Целитель душ 1. Огородница. Часть 1

Глава 19. В толпе

Следующее утро оказалось безрадостным оттого, что я не выспалась и чувствовала от этого себя несчастной. Но усилием воли, заставила себя подняться и начать что-то делать. Едва продрав глаза, я всем своим существом хотела вернутся в сферу, но домашней работы накопилось прилично. В это утро многое успела сделать: сходить в магазин, немного помахать тряпкой на кухне, приготовить обед, попутно ведя продолжительный разговор с Леркой по наладоннику, поскольку идти к ней в гости я наотрез отказалась. Ничего особо нового от неё я не узнала, поскольку разговор крутился вокруг людей, которых я едва знала, да и то только по рассказам самой Леры. В конце концов, весь её рассказ свёлся к одной мысли, все вокруг плохие, нехорошие люди, одна Лерка, молодец. Это была привычная тема, в которой мне почти не надо было говорить, но, когда она спросила: «Как у вас дела с Ромычем?» Я поняла, что разговор пора заканчивать. Почему все так любят наступать на любимую мозоль, и думают, что я горю желанием обсуждать свою не сложившуюся личную жизнь? Мне совершенно не хотелось копаться в себе и думать, почему я так странно реагирую, на простые вопросы о Ромке? К тому же я знала, как Лерка относится к нему, с придыханием. Он был, по её мнению, идеальной парой для меня, поскольку был красив, умён и обеспечен финансово. И я не знала, как ей объяснить, что дальнейшее наше общение с ним, не приносит нам былого удовольствия, а использовать нашу «дружбу» с Ромкой лишь с целью пополнения пустующего бюджета претило мне до омерзения. Кто-то скажет, глупо? Может быть.

Этим поздним утром Ярринка встретила меня шумом и гамом. Все деревенские жители стекалась к выходу, чтобы проводить караван, груженный деревом, отправляющийся в Семихолмье. Все окрестные собаки, коих в деревне было немного, подняли такой дружный лай, что его не могли даже перекричать ни шумные игроки-новички, ни местные дети. Провожающие говорили последние слова, заботливые матери дарили последние объятья и наставления уходящим сыновьям, жены бросали озабоченные взгляды на усердно собирающихся мужей. Впервые я увидела проводы каравана. Оказалось, для местных это целое событие! Вся деревня высыпала на улицу, чтоб посмотреть, как тронутся в путь груженные эрильским дубом, грубо сколоченные повозки. Я вертела головой пытаясь найти в этой толчее знакомые лица. Народу собралось тьма, подавляющее большинство, конечно, игроки, хотя и местных хватало. Во главе каравана заметила Клима, и стала пробираться к нему. К моему неудовольствию, он с деловитым видом неспешно вёл разговор с Егором. Я поздоровалась с ними, ненавязчиво прерывая их беседу. Отец Янники предпочёл не услышать моего приветствия, и бросив несколько ничего не значащих слов Климу тут же ушёл, даже не посмотрев в мою сторону. Ничего другого от него, я и не ожидала. Лесник озадачено посмотрел в спину уходящему Егору и перевёл вопрошающий взгляд на меня. Я тоже сделала вид, что ничего не заметила, и протянула Климу задаток за ткань. Пяти золотых там, конечно, не было, но к его возвращению я пообещала собрать оставшуюся сумму. Клим посмотрел на груду монет, лежащих у него в ладони, усмехнулся, и со словами: «Ну ладно!» Засунул их за пазуху, и сказал, обращаясь к кому-то за моей спиной: — Подойди, Дашутка. Дай-ка на тебя посмотрю разок ещё, — он протянул руку, к жене которая тотчас оказалась подле него. Жена Клима была на сносях, причём по виду должна была родить в ближайшее время. Несмотря на огромный живот, она показалась мне удивительно спокойной и миловидной.

— Вот, Дашутка, — Клим кивнул в мою сторону, — помощница тебе нашлась, покуда меня не будет. Смотри, тяжести не таскай, побереги себя, а ты Амадея, пообещай, что будешь каждый день к ней приходить и справляться о её делах, да помогать с тяжёлой работой по хозяйству. Как приеду, так и рассчитаемся.

Я тут же согласно закивала, не скрывая довольную улыбку. Как не радоваться, если проблема с наличностью отчасти решилась сама собой. Но в тоже время, то, что меня назначили в помощницы не спрашивая, меня сильно покоробило.

— Только Дашутка, приглядывай за ней хорошо, она работает споро, но как попало.

