В огне страсти

Глава 5

Несмотря на пылкие заверения Джинни, Дункан все чаще приходил к выводу, что испортил все, когда занялся с ней любовью и лишил девственности.

Он считал виноватым в случившемся только себя, ведь Джинни была совершенно неопытной.

Но с ним никогда не было прежде ничего подобного. Он до сих пор ни разу не терял головы. Да, он нередко испытывал чувственное влечение и раньше, но то была элементарная похоть, совсем не то, что он чувствовал с Джинни. Тут все оказалось гораздо сложнее. Он не просто хотел овладеть девичьим телом — он хотел именно ее. Только ее.

Но любовь не является оправданием.

Он лишил ее непорочности, и это никак не говорит в его пользу. Исправить случившееся можно только женитьбой.

Он играл с огнем и обжег обоих. Он совершил ошибку; оставалось лишь надеяться, что поправимую.

Лишь бы Джинни не ошибалась насчет своего отца.

Во всяком случае, на поддержку своего отца Дункан рассчитывал, и только это помогало ему бороться с дурными предчувствиями.

Прощаться пришлось при всех, поэтому он не смог сказать Джинни и половины того, что следовало. Покинув замок, Дункан помчался через горы в сторону Напдейла и Каслсуина. В стремлении скорее заручиться поддержкой своего отца для разговора с отцом Джинни он проделал путешествие по земле и морю меньше чем за два дня, хотя обычно оно занимало больше трех.

Дункан нашел отца в покоях лэрда, точнее, в небольшой комнате рядом с большим залом.

Отец что-то горячо обсуждал с несколькими стражниками, но как только Дункан вошел в комнату, он быстро отослал их прочь.

Вождь Кэмпбеллов из Охинбрека встал со скамьи, стоявшей у большого стола, и сжал плечо сына. Дункан, в свою очередь, обнял отца.

Их глаза встретились. Хотя Дункан сравнялся с отцом ростом (оба были немного выше шести футов), отец весил больше за счет крепкой, закаленной в битвах мускулатуры. Ему недавно исполнилось сорок, и в светло-каштановых волосах уже появилось несколько седых прядей, в основном на висках.

По непроницаемому лицу отца невозможно было понять, о чем он думает, но Дункан заметил радостно сверкнувший взгляд. Отец никогда не скрывал радости при виде сына.

Поздоровавшись, отец снова сел, но Дункан остался стоять, глядя на него через огромный резной дубовый стол, занимавший почти все пространство маленькой комнаты.

Суровое лицо, так похожее на его собственное, все в боевых шрамах, — отец задумчиво смотрел на Дункана.

— Значит, Гранта убедить не удалось? Дункан оцепенел:

— Тебе уже сообщили?

— Нет, — ответил отец с укором в голосе. Очевидно, он догадался, о чем подумал Дункан. — Просто я очень хорошо тебя знаю. Едва ты вошел в комнату, я сразу понял, что ты сильно взволнован.

Тут отец не ошибся, хотя причину волнения назвал неверно. Дункан не сомневался, что Грант непременно присоединится к войску короля. Но его больше волновало, как он станет просить руки его дочери.

— Грант сначала колебался, но я думаю, что его можно убедить. Король ясно дал понять, что рассчитывает на его поддержку. А Якова вряд ли можно игнорировать, тем более сейчас, когда его скорее всего назовут наследником Елизаветы. Короля поддержит английский флот, и Грант не захочет рисковать, отказывая ему. — Дункан наморщил лоб. — Еще за несколько дней до моего отъезда я был уверен в этом.

Похоже, это замечание отцу понравилось.

— О, должно быть, он получил мое послание.

— Послание? — с удивлением спросил Дункан.

— Когда Колин вернулся из замка Стерлинг, у него появилась одна идея. Довольно разумная.

У Колина? Дункан растерялся. Какое брат имеет ко всему этому отношение? Отец суровым взглядом всматривался в лицо сына.

