Deep space empires. Нэйт.

— Нэйт, а можно без этой драмы?

— Нельзя. Вся моя жизнь в последнее время — одна большая драма. Так не буду же выбиваться из контекста.

— Тебе сейчас нельзя слоняться одной по Альцинирус-Вейра. Личный спецназ Рах-Рахита ещё может тебя искать.

— На берегу моря будет безопасно. Уверяю, — я уже заводила байк.

— Ладно, пошлю за тобой охрану, — прошипел он себе под нос. — Девицы, чтоб вам было не ладно.

Я стояла на диком, абсолютно безлюдном пляже, начинающемся и заканчивающемся где-то на горизонте, и смотрела на приливающие волны, подставляя лицо ветру, стараясь отключить все мысли, а вместе с ними тревогу и беспокойство о том, придёт он или нет. Захочет, не захочет? Поверит, не поверит? Я просто слушала море, наблюдала, как ветер трепет лоскуты на моём платье, слушала шорох белой гальки, чтобы потерять счет времени. И, кажется, мне удалось. Не смотря на ранний час, небо уже было ярко голубым с сиреневыми всполохами, а солнце приятно грело в спину, не мешая наслаждаться видом моря.

Я даже не заметила поначалу, как перед моими глазами появилась маленькая голубая светящаяся точка. А потом ещё и ещё. Новые друзья Гайла. Я обернулась, но его не было. Ладно. Значит, просто прислал их за мной пошпионить, а сам струсил? Или всё ещё бесится? Я бы тоже бесилась. Но наверное, всё же выслушала бы его, ведь обстоятельства бывают разные. Как например у меня.

— В жизни ты ещё красивее, чем в моих видениях. Они были не очень резкими. Размытыми.

Я резко повернулась. Он всё-таки оказался за моей спиной, появившись совершенно бесшумно.

— Как ты это делаешь? Ты теперь умеешь телепортироваться?

— Нет, просто передвигаюсь очень быстро. — Гайл был напряжен, но не злился. И, кажется, я уже даже не видела презрения в его глазах.

— Спасибо, что выполнил просьбу Эргора.

— Он меня ни о чем не просил. Я здесь уже несколько часов, с тех пор, как ушёл от тебя. — Интересно, значит это меня притянуло сюда, к нему? — Я думал, это ты меня нашла.

— Нет. Я хотела назначить тебе здесь встречу. Через Эргора. В любом случае моё пожелание сбылось.

Я говорила с ним вежливо, вовсе не пытаясь изображать вину или раскаяние. Мне не за что было себя винить, я спасала его жизнь. И судя по всему, успешно. Именно это я и повторила ему:

— Мне не за что себя винить. Я спасала твою жизнь. Именно она была ценой того, чтобы я вышла замуж.

Он подошёл и рассматривал моё лицо, словно увидел впервые. Неужели все те, кого мы знаем, сотканы для нас лишь из своих воспоминаний? Сейчас он стоял передо мной, лишенный их, и казался совершенно чужим. Я смотрела на него, понимала, что это мой Гайл. Но он был отстраненным, холодным, и я допускала, что этого нового Гайла я могу и не знать.

Я протянула руку к его щеке, чтобы убедиться, что он такой же теплый, как всегда, но он сделал шаг назад, а моя рука упала как плеть.

— Я, наверное, должен извиниться за свою реакцию. У вас дома. Ты имеешь право быть замужем, за кем хочешь. Мы ведь не были женаты. А ты…

— Не нужно паясничать, ты вовсе не считаешь, что нужно извиняться. Я знаю, что ты испытывал тогда. Но всё не так, как ты думаешь! — перебила я его, почти вскрикнув. Он просканировал меня удивленным взглядом и снова уставился вдаль.

— Тогда я хотел бы услышать немного больше, если ты не против.

Он сел на белую гальку, положив локти на согнутые колени. Я сделала тоже самое. Нет, он всё равно не заставит меня чувствовать себя виноватой.

— Кайннан уже согласился дать мне развод, — только промолвила я.

— Понятно, — равнодушно и снова холодно.

— И поначалу, он… я… — я начала заикаться.

Черт, что же ему говорить? Говорить, что Кайн принудил меня? Угрожал? Наставил мне кучу синяков на руках? Что подвел и меня и Гайла под этот приговор, вместе со всей своей семейкой? Что может сделать Гайл в такой ситуации? Пойти и убить Кайна? На сегодняшний день меня такой сценарий уже не устраивал. Я только что спасла его жизнь, а он — мою. Я замолчала.

— Нечего сказать? — процедил Гайл.

— Есть! — я взяла себя в руки. — Первое: мы с ним разводимся. Второе: за эти несколько месяцев мы ни разу не переспали. Брак оказался вынужденным. И поверь, когда я говорю «вынужденным», речь идет о спасении человеческих жизней. Но при этом формальным. Физически, душевно и ментально я всегда была только твоей.

— Я должен поверить, что нормальный мужчина в браке за несколько месяцев ни разу не прикоснётся к жене? — он всё ещё смотрел куда-то вдаль.

