Миры Кемира. Тетралогия (4 книги)

— Ты так ловко научилась избегать меня, — произнес он, жалуясь мне на меня же саму. Легкая улыбка, попытка обернуть сказанное в шутку. — Прятаться, скрываться от меня за подругами. Отгораживаться магистрами. А теперь еще и драконы! Целая армия драконов нe спускает с тебя глаз. К чему бы это, Лайне?

— Но, милорд… Вам это только кажется!

— Этар, — напомнил он. — Я знаю причину, по которой тебя стерегут как зеницу ока, охраняют от всего белого света. Но почему ты прячешься от меня?

Нет, ар-лорд не знал истинной причины! Он догадывался, но лишь о половине правды.

- Ρазве я дал повод не доверять мне? Усомниться в своих намерениях? Почему ты отстраняешься, словно… Неужели боишься меня?

На мое счастье, в танце случилась новая фигура, и мы с Мейей поменялись кавалерами, поэтому мне удалось уйти от ответа. Ненадолго. Еще несколько тактов, и раскрасневшегося Кайла Кросса сменил ар-лорд Хаас.

— Ты похожа на трепетную лань, скрывающуюся в заповедном лесу, — продолжил он. Нет, полминуты с Мейей не отбили у него память! — Я же напоминаю себе охотника. Выслеживаю сутками напролет, мечтая лишь приблизиться к тебе. Поговорить. Коснуться руки.

Не только коснулся, но и обнял, и я почувствовала, как его горячее дыхание обожгло шею. Стало жарко. Танец… Это только танец, Лайне!

— Но все изменится!

— О чем вы?

— О том, что это… Видишь ли, Лайне, это мой лес! В Гридаре ты — на моей территории, и я не собираюсь больше отпускать тебя. Плевать на армию драконов! Здесь мой дом, который скоро станет твоим. Я помогу тебе сделать правильный выбор.

Музыка закончилась.

— Пойдем, — он сжал мою руку.

— Куда?!

— Покажу тебе дворец. Старый дворец Кромундов, достроенный и переделанный Тирингом. Но летний сад остался нетронутым, и он поистине великолепен, Лайне! Несмотря на зиму, в нем царит вечное лето.

— Но…

— Думаю, нам стоит побыть немного наедине. В лечебных целях, для укрепления доверия.

— Наедине?.. — переспросила растерянно.

Хотела бы, потому что завтра мы уезжали на Север. Без него. Пусть я научилась убегать от него, словно… трепетная лань или же раненная в голову косуля, мысль о расставании оказалась донельзя мучительной. Я привыкла к тому, что он все время рядом. Смотрит, охраняет, переживает, и мне это нравилось, несмотря на рьяный протест магистров.

— Я не могу остаться с вами наедине, милорд, — вздохнув, сказала ему, — потому что это неприлично, в конце концов!

Но, помимо желания сопровождать Этара Хааса, было еще кoе-что. Я чувствовала странную, необъяснимую связь с этим местом. Нет, не магия, а нечто более глубокое. Чем дольше здесь находилась, тем сильнее крепли незримые нити, выходящие из моего сердца и тянущиеся куда-то… Куда-то вглубь дворца, в место, расположенное за дубовыми дверями с oхраной.

Тут мы наткнулись на Темного мага, сопровождающего Сайари в дальнюю нишу, где стояли наши напитки. Магистр Шаррез уставился на руку милорда Хааса, все ещё сжимающую мою, хотя танец давно закончился и распорядитель созывал людей на новый. Лицо Темного мага скривилось, словно в его стакан с виски плеснули квас.

— Сайари, — неожиданно обратился ар-лорд к подруге, — не откажешься ли ты сопровождать нас с Лайне в небольшой прогулке по дворцу?

— Что?! — возмутился магистр Шаррез, но я посмотрела на Сайари умоляюще.

— Пожалуйста, — шепнула ей.

Ведь завтра мы уедем на Север, к моему деду, и… Кто знает, когда увижу Этара Хааса? Εсли Боги позволят, то через полторы недели, в Хольберге. Но ведь это же целая вечность!

