Своей судьбы хозяйка. Игры богов

Своей судьбы хозяйка. Игры богов

(Вторая часть)

Оглавление

Своей судьбы хозяйка. Игры богов

ГЛАВА ПЕРВАЯ. БОГИ ДАЮТ НАМ НЕ ТО, ЧТО МЫ У НИХ ПРОСИМ, А ТО, ЧТО СЧИТАЮТ НУЖНЫМ

ГЛАВА ВТОРАЯ. ОТКУДА БЕРУТСЯ СТРОПТИВЫЕ ЖЕНЫ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ЧЕМ ДАЛЬШЕ, ТЕМ ЛЮБОПЫТСТВЕНННЕЕ…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. СЛУЧАЙНОСТИ НЕ СЛУЧАЙНЫ

ГЛАВА ПЯТАЯ. МЫ ПРЕДПОЛАГАЕМ, А БОГИ РАСПОЛАГАЮТ…

ГЛАВА ШЕСТАЯ. ЧТОБЫ НЕ СЛУЧИЛОСЬ — ДЕЛАЙ ВИД, ЧТО ТАК И ДОЛЖНО БЫТЬ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. НЕ ВЕРЬ, НЕ БОЙСЯ, НЕ ПРОСИ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ПОДМЕНА

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ПРОБЛЕМОЙ МЕНЬШЕ, НЕПРИЯТНОСТЯМИ БОЛЬШЕ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. НЕТ НЕРАЗРЕШИМЫХ ПРОБЛЕМ, ЕСТЬ НЕПРИЯТНЫЕ РЕШЕНИЯ

ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ. НЕ МОЖЕШЬ ОСТАНОВИТЬ — ВОЗГЛАВЬ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. С ЧЕМ ПИРОГИ? С СУРПРИЗОМ…

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ЖИЗНЬ — ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ НЕСКОНЧАЕМЫЙ РЯД СЧАСТЛИВЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ВЫЖИТЬ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. ПЕРЕД ТЕМ КАК МСТИТЬ — ВЫРОЙ ДВЕ МОГИЛЫ

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. ЗА ДОБРО ПЛАТИ — ДОБРОМ, А ЗА ЗЛО — ПО СПРАВЕДЛИВОСТИ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. КАЖДЫЙ ОХОТНИК ЖЕЛАЕТ ЗНАТЬ…

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ЛОВУШКА

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. И ДАЖЕ СМЕРТЬ НЕ РАЗЛУЧИТ НАС

ЭПИЛОГ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. БОГИ ДАЮТ НАМ НЕ ТО, ЧТО МЫ У НИХ ПРОСИМ, А ТО, ЧТО СЧИТАЮТ НУЖНЫМ

Отчего мне так плохо? Потемнение в глазах, потеря ориентации в пространстве, показалось даже, что я на мгновение потеряла сознание. Но чья-то сильная и такая теплая рука на талии не дала упасть, мягко поддержав буквально на весу.

Удивилась.

Мне показалось, что его светлость скорее меня прибьёт, чем окажет помощь. И остро пожалела, что сорвалась. Не стоило показывать свою слабость и что меня так сильно задело это нелепое бракосочетание.

Но как говорится, гены пальцем не раздавишь. Уж чего стоило мне в прошлой жизни сдерживать свой темперамент — вспомнить срашно. А здесь вроде и мир другой, и тело другое, а сдерживаться всё так же удаётся с трудом.Но мной в этот мгновение двигали отчаяние и чувство безысходности. Ощущение бессилия и невозможность хоть как-то повлиять на ситуацию. Давно я не ощущала подобное. Когда тебя и за человека не считают. И было обидно. Думала ли о каре небесной, выражая протест против божественной воли? Даже в голову не пришло. А вот пар спустить, покричать, разломать что-нибудь, покрушить — с удовольствием. Совершенно из головы вылетело, что боги этого мира реальны. И даже иногда отвечают. Что ж.… поздно себя ругать, когда всё, что можно и что нельзя — уже случилось. Но обида на герцога отравляла сознание и продолжала грызть душу. Ведь мог же, гад, хотя бы сделать вид, что я его как человек заинтересовала, поухаживать, попытаться очаровать? А он, как неандерталец какой, образно говоря, дубиной по голове и за волосы в пещеру! Почему-то больше всего меня зацепило это его нежелание со мной возиться. Правильно его прокляли! Конечно, малышку было чисто по-человечески жаль, но её папаша заслужил наказание.