— Если женщина ему отказывает, то да. Если этот мужчина — нормальный, а не насильник. Ты можешь мне верить, — я гневно повернулась к нему, — а можешь не верить, зависит только лишь от твоих внутренних убеждений возможного и невозможного. Но я повторю ещё раз: всё, что я сделала в данной ситуации, и что ещё сделаю, будет не ради спасения только лишь моей собственной шкуры или искупления несуществующей перед тобой вины, или ради прикрытия какого-то вранья. Сейчас я могу тебе что-то не договаривать, потому что не знаю тебя нынешнего. Я знаю прежнего Гайла, но не знаю, как ты отреагируешь сейчас на всю правду. А кроме того, не хочу жаловаться мужчине, который смотрит на меня так презрительно или не смотрит вообще. Не хочу выставлять себя жертвой, потому что я — не жертва! И в конечном итоге, сегодня, я сама решу свою судьбу, чем бы это не обернулось. Вот мой тебе ответ.

Я встала и пошла к байку, бросив ещё напоследок.

— Если этот разговор не получился, это не значит, что нам не нужно обсудить более важные вещи. Нужно собраться с Теном и проговорить совместный план выступления перед МГС.

— Ты тоже там будешь? — снова удивился Гайл, и наконец, посмотрел на меня. — Зачем?

— Мне есть, что им сказать.

Гайл заморгал:

— Я вспоминаю что-то похожее. Кажется, ты сама уже принимала какие-то решения.

— Да, и ты разрешал это делать, полностью мне доверяя.

Он снова замолчал, а я развернулась и пошла к своему байку, только лишь сейчас заметив, что почти совсем рядом, спрятанный в огромных гладких валунах, был припаркован и его байк. Таурин G.T.-1500. Неужели мы одновременно купили себе одинаковые? Разве не чудеса? Я прошла мимо, горько улыбаясь. Да, не получился разговор. Я хотела столько ему сказать, и только потом поняла, что не желаю жаловаться на почти уже исправившегося Кайннана, не желаю ему смерти. Не хочу, чтобы Гайл жалел меня. Я хотела просто, чтобы его душа неслась навстречу мне также, как моя — навстречу ему.

Я уже одевала шлем, когда он выбил его у меня из рук, развернул к себе и приподнял, подхватив под бедра. Он накрыл мой рот своим, и подробно и страстно изучал меня языком. Словно всё было в первый раз. Для него — наверное. Но не для меня. Закрыв глаза, я ощущала только «своего» прежнего Гайла, сейчас не было никаких преград. Все было как раньше, может быть даже лучше, пронзительнее, смелее. Я застонала ему в рот, и он только сильнее прижал, аккуратно облокотив о высокие гладкие валуны, заботясь о том, чтобы я не ударилась.

Он легко подхватил моё тело ещё выше, держа мои колени на своих локтях, запуская руки под юбку, когда понял, что ему мешают узкие военные штаны.

— Черт, — выругался он, разрывая их на две половины, как бумажную салфетку, оставляя меня полностью открытой и обнаженной перед ним.

— Подожди! — я остановила его, а он непонимающе глядел осоловелым взглядом. — Ты поверил мне? Это важно, Гайл. Я не хочу по-другому.

Он закивал, продолжая целовать мою шею, но я снова остановила его.

— Я хочу тебя. Но важнее всего на свете сейчас, чтобы ты мне поверил. Иначе это будет просто секс и больше ничего. Иначе ты снова будешь смотреть на меня с презрением, а я не выдержу, понимаешь?

Я, наконец, добилась от него осмысленного взгляда. Он ещё мучил меня некоторое время своим молчанием, безотрывно глядя в глаза стальным взором, который теплел и теплел с каждой секундой.

— Я тебе верю. Я тебе верю… верю… — он, наконец, тепло улыбнулся мне. Совсем как прежде.

Гайл вошёл до упора, не отрывая от меня взгляда. Быстро, аккуратно, сильно, но бережно. И только когда убедился, что я закрыла глаза лишь от удовольствия, начал медленное и сладострастное движение, которое нарастало с каждой секундой. Но мы не могли делать это медленно и неторопливо. Не сейчас. Каждым движением бедер я давала ему понять, что он может быстрее, стремительнее, грубее, и он понимал мои сигналы без слов.

Я так долго его хотела, что не выдержала первой, распугивая своими стонами мелких птиц, прятавшихся в валунах. Он сделал ещё несколько движений, и дрожащими руками опустил меня вниз, на белое полотно, ложась сверху и тяжело дыша с закрытыми глазами.

— Кажется, это всё, что спасало меня последние месяцы. Мысль о том, как я снова буду окружен твои теплом. Мне каждую ночь снилась ты… снилось, как я двигаюсь в тебе, — он хрипел и говорил с длинными паузами, тяжело подбирая слова. — Я не знал, кто ты. Но ты спасала меня. И всё, о чем думал… чтобы снова однажды хотя бы увидеть тебя. Просто узнать, кто ты.

Он открыл глаза и ласкал моё лицо ладонью, смахивая с него волосы.

— Но это даже больше того, на что я мог надеяться, когда просыпался, — он снова начал медленно и мучительно меня целовать, захватив в плен мои руки и прижав их к мягкой податливой гальке над моей головой.