания языка, позвоночник тоже подвергается сильным мутациям. Чем новее вид, тем больше патологий наблюдалось в нём.

Вернёмся к главной героине. Просуществовав всё детство в тайном подземелье, наверняка она знала лишь то, что большая, жёлтая палка делала больно. О добре и зле только догадывалась, возможно. Видела в жёстких надзирателях кого-то доброго, но изредка, кто в кромешной тьме гладил по затылку, замазывал вонючими травами раны, периодически нашёптывал имя, чтобы под натиском сумасшествия его точно не забыли. Но ведь не одна Хару становилась безумной здесь из-за каждодневного ужаса. Сотни таких же обречённых находились порою на расстоянии вытянутой руки. Выплеснув всю злобу и обиду, они, не без помощи крылатого, чёрного демона, сровняли бы лабораторию с землёй. Только неизвестность сдерживает их от побега, от чувства неконтролируемого счастья. И умерев в тот момент, они ничуть не пожалели бы. Но даже в блаженных снах, где она лежала на удобной кровати и пила фильтрованную воду, такое не происходило. В уме ежесекундно, каждое моргание, звучала фраза: «Твоя цель намного выше нашей». И только неизвестное предназначение имело вес в жизни девочки.

Миновал ещё год. Благодаря подтекающей крыше Харухира научилась отбивать ритм пальцами, пока те ещё могли двигаться. Неоднократные, странные припадки во сне вызывали рвотные позывы, шум в области висков и галлюцинации. Абсолютное одиночество не шло на пользу, а наоборот, медленно убивало, как постепенно капающий в вену яд. Чувствуя всё меньше интереса к внешнему миру, она пропадала, забытое всеми на столе яблоко с глянцевым, красным ажуром. С возрастом огонь в зеленоватых, блеклых глазах с тёмными синяками гас. Но что-то должно было его разогнать вновь.

Всё началось с непривычного утреннего шума. Передвигая странные поддоны по полу, персонал бегал из стороны в сторону. Их разговоры отчётливо слышали все, но никто не углублялся в суть. И когда девочку перевели в комнату поменьше, шум затих. Была бы Хару чуть образованнее, подумала, что барабанные перепонки лопнули, или кто-то выключил звук в наушниках. И, возможно, она ощущала бы минимальный комфорт в этом месте, если бы не была прикована к холодной металлической стене, её ступни не прилипали бы к полу, а губы не слипались. Пробыв в позе попрошайке чуть меньше восьми часов, девочка почувствовала движение. Но её смущало не только дребезжание всей комнаты, по ногам стекало нечто тёплое, раздражая кожу, вызывая щекотку и какие-то другие странные ощущения. Столкнувшись с чем-то новым и страшным, медленно чувствовала, как взрослеет. И не получив ответов на разумные, всплывающие вопросы, погрязла в пучине бессилия и апатии ко всему окружающему миру.

Вскоре всё зашевелилось, загромыхало. С потолка начали падать наморозившие куски снега и льда, они сыпались на голову девочке, на прилипшие нежные пальчики, на тёмную лужу, стекающую к углу. Робкие вдохи арктического воздуха покрывали лёгкие небольшим инеем, вызывая колкие болезненные ощущения во всей груди. Оказавшись внутри холодильного фургона, девочка в сопровождении кортежа, из трёх чёрных, бронированных машин с людьми в униформе, отправилась в неизвестное, далёкое путешествие к новому миру.

Двумя часами ранее, на ровную поляну, которую будто создали для пряток в гуще леса, приземлился длинный чёрный вертолёт с черепом на корпусе. Разбудив всё место зверьё, машина приземлилась на своё заслуженное место, где, не дожидаясь заглушки двигателя, открыла дверь нараспашку, широкоплечая высокая женщина. Грозно рявкнув на всю округу, она заставила водителя остановить движение лопастей и успокоить металлического дракона. Никто не стал спорить с дамой, что носила маску окровавленных зубов демона. Вместе с ней прибыло ещё трое молодых людей, которые несильно отличались друг от друга. У всех на голове чёрная, короткая шапка, на груди и спине бронежилет, камуфляжные штаны с кобурой и толстым кожаным ремнём. Те, кто вышел с заднего отсека, носили чёрную балаклаву, перчатки и сапоги, поэтому их лица трудно описать. Сильнее всего в молодых людях отличались голоса. Женский тон был командный, очень дерзкий, немного с завышенным чувством важности. Первый мужской хриплый, видимо, носитель средних лет, много курил и ругался так, что гортань не выдержала. Второй парень почти не ввязывался в беседу, наблюдал за окружающим миром: ветром, птицами, закатывающимся Солнцем за горизонт. Он имел более нежный, юношеский тон. Будь постарше, то завлёк бы многих дам в ловушку. И третьим остался таинственный водитель, который не рискнул покинуть транспортное средство.

– Сколько у нас времени в запасе? – осматривая местность, женщина вытащила рацию, выбрала канал и встала в ожидании таинственного ответа.

– Около двух часов, можете расслабиться, – кажется, с малой долей издёвки голос по ту сторону сообщил радостную новость.

– Если бы ты был здесь, я бы твою маленькую бошку… – сигнал прервался на пренеприятное шипение, что раздражало даже терпеливый слух.

– Успокойся, у тебя будет время выплеснуть злость. Мы долго за ними охотились.

– Долго? Почти всю жизнь! Я проторчала два года в тюрьме, ради этих двух часов! – активно жестикулируя женщина ни на грамм не стала тише или спокойнее.

– Именно поэтому уничтожить орудие предоставилось тебе, – мужчина присел на пень, что оставило обваленное дерево, в которое когда-то попала молния, но почему-то не стёрла его бесследно.

– Вы уверены, что это то самое, что нам нужно?

– «Вторженцы будут очень этому рады», – неужели что-то ещё необходимо для твоего умиротворения?

– Для него достаточно сжечь их всех в аду.

– Лучше расскажи, как ты провела сегодняшнее утро, моя жена прекрасно варит яйца и лижет их тоже неплохо.

– Я не смогла уснуть, била всю ночь грушу голыми руками, пока не почувствовала хруст внутри.

– Ты сломала себе руку! – наконец прозвучал милейший голос ещё одного спутника.

– Это неважно. Ничто не должно помешать выполнению плана.

Подхватывая уверенность команды ввысь, молниеносно порыв умчался, прихватив пару тройку увядших листочков. Очень тревожно колыхались деревья вокруг, будто пританцовывали под неслышимую музыку. Их озирала палящая звезда, пекла, не желала покидать концерта. Местные жители и то разбежались по домам, не в силах терпеть не званных гостей. Только низко падшая трава, у коей не осталось выбора, примиренно ждала завершения.

К сожалению, порою время длится слишком долго, мучительно. Думая о конкретном событии, мы, сами того не подозревая, растягиваем часы. В таком же мерзком состоянии находилась буйная женщина, которая буквально отсчитывала секунды до наступления судьбоносного звонка. К нужному моменту она почти собралась с мыслями, с бесконечными терзаниями и волнением. Почти ничего не мешало приступить к плану.