И вырастут крылья

– Неужели ты не мог написать свой отчёт в кабинете?

Он лишь широко улыбался:

– Даш, у меня есть повод провести с вами лишний час-два. Я что, дурак, отказываться от него?!

И я расплывалась в счастливой ответной улыбке.

Именно Артём водил нас Иглой к прежнему психотерапевту. Пока Лина была на сеансе, мы чаще всего сидели в ближайшем кафе и разговаривали. Воронцов отказывался от прогулок по Ирингу: он не любил тигриный город. Может, из-за большого количества оборотней? Может, из-за натянутых отношений с Фёдором Зарецким?.. Каждый раз, прилетая в лечцентр, я и боялась, и хотела повидаться с нашим вредным лекарем. Но так ни разу и не встретила его. Только видела свет в окнах его кабинета. Значит, работает. Как всегда!

Я быстро вспомнила прежнюю столичную жизнь. Когда выдавались ясные дни, водила Лину в кафешки, на детские площадки и театральные представления. Дочка любила театр. Правда, её восхищённые охи-ахи больше касались декораций и костюмов, чем игры артистов. И вечерами мы мастерили театральные подмостки, вовсю эксплуатируя Артёма и его магию. Воронцову пришлось поднапрячься, чтобы разобраться в устройстве сцены-коробки, и сделать нам что-то похожее, но в уменьшенном варианте. Наградой ему стала радость нашей девочки и её первый открытый взгляд без страха. Увидев в детских глазах восхищение и благодарность, мой Ворон расцвёл как роза! Гордо приосанился и искоса глянул на меня, ожидая новую порцию восторгов. Я хвалила, мне не жалко.

– …Здорово у тебя получилось! Почти как настоящая сцена!

Артём, пряча довольную улыбку, взъерошил чёрные волосы.

– Пусть Лина творит. Вдруг из неё вырастет известный дизайнер одежды или архитектор… Видела, как она мне помогала?

– Ты молодец! – чмокнула его в щёку. – Спасибо!

– И вся благодарность? – мужчина выгнул бровь.

– Остальное потом! – игриво обещала я.

Кожей чувствовала горячие взгляды Воронцова и распалялась сама. Но, если вы думаете, что у нас все вечера и ночи были бомбическими от страсти и офигенного секса, то спешу вас разочаровать. Иногда Артём буквально приползал с работы. Не знаю, что творилось в Управлении, но Сторожа работали в очень напряжённом режиме. Пока я накрывала на стол, мужчина вырубался на диване. Я чувствовала от него сильную магию… незнакомую, странную, но когда попыталась выяснить, откуда она и что происходит, Артём виновато улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– Ты не можешь говорить? – поняла я.

Ещё одна виноватая улыбка. А у меня слёзы на глаза навернулись из-за страха.

– Тёмочка, пообещай мне, что будешь осторожен!

Воронцов стёр улыбку с лица и стал серьёзным, даже как будто постарел.

– Тебе это важно?

– Очень! Я же люблю тебя!

– И я люблю тебя! Иди ко мне…

Артём часто приходил к нам прямо после рейдов, уставший, голодный. Я кормила его ужином, расспрашивала о делах. Маг любил поговорить, охотно рассказывал о забавных моментах, когда это не являлось секретной информацией. Часто то, о чём он говорил, я уже знала из выпусков новостей. А ещё мужчина всегда находил хоть немного времени погулять с Линой. Не могу сказать, что у него всё получалось и дети тянулись к нему, но Воронцов старался. Иногда мы гуляли вдвоём, оставив дочку с Ирой. Иногда он исчезал на несколько дней, не давая о себе знать, а вернувшись, разводил руками.

– Такая работа!

Я знала, чем занимается Управление, и не обижалась. Потому что однажды вспомнила Сторожей, которые были в те первые сутки с нами. Рассказали ли они своим жёнам и девушкам о несчастном ребёнке, загнанном в собачью конуру, обо мне, протащившей девочку через Грани? Я надеялась, что нет. Поэтому сейчас сдерживала своё любопытство, довольствовалась тем, что Артём живой и здоровый, и преданно ждала его в любое время дня и ночи. Я понимала, что у него есть и будут секреты. Однажды Воронцов оставил свой гилайон и ушёл в душ, а ему позвонили. Я мельком глянула на цифры на экране и пошла по своим делам. Когда маг вышел из ванной, сказала:

– Тебе только что звонили.

Артём нервно дёрнулся.

– Кто?

– Я не знаю.

Воронцов, схватив гаджет, буквально удрал на балкон. Лишь на мгновение обернулся, услышав мой смешок. Все мужчины одинаковые! Отец и брат тоже тряслись над своими гилайонами: постоянно таскали их с собой, пароли ставили. Хотя я не помню, чтобы мать давала повод для такого поведения.

Когда Артём вернулся, я не удержалась.

– Всё в порядке, великий конспиратор?!

– Это шеф звонил, – уже спокойно пояснил мужчина. – Были некоторые юридические заморочки в последнем деле.

Я недоверчиво фыркнула. Воронцов склонил голову.

– Не веришь?

– А у меня есть основания не доверять тебе? – вопросом на вопрос ответила я. Когда мужчина промолчал, сказала: – Тёма, лезть в твой гилайон – последнее дело. Я тебе верю. Если перестану – это будет означать конец наших отношений. Потому что без доверия нет любви.

Он смотрел на меня, не отрываясь, а на губах порхала лёгкая полуулыбка.

– Даша, ты фантастическая! Как же я рад, что встретил тебя!

– Я нормальная, – обняла его и усадила за стол. – Я точно знаю, что мужчину на привязи не удержишь и он будет с тобой, пока сам этого хочет.

Но мужчина не торопился с ужином. Внимательно смотрел на меня и слушал.

– И да, и нет. Есть мелочи, незаметные на первый взгляд, но они многое решают. Отношения надо строить. В чём-то уступать друг другу, в чём-то доверять. Если ревновать, то в меру. Если вместе, то не за ручки круглые сутки, а душевная связь, даже на расстоянии.

– И да, и нет, – теперь возразила я. – Когда любишь, физически нуждаешься, чтобы любимый был рядом с тобой. Касался тебя, обнимал… Любящие должны дышать друг другом!

Воронцов задумчиво хмыкнул и отвёл взгляд.