— Но это хорошая новость. Что же тебя так взволновало? Дункан сцепил руки за спиной и заставил себя стоять спокойно, хотя ему очень хотелось метаться по комнате. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь так боялся. И просто не знал, с чего начать.

— У меня тоже есть предложение, которое, как я надеюсь, поможет укрепить наш союз с Грантом. — Дункан выжидательно замолчал.

— Говори.

Он глубоко вздохнул.

— Я сделал предложение Джин Грант, старшей дочери лэрда, и она согласилась стать моей женой. — На лице отца отразилось сильнейшее удивление. Не дав ему ответить, Дункан добавил: — Я предвижу, что могут возникнуть некоторые возражения, поэтому прошу, чтобы ты помог мне убедить ее отца оценить все выгоды этого союза.

Отец помотал головой:

— Это невозможно.

Дункан не ожидал ничего подобного, и ему потребовалось некоторое время, чтобы понять сказанное. Он замер.

— Я не понимаю. Девушка согласна.

Впервые в жизни Дункан увидел, что отец в затруднении. Его обычно непроницаемое лицо дрогнуло. Он казался растерянным и расстроенным.

— Не важно, согласна девушка или нет. Уже есть другая договоренность.

— Какая договоренность?

— Послание, о котором я упоминал. Предложение союза между твоим братом и Джинни.

От лица Дункана отхлынула кровь.

— Ты говоришь о Колине? Отец кивнул:

— Он ею очень увлекся.

— Да как это может быть? Он с ней двумя словами не обменялся!

— Два слова или сто, но предложение уже сделано, и отказаться от него невозможно.

Дункан не мог поверить, что это происходит с ним.

— Но если Грант еще не согласился…

— Это не имеет значения. — На лице отца возникло страдальческое выражение, но в глаза сыну он смотрел решительно. — Наверняка ты сам понимаешь, почему это невозможно.

В груди жгло. Дункан понимал. Даже слишком хорошо понимал. Поменять законного наследника на незаконнорожденного ублюдка… это будет воспринято как оскорбление.

И в душе его возникло чувство, которое он мог назвать единственным словом — негодование. Ничего подобного Дункан до сих пор никогда не испытывал.

Он сжимал и разжимал кулаки. Ему было наплевать — он не уступит. Мысль о собственном брате, женатом на той, которую он любит…

— Тебе придется выбрать другую девушку, — произнес отец куда более ласково.

Дункан упрямо замотал головой:

— Для меня нет никаких других девушек. — Он говорил глухим прерывистым голосом. Нужно, чтобы отец понял. — Я люблю ее.

Проблеск сочувствия на лице отца утешал мало.

— Мне очень жаль.

Этого Дункан никак не ожидал. До сих пор он всегда мог рассчитывать на поддержку отца. Всегда.

— Ты не можешь так поступить.

— Все уже решено.

Отец сказал это холодным тоном, не допускающим дальнейшего обсуждения, и в груди Дункана вспыхнул гнев.

— Ты не понимаешь…

Внезапно отец покраснел, и бешенство вытеснило из него жалкие крохи сочувствия, которое он, может быть, испытывал. Он вскочил на ноги, перегнулся через стол и схватил Дункана за отвороты кожаного жилета, глядя на него ледяными глазами.

— Что, черт тебя возьми, ты натворил?

Дункан вырвался. Он больше не мальчишка, готовый покорно принять отцовское наказание. Он не гордился тем, что сделал, но и оскорбления терпеть не собирался.

— Ничего… кроме того, что естественно между мужчиной и женщиной, которые любят друг друга и хотят пожениться, — ровным голосом произнес он, глядя прямо в холодные, полные ярости глаза отца.

— Чем, черт тебя побери, ты думал? — Отец наградил сына взглядом, полным разочарования и отвращения. Таким Дункан еще не видел его никогда. — Очевидно, тем, что болтается у тебя между ног, а не головой!

— Все было не так. — Однако он знал, что — увы! — именно так.

