В огне страсти

Глава 16

В конце концов Дункан, конечно, поехал с ней, хотя пришлось задержаться на целый день, чтобы собраться.

Хотя основная опасность поджидала его в конце путешествия, сама дорога тоже вряд ли будет спокойной, и предложение Джинни поехать в качестве ее охранника, безусловно, уже большая помощь. Но Дункан твердо решил, что не будет подвергать ее опасности. Он сам отобрал тех, кто будет их сопровождать, выбрав самых опытных воинов, и настоял на том, чтобы людей было в два раза больше, чем она хотела взять.

Элла, ничего не зная об истинном положении дел, тоже хотела поехать, но шотландские горы зимой не место для ребенка. Да и для взрослых тоже. К счастью, девочка до сих пор чувствовала себя виноватой в той истории с охотой, так что не особенно спорила, когда ей отказали.

Маркиза попыталась отговорить Джинни, утверждая, что сейчас «не самое подходящее время, чтобы разъезжать по горам из пустой прихоти повидаться с сыном», но Джинни оказалась на удивление упрямой.

Дункан понимал: все это она делает не для него, а ради покойного мужа. Она не хотела и пальцем пошевелить, чтобы помочь ему, но готова была морозной зимой проехать через все Шотландское нагорье в обществе человека, которого повсюду ищут, чтобы повесить, — лишь бы оградить память супруга.

Ее постоянное присутствие терзало его душу. Проводить вместе долгие часы… Да это просто дьявольский соблазн! Бесконечные дни в седле, еще более бесконечные ночи — а она так близко. И пусть ее нагота скрыта под многими слоями шерстяной одежды — она навеки впечатана в его память.

Он будто мотался на другом конце чертовой веревки, которую натягивали ревность и его собственное естество, твердеющее с каждым ее движением. У него так давно не было женщины!.. Не утешиться ли в объятиях какой-нибудь благосклонной трактирщицы? Но ему казалось, что этим он оскорбит Джинни. Несмотря на свою ревность, на это он пойти не мог — пока еще нет. Но сказать, что он с нетерпением ждал окончания путешествия, — это ничего не сказать.

Он был как на иголках не только из-за постоянной близости Джинни. Опасное путешествие удлинялось и постоянными задержками, как из-за сильных метелей, так и из-за необходимости выбирать окольные дороги, чтобы не нарваться на разбойников и патрули. Если Дункану еще требовались какие-нибудь доказательства того, что кузен до сих пор не смягчился, достаточно было сосчитать количество солдат, прочесывавших местность.

В последнюю ночь перед прибытием в Инверери Дункан едва избежал пленения.

Они только закончили ужинать (на удивление вкусной говяжьей похлебкой с ячменем) и отдыхали перед очагом с кружками эля в руках, собираясь ложиться спать, как в трактир ворвался Лейф. Он стоял на страже и увидел подходивших солдат, но слишком поздно — уклониться от встречи с ними уже не было возможности. Если так поздно вечером вдруг пуститься в дальнейший путь, это только вызовет у солдат подозрение. Дункан понимал, что приходится поло житься на удачу.

Но без борьбы он не сдастся. Дункан взглянул на Лейфа и Коналла, без слов приказав им быть готовыми ко всему. Их длинными мечами здесь особо не помашешь, потолки слишком низкие, но кинжалов будет вполне достаточно.

Когда в трактир вошли солдаты Кэмпбелла — с дюжину, а то и больше, — Дункан сел в угол и отвернулся. Он радовался, что в этом старом каменном здании, крытом тростником, так дымно и темно; правда, запах оставлял желать лучшего. Здесь были всего две комнаты — одна наверху, да еще та, в которой они сидели, так что новоприбывшим придется располагаться на ночь в конюшне, и это не особенно понравилось капитану — крупному мужчине с покрасневшим лицом и кривым, плоским, не раз сломанным носом. Он казался на вид примерно того же возраста, что и Дункан, но был ему незнаком.

