Спасти графство и законного короля!

Глава 23.

Позвала мужиков, попросила отнести Оливера в комнату, к выздоровевшим мужикам на ту же самую кровать «писца» Эверта. Передала просьбу помочь раненому. В замке гостит король, выделить раненому отдельную комнату нет возможности, да так и лучше, и воды соседи поднесут, и до уборной проводят. Нельзя сейчас к нему внимание привлекать. Закончила с ним, решила посмотреть, что там с королевским ранением в не деликатную часть тела. Четверо мужиков вокруг стоят, а воз и ныне там! Подхожу, и что я вижу! Вопиющая безграмотность. Даже я, специалист по прямо противоположенной точке человеческого тела, понимаю, какую глупость они делают. Ладно, мой алхимик. Ну не хирург он, не хирург. Терапевт, кстати, не плохой. И химик, простите, алхимик приличный. Вон, обеспечил мне карболку. Хоть что-то простерилизовать могу. Но что они творят с королевской задницей, это просто невозможно! Осколок вошел в большую ягодичную мышцу почти вертикально. Король-то лежал. Кончик его так и торчит из отверстия. Они за него ухватили пинцетом, даже не щипцами, и тянут. Он не идет, они тянут. Зигурт сначала кряхтел, косился на Оливера, который за весь час мучений не пискнул, только зубами скрипел. Потом Оливера унесли, я настояла на носилках, ясно было, тяжело ему, голова кружиться, отвар мака тоже не простая штука. Так вот, Оливера унесли, Зигурт постанывать стал, потом покрикивать, под конец уже орал, как резаный. Вернее, не разрезанный. Подошла. Эскулапы на меня смотрят, будто ждут, что я их сейчас спасу. Я руки вымыла, спиртом облила, так всю кожу сожгу. Начала щупать. Сама анатомию совершенно не моей области вспоминаю Так, осколок в нижне-наружном квадранте ягодицы. пробил большую ягодичную мышцу, имеет удлиненную форму. Нижне-наружный квадрант, это плохо, близко тазобедренный сустав и там, прикрытые ягодичными мышцами проходит много сухожилий. Кровоснабжение всех отделов ягодиц хорошее, не хуже, чем на лице, поэтому туда все внутримышечные инъекции и делают. Значит, может быть осколок неровный и зацепился за какое-то сухожилие. Значит, надо повернуть, и он отцепится. Резать ягодичные мышцы совсем не хотелось. Утонешь в крови, да и масштаб для меня совсем не тот. Щупаю уже осколок. С одной стороны ровный, даже скругленный, с другой зазубрен, как пила и эта зазубренность точно вверх, если вертикальное положение туловища рассматривать, смотрит. И изогнут дугой немного. Видимо, край отверстия для фитиля из пакли. Вспоминаю ход сухожилий. Идут от мышц, крепящихся на подвздошных костях и крестце, все к тазобедренному суставу. Такой веер получается. Если эта кривуля туда врезалась, по глубине большая ягодичная мышца, судя по длине сколка насквозь пробита, то эта кривуля концом прошла между сухожилиями малой ягодичной мышцы и грушевидной. Или, что хуже, одной из близнецов и грушевидной. Тогда может быть нерв перебит. Спрашиваю:

- Зигурт, – не до титулований, не дурак, понять должен, – у вас нога что-нибудь чувствует, не в месте ранения, а ниже?

- Не понимаю! – сквозь зубы.

- Хорошо, в вот так? – Колю его по наружной боковой поверхности бедра кончиком стилета.

- Ой! больно!

- Отлично, значит, скорее всего, нервы целы. Сейчас будет чуть-чуть больно, но, постараюсь, что бы в последний раз.