Даша светло улыбнулась словам мужа, а моя улыбка в свою очередь померкла. Вот и помогай после этого людям!

Но сильно опечалится я не успела, поскольку тут же встрепенулась, заметив в толпе провожающих Яннику. Это было идеальное место для того, чтоб выполнить поручение Ингвара, и передать ей его предложение.

Я ввинтилась в толпу, и через несколько мгновений умудрилась ухватить её за руку и останавливая движение девушки через толпу зевак. Она растеряно посмотрела на меня, и едва слышно пролепетала:

— Амадея? Мне нельзя с то…

— Он просил тебе передать, — грубо прервала её на полуслове я. — Он думал, что ты пришла сказать ему что будешь его женой, — скороговоркой выпалила я, боясь, чтоб нас не прервали. — Всё было в письмах! Он думал, что целовал свою невесту… — решила я пояснить, видя, что она словно окаменела от этих слов…

В этот момент караван тронулся в путь, и вся людская масса двинулась вместе с ними, одни мы с Янникой продолжали стоять, мешая всем, но не в силах двинуться с места.

— Янника, что с тобой? — тряхнула её руку я. — Тебе надо решить какой…

— Нечего решать, — бесцветным голосом ответила она. — Я через неделю выхожу замуж. Жених приедет с караваном. Всё уже решено.

— Но как же так, Янника? — изумлено спросила я. — Не может быть, что действительно этого хотела…

— Я уже не знаю, что хочу, — она подняла на меня глаза полные горечи и отчаянья. — Я не знаю, кому и чему верить.

— Послушай, подумай хорошенько, и дай ему ответ, — она попыталась выдернуть руку, но я крепко её держала.

— Ты не понимаешь, всё решено… — и сделав неожиданный рывок Янника всё-таки освободилась от моей хватки, — не смущай меня, и так голова кругом идёт, — и она уверенно работая локтями стала пробираться сквозь толпу, двигаясь против общего течения.

И что теперь мне делать? Я довольно долго стояла с отвисшей челюстью. Вот не даром говорят, нельзя сделать человека счастливым насильно. Типичный случай! Просто другой причины такому неразумному поведению быть не могло.

Тут как из-под земли передо мной возник Ингварр, бледный как приведение. Он лишь вопросительно посмотрел на меня, на что я лишь отрицательно мотнула головой, хотя по моему диковатому виду должно быть и так было всё понятно. Не промолвив и слова, он тоже побрёл прочь от меня.

— Ингварр! — крикнула я ему в спину. — Через неделю она выходит замуж.

Он остановился, обернулся и взгляд его налился решимостью. Украдёт! Тут же возникла у меня мысль. Как пить дать украдёт!

Вопрос, что препринять, стал острее. Может ничего не делать и всё само утрясётся как-то? Но, к сожалению, пускать всё на самотёк — это не мой путь! Как показывает опыт, не утрясётся и не срастётся.

— Ингварр!! Погоди! — я быстро нагнала его, и приобняв за плечи громко зашептала, заглядывая ему в лицо: — Не делай глупостей! Уйти от родителей она должна по собственной воле…

— Ты ведь её так и не узнала, — с упрёком возразил он мне. — Сама она от них не уйдёт, а у меня все внутри переворачивается от мысли что она не будет моей. Это единственный выход.

— Но если она этого не хочет, как ты будешь с ней жить после такого? Держать в неволе? Я достаточно её узнала, и знаю, что у неё есть характер, да ещё какой! Она тебе этого никогда не простит!

После этих слов Ингварр натурально зарычал:

— Почему ты просто не можешь оставить меня в покое, девушка!

— Потому что я права! — воскликнула я, а потом продолжила более спокойно: — Позволь мне уговорить её на побег с тобой?

— Она не согласиться, — уверено сказал он.

— Тогда и воровать её против воли тоже бессмысленное занятие, не находишь?

— Уговаривать ты умеешь, — бледно улыбнулся он. — Жду ответа четыре дня. Потом мы с девушкой уезжаем, — со стальной решимостью заявил он, от которой я остолбенела.

