Холод

20. Задание

Рейчел.

Сказать, что утро было странным, ровным счетом ничего не сказать. Всеобщая нервозность не давала покоя. После пробуждения мы молча перемещались по дому, собираясь на "задание". Единственный человек, который не знает о том, что мы идем на убийство – это Серена. Вчера она как нельзя вовремя потеряла сознание в кабинете у Бенджамина и не слышала о том, что мы собираемся оборвать семь жизней самых влиятельных Моров на земле. Адам сказал ей, что мы взорвем само здание, когда внутри уже никого не будет. Объяснив, что это необходимо для того, чтобы показать Морам, что они уязвимы и люди могут достать их даже на их острове. Девушка долгое время с неверием смотрела на Киллера, но в итоге согласилась с этим планом. Я боюсь, после того, как она узнает правду, то возненавидит нас… или, что самое худшее, возненавидит себя.

Бенджамин прав, у нас нет другого выхода. Или же я просто пытаюсь убедить себя в этом, чтобы снять груз вины с души. С души, которая с каждым днем становится только темнее.

Всё внутри меня против того, чтобы убить их, но я эгоистка. Если поставить на одну чашу весов этих Моров, а на другую моих родных и вообще всё человечество, для меня выбор очевиден.

Сейчас мы подлетаем к острову. На этот раз я не закрывала глаза и не утыкалась в рубашку Киллера. Я хочу видеть то, что мы разрушим. Это совсем не огромный клочок земли, как я думала раньше. Но это безусловно безумно красивое место. С высоты птичьего полёта можно увидеть огромные зеленые сады и ровные полосы песчаных дорог. А в центре всего этого великолепия находится большой замок с множеством башен. Замок, которого скоро не станет, как и нового Совета семерых. Бросаю взгляд на Тони, его лицо уже совершенно зажило, но он то и дело стреляет своими глазами в Киллера, думаю, теперь его он ненавидит больше, чем меня.

Идем на посадку, и с каждым метром спуска вниз я чувствую, как нервы натягиваются, а ладони покрываются липким потом. Если мы сейчас не сделаем этого, то потеряем право жизни на этой планете. Люди станут просто рабами и в конечном итоге перестанут существовать как вид.

Вертолет садится, мы покидаем железную птицу, и нас сразу же встречает высокий мужчина Мор. Не говоря ни слова, он проверяет наши пригласительные, обводит каждого из нас высокомерным взглядом и отдает бумаги обратно. Дальше обращается только к Аллену старшему, остальные, видимо, недостойны даже его слова. В том числе и Тони, я вижу, как это раздражает младшего Аллена. Смирись, ублюдок, ты в одной лодке с "отребьем". Тем временем встречающий нас обращается к мэру:

– Бенджамин, я Вас уважаю, но зачем Вы притащили с собой этот балласт?

Бенджамин Аллен делает пару шагов вперед и останавливается в полуметре от встречающего. Несмотря на то, что у мужчин один рост, мэр умудряется свысока смотреть на Мора и начинает говорить:

– Это посмертное желание самого Тобиаса. Я думаю, что ты вообще не вправе обсуждать его решения. Они не балласт. Эта девушка. – он указывает рукой на Серену. – Невеста моего единственного сына, и Тобиас дал благословение на данный брак, несмотря на то, что она всего лишь человек. А как нам всем известно, он обладал беспрецедентным видением будущего. Из этого следует, что данная особа имеет право находится сегодня здесь.

– Я не знал… – начинает оправдываться Мор.

Но Бенджамин и не думает останавливаться и морально растаптывает его дальше:

– А это "побочный", от крови и плоти Тобиаса, его имя Адам, думаю, ты наслышан о нём. А девушка, что стоит рядом с ним, это тот самый свидетель, которого вы принимали ранее. Данным жестом Тобиас решил показать всем вам, что несмотря на наши недавние разногласия, наша семья… его ветвь… по-прежнему едина. – делает паузу и продолжает. – Надеюсь, я понятно объяснил тебе, что каждый из этого "балласта" – это почетный гость всеми уважаемого Тобиаса?

