Кровоточащие сердца

Ее челюсть отвисла. У него была совсем другая комната? Мэв перевела взгляд с него на дворецкого.

— Матрац был тонким, как бумага. На дверях нет замков, и я уверена, что посреди ночи ко мне пришел гость. Ничего из этого я не ценю.

Дворецкий поперхнулся, прежде чем ответить:

— Я так понимаю, это означает, что комната не соответствует вашим стандартам.

Она сжала губы в тонкую линию.

— Я живу в квартире над швеей в центре Лондона. Я часто выгоняю крыс из-под кровати, а в шкафу есть три ведра, готовые на сезон дождей, потому что крыша течет, — Мэв выдавила улыбку. — Моя комната лучше, чем та, что мне тут дали.

— Мэв, — прошипел Леон.

Если дворецкий станет еще бледнее, она решит, что и он вампир. Юноша пробормотал извинения, прежде чем повернуться и жестом поманить их за собой в столовую. Очевидно, он понятия не имел, как реагировать на ее слова.

Никто не знал. Мэв сошло с рук ее едкое поведение только из-за ее работы. Как бы она ни старалась быть леди, у нее был язвительный язык.

Они прошли через гостиную в большую комнату за ней. Эта столовая была одной из самых красивых комнат в замке. Люстра висела над прочным деревянным столом, который был окрашен под красное дерево. И большая часть хрусталя осталась на люстре, хотя некоторые части украшали пол под столом.

Однако ей показалось подозрительным отсутствие окон в этой комнате. В столовой должны быть большие окна, выходящие на лужайку замка. Но эта комната находилась в самом центре замка, и не было ни одного окна. Лишь сотня свечей, чтобы отогнать тени.

Вокруг стола располагались три стула, два по бокам и одно во главе. Все место было странным.

Вряд ли это была та комната, которую она ожидала от герцога. Особенно того, кого Церковь боялась убить, потому что его смерть вызовет восстание.

Двойные двери в задней части комнаты открылись, и Герцог прошел в них с раскинутыми руками.

— Новые друзья! Добро пожаловать, добро пожаловать. Надеюсь, вы прекрасно отдохнули.

Она сузила глаза.

— Отдохнули? Забавно, что вы подняли тему.

— Это вежливо спрашивать, — он вопросительно приподнял бровь. — Но, возможно, вы невежливы, мисс Винчестер.

Она открыла рот, готовая начать с ним еще одну словесную битву. Если он хоть на секунду подумал, что она не справится с ситуацией…

Леон прервал ее прежде, чем она успела опозорить их обоих:

— Мы прекрасно отдохнули, ваша светлость. Еще раз спасибо, что пригласили нас в свой дом. Надеюсь, приготовление завтрака для нас не было хлопотным.

— Нет, никаких проблем, — Герцог сам выдвинул стул, чтобы Леон сел. — Почему бы вам не отдохнуть? Джентри скоро принесет еду.

Она смотрела, как он обходит стол и отодвигает для нее стул. Как джентльмен. В какую жалкую игру он играл.

Но она тоже могла играть, если он хотел делать это сейчас. Мэв вскинула голову и села на стул. Она изо всех сил старалась сохранять спокойное выражение лица, когда он чуть наклонился, и его дыхание задело волосы у ее шеи.

— Как вы спали, мисс Винчестер? — он прошептал.

— Вы точно знаете, как я спала.

— Кошмары? — спросил он, будто не знал, почему она плохо спала.

Она изо всех сил старалась не рычать, отвечая:

— Как я уже сказала вашему дворецкому, прошлой ночью в моей комнате был гость.

— Ах, — он отклонился с яркой улыбкой на лице. — Тогда мы с вами видели один и тот же сон, но, боюсь, не более того. А я-то думал, что вы будете более скромной женщиной, раз приехали со священником! Я польщен, что я вам снился.

Глаза Леона расширились. Она бы объяснилась, но двери снова открылись, и вошел дворецкий с тремя тарелками в руках.

