Сангреаль. Академия Избранных

- Опаздываете, господа курсанты.

- Мы еще плохо ориентируемся в аз-Зайтуне, - извиняющимся тоном ответила я за всех, - в следующий раз найдем быстрее.

- Хорошо, идете за мной и не шумите.

Она круто развернулась на толстых квадратных каблуках, тяжелая русая коса взметнулась было вверх, а потом смачно ударила по пятой точке и дальше призывно покачивалась при каждом уверенным шаге женщины. Больше книг на сайте кnigochei.net Лерой тоскливо вздохнув, едва не пуская слезу при этом зрелище. Я сочувственно протянула:

- Хочешь, я тебе отвар из мяты и зверобоя приготовлю?

Зная, что я ничего не предлагаю просто так по доброте душевной, он тут же насторожился:

- Зачем?

- А видимо, чтобы твоя харизма тебе думать не мешала, - хохотнул догадливый Идрис и тут же спрятался за меня.

Преподавательница обернулась на шум, грозно свела брови и молча указала на одну из палат. Что интересно, здесь не было дверей, только перекрытия из стекла покрытого небольшим напылением, чтобы не было видно, что находиться в помещении.

Втихую посмеиваясь, мы вошли следом за Василеной и увидели вполне себе комфортабельные двуместные покои. Только вот лежал здесь только один молодой человек совершенно изможденного вида, которого словно не лечили, а наоборот, пытались уморить. Или использовали в качестве пособия по анатомии для изучения скелета, вон как у него ключицы торчат.

Покосившись на два скелета, которые едва нашли в себе силы посмотреть на вошедших, я шепотом поинтересовалась у преподавательницы:

- Что с ним случилось?

- Мы проводили диагностику, но так и не смогли понять. Он поступил к нам совсем недавно, ничего не может есть, бульон и тот пьет через силу, пару раз рвало. Органы вроде в норме, температура тела постоянно прыгает, но преимущественно высокая. Иногда вообще до лихорадочного состояния доходит. Я и мой ученик, ставший успешным врачевателем, нашли что-то постороннее у них в желудках, чтобы это убрать, мы даем ему специальные отвары.

Здесь бульоном и отварами точно не поможешь. Подойдя ближе, я попросила Василену показать, что они здесь называют диагностикой. Рядом как конь заржал Идрис:

- Какой же ты врачеватель, если таких простых вещей не знаешь?

- Наверно не хуже тебя, - тут же парировала я, - по крайней мере, и без наших приборов смогу что-то сделать, а ты при своих знаниях вообще ничего применить не можешь.

- Будете препираться, выставлю за дверь, - пригрозила женщина, и мы тут же притихли.

Увидев, что в палате опять тихо и спокойно, она начала водить ладонью по телу больного, при этом парень никак не реагировал на прикосновения, хотя и чувствовал их.

- Если у тебя есть хотя бы какой-то задаток врачевателя, то попробуй перейти на внутреннее зрение и увидеть воочию, как циркулирует энергия этого несчастного. Мы как можем, стараемся поддерживать его, но пока ничего не помогает.

Я сделала то, о чем она просила и с интересом уставилась на лежащего.

- Каждый из нас состоит из замкнутой энергетической системы, отдельные потоки мы называем меридианами.

- Прямо как пояса на карте, - едва слышно пробормотала я, но ребята меня услышали и заржали в голос, не испытывая к больным никакого уважения. Василена тут же растеряла всю свою доброжелательность и рявкнула на нас троих:

- Не вижу ничего смешно! Да, это грубоватое сравнение, но по сути, мысль ты уловила правильно.

Мысль мыслью, а я только сейчас поняла, что ни разу карт местного мир так и не успела посмотреть и не знаю, куда именно меня занесло. Похоже, что мне все-таки придется наведаться в библиотеку к злобному Хранителю Слова и попытаться найти с ним общий язык.

- Когда мы хотим найти проблему, из-за чего человек заболел, то ищем, есть ли где заломы, зажимы в энергетике, все ли узлы и точки открыты и как пропускают через себя потоки. Именно умением видеть мы и отличаемся от обычных магов, этих слепых котят, которые полагаются только на свои ощущения.

- Да, отец рассказывал, что если найдешь место, где у человека есть проблема в течении потока по телу, то процентов на восемьдесят ты победила его болезнь, - подсказал Лерой, - поэтому мы не зацикливаемся на названиях болезней, нам не так важна материальная сторона.

- Раньше изучалась кровь, органы и прочее, но потом, когда некромантские культы начали поднимать голову, нам запретили вмешиваться в строение человека, - покивала Василена, - так что практически все мы лечим через воздействие на определенные точки в тонком теле пациента.

- То есть, если у него вдруг произошел разрыв внутренних тканей, то вы бессильны, потому что срастить плоть невозможно, а оперирование приравнивается к преступлению? – пораженно воскликнула я, - но это ведь варварство! А что вы делаете при гангрене? Как лечите колотые раны?

- Если они не глубокие, то останавливаем кровь, - негромко ответил Идрис, задумавшись. Казалось, он раньше не касался этой проблемы так остро и не думал о ней.

- Не глубокие и без швов сами зарастают, а что делать если удар был нанесен мечем, прошел по касательной, отсек к примеру кисть, пронзил насквозь?

Василена и ребята молчали, но я и так поняла и помрачнела. Одно дело не знать, что можно спасти кому-то жизнь, потому что не додумываешься до таких способов, а другое сознательно идти на это! В итоге не оперируя, они уже давно утратили пласт важнейшей науки, которая могла бы спасти не одного человека, простого пахаря или воина, для которых хирургия особенно актуальна. Это было просто ужасно. Обжечься об каких-то фанатиков и из-за этого обречь многих на смерть!