Если бы не Джинни, устроившаяся на ночлег наверху, Дункан бы с радостью поменялся с капитаном и ушел спать в конюшню, но он предпочел остаться рядом с ней.

Капитан угрюмо осмотрелся и начал громогласно возмущаться. Попытки трактирщика успокоить его он пропускал мимо ушей.

— Кто такие? — спросил капитан. — Нас послал по делам граф, и мы провели в седле целый день. Мои люди устали.

Трактирщик, тощий лысеющий мужчина, с беспокойством оглянулся.

— Это леди Гордон со своими стражами, она прибыла недавно.

Дункан тяжело вздохнул.

— Гордоны? — Капитан выругался. Может, граф Аргайлл с маркизом Хантли формально и помирились, но Джинни была права: старая ненависть не умирает. Узнав, кто они такие, капитан Кэмпбеллов разозлился еще сильнее. — Заговорщики? Те, что строили козни с Дунканом Дабом? — Черные как уголь глаза капитана внимательнее всмотрелись в окружающих. — Может, они укрывают предателя?

Стражники Гордона возмутились, но прежде чем Дункан или кто-то другой успел возразить вслух, в комнате появилась Джинни. Видимо, она услышала шум из своей спальни.

— Что-то случилось, джентльмены? — Ее негромкий нежный голосок моментально прекратил все споры. — Неужели мои люди причиняют вам беспокойство, сэр?

Капитан Кэмпбеллов едва не выпрыгнул из штанов, так он стремился заверить ее, что все в порядке. С появлением Джинни угрюмый солдафон превратился в карикатуру на галантного рыцаря. Джинни отвечала ему кокетливо и игриво, но Дункан видел, что глаза ее не улыбались, а дрожавшие руки выдавали нервозность. Джинни хорошо знала, что поставлено на карту.

Поблагодарив капитана за понимание, она предложила угостить его и его людей элем, чтобы «извиниться за вынужденную ночевку в конюшне». Капитан настоял на том, что бы Джинни присоединилась к ним. Прежде чем согласиться, она кинула взгляд на Дункана, но это не улучшило его настроения.

Дункан молча сидел и кипел от злости, пока Джинни флиртовала с капитаном. Ее негромкий нежный смех действовал на него как удары железной булавой по спине. И ему не становилось легче от того, что он понимал — делается это только ради него. Он так стискивал свою кружку с элем, что белели костяшки пальцев. Чертов развратник не отрывал глаз от низкого выреза платья Джинни и роскошных округлостей нежной плоти.

Однако когда капитан якобы случайно задел ее грудь, только побелевшие пальцы Дункана выдали его ярость. Он невольно привстал со скамьи и спохватился только в последний момент.

Его рывок не остался незамеченным. Эль, которым Джини накачивала капитана Кэмпбеллов, не совсем притупил его инстинкты воина. Он почуял угрозу.

Капитан впился в него пристальным взглядом.

— Эй ты, там! — скомандовал он. — Ну-ка выйди сюда чтоб я тебя как следует разглядел!

Дункан спокойно сидел на скамье. Ничто не выдавало его настороженности. Ему потребуется одно быстрое движение, чтобы воткнуть кинжал в глотку капитана. Похотливый болван вполне заслужил такую смерть за то, что прикасался к Джинни — и за все те непристойности, что наверняка возникали у него в мозгу.

Но, несмотря на соблазн, Дункан не собирался поступать опрометчиво. Он не сомневался, что сумеет бежать отсюда вместе со своими людьми, но Джинни… Если начнется заварушка, она может серьезно пострадать.

Дункан поднес кружку к губам и сделал большой глоток. Потом лениво поставил ее на стол, не спеша выполнять приказ. Капитан Кэмпбелл ему не указ.

Лицо капитана побагровело. Он встал из-за стола и подошел к Дункану, и только тогда тот поднялся. Надо отдать капитану должное, он не дрогнул, когда Дункан навис над ним, будучи выше не меньше чем на полголовы.

— Я выясню твое имя!