Неожиданно для себя я поняла, что стою по среди улицы совсем одна, караван медленно скрепя колёсами выехал за пределы деревни, а за ним ушли и толпы провожающих, и почти все праздно шатающиеся игроки. Что делать? Бежать за Янникой и пытаться уговорить её на побег? Я вовсе не уверена, что она настолько заинтересовалась северянином, чтоб довериться ему и сбежать с ним. Вернее, я уверена, что он ей нравится, и похоже сильно, но не настолько чтобы пройти против воли родителей, и самое главное, она не верит ему! Почему-то мне всё время кажется, что им не хватило буквально одной встречи, чтоб все решить и обговорить между собой. Что стоят мои уговоры, против мнения людей, которым она безоглядно доверяет? Была бы у меня воля получше прокачана, да лицо поприличней, могло бы и сработать! Сейчас же девушка слишком расстроена, чтобы принять здравое решение, да и не так уж просто будет мне теперь добиться встречи с ней, да ещё и наедине. Надо подумать. И лучше за работой. Тяжёлой, нудной и не занимающей мысли. А ведь мне и с кузнецом надо что-то придумать. Проблема, за проблемой.

Рассудив, что Дарья, жена Клима, ещё не скоро вернётся, метнулась выполнять другие задания.

Фёдор, соседский мужичек у которого я брала задание, уже начал колоть дрова.

— Уж и не знал, ждать тебя али нет, — обрадовано сказал он. — Ну значит, поработаем сегодня! — И кивнул на сваленные в кучу не распиленные бревна. Хм, а горка брёвен была немалая! Хорошо! Значит и оплата тоже должна быть соответсвенная.

С обеда и до вечера, мы с ним всё распилили на чурбаки. Фёдор оказался энергичным мужичком средних лет, и удивительно общительным. На любой мой вопрос он отвечал очень подробно, со всяческими оговорками и красочными отступлениями. За полдня работы с ним, об игровом мире я узнала, больше чем за три месяца игры. Подарок, а не непись! Оказалось, по игровому времени, сейчас было где-то начало августа, и по словам Фёдора, и скоро древозаготовительный сезон будет в самом разгаре. Все селяне завершали большую часть работы в огородах, и надо готовится обилию квестов на рубку дров. Но самое интересное, заключалось, что очень скоро по словам селянина, наступит осень, а за ней, не за горами и зима.

— Зимой, с голыми коленками уже не пощеголяешь, — ухмыляясь между делом заметил он, кивая на мои босые ноги. — Как бы зима не застала тебя в летнем платье. Хотя говорят, что вашему брату смерть не страшна? Подумаешь, ноги отморозишь? — подмигнул он мне.

Я не удержалась и прыснула в кулак, настолько абсурдно это прозвучало в купе с ехидной улыбкой.

— У нас ещё ничего, зимы мягкие, не то, что в северном Верфаксе или Верхольме, там места суровые, а потому и люди не менее суровые…

— Или у них просто что-то отмороженное? — в тон ему съехидничала я.

— Ну-ну-ну! — притворно погрозил мне пальцем Фёдор. — Не будем обижать наших хозяев…

Итак, одаль Семихолмье представлял собой тонкую полосу приграничных территорий, с одной стороны граничащих с Великой непроходимой Пущей, которая по рассказам являлась, и правда, непроходимой. Любой, кто пытался в неё войти, подвергался смертному страху, и если задержаться под его воздействием, то наступала смерть. Местные рисковать не хотят и понятно почему, у них в запасе нет бессмертия. Поэтому достоверной информации о том, что там находится нет, лишь домыслы. Как по мне, там просто ничего нет, часть того мира ещё не нарисовали. Семихолмье единственный город в одале, остальные селения в нём, максимум, можно назвать крупными посёлками. Близость Пущи долгое время пугала людей, и поселения здесь появились сравнительно недавно, потому что долгое время земля здесь считалась непригодной для жизни. Поговаривали, что даже отравленной, хотя Фёдор говорил, что враки это все. Заселять этот край стали обычные кочевники, поскольку на этот вытянутый словно лента кусок земли никто не претендовал, и территория, покрытая прежде густыми лесами, постепенно преображалась. Рубились деревья, начали расчищаться поля и сажаться сады. Прошло чуть меньше полувека, и эта земля настолько преобразилась, что перестала быть дикой, превращаясь постепенно в зажиточную территорию. Жители называли свою вотчину просто, Свободные сёла. К несчастью, Свободные сёла делили свои границы с двумя очень агрессивными соседями, с одной стороны с Пущей, а с другой стороны с Сильверхельмом. С юга Сёла граничат с Эверийским царством, совсем небольшой полоской территорий, с давних времён отгородившийся от Пущи громадной каменной стеной. Сильверхейм считается северным государством, поскольку южные территории его очень невелики.