— Как вы, дорогая? — интимный шёпот на ухо искользнывшее по щеке чьё-то теплое дыхание вызвали табуны мурашек в разных интересных местах. Я вздрогнула от неожиданности, всё же — одно дело, когда тебя просто поддерживают, и совсем другое — вот такой вот шепот, рука на талии и вторая, обнимающая за плечи. Что, черт возьми, происходит⁈

Я вдруг осознала, что стою с закрытыми глазами, а крепкие объятия не дают упасть, хотя ноги подкашиваются от слабости и сильно кружится голова. С чего бы это?

И всё таже жгучие боль и обида. Я помнила всё до мельчайших мгновений: как переступила порог Храма, торжествующий взгляд Рейрина Гатаррского и мой гнев. За что со мной так несправедливо? Чем я провинилась?

— Потерпите, дорогая Лея. Уже недолго осталось. Сейчас жрец спросит о согласии и мы с вами, обменяемся брачными клятвами. Помните, о чём мы с вами договаривались?

— Ох уж эти трясущиеся от ужаса невинные девицы! — пробасил справа над ухом смутно знакомый голос. — Зря ты эту трясущуюся овечку на воспитание в монастырь отдавал. Надо было при дворе оставить, глядишь, давно постелька была бы согрета.

— Да он и так не бедствует, — хмыкнул слева кто-то ещё.

— Заткнитесь оба! — зло шикнул на говорунов как я понимаю тот, в чьих объятиях я пребывала. Голова шла кругом от происходящего. Что за бред? Какой жрец, какие клятвы и монастырь? И кто здесь невинная трясущаяся овечка? Я, что ли? В каком месте? Захотелось вмешаться в разговор и с хохмить что-нибудь этакое. Про овечек. Я не выдержала и всё же попыталась открыть глаза. Самое интересное, что мои трепыхания были замечены.

— Всё же держи покрепче, а то сбежит, — снова пробасил тот, что справа.

Да я бы с радостью, только вот ноги как ватные. Слабость сильнейшая и дезориентация. И хоровод мыслей в голове. Кто и с кем договаривался? Судя по тому, что обращались ко мне, ответ мне не понравится. Какие клятвы, когда боги уже связали нас нерушимыми узами? Я замерла в недоумении, пытаясь соскрести мозги в кучу, мобилизоваться и открыть наконец-то глаза. Пошатнулась, едва удержавшись на ногах. И не смогла сдержать испуганный крик.

Это был другой храм! Полный толпы разряженных гостей, замерших в ожидании и пожирающих глазами, происходящее у алтаря действо. Ярко горели свечи, пахло ладаном и миррой и ещё чем-то специфическим, но на удивление приятным. Я растеряно оглянулась, натолкнувшись взглядом на осторожно поддерживающего меня мужчину. И пережила шок. Меня в объятиях держал его младшее высочество принц Альд Шесский. Тот самый, с которого и началась вся эта история с проклятием. И тут сознание милосердно решило покинуть меня, бросив в пучину обморока.

— Дерзкая смертная!

Вокруг царило белое Ничто. И я в явно бестелесном виде болталась среди этого белого нечто, не понимая, как я здесь в очередной раз оказалась. И голос… От него у меня не то, что мурашки по не существующему телу, и волосы дыбом, от него душа норовила сжаться в комок и куда-нибудь заныкаться.

— Кто вы? — осмелилась подуть голос, хотя инстинкты вопили спрятаться и не отсвечивать.

— Смелая…

Смелая? Скорее, дура, потому что в очередной раз вляпалась в какую-то дурно пахнущую субстанцию.

— Мы обещали выбор…

Голос… нет, голоса. Несколько, но звучали так, что я не сразу разобралась, что со мной говорит не одно существо. Явно не человек. У людей таких голосов не бывает. И я так сходу не могла понять кому он принадлежит: мужчине или женщине. Боги! Вот же! До меня как-то сразу дошло, что могло произойти и почему.

Внезапно накатило какое-то неправильное спокойствие. Умом я понимала, что так быть не должно, только вот эмоции кто-то выключил. Хотя голова при этом работала чётко и ясно, как никогда.

— Готова слушать? — опять со всех сторон прогремел этот невероятный голос.

Даже, если и не готова, деваться мне всё равно некуда. Как там правильно следует обращаться к творцам? Упасть ниц? Молить о снисхождении? Умом я понимала, что именно так и следует, но что-то глубоко в душе продолжало сопротивляться.

— Не старайся… мы читаем души…

— Э… я не хотела…

Смешок…

— Ложь! Хотела…

Я замерла, не решаясь лишний раз пошевелиться. За какую-то минуту мне вывернули наизнанку душу и теперь собираются её препарировать.

