Седьмое солнце

Кларк чувствовала одновременно гнев и растерянность. Адель провоцировала ее, девушке, очевидно, нравилось ощущать свое превосходство. Под пристальным взглядом неприятельницы, наконец, удалось одеться. Кларк холодно посмотрела в сторону собеседницы и поспешила удалиться из комнаты. Она уже знала, куда пойдет выпустить пар, так же как и знала, что Адель добилась своего и победила.

— Зазнайка! — бросила та ей вслед и противно расхохоталась.

Роуз провела время до ужина на пристани. Квилл так и не освободился. Она злилась, к тому же после встречи с Адель остался тяжелый, неприятный осадок. Однокурсница задела ее за живое, будто знала, куда нужно ударить. Кларк не могла понять, почему она к ней так прицепилась и надеялась, что больше им общаться не придется. Только бы Адель не попала с ней в одну команду на экзамене. С другой стороны, верить в то, что получится избежать общества неприятной особы, было глупо. Они ведь жили в одной комнате, и в ближайший месяц это не могло измениться. Благо однокурсница догадалась разместиться в дальнем углу. Первый день в школе стал чуть ли не самым неприятным за все время пребывания в «Blackhills».

Ужин окончательно испортил настроение. Кларк казалось, что все на нее пялятся и отворачиваются, как только встречаются с ней взглядом. Почему-то она думала, что все ненавидят ее за Джейн. Дело было не в самой предательнице — она почти ни с кем не дружила. Роуз решила, что курсантов поверг в шок сам факт, что один агент упрятал за решетку другого. Подробностей деяний Джейн никто знать не мог, а потому оставался простор для слухов. Конечно, все слышали историю в общих чертах, но детали держали в секрете.

Кларк взяла еду, забилась в самый незаметный угол столовой и уткнулась в тарелку. Она ковыряла содержимое тарелки — аппетита совсем не было. Роуз не смотрела по сторонам, но чувствовала, что за ней наблюдают. К тому же Адель уселась с ребятами курсом младше и что-то им увлеченно рассказывала с громким хохотом, который привлекал внимание всех в столовой. Кларк чувствовала, что смеются над ней. В конце концов, она не выдержала — взяла яблоко и вышла из помещения. Роуз решила отыскать Квилла. Нужно было реабилитировать впечатления от первого дня в «Blackhills». И надежда оставалась только на наставника. В домике его не оказалось, в кабинете директора тоже. Учебные корпуса уже закрыли на ночь. Кларк расстроилась и разозлилась одновременно. Еще немного побродив по территории, она вернулась в комнату и решила лечь спать. Адель не было, и это помогло немного расслабиться.

Сразу уснуть не вышло. Кларк долгое время смотрела в потолок. Ей было неуютно в кровати — все казалось чужим, холодным. Соседка по комнате появилась уже после отбоя и самодовольно хмыкнула, проходя мимо Роуз. Хотелось расплакаться от того, каким паршивым выдался день, еще и сон никак не наступал.

После того как, наконец, удалось уснуть, Кларк крепко проспала всю ночь и встала поздно — до завтрака оставалось пятнадцать минут. Опоздания не приветствовались одинаково для всех, поэтому Роуз поспешила принять душ и освежиться, а затем оделась и побежала к столовой. Волосы остались собранными в косу: Кларк заплетала их на ночь.

Привыкнуть к расписанию школы вновь было довольно трудно. Роуз злилась, что опаздывает. Соседка не обязана была ее будить, но это было бы правильно. Кларк поступила бы именно так, будь она на ее месте. Столовая была полна людей, но местечко в углу оставалось свободным. Адель смерила Кларк презрительным взглядом. Еще толком не проснувшись, Роуз взяла поднос с едой и снова забилась в угол, с мыслями, что теперь весь месяц придется прятаться.

— Вы не будете против, если я тут сяду? — первокурсница, которую Роуз вчера видела на стадионе, стояла перед ней. Девочка говорила тихо, было видно, что она стесняется. Пальцами правой руки она постукивала по подносу, который держала.