- Знаете что, - решительно заявила я, не в силах мириться с очевидными глупостями, которые не просто вредят, а направлены н прямое уничтожение жизни.

- Мне абсолютно плевать на ваши законы в данном случае, жизнь гораздо ценнее чьих-то страхов и если мне понадобиться кого-то вскрыть, чтобы его спасти, я это сделаю, а потом судите меня хоть всем миром. Кто принял и когда умудрился принять решение о запрете прямого вмешательства?

- Это было давно, много веков назад, - проговорил Идрис, отводя взгляд, - со временем многие государства приняли эту точку зрения.

- Не злись, Ярослава, мы-то тут не при чем, - поддержал брата Лерой, - существует Ассоциация врачевателей, они живут и работают под покровительством ведущих монарших семей, занимаются исследованиями. Не знаю, но можно обратиться к ним, попытаться обосновать. Ты из другого мира, у вас другой уровень этой вашей хирургии, может, ты сумеешь добиться хотя бы того, чтобы тебя выслушали.

Василена слушала нашу перепалку с немым восторгом. У меня даже закралась мысль, что она специально завела весь этот разговор и привела именно к этим двум парнишкам, зная, что у них с диагнозом не все так просто.

- Показывайте, - повернулась я к ней, - не будем терять время впустую.

- Смотри, - она опять попросила перейти на внутреннее зрение, перед глазами тут же засветились те самые меридианы, про которые она говорила. Они повторяли артериальную и венозную кровеносные системы, но не во всем, именно энергетических ответвлений было больше.

- Энергией в организме мы управляем с помощью воли и мысли, для этого врачевателю нужно владеть собственным телом и сознанием, поэтому мы постоянно медитируем, чтобы повысить способность к моментальной концентрации. Чем сильнее твое сознание, тем сильнее ты можешь влиять на энергию другого человека. Смотри, у всех есть два главных канала…

Она показала пальцем, каких именно: один шел прямо вдоль позвоночника, и уже от него отходило множество мелких, словно капилляров, меридиан. В другой проходил в центре передней части тела, по обеим сторонам от которого отделялось еще двенадцать крупных каналов.

Братья Ярдлеи ничего подобного увидеть не могли и откровенно скучали, хотя пытались то сконцентрироваться, то зачем-то напрягали зрение. Выглядело это все довольно смешно, но улыбаться не хотелось. Слишком сильно меня задело все, что вывалила на меня Василена.

- Здесь все взаимосвязано, узел, через который проходит меридиан большого пальца, отвечает за правильную работу легких, узел среднего пальца, это сердце. И так далее. У этого парнишки на первый взгляд ни заломов, ни проблем в самом течении энергии нет, но тем не менее, он медленно угасает.

Я внимательно рассматривала каждый миллиметр этих самых меридиан, но ничего так и не поняла. Для этого надо потратить много сил и времени, чтобы начать разбирать во всех этих узлах и прочих атрибутах. Подойдя к парню поближе, я задала интересующий меня вопрос:

- Сколько он уже здесь находится и когда это началось?

- Вчера днем поступили, с высокой температурой, болями. Отказывается от еды, питья. Насилу заставляем пить укрепляющий отвар, наша диагностика ничего не дала.

- Где болит, мой хороший?

Молодой человек открыл глаза и посмотрел на меня. Сухие потрескавшиеся губы, синюшный оттенок кожи, полная апатия и жар.

- Живот… Приступами, иногда терпимо, а бывает как накроет, даже кричать не могу.

Я откинула простынь, под молчаливое одобрение присутствующих откинула и ночную рубашку. Сам парень имел худощавое телосложение, живот же у него был вздувшийся. Аккуратно помяв его, я принялась успокаивать застонавшего бедолагу. Отварами они его лечат!

- Не тошнит?

Парень моргнул:

- Постоянно, пару раз вырвало, но уже нечем.

Если он в таком состоянии около суток, то просто удивительно как у него еще организм держится от обезвоживания.

Осмотрев молодого человека досконально, я обернулась к преподавательнице, которая внимательно следила за всем, что я делю.

- Он хотя бы раз отпрашивался в уборную?

- Ни разу, - покачала она головой.

- Дыхание у него прерывистое, пульс учащенный. Вы не замеряете его?

Василена виновато улыбнулась, как бы говоря зачем, если можно нажать на определенную точку и все быстренько пройдет. А если не проходит, ну так что же, да здравствует естественный отбор.

- У него развивается тахикардия, как только мы пришли, он так еще не дышал.

- Что развивается? – не понял Лерой, но по моему взгляду до него быстро дошло, что ликбезом заниматься сейчас не с руки.

- Эх, сейчас бы рентген с контрастным веществом, посмотреть, что именно у него в кишках…

Стоп, зачем рентген, если я могу пользоваться внутренним зрением. И если уж врачевателю подвластно видеть тонкое тело человека, почему я так же не могу определить, есть ли закупорка в кишечнике этого бедолаги, пока у него не начали отказывать основные органы или причина вообще в другом?

Я долго примеривалась, но никак не могла сосредоточиться и понять, как надо правильно смотреть именно внутрь организма. Василена не даром была профессором, она поняла, что именно я хочу сделать, и пусть не знала как именно это должно работать, она взяла меня за руку и помогла сосредоточится. Через несколько минут, когда я перестала ощущать собственные конечности, в мозгу вспыхивали картинки, как будто их в темноте выхватывали вспышки прожектора. Наверно понимание, что такое рентген, узи и прочие современные исследования, на которые мое сознание было настроено давным-давно, я сумела настроиться на такое получение информации.