Паинька и Пай

— Денни, — Пай приложил руку к груди. — Я твой вечный должник за Лима.

— Ты уже расплатился, Пай, когда дождался нас, и тащил потом на себе. Честно говоря, я перестал даже надеяться, что мы успеем. Ноги еле волок. Думал, все.

— Это Улья вас дождалась. Не захотела без вас уходить, — засмеялся Пай, а Улья погрозила ему кулаком. Она хлопотала над девчонкой и бросала любопытные взгляды на Денни.

— Танини не совсем отраж, вы же видите. Ей с детства одни тумаки доставались. В нашу школу ее не взяли, работала в клубе уборщицей за еду, да и той мало было. Поэтому она такая тощая. И нелюдимая, — Денни сел рядом с Ульей, погладил сестру по светлым, с рыжинкой, волосам, повернул к себе лицом. — Иди ко мне, Танини. Дай Улье отдохнуть.

Танини замотала головой и спрятала лицо на груди Ульи. Девчонка дичилась и выглядела ребенком, хотя Пай, принюхавшись, понял, что Танини старше Лимми. Еще Пай успел заметить, что глаза у Танини не изумрудно зеленые, как у всех отражей, а светло карие. Белая ворона. Таким всегда трудно.

— А избили ее за что? — поинтересовалась Улья, укрывая Танини рукой от всех как наседка.

— Просто так, под злую руку попалась. Она ко мне должна была прийти. Я не разрешал ей в клубе ночевать. Нет и нет. А тут сигнал. Побежал за ней, а она, — Денни не мог остановиться, пересказывал и пересказывал пережитый ужас. Как увидел избитую сестру и понял, что идти она не сможет.

— Кто избил, знаешь? — Улья не отставала. Пай видел, что подруга восприняла девчонку и парня как свою семью и готова защищать.

— Хозяин клуба, наверно. После того, как Лимми сбежала, касса резко упала. Он психовал. Нас не трогал, товар нельзя портить, на обслуге срывался.

— Пай, — выразительный взгляд Пай расшифровал с ходу, согласно кивнул. С этим клубом он и сам собирался посчитаться.

— Я с вами, — Лимми научилась понимать взгляды.

— Куда с нами? Мы никуда не собираемся. На днях собрание в Ратуше. Завтра твоя родня нагрянет. Ребятам надо все показать. Дел по горло, — Пай обнял Лимми. — Мы потом разберемся.

— Танини тоже надо искупать, она же в синяках вся, в крови, — Денни попытался разомкнуть руки сестры, но та еще крепче обняла Улью за шею. — Танини! Да что с тобой?

— Не трогай ее, — улыбнулась Улья. — Сейчас успокоится и я ей помогу. Танини покормить надо сначала, а купание подождет.

— Спасибо тебе за доброту, — Денни ласково погладил Улью по плечу, глаза у него увлажнились.

Пай отлично понимал, что чувствует Улья. Когда Лимми рассказывала ему свою историю, Пай был готов на куски порвать ее работодателей. Улья приютская и такая же мстительная, за свою семью встрянет обязательно, а Танини и Денни, судя по всему, стали ей семьей. Если что и нужно Улье и Денни, так только остаться наедине. Чем-то эта парочка напомнила Паю их с Лимми. Мгновенное узнавание, нежелание расставаться, пристальное внимание окружающих.

— Супруг хозяйки! — на колени Пая лег листок от Беоль. — Подруга и гость любят друг друга.

— Что это он тебе опять пишет? — ревниво поинтересовалась Лимми.

— Кажется, Беоль хочет призвать сородича для Улья и Денни, — сообразил Пай. Ох, не зря Беоль обхаживал Улью, десерты ей подставлял. — Я ведь обещал нашему дворцу, помнишь? Придут отражи, придет любовь, смогут вернуться другие дворцы.

— Денни, слышишь? — Лимми бросилась к парню. — У вас с Ульей будет свой дом. Такой же как этот. Вы там будете в полной безопасности, хозяевами. Никто не посмеет вас пальцем тронуть.

— Я всего лишь помесь, не подлинная, — прошептала Танини и заплакала. Настолько привыкла терпеть унижение, что выдержать замечательные новости просто не могла.

— Я тоже не голубых кровей, всего понамешано, — утешала ее Улья. — Щенок подзаборный. Но и котовое есть во мне. Мы семья, Танини.

Лимми кусала губы и Пай понял, что жена сейчас тоже зарыдает. Лимми не видела плохого в своей юности, ее баловали и защищали, берегли даже от школы — соприкосновение с изнанкой жизни давалось ей нелегко. Если Магда узнает, на что обрекла своего обожаемого Лимончика… А если бы отражи не послушали Денни и не отдали Лимми свои сбережения? При всей мстительности Пай понял, что он не сможет открыть Магде глаза на эту правду. Хотел рассказать, хотел упрекнуть, задеть побольнее, но нет, не станет.

— Улья, ночуете здесь, завтра будем с вашим домом разбираться, — как Пай ни старался дать всем отдых, что-то постоянно мешало. Вот и сейчас на колени лег листок.

— Гость.

— Кого еще принесло? — Пай не сдержал крепкого словца, только все согласились лечь спать. — Ну давай, пусти.

В гостиную ввалился подвыпивший Бугор с бутылкой коньяка, всегда любивший прийти под утро к другу, помириться или поговорить о жизни. Однажды это стоило ему опаленных бровей. Вошел и сразу уткнулся взглядом в Танини.

— Улья, ты родила сестру? Или это Лимми родила? — Бугор в момент протрезвел, переводил взгляд с Лимми на Танини и тряс головой. Лимми была младше, имела глаза другого цвета, но Бугор такие тонкости не различил.

— Бугор! Ну, тебя только не хватало, — Пай пихнул друга в кресло.

— А вы чем тут занимались без меня, — Бугор сердито глянул на Улью. — Я почему от посторонних узнаю, что в Заречье новая власть? И кордоны, кстати, хреновые. Пай, как ты мог женщине охрану доверить?

— Бугор, — Улья вспылила. — Если бы я не внесла твое имя в список, ты бы в Заречье никогда не попал. Лучше, заткнись, — Танини вздрогнула, вскочила и Улья погрозила Бугру кулаком. — Малышка, я не на тебя злюсь.

— Тебя на бугре нашли? — Лимми стало любопытно.

— Неа, в яме, — заржал Бугор и провел ладонью по бритой голове. И уставился на Танини. — Только не говори, что у тебя кто-то есть. Я этого не переживу.

— Я и не говорю, — растерялась Танини и с изумлением посмотрела на Лимми.

— Что я вам говорила? Тут парни настоящие, а не рыбы замороженные.

— Так! — Пай встал. — Беоль покажи всем, где они спят. Бугор учти, Танини под моей защитой.

— И под моей! — встряла Улья.

— Пай! Защищай Лимми, а Танини я беру под свою защиту, — Бугор тоже встал и подал руку Танини. — Ты ослепительная красавица. Давай подружимся.

— Поцелуй меня в знак дружбы, Танини, — пропищала Лимми и рассмешила всех. Историю первого поцелуя Пая и Лимми знали все.

Пай строго рыкнул, схватил Лимми под мышку и поволок из гостиной. Гости это хорошо, но супружеского долга никто не отменял.