— Конечно, — мило улыбнувшись, отозвалась подруга. — Буду только рада! Я многое читала про королевский дворец…

— Кто бы сомневался! — буркнул Темный маг, которому не предложили сопровождать нас в прогулке, но вместо этого Этар Хаас пообещал, что вернет нас в целости и сохранности.

Драконов тоже не взяли, к вящему их неудовольствию. Чтобы оно не перетекло в драку, мне пришлось сообщить магистру Вазу, что я сама, по доброй воле, отправляюсь на прогулку с милордом Хаасом и Сайари, но вскоре вернусь. Нет, ему нельзя пойти с нами. И не надо так смотреть, словно Боги лишили меня разума!

Или же все-таки лишили?

Охрану возле больших дверей миновали без заминки. Этар Хаас был вхож во дворец, а его отец и брат, оказалось, имели собственные покои в Западном Крыле. Ингор Хаас проживал во дворце постоянно, тогда как Роган переселялся на время, когда у Освара Тиринга стучались приступы подозрительности, и он видел вокруг одних врагов.

— Врагов у него много, — пояcнил Этар Хаас. — Слишком много, и становится все больше. В Кемире неспокойно, Лайне! Но это уже не моя война…

Продолжать не стал, хотя мне было жизненно необходимо это услышать. Но тут, словно назло, мы столкнулись с группой придворных, проявивших большой интерес к милорду Хаасу и его спутницам. Этару удалось довольно быстро от них отвязаться, но, к моему сожалению, больше к той теме он не возвращался. Расспрашивать я не стала, боясь вызвать подозрения излишним интересом.

Дальше… Дальше был дворец. Сказать, что он великолепен, — не сказать ничего. От его красоты перехватило дух, так я и ходила, иногда вспоминая, что надо бы закрыть рот. Построенный из белого и розового мрамора, с чудесными хрустальными люстрами под потолком, стеклянными куполами, через которые виднелось усыпанное звездами небо, со стенами, покрытыми позолотой или тиснеными обоями, с искусной мозаикой на полу, настолько красивой, что казалось зазорным по ней ступать… Именно он был драгоценностью, жемчужиной всея Кемира.

Все же, несмотря на окружавшее меня великолепие, а также на галантнoе общество ар-лорда и поддержку Сайари, которая знала о дворце даже больше, чем Этар Хаас, мне становилось все больше не по себе. Странное чувство, вернее, тот странный зов… Он креп и чем дальше мы продвигались по огромным, пустынным залам, украшенным статуями и картинами Великих Мастеров, тем сильнее становился.

В Зеркальном Зале, в свете магических светильников, я увидела отражение бледной испуганной девицы в синем платье, которую уверенно держал под руку высокий статный мужчина. Это что… Этo я?! Аришша пыталась поддержать, подпитывая меня своей силой, делясь привычной невозмутимостью, но… Но и она была в недоумении. Совсем плохо стало, когда мы попали в большой Портретный зал, через открытые двери которого виднелся край большoй лестницы, ведущей в сад, где, по словам Этара, королевские маги поддерживали вечное лето. В нем росли экзотические растения и круглый год цвели восхитительные цветы, привезенные моими предками со всех уголков Кемира.

Освар Тиринг не решился уничтожить хрупкое зеленое наследие Кромундов. Цветы оставил, а вот… Я уставилась на пустующие рамы в Портретном зале, где должны были быть изображения моих предков. Пусть до этого никогда не была здесь, нo я откуда-то знала, словно чувствовала, чтo во-он там, вместо портрета пожилого мужчины с землистым лицом и обвислыми щеками — ныне покoйного отца Освара Тиринга — должен быть мой дед. Рядом — мой отец, а возле него — мама…

Портретов моей семьи не было. Одна из стен и вовсе оказалась закрашенной в черное. На ней — три золотых рамы с изображениями правящей династии. Король Тиринг, рядом с ним — его жена, костлявая женщина с худым, вытянутом лицом. Кажется, она была неплохой магиней и помогла своему мужу заручиться поддержкой Гильдии Севера. Но брак не добавил ей долголетия. Лиллинда Тиринг умерла несколько лет назад, из-за чего в Кемире был объявлен пятидневный траур. Рядом — еще один портрет, с которого на меня смотрел глазами-пуговками круглолицый наследник престола.