Отец стукнул кулаком по столу с такой силой, что стены содрогнулись.

— Называй как хочешь, это ничего не меняет. Ты поставил под угрозу все, над чем мы так долго трудились! Я доверил тебе важнейшую миссию, и вот как ты отплатил мне за доверие? — Лицо Дункана побелело. — Или ты думаешь, что Грант к нам присоединится, если узнает, что ты соблазнил его дочь? Король рассчитывает на его поддержку, и если мы из-за этого проиграем войну против Хантли, ты отлично знаешь, кто будет виноват в поражении! Ты обесчестил и себя, и семью. — Его взгляд опять заледенел. — Ты слишком высоко замахнулся, мальчик.

Дункан вздрогнул, словно получил удар кинжалом в спину от человека, которому доверял больше всех на свете. Бастард. Полукровка. Сукин сын. Мерзавец. Он представил себе все оскорбительные слова, которые люди долгие годы бросали ему вслед, но до сих пор это ничего не значило, потому что отец так не думал.

Он ошибался.

Глаза защипало, но Дункан в бешенстве подавил эмоции. Он мужчина, и теперь ему ясно, что надеяться можно только на себя. Он твердо сказал себе, что все это не имеет никакого значения. Его происхождение не повлияет на будущее — да только это не уменьшало боль от того, как жестоко отец ткнул его носом в позор происхождения.

Дункан выпрямил спину и расправил плечи, призвав на помощь свою упрямую шотландскую гордость. Он ни за что не покажет отцу, как больно тот его ранил.

— Нет нужды напоминать мне о моем происхождении. Я отлично знаю, что я ублюдок, но для женщины, на которой я мечтал жениться, это не имеет никакого значения. И до сих пор я не думал, что это имеет значение для мужчины, который сделал меня таким.

Он увидел, как в глазах отца мелькнула боль, и понял, что удар попал в цель. Несмотря на гнев, Дункан ощутил печаль. Больше никогда он не посмотрит на отца как на союзника — как на защитника. Скорее всего, он вел себя как дурак, думая так раньше.

То, о чем молчали всю его жизнь, сейчас было сказано вслух, и отношения между ними уже никогда не станут прежними. Он не ровня своим братьям и сестре. Он изгой — и всегда им будет.

Кинув на отца полный страдания взгляд, Дункан повернулся и вышел. Замок Фруи, Мори, две недели спустя

Джинни едва сдерживала возбуждение, проходя по большому залу, чтобы позаботиться об удобствах неожиданных «гостей».

Сердце ее затрепетало. Дункан приехал!

После двух долгих недель она снова его увидит.

Джинни улыбнулась Колину Кэмпбеллу и поблагодарила его за комплимент. Отец очень гордился элем, который варили в замке. Хотя Дункан и его младший брат были очень похожи, в Колине еще не чувствовалось той властности, которой в полной мере был наделен Дункан. Их разделяло всего несколько лет, но восемнадцатилетний Колин по сравнению с братом выглядел мальчишкой.

Джинни, как сумела, ответила на его вопросы о приготовлении эля, изо всех сил стараясь не оглядываться на дверь покоев лэрда, откуда вот-вот должны были выйти Дункан, ее отец, его отец и юный граф Аргайлл.

Воины Кэмпбелла явились в замок без предупреждения не ради того, чтобы провести ночь в гостеприимном доме горца. Они хотят, сообразила Джинни, уговорить ее отца и клан Грантов присоединиться к ним.

Похоже, войны с Хантли не избежать. Джинни не могла удержаться от страха при мысли, что Дункану придется сражаться. Вдруг она его потеряет?..

Девушка запретила себе думать о дурных предчувствиях. Но таково будущее жены воина.

Джинни удивилась, что Дункан не дождался ее, а сразу удалился в покои вместе с ее отцом и воинами. Она надеялась, что он немного подбодрит ее, прежде чем заговорит с ее отцом об их браке, но Дункан даже не взглянул на нее.