Няня для дочки миллионера

Глава 8

Утром я случайно встречаюсь с Владимиром.

— После четырёх ты можешь быть свободна, — сообщает он.

На часах половина восьмого, а он уже спешит на работу. Снова одет с иголочки, а волосы чуть влажные. Вчера после тяжёлого разговора с Владимиром я вернулась к Ксюше, помогла ей с уроками, а затем мы вместе читали первую книгу о Гарри Поттере. Выяснилось, что малышка обожает фильмы и книги о смелом волшебнике.

Громова дома не было. Я заснула около полуночи, а он так и не вернулся. Уехал куда-то сразу после того, как открылся мне в порыве эмоций.

— Хорошо. Вы будете с Ксюшей? — уточняю я, допивая кофе.

— Да, — коротко отвечает Владимир. На меня даже не смотрит и вообще ведёт себя странно. Не грубо и раздражённо, как раньше, а словно ему в тягость моё присутствие.

— Осмелюсь спросить: чем вы с Ксюшей будете заниматься?

На самом деле я не должна задавать такие вопросы. Мой работодатель сказал: ты свободна, делай, что хочешь. Я должна молча кивнуть и уйти, а вместо этого пытаюсь достучаться до Владимира. Снова сблизиться с ним, как вчера. Почувствовать, что он не грубиян с холодным взглядом, а живой человек со своими проблемами и чувствами. Не знаю, почему мне это так важно. Я впервые за долгое время осталась одна. Мне плохо.

— Это тебя не касается, — на корню обрубает мой порыв Владимир. Ещё и взгляд бросает такой острый, недовольный, что я решаю подняться наверх и разбудить Ксюшу.

Малышка снова печально вздыхает, когда понимает — надо идти в школу. Не капризничает, ничего не говорит, а молча умывается и чистит зубки. В машине она молчит, а когда мы подъезжаем к зданию, напрягается вся, скукоживается.

— Тебя кто-нибудь обижает?

— Нет, — мотает она головой. — Всё хорошо, Виктория Андреевна.

— До занятий ещё десять минут. Хочешь посидеть в машине?

— Да, — моментально соглашается Ксюша.

Надо сказать об этом Владимиру. Может, ему удастся разговорить свою дочь. На прошлую школу Ксюша так негативно не реагировала, по крайней мере я не заметила, чтобы на уроках она чувствовала себя некомфортно или была чем-нибудь напугана.

— А какой фильм о Гарри Поттере тебе больше всего понравился? — спрашиваю я, чтобы отвлечь малышку от негативных эмоций.

Ожидаю, что она назовёт первую или вторую часть, возможно, третью, однако Ксюшин ответ меня удивляет.

— Последний фильм самый классный. Там добро побеждает зло.

А ещё несколько хороших героев погибает, да и вообще финальная часть о Гарри Поттере снята в мрачных тонах и поднимает совсем не детские темы. Разве семилетним можно её смотреть?

— Да? А мне третья часть нравится, про Маховик времени. А с кем ты смотрела последний фильм?

— Мама включала мне все части, а сама уходила гулять.

— То есть она оставляла тебя вместе с няней?

— Нет. Они с тётей Ритой были лучшими подружками и вместе куда-то уходили.

— Твой папа об этом знает?

У меня сердце кровью обливается. Мамаша оставляла свою дочь одну в гигантском доме, а сама развлекалась вместе с нянькой?

— Нет. Мама просила ничего не говорить. Но я проболталась…

— Когда?

— Когда со школы сбежала. Я телефон на парте оставила, чтобы меня не отследили, по улицам не ходила, а спряталась в надёжном месте. На последнем этаже в доме, где мы с мамой несколько раз были. Я код запомнила…

Бедная малышка! Представляю, как ей было плохо. Ради чего она всё это затеяла? И почему мама водила её в какой-то дом?

— И что было дальше?

— Когда меня нашли, папа очень злился. Он голос не повышал, нет, но сказал, что разочарован моим поведением… А я ответила, что давно уже не маленькая и привыкла быть одна! Ну и про тётю Риту сказала.

Одной загадкой стало меньше. Теперь ясно, почему Владимир уволил безответственную няню.

— А зачем вы с мамой ходили в дом, где ты потом пряталась?

— Мама там какие-то косметические штуки делала. А я на лавочке её ждала, — Ксюша прижимается лбом к окну, выглядывает кого-то, а затем обречённо говорит: — Надо идти в школу.

— Да-да, конечно.

Передаю малышку классной руководительнице, возвращаюсь в машину и еду в центр. Вчера на мой счёт пришёл аванс, я хочу выбрать бойлер в родительский дом. Консультант увлечённо рассказывает о плюсах водонагревателя, но его слова пролетают мимо ушей. Киваю, как болванчик, сама же думаю о Ксюше, о странной жене Владимира и о самом Владимире.

Мои догадки оказались верны. Он пожалел о своих откровенных словах, поэтому держался со мной закрыто. Но зато он хочет провести вечер с малышкой. Это замечательно. Я чувствую, что не напрасно вчера обнаглела в край и посмела раздавать ему советы. Громов ко мне прислушался.

— Я возьму вот этот, — тыкаю пальцем в бойлер справа и оформляю заказ.

Мама, естественно, в шоке. Я прижимаю телефон к уху и улыбаюсь, слушая её радостные возгласы.