— Завтрак подан, — объявил он.

ГЛАВА 9

Мартин не должен был ее раздражать, когда он не мог ничем успокоить ее. Но так приятно было ее сердить.

Ее щеки были красивыми с румянцем, и он знал, что у него не мало времени, чтобы насладиться этим выражением лица. Вампиры никогда не краснели. У них не было таких сильных эмоций, чтобы кровь приливала к коже от гнева. Казалось, жизненная сила знала, как соблазнить вампира рядом с ними.

О, он должен оставить бедняжку в покое. Она была готова лопнуть от гнева. Может, она ударит его ножом для масла, и это была бы восхитительная битва.

Он подошел к месту во главе стола и сел.

— Ах, Джентри. Прекрасно.

Дворецкий прошел в комнату, аккуратно ставя каждую тарелку с завтраком. Джентри, вероятно, часами тренировался, чтобы убедиться, что он был похож на настоящего дворецкого, а не на ребенка, которого нашли на улице.

И все же Мартин чувствовал жгучий взгляд конкретной женщины шеей.

— Да, мисс Винчестер? — сказал он, потянувшись за чашкой кофе. — Я чувствую, как вы пристально смотрите на меня.

— Мэв, — пробормотал священник. — Не могла бы ты быть немного вежливее с нашим хозяином?

Мэв не хотела. Она не могла не указать на каждую деталь в тот момент, когда она их видела.

— Вы герцог. Разве у вас не должно быть больше слуг, чем один человек, делающий все за вас?

— Ах, я герцог, но я и простой человек, — он сделал глоток обжигающего кофе, не вздрогнув. — Джентри делает много. Мне не нужны другие слуги.

— Слишком большое искушение? — ласково спросила она.

Священник заворчал, но Мартина это совершенно не смущало. Он передразнил ее милое выражение лица и ответил:

— Никто не был большим искушением, чем вы.

Ее щеки стали ярко-красными. Он знал, что не должен был делать этого перед священником. Черт, этот человек мог подумать, что это достаточно веская причина, чтобы заявить, что он вампир, и тогда Церковь действительно вмешается.

Но они уже отправили трех разных членов своего уважаемого ордена, и ни один из них не смог обвинить Мартина. Ну, кроме последнего. Этот священник проснулся не в то время и бродил по залам, когда не следовало. Обнаружение Лилы было неудачным случаем, и священнику не удалось выбраться живым.

Вот почему он позаботился о том, чтобы Джентри сторожил у дверей этого нового священника. Каждую ночь у священника дежурил как минимум один часовой. Мэв, однако, могла бродить, если считала нужным.

Он снова поднес кофе к губам, зная, что его глаза были прикрыты тяжелыми веками от удовольствия. На всякий случай он долго и медленно облизывал губы, прежде чем сделать еще глоток этого ужасного жженого напитка. Она знала, что он думал о ее крови.

И все же она ничего не могла доказать священнику. Ни единой вещи.

Священник кашлянул.

— Я не думаю, что мы должным образом представились друг другу. Меня зовут Леон, и я не возражаю, если вы будете называть меня по имени. Боюсь, отец Брайант не подходит, когда я завожу друзей.

Так вот как этот пытался одолеть Мартина? Он хотел дружить и надеялся, что это заставит Мартина заговорить. Может, они даже напьются вместе, пока Церковь не знала.

Мило. Этот план не был похож на других священников. Мартин, по крайней мере, немного зауважал другого мужчину.

Он кивнул Мэв.

— А вы? Как бы вы хотели, чтобы я называл вас, раз мы все здесь друзья?

Она фыркнула в ужасно неженственной манере.

— Вы можете называть меня мисс Винчестер. Я не ваш друг, герцог. Я не заинтересована в том, чтобы быть вашим другом.

— Серьезно? — Мартин опустил кофе слишком громко. — Что вы понимаете под другом, мисс Винчестер?