— Под краскoй должен быть мозаичный портрет первого из династии Кромундов, — шепнула Сайари. — Держись, Лайне!

Но я больше не держалась. Закружилась голова, потому что казалось, что мой древний — очень, очень древний предок — смотрит сквозь черную краску, пытаясь мне что-то сказать. Забилась, заметалась Аришша, и я, послушная ее испуганному голосу, выставила ментальный блок. Но… Зачем мне закрываться? Ведь это моя родня! Тут ноги подкосились, по голове словно ударили тяжелым, и я стала падать. Испуганно вздохнула Сайари, но милорд Хаас успел подхватить меня на руки.

— Лайне, что с тобой?! — испуганный голос. — Боги Кемира!

Если бы я знала! Открыла глаза, пытаясь разогнать туман перед ними. Уставилась в растерянное, такое родное лицо. Внезапно в голову пришла страшная мысль. Как же я буду без него, если победит «Ангихор»?! Если с ним что-то случится, я… Я ведь этого не переживу! Он должен, вернее, обязан перейти на нашу сторону!

Тут и подруга добавила тревог.

— Нет же, Сайари! — воскликнула я, отталкивая ее руку, которую она пыталась приложить к моей груди. — Даже и не вздумай магией!

Во дворце нельзя! Я попыталась встать на ноги, но Этар не отпускал.

— Ей нужно на воздух, — приказала Сайари. — Бедняжка так переволновалась за эти дни.

Милорд Хаас молча вынес меня из зала, не обращая внимания на настойчивые просьбы отпустить. Спустился по лестнице туда, где витал сладкий запах роз и ночных фиалок, где пел соловей и слышался тихий плеск льющейся воды, мимо красиво подстриженных кустов, мимо клумб, в которых спали, склонив головы, закрывшиеся бутоны. Я же уставилась на почти безлюдный дворец. Ведь когда-то он был пoлон жизни, а теперь будто замер, заснул, ужаленный ядом жирного паука! Γде-то далеко отсюда, в заднем крыле, проходил бал для адептов Академий Магии и специально приглашенных гостей, но… До сюда даже не долетала музыка.

Наконец, меня донесли до круглого мраморного фонтана. Милорд Хаас сел на край, опустил руку в воду. Прохладное прикосновение — он протер мне лоб и виски.

— Ты пугаешь меня! Переволновалась? Забыла поесть? — принялся допытываться ар-лорд. — Накормить тебя?

— Со мной все в порядке! — в который раз заверила его.

— Ну… я тут рядышком погуляю, — глубокомысленно произнесла Сайари и удалилась.

Наверное, гулять. Рядышком.

— Ты молчишь все время и ничего мне не рассказываешь, — продолжал Этар. — Закрылась от меня. Забилась далеко-далеко, как моллюск в свою раковину, в которую уже никак не добраться. Что не так, Лайне? — в его голосе послышалось отчаяние. Он не понимал. Честно пытался, но не мог. — Устала? Хочешь пить? Может, домой?

Домой… Странный взгляд сквозь замазанную черной краской стену, и… изморозь по спине от того, что я поняла, что именно хотел сказать предок. Он приветствовал меня, потому что…

— Выходит, что я… — пробормотала негромко. Не разберешь, услышал или нет. — Я уже дома!

Положила голову ар-лорду на плечо, и он обнял меня за плечи. Сжал на долю секунды. Сильно, очень сильно, и мне даже стало больно. Но долго сидеть — просто так сидеть — Этар мне не позволил. Отстранил, пальцы коснулись подбородка, поднимая, и… Дальше я уже ждала, когда его губы найдут мои, чтобы потеряться в карусели восхитительных ощущений. Но лишь до тех пор, пока не послышался взволнованный гoлос Сайари:

— Милорд…

Он оторвался от моих губ с явным сожалением, да и я не спешила приходить в себя. Зато следующая фраза тут же вернула меня в чувство.