Мор шокировано проводит взглядом растерянных голубых глаз по каждому из нас и говорит:

– Да, мистер Аллен, приношу Вам свои искренние извинения.

Вот это да. Ложь из уст Бенджамина прозвучала так убедительно, что я сама во всё это поверила. Тем более, что Серена и Тони постоянно держатся рядом и о чем-то тихо переговариваются. Я удивлена выдержке девушки, ведь она боялась даже подсесть к данному Мору в вертолете, а сейчас они очень даже похожи на влюбленных. Лицо Киллера вообще ничего не выражает, так же как и физиономия Бенджамина. Они – словно два изваяния без чувств и эмоций. Не представляю, как со стороны выгляжу я. Но мне кажется, что мою тревогу видит каждый.

Мор проверил нас на наличие оружия, но ничего не нашел. Телефон Серены он оставил без внимания, а зря. Эта простая вещица должна сделать невообразимое, но он об этом даже не подозревает.

Утром меня разбудил звонок в дверь, это был посыльный, он передал Киллеру кучу коробок с брендовыми наименованиями на крышках. Это Бенджамин заказал одежду для меня и Серены. Так же в одной из коробок находилась записка, в которой было написано размашистым почерком мэра: "Вы должны выглядеть как королевы и не меньше этого. Ведь в этот день семью Аллен будут позиционировать как падшую до родства с людьми. И уж если так и будет, то пусть все видят, что эти люди являются лучшими представителями своего вида". Так же посыльный, а по совместительству прислужник Бенджамина, остался в доме присматривать за Пончиком. Это было единственным условием Серены, она заботится о нем больше, чем некоторые о своем ребенке, и говорит, что не сможет сконцентрироваться, если не будет знать, что с её любимцем всё в полном порядке.

Сейчас мы идем вслед за Мором по широкой песчаной дорожке. Тони, Бенджамин и Адам одеты в совершенно идентичные строгие черные костюмы и рубашки. Я и Серена наоборот в легких белых платьях. Как оказалось, у Моров такой обычай для прощания с усопшим: мужчины облачаются в черное, женщины – в белое. С чем именно это связано мне не известно.

Мы с Адамом будем присутствовать только на общей молитве, в замок нас не пустят. Входим в огромный сад, деревья все как одно идеально ровные и растут полукругом, в центре этого стоит статуя в форме… я не понимаю, что это такое. Что-то похожее на серебряный полумесяц, но вокруг него очень много нитей такого же цвета, они пересекаются между собой как паутина и в итоге образуют шар. Смотрю по сторонам, здесь слишком много Моров, тысячи, возможно и больше. Боже, это только малая часть, на земле их куда больше. Мы останавливаемся в самом конце, но Бенджамин строго смотрит на нас и говорит:

– Мы будем стоять в первом ряду, и даже не смейте выглядеть как запуганные мыши. Аллены никогда не прячутся за спинами других, даже если сегодня каждый из присутствующих будет презирать нас, мы вынесем это достойно, с высоко поднятой головой. Идем.

Вот это да. Но я-то не являюсь частью семьи Аллен, да и стать ею – было бы последним желанием в моей жизни. Но тем не менее мы следуем за широкой спиной главы семейства. Моры перед ним расступаются, некоторые даже пытаются с ним заговорить, но Бенджамин даже головы не повернул в их сторону. И так мы оказываемся прямо перед странной статуей. Немного наклоняюсь к Киллеру и спрашиваю:

– Что это?

– Столб для поклонения. – отвечает он.

– Поклонения? Морам?

– Нет, чему-то более возвышенному. У каждого свой Бог.

– А где же тело Тобиаса? – спрашиваю это и смотрю по сторонам, но не наблюдаю гроба или чего-то похожего на него.