Зажимаю крепко кончик осколка самым большим зажимом, рукоятки свожу, ура! Удалось закрыть замок. Значит, есть небольшая гарантия, что не соскользнет, и у меня свобода маневра появится. Подталкиваю осколок пониже, что бы, если эти умельцы подцепили, как рыбу на крючок какое-нибудь сухожилие, а это скорее всего, сухожилие, мышечную ткань они при всех своих усилиях давно порвали бы, то я дам ему шанс соскочить с крючка. Потом останавливаюсь, надо точно вспомнить, как идут сухожилия в этом месте. Прошу ребят принести чернила и перо. Карандаш здесь не годится. Приносят. Нащупываю мыщелок бедренной кости, обвожу его кружком – место крепления всех сухожилий. Потом, гребень подвздошной кости. Размечаю, примерно, расположение малой ягодичной мышцы. Провожу линии возможных проекций сухожилий. Примерно. Не мое это место! Последний раз схему видела на уроках топографической анатомии. На шестом курсе. И то смотрела так, не особо вдаваясь. Распределение прошло, знала уже что моя область в противоположенной части человеческого тела. Но схему худо-бедно на заду начертила. Взялась за зажим и поворачиваю осколок, что бы его зазубренный край примерно в проекции расстояния между сухожилиями был. Тянув верх. Он выскакивает без всяких усилий, как пробка из бутылки.

Повезло! Резать не пришлось Засовываю в рану тампон, смоченный спиртом. Что бы кровотечение остановить. Тут опять один из троицы про железо и масло напоминает. Короля перекорежило.

-Лекари, – спрашиваю, – кто помнит, что под ягодичными мышцами проходит!

Молчат. Продолжаю лекцию.

- Там один из самых крупных нервов проходит, седалищный. И пара артерий, из них одна подходит к детородным органам. А вы мало того, что все разворотили, так хотите вашим железом и маслом все это сжечь!

Зигурт задергался. Продолжаю.

- Когда осколок влетел в ткани он был и так раскален, а значит, стерилен. Нагноиться может только из-за кусочков одежды, что в рану с осколком попали. Сейчас кровь сильно идти перестанет, рану осмотрим, все удалим. Вы, Донован на всякий случай разведите наш вонючий раствор в два раза, мы с ним тампон заложим на сутки. Потом будем менять на отвары трав. Постепенно рана изнутри зарастет. Зашить нельзя, образуется полость без оттока жидкости, она и нагноится.

И тут вопрос:

- Тогда зачем вы на лице полость зашили?

- На лице кровоснабжение лучше. Это раз. Во-вторых, это лицо, там грубые шрамы нежелательны. А в третьих, я оставила маленькое отверстие в нижнем углу раны, если вы заметили. И потом, сшила внутренние мышцы внутри раны. Завтра на перевязке посмотрим результат.

Вытащила тампон, сухо. Вместе с ним выдернулся кусочек шелка и кусок бархата, видимо, от королевских штанов и подштанников. Затампонировала уже рыхло, с карболкой. Ее уже в 19-м веке для этого применяли. Положила сверху свернутый несколько раз бинт, и отдала в руки эскулапов, пусть наклейку делают.

Устала, как собака. С утра на ногах, война, вся на нервах, две операции, а у нас еще десяток раненых. Сказала алхимику:

- Остальных перевязать чистым материалом, уложить во второй комнате ,что рядом с поправляющимися. Отделить тех, кому операция срочно нужна. Оперируем завтра. Все равно чистых инструментов нет.

- Как нет? – подхватился эскулап, – вот, полный ящик!

Открыла, посмотрела, действительно, полный ящик. Все грязные, в старой крови, ржавые!

- Этими инструментами только на тот свет дорогу отворять. Тони! Инструменты перемыть, в щелоке, грязь отчистить, и замочить на двенадцать часов в не разведенной карболке. Потом промыть и прокипятить. Мила бинты готовит. Оперируем, кого надо, завтра. Да, наши инструменты обработать так же, но отдельно. Все-таки они чище.