Он явно застал ее врасплох. И мисс Винчестер не нравилось чувствовать, что он взял над ней верх.

Она откинулась на спинку стула, опустила столовые приборы и сложила ладони на коленях.

— Боюсь, вам придется уточнить. Вы понимаете, что такое друг? Вы не можете предположить, что я поверю, что у вас никогда не было друга.

Были тысячи. Но это слишком многое выдало бы. Мартин наклонился и уперся локтями в стол.

— Я хочу услышать, что вы думаете о друге, мисс Винчестер. Ваше определение того, каким должен быть человек, чтобы он мог жить бок о бок с вами.

Она тяжело сглотнула, метнув взгляд в Леона, прежде чем попыталась ответить.

— Хороший человек, ваша светлость. Кто-то, заслуживающий доверия и надежный. У меня нет терпения к людям, которые хотят, чтобы я подчинялась их жизни или пути, который они выбирают для скитаний по этой земле. В мире полно людей, и нет ни одной причины удерживать в своей жизни кого-то, кто не видит моей ценности.

— Ах, — он кивнул, словно обдумывая ее слова. — Ну, я хотел бы сказать, что я очень надежный человек. У меня нет денег и нет возможности покинуть это место. Так что, если я когда-нибудь понадоблюсь, вы знаете, где меня найти. Моя жизнь довольно скучна, и я бы никогда не стал заставлять человека жить так, как я. И, наконец, если я могу быть настолько наглым, я понял вашу ценность в тот момент, когда вы ступили на мою землю.

Ее губы сжимались все больше и больше с каждым словом, пока ее пухлый розовый рот не стал полностью белым.

— Вы подаете заявку на то, чтобы стать моим другом, как если бы это была работа?

— Вы описали работу, — он усмехнулся, хотя это могло показать слишком много зубов. — Кроме того, мисс Винчестер. Вы быстро становитесь самой замечательной женщиной, которую я когда-либо встречал. Думаю, мы с вами могли бы стать друзьями, если вы хоть немного ослабите бдительность.

Ее глаза сверкнули гневом, и она уперлась руками в стол, словно собиралась встать и броситься на него. Жаль, потому что священнику пришлось влезть, как он всегда делал.

Отец Брайант кашлянул и постучал вилкой по тарелке.

— Боже, я должен извиниться за свою спутницу. Я всегда знал, что она груба, но она никогда не была настолько плохой, как сейчас. Возможно, нам стоит начать этот завтрак заново.

— И испортить удовольствие? — спокойно ответил Мартин. — Я не знаю, зачем нам это делать, святой отец.

Священник снова кашлянул. Мужчина поперхнулся?

Отец Брайант сцепил пальцы и прижал их ко рту.

— Если хотите, мы можем поговорить о затруднительном положении, в котором вы оказались, ваша светлость. Церковь совершенно уверена, что мы должны считать вас опасным и что, к сожалению, вы занимаетесь темными искусствами.

Ах, значит, они собирались сразу перейти к делу. Мартин не играл в игру священника с друзьями, а это означало, что оставался только один выход. Этот священник был предсказуем, а в такой ситуации это было плохой чертой.

Если он не хотел говорить, то и Мартин не стал бы. Но он не спал всю ночь, читая книгу, которую принесла ему Анна, и было несколько моментов, которые имели смысл.

Вампиров не должно быть. Они были темными существами, которые шли против всех основных правил существования. Так что само собой разумелось, что они были созданы из демонических сил или сами были демонами. А если бы это было правдой, то чтобы стать таковым, нужно было нарушить законы самого Бога.

Мартин с трудом мог вспомнить, когда он был смертным. Это было более четырехсот лет назад. Кто мог обвинить его в том, что он забыл? Но он знал, что не был лучшим. Он был избалованным ребенком герцога.

Совершил ли он все смертные грехи? Абсолютно. Конечно. Он никогда не ходил в церковь и всегда думал, что жизнь — это один отрезок времени, который резко обрывается. Ничего после.