— Садись, тут свободно, — Кларк указала взглядом на место напротив. Она не была рада компании, но девочка выглядела мило и слишком волновалась.

— Благодарю, — голос было едва слышно.

Следующие несколько минут прошли в тишине. Это не могло не радовать — разговаривать хоть с кем-либо совсем не хотелось. Роуз вновь уставилась в тарелку и продолжила поглощать завтрак, отгородившись от общего шума и взглядов, насколько это было возможно. Она мысленно обрадовалась, что соседка оказалась неразговорчивой и молча ковырялась в тарелке.

— А девчонки надо мной смеялись, сказали, вы и разговаривать со мной не станете, — радость Роуз длилась недолго. Девочка, видимо, набралась смелости, чтобы начать разговор.

— Почему? — Кларк оторвалась от сандвича и посмотрела безразлично на собеседницу.

— Ну вы же Роуз Кларк! — девочка произнесла это так, как будто Роуз ее имя должно было сказать что-то новое, открыть некую истину.

— Да, так меня зовут, — в ответ усмехнулась она, теперь уже ей становилось неловко.

— Все хотят быть, как вы, — маленькая незнакомка смотрела на Роуз большими голубыми глазами.

— Я такая же, как все, — смущенно промямлила Кларк, после чего разозлилась сама на себя. Бесило, что даже первокурсница способна поставить ее в неловкое положение.

— Учитель говорит, что всем нужно стремиться к такому уровню. Тогда мир сможет спать спокойно, — девочка не унималась и продолжала не нарочно заставлять Роуз испытывать чувство стыда.

— Уж не учитель ли Квилл так говорил?

— Он, — первокурсница воодушевилась, услышав про наставника. Очевидно, многие любили Квилла.

— Он не объективен, — с улыбкой ответила Роуз. Ей стало немного лучше оттого, что дети не сами приписали ей славу, всему виной была любовь наставника. Повисла пауза — по виду девочка не решалась что-то сказать.

— Научите делать прическу, как у вас? — наконец выпалила она и уткнулась взглядом в стол. На физические дисциплины, учения и перед сном Кларк всегда заплетала волосы во французскую косу и кончик убирала вовнутрь. Бабушка научила ее так причесываться еще в детстве. Благодаря этому навыку, Роуз оставалась опрятной, несмотря на то что мать не следила за ней.

— Конечно. Давай встретимся после ужина? — Роуз улыбнулась, просьба показалась ей милой, к тому же не хотелось отказывать девочке и разочаровывать ее.

— С ума сойти! Спасибо! Спасибо! — первокурсница радовалась так, как будто Кларк пообещала ей нечто особенное. Хотя, может, для нее это так и было.

— Мне пора идти. Увидимся вечером, — улыбка осталась на лице Роуз. Настроение необъяснимо улучшилось. — Ты не сказала, как тебя зовут.

— Лана, — девочка буквально излучала тепло и счастье.

— До встречи, Лана.

— До встречи, мисс.

— Только называй меня Роуз.

— С ума сойти, — повторила девочка, а Кларк отвернулась и зашагала по своим делам, стараясь прекратить улыбаться.

Второй день в «Blackhills» обещал быть более насыщенным, и Роуз надеялась, что скучать и думать о грустном, времени не останется. Было назначено собрание с кураторами экзамена и получение расписания тренировок. Парни с курса Кларк встретили ее более тепло, чем Адель. Хотя та успела напеть им о том, какая Роуз зазнайка. Все изменилось, когда им удалось поговорить лично в ожидании куратора. Все, конечно, расспрашивали о Джейн и задании, хотя знали, что обсуждать это запрещено. Если бы Джейн не была их однокурсницей, то вряд ли это дело стало бы столь громким. Кларк казалось, что всем известно о нем. Гейб и Маркус заметно повзрослели и больше не отпускали нелепых шуток. Парни изменились за год стажировки и даже выглядели совсем иначе — серьезными и возмужавшими. Оставалось только догадываться, что так изменило их. Роуз что-то подсказывало, что и их стажировка не была похожа на летний лагерь. Наверняка парни пережили не менее серьезные потрясения, чем она сама. На собрании Кларк узнала, что двое других однокурсников добровольно отказались от стажировки и окончания школы в процессе — не выдержали нагрузку. Ребят осталось всего шестеро.