– Его нет. После смерти Мора его тело иссыхает, вся энергия покидает оболочку, и поверь мне – это зрелище не для слабонервных. Тело больше похоже на мумию, которой тысячи лет.

И всё. Вот так мы и стоим. Все молчат, никто не произносит речь, не читает молитв. Но сам воздух начинает вибрировать, происходит что-то удивительное… не на физическом уровне, но я чувствую ЭТО каждой клеточкой своего тела, ощущаю что-то магическое и невесомое. Киллер рассказал мне ранее, что молитвы как таковой нет. Все Моры, которые соберутся на прощание с Тобиасом, будут делиться своей энергией с миром. Они просто выплескивают столько энергии, что у меня перехватывает дыхание, я ощущаю странные волны, которые проходят сквозь моё тело. Моры верят, что это действие поможет чистокровному переродиться в новом теле. И вот, я чувствую электрические импульсы, которые заставляют волосы на руках вставать дыбом. Это одновременно и чарующе, и пугающе. Это – словно магия…

Но в один момент, не сговариваясь, Моры разворачиваются и уходят в сторону замка. Как они поняли, что пора уходить? Бенджамин проходя мимо нас сказал:

– За дело.

Ушли все. Абсолютно каждый Мор покинул площадь, и мы с Киллером остались одни в компании столба поклонения. Простояли минуту, и как только последний Мор скрылся за деревьями, мы двинулись в сторону вертолетной площадки. Бросаю взгляд на Киллера и вижу, как он достает из кармана свои черные кожаные перчатки и на ходу надевает их. Ох, не к добру это.

С каждым шагом моя решительность становится меньше. Я же не чудовище. Я уже тысячу раз подумала о том, что мы не должны этого делать. Спор внутри меня разгорается с новой силой. Останавливаюсь и беру Киллера за руку:

– Мы не можем.

– Ещё как можем. – тут же отвечает он.

– Но ведь не все они плохие. Двое из них не виноваты в том, что другие решили возомнить себя Богами. Адам… у них ведь есть семьи. Семьи, которые больше не увидят своих родных. И виновниками этой катастрофы будем являться МЫ.

Киллер забирает свою руку из моей хватки и берет моё лицо в ладони, секунду всматривается в глаза, невесомо целует в губы, отстраняется и говорит:

– Я всё сделаю сам, на твоих руках не будет крови. Ты просто будешь рядом.

– Но кровь будет на твоих руках.

– Поверь, я уже давно по шею в крови.

Что это значит? Но я не успеваю спросить. Адам снова берет меня за руку и тянет в нужном нам направлении. Переставляю ноги и стараюсь не думать о том, что мы все беспринципные убийцы. Боже, Серена пристрелит нас, когда узнает правду.

Выходим на большую вертолетную площадку. Я вижу, как минимум пятнадцать железных машин. Мы идем к первому попавшемуся, но пилота нет на месте. Так мы обходим пять вертолетов. Безрезультатно. Времени остается всё меньше и меньше. Но удача улыбается нам. Возле шестого вертолета стоит Мор. У него длинные белые волосы, которые он собрал в хвост. Стоит нам подойти к нему ближе, он говорит:

– Посторонним на площадке находиться запрещено. – оглядывает нас с головы до ног. – Особенно таким как вы.

Последнее предложение он словно выплюнул, а слюна его была перемешана с ядом. Киллер отпускает мою руку и легким движением достает из ворота своей рубашки маленькое лезвие. Бросает его, Мор не успевает отреагировать, и острый металл впивается ему в щёку. Он кричит, протягивает руку к лицу, но Киллер перехватывает его ладонь одной рукой. Вторую подносит к лезвию и медленно, слишком медленно проталкивает остриё дальше, теперь я понимаю для чего были эти перчатки. Переступаю с ноги на ногу, нервы сейчас не выдержат и взорвутся, но Адам словно не замечая этого, говорит Мору:

– Сейчас ты сядешь в вертолет и по моей команде запустишь эту пташку в небо.