— Ой, спасибо тебе, милая. Сил нет уже этими тазиками пользоваться. От твоего отца же ничего не дождёшься. Не умеет он ремонтировать бойлеры. Тьфу! А что ты умеешь? Другие мужики и не с таким справлялись, а он по гаражам шляется со своими дружками-алконавтами.

— Мам!...

— Ну что? Снова будешь папу защищать? Ой, ладно, — вздыхает она. — Значит, Паша твой образумился? Нашёл работу?

— Нет. Это я нашла новую работу, — и я в общих чертах рассказываю, что входит в обязанности няни.

— Тебе что, делать нечего? Зачем с чужими детьми нянчиться? Лучше бы своего завела! На Ларку посмотри: в восемнадцать родила, теперь свободна, как птица, сын взрослый почти. А ты если в ближайшее время не забеременеешь, только в сорок сможешь нормально вздохнуть. Дитё будет все силы забирать!

Мама любит ставить в пример мою двоюродную сестру. И плевать ей, что у Лары нет высшего образования и что она на двух работах убивается. Главное — Ларочка была замужем и успела родить ребёнка.

Сначала я обижалась, когда нас с сестрой сравнивали, но потом смирилась. Дело в том, что мамин брат погиб в автокатастрофе двадцать лет назад. Поэтому мама души не чает в Ларе, его дочери. Я своего дядю совсем не помню, но по фотографиям вижу, что Лара безумно на него похожа: те же черты лица, цвет глаз и даже улыбка.

— Бойлер привезут завтра во второй половине дня. Курьер тебе позвонит и назовёт точное время, — говорю я сухо. — Мне пора идти, мам. Увидимся на выходных.

Я завершаю вызов. Давно надо было рассказать маме о своём бесплодии. Хотя что это изменит? Только хуже станет. Она будет плакать, причитать, богу усердно молиться, искать причины в каком-то родовом проклятии. Я к этому не готова.

Я отвожу Ксюшу в бассейн, смотрю, как малышка уверенно рассекает воду руками, а затем улыбается мне. Где же твоя мама пропадает? Что делает в другой стране? И как вообще она могла оставлять своего ребёнка на лавочке возле дома, пока сама у косметолога сидит? Я бы так никогда не поступила. А вдруг с малышкой бы что-то случилось? Да мало ли неадекватных людей по городу ходит! У меня волоски на руках дыбом встают, когда я думаю, что могло произойти с Ксюшей.

В дом Громова мы возвращаемся около четырёх. Малышка садится за уроки, я же наматываю круги вокруг особняка. Неспокойно мне как-то, в груди давит. Я слишком близко к сердцу всё принимаю, любую информацию пропускаю через себя.

Ещё и пауза в отношениях даёт о себе знать. Начинаю думать, правильно ли я поступила. Может, не стоило так резко всё обрывать. Паша ведь старался, работу нашёл…

Шум подъезжающего автомобиля прерывает мой поток самобичевания. Владимир удивлённо вскидывает брови, когда замечает меня.

— Ты что-то хотела? — он останавливается далеко от меня, и это раздражает. Я настолько ему неприятна, что он даже подойти нормально не может?

— Да. У Ксюши неприятности в школе. Она не говорит, что случилось, хотя я пыталась узнать. Могу предположить, что у неё не складываются отношения с коллективом. Возможно, её кто-то обижает.

— Ясно. Я поговорю с классной руководительницей. В школе в каждом классе есть камеры, если понадобится — я их посмотрю.

— Ну или вы можете с Ксюшей об этом поговорить, — усмехаюсь я нервно. — Вдруг она вам откроется?

— Видео с камер будет куда более информативным, — бросает Владимир.

— А вам что важно: информативность или доверие Ксюши? — вскидываю подбородок. Мне порядком надоела чёрствость Владимира. Так и хочется стукнуть его по плечу и сказать: «Да стань ты уже человеком!»

— Я тебя понял.

— Отлично. Мне нужно будет уложить Ксюшу спать?

— Нет, сегодня этим займусь я.

— Как скажете. Тогда я пойду.

— В субботу у Ксюши день рождения, — летит мне в спину. Разворачиваюсь, и мы с Владимиром сталкиваемся взглядами. Во рту пересыхает. — Ты должна организовать ей праздник.

— Я?

— Да, ты. Придумай что-нибудь. Аниматоров пригласи, друзей Ксюши, музыкальную группу. Всё, что угодно.

— Еду из Макдональдса тоже можно? — не могу удержаться от издёвки.

— Нет. Жду от тебя внятных предложений до вечера четверга. Всё ясно?

— Так точно, — киваю я, еле сдерживаясь, чтобы не добавить «мой капитан». Вряд ли Громов сочтёт это забавным. — Теперь я свободна?

— Да.

Владимир тоже идёт в дом. Расстояние между нами стремительно сокращается. Я впервые улавливаю аромат его парфюма: горьковато-терпкий, с хвойными нотами, очень насыщенный и яркий. Этот запах подходит Громову.

— Ты здесь постоишь? — спрашивает он, когда я застываю у входа.

Его длинные пальцы обхватывают ручку двери, спиной я чувствую жар мужского тела. Сердце стучит быстрее, дыхание обрывается. Я трясу головой, избавляясь от секундного помутнения рассудка, и захожу в дом. Бегу в свою комнату. Закрываюсь. Не хочу думать о том, что произошло. Я же не настолько глупа, чтобы попасть под обаяние бесчувственного человека.

Да и нет у Громова никакого обаяния! Чушь всё это.