— Слишком много душ ушло на перерождение раньше времени. Даже мы, боги, не можем отменить наложенное проклятие, но можем ослабить. Или изменить.

«Смухлевать», сделала я вывод.

— Ты дерзкая, но при этом умеешь держать себя в руках. Смелая, но не безрассудная. Ты сможешь… — гремело отовсюду.

— Что смогу? -пискнула, едва шевеля от страха губами.

— Выбор… ты можешь стать женой Рейрина Адальберта, родить ему сына и умереть от проклятия, тем самым его сняв. Душа уйдёт на перерождение. А можешь отправиться в прошлое и попытаться не допустить, чтобы этого проклятия вообще появилось. Выбирай!

— Как я могу не допустить наложения проклятия?

— Займешь место Лейлады. Своё место. У тебя будет второй шанс прожить её жизнь, раз в первый раз не смогла. Просто выживи.

— Вы предлагаете мне второй раз прожить жизнь Лейлады полностью? А, если я не хочу себе такой судьбы? Если я хотела начать сначала без этого чертового предопределения? Сама выбрать с кем жить, как жить, от кого детей рожать и рожать ли вообще!

Смешок…

— Ты действительно полагаешь, что все твои действия были следствием твоей свободы выбирать? Всё предопределено. Но сейчас ты можешь выбрать.

— Так нечестно! Несправедливо! Этот ваш выбор больше похоже на наказание! За что?

— Награда… сможешь вернуться туда, откуда мы тебя забрали… Выбирай!

Я не сразу осознала, чем меня собрались осчастливить. А когда осознала, подумала, что ослышалась. Куда там меня собрались вернуть? В наш мир умирать от приступа аллергии? Или под венец, только тремя веками позже?

Чтобы я не выбрала — результат мне не понравится.

— Глупая смертная…

«Была бы умной — не влипла бы в эту историю», — проворчала я себе под нос, крутясь вокруг собственной оси и пытаясь разглядеть, кто прячется в тумане. Пространство вокруг бурлило, постоянно меняясь и вызывая какой-то неконтролируемый ужас. Мне казалось, что там в этом кипящем облаке что-то есть или кто-то. И смотрит сейчас на меня нечеловеческим взглядом, изучает. Как говорящую букашку.

Жутко.

Я пыталась осмыслить полученное предложение. Что будет, если я не просто отменю проклятие, но изменю прошлое? А я ведь действительно его изменю. Уже начала. Эффект бабочки уже запущен,а своего мотылька, по ходу, я уже раздавила во время брачной церемонии. Ведь изначально Лея стоически вытерпела весь долгий ритуал, с трудом превозмогая слабость, отстояла службу в храме. А после, когда стало возможным покинуть празднество, с радостью ускользнула в свои покои, где благополучно уснула, выпив немного вина, с растворённым в нём снотворным.

Жаловаться девчонка не привыкла, стоически сносила все свои беды и трудности. А когда поутру проснувшись, осознала, что вместо того, чтобы ждать молодого супруга, спала как сурок. И испытала стыд и неловкость. Потом долго краснела и смущалась. И поделилась причинами со своими приближенными. Тем самым превратившись в объект насмешек и шуток.

Я хмыкнула, представив какой облом ждёт местных гадюк. Потом в красках представила своё возращение, и немного повеселела. Может, не всё так плохо, как показалось сначала?

Пространство вокруг меня вдруг пришло в движение, замерцало, забурило и схлопнулось. И в следующее мгновение я осознала, что меня шлепают по лицу и суют под нос какой-то вонючий пузырёк, отчего спазмом перехватило горло и начался кашель.

«Нюхательные соли», — услужливо сообщил внутренний голос. — «Продирай глаза, пока какая-нибудь „добрая“ душа не решилась ещё водичкой сверху полить».

Я дернулась, представив как буду выглядеть на фоне расфуфыренных гостей. Не то, чтобы меня сильно волновало, но лучше не давать повода для насмешек. Тем более, мне эту публику еще приручать и подчинять. А авторитет и уважение на ровном месте не возникают.

Но какие же местные боги интриганы и обманщики! Мне только сейчас пришло в голову, что всё со мной произошедшее было не случайно. Не случайно после ритуала Гэри во мне проснулась память о прежних перерождениях, всё остальное тоже оказалось срежисировано. Зачем? Снять проклятие с герцогского рода? Я вас умоляю! Захотели — сняли бы! Такая силища в руках. Тогда, зачем? Позабавиться?