Дункан испытал немалый соблазн назвать его. Он почуял, что Лейф и Коналл оба напряглись, но понимал, что в таком тесном помещении опасно размахивать оружием. Хотя и не в его характере отступать, он не будет рисковать безопасностью Джинни.

Даже если это означает плен.

Поняв это, Дункан был потрясен. Несмотря на все случившееся, несмотря на ее нежелание помочь, он не задумываясь отдал бы за нее жизнь.

Он все еще раздумывал над этим, как вдруг рядом с капитаном появилась Джинни.

— Простите моего стража, капитан. Все они очень преданные люди, готовые защищать меня до последнего вздоха, и не подчиняются ничьим приказам, кроме моих. Я уверена, этот человек не хотел проявить к вам неуважение.

Похоже, капитан Кэмпбеллов смягчился, пусть не от слов Джинни, но от ее ослепительной улыбки. Он раздулся, как гордый павлин.

— Мы здесь по приказу короля, миледи, разыскиваем изменника Дункана Даба. Ваш человек чем-то на него похож.

Дункан напрягся, понимая, что сейчас между ним и смертью стоит только Джинни.

Как далеко она готова зайти, чтобы помочь ему? Если она хочет, чтобы его схватили, сейчас самый подходящий случай.

— Но вы же не думаете, что мой стражник и есть печально знаменитый Черный Горец? — с изумленным недоверием в голосе спросила Джинни.

Пристыженный капитан побагровел еще сильнее.

— Говорят, что он — человек необычайно высокого роста, могучего сложения, с черными волосами и синими гла зами.

Теперь на Дункана смотрели не только Кэмпбеллы. Он ощущал еще и тяжелые взгляды Гордонов. В горах Шотландии имя «Дункан» было достаточно распространенным, но капитан зародил сомнения сразу в нескольких головах. Тем не менее одно он знал точно — даже если стражники Гордонов и начали что-то подозревать, свою хозяйку они не подведут.

Джинни положила ладонь на рукав капитана Кэмпбеллов, запрокинула назад голову, продемонстрировав ему свою длинную красивую шею, и засмеялась. Все внутри у Дункана сжалось. Чарующий мелодичный смех звучал как песни сирен. И ошеломленный капитан, таращивший глаза, больше всего походил сейчас на человека, долго блуждавшего в темноте и внезапно увидевшего ярко пылающим факел.

— О, капитан! Если вы собираетесь арестовать каждого черноволосого синеглазого мужчину в горах, ваши подземелья скоро переполнятся. — Она улыбалась, зеленые глаза озорно сверкали. — Да вот хотя бы вы сами — высокий, крепкий. — Джинни жеманно потупилась, словно только что поняла, что говорит. — Будь ваши глаза не ярко-зеленымм, а синими, вы бы отлично подошли под это описание.

Дункан опять закипел от злости, увидев, как она взяла капитана под руку и повела обратно к столу, чуть наклонившись вперед, чтобы дать ему вдоволь налюбоваться на глубокую ложбинку у себя между грудями. Он запустил пальцы в волосы и снова вцепился в кружку с элем. Черт, ну как ей удается так выводить его из себя? Когда дело касалось Джинни, в нем пробуждались все первобытные инстинкты.

Была еще одна напряженная минута, когда Джинни, извинившись, собралась удалиться в спальню. Но капитан довольно охотно отправился ночевать в конюшню после того, как Джинни пригласила его позавтракать с ней. К счастью, Дункану не пришлось терзаться еще и за завтраком — Кэмпбеллов отозвали рано утром. Прошел слух, что Черного Горца видели вчера ночью недалеко от Инвернесса.

Несмотря на ложный слух, Дункан понимал, что петля на шее затягивается.

Поэтому через два дня он испытал искреннее облегчение, увидев вдалеке внушительные и грозные башни Каслсуина. Толстые серые стены казались надежным пристанищем на фоне сверкавшего за ними ярко-синего моря. И все-таки напряженность не отпускала.