После общего сбора Роуз отнесла документы от Томаса в администрацию и по дороге заглянула в домик Квилла. Его там не оказалось, и она направилась к себе, чтобы переодеться для кросса в 10 километров, который стоял в расписании. Наставник поймал ее по дороге.

— Рози!

— Привет, Квилл, — холодно отозвалась Кларк. Она понимала, что наставник был занят, но не могла перестать злиться. Роуз нуждалась в близком человеке рядом. Возвращение в «Blackhills» давалось тяжело.

— Прости, был занят вчера. В отсутствие директора столько дел! Давай присядем? — он указал на ступеньки корпуса, который они проходили, и, не дожидаясь ответа, плюхнулся на них. Выглядел наставника устало. — Ну как ты?

— Ничего. Привыкаю вновь к школьной обстановке, — Кларк изобразила подобие улыбки.

— Отвыкла от строгого расписания на свободе? — наставник попытался пошутить, но Роуз не отреагировала. Возникла неловкая пауза. Квилл продолжительно зевнул.

— Ходят слухи, что ты собрал мой фан-клуб среди первогодок, — Кларк прервала молчание.

— Что? Ничего подобного! Я всего лишь привел в пример твои результаты обучения на уроке.

— Ты не объективен, потому что любишь меня. Больше так не делай, мне приходится прятаться. Повышенное внимание не вызывает у меня восторга.

— Это не из-за меня. Свидетелей событий прошлого года в школе достаточно. Есть, кому рассказать о твоих подвигах. К тому же звезду рейтинга Blackhills сложно игнорировать.

— Все равно, не подливай масла в огонь. Мне это все не нравится, рассматривают как зверушку. Причем не все дружелюбно настроены.

— Ненависть и сплетни — спутники славы. Просто они завидуют и мечтают оказаться на твоем месте. Пусть это льстит тебе.

— Да не стремилась я ни к какой славе! Просто делала, что должна. А теперь младшие девчонки хотят косички как у меня! — Кларк была возмущена. Ей хотелось оставаться тихой и незаметной, но за год отсутствия в школе все изменилось. Она и раньше была близка к вершине рейтинга, но никто не тыкал в нее пальцем.

— Лана? — Квилл улыбнулся с особенной теплотой. Очевидно, что он симпатизировал девочке. Роуз почувствовала укол ревности.

— Да!

— Она от тебя в восторге, — с нежностью в голосе ответил наставник.

— Это не то, чего я ожидала от возвращения, — Роуз остыла и опустила голову. Она больше не смотрела на Квилла. — Чувствую себя здесь совершенно чужой. И как ребенок мечтаю поскорее вернуться домой. Что со мной не так?

— Глупышка, все с тобой в порядке, — Квилл притянул Роуз к себе, и она положила голову на плечо наставнику. — Просто ты обрела свой дом — настоящий дом и семью. Теперь любое другое место будет казаться чужим. Поэтому ты чувствуешь себя здесь не в своей тарелке. Здесь теперь все не твое: чужая кровать, неудобный режим, новые люди и даже старые знакомые отдалились, — Квилл погладил Кларк по плечу. Она повернулась и посмотрела в глаза наставнику, он точно был все тем же родным стариком. Тот слегка улыбнулся и продолжил речь. — Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Я провел в отчем доме восемнадцать лет. Потом учился, встретил любовь и женился. Создал свой очаг, уют. И как бы я не любил родительский дом, он безвозвратно стал для меня чужим. Я был там гостем и всегда чувствовал себя не в своей тарелке, а каждый раз, возвращаясь домой, понимал, что только в собственном гнездышке чувствую себя на сто процентов уютно.