Пошла к себе, немного отдохнуть и переодеться. Все-таки ужинать придется с королем. А я особо застольного этикета не знаю. Знаю, конечно, кое-что, не от сохи, но тонкостей королевского, увы! Надо было Оливера попросить поучить меня, но некогда было. Ничего, спишем на крайнюю усталость. Все-таки бой, потом дорога, потом хирургия. А я слабая девушка после болезни. Перед ужином все-таки заскочила к Оливеру. Спит. Маковый отвар еще действует. Это хорошо. Но больше не дам. Не хватало еще привыкание получить. Надо будет простые травяные отвары приготовить. Забыла! У меня же целый травник бока пролеживает, отъедается. Ну и что, что дар утрачен, знания-то никуда не делись. Пусть поработает. Тут как раз они вместе с алхимиком входят. Приносят отвар. Оказывается, спелись. Лекарь маг слабый, но для приготовления отвара, как я понимаю, особая сила не нужна. Вот, скооперировались, и сотворили. Говорят, против воспаления и нагноения. И желудку после болезни не повредят. К королю Зигурту заходили, жив, жалоб куча. Вредный он все-таки мужик. Ладно, я их с нашим королем, попозже, как Оливера спрячу, сведу вместе. Пусть ему жалуется. На завтра трех тяжелых отобрали, для операции. Один, Господи, пронеси! С осколком в теменной части головы! Хорошо одно, нейрохирурги наши соседи. Часто вместе оперировали, их приемы знаю. Но без рентгена! На ощупь! Посмотрим, паниковать рано. И все-таки, случись большая заварушка, мне одной не выдержать. Надо местных учить. Анатомию знают плохо. Понятий об асептике – антисептике никаких. Придется курсы организовывать. Вот об этом с королем аккуратно поговорю за ужином. В анатомии я, конечно, слаба, в том смысле, что общую анатомию только на первых двух курсах изучают. Вот, с трудом про ягодицы вспомнила. Зато голову-шею назубок! Даже стоматологические области. Уж больно часто туда залезать приходилось. Интернета нет, так что выуживай из своих мозгов, что помнишь. Но надо анатомов поискать. В это время анатомия в почете была. По крайней мере, у нас. «Урок Анатомии» Рембрандта вспомним! И ребят молодых учить, кто заинтересуется. Типа медицинского колледжа открыть. До врачей не дотянуть, но медсестры, акушерки и фельдшера вполне выйдут! Надо только еще преподавателей по смежным специальностям найти. О гигиене – вон, Тони сто очков любому врачу даст. Подучу его, и пусть взрослым дяденькам преподает, что врачу руки мыть каждый раз, перед подходом к пациенту нужно, и после него тоже. Первый раз – для пациента, второй для себя. Алхимика подключим. Как-никак, карболку изобрел в этом мире! Травника, курс травоведения читать. С такими мыслями пришла на ужин с Его Величеством.

Король выглядит озабоченным и разочарованным. Надеюсь, не мной. Извинилась, что ужин из простых блюд. Пояснила, что Марьяна много времени тратит на готовку диетических блюд для больных и выздоравливающих. Так как при выздоровлении важна именно диета. Привела пример незадачливого Рода, который на радостях, что я его отпускаю отметил это с родными. Итог: эрозивный гастрит, кровотечение и смерть. Его-то я вскрыть не поленилась. Так что это точно. Много трезвенников в замке после того случая прибавилось! Перед королем извинилась, что вино пить вместе с ним не буду, только лечебный отвар. Король не привередничал, ел с аппетитом, под конец, приказал позвать Марьяну, выразил ей свое удовольствие ее готовкой, спросил секрет, почему ее простые блюда оказались вкуснее самых изысканных дворцовых. Марьяна не подвела, пришла, как всегда, в белоснежной блузе, чепце, черной юбке, только передник сменила на парадный, с кружевами, присела, руку пожалованную поцеловала и объяснила, что главный ее секрет – в чистоте. И в свежести продуктов. Что готовит она или свежепривезенные продукты, мясо, например, выдерживает на леднике не более 3-хдней, для ферментации. Птицу не держит более суток, ощипанную и выпотрошенную. Все перед готовкой моет. И воду только свежею. Даже кипяченую, а сейчас они всю воду из колодца кипятят, на второй день греют, и используют только для мытья посуды. И готовят в разных частях кухни. Мясо в одной, овощи в другой, выпечку в третьей. И доски никогда не путает. Монарх покивал важно, и попросил меня, конечно, как эпидемия закончиться, отпустить Марьяну на королевскую кухню, на пару месяцев, порядок навести. И перстень со своей руки пожаловал. Так что к десерту король совсем разомлел, и стал меня расспрашивать, как я, в свои годы умудряюсь графство в таком порядке в такое трудное время содержать?