Саша. Характер — сахар со стеклом

- Ай, ну что еще? – мы остановились в темном коридоре между двумя дверьми. Я старался сжимать ее руку, как можно мягче, но злость…

И знаете, случается такой момент, когда мы вспоминаем все самые нелепые случайности в своей жизни, вспоминаем, как справлялись с теми или иными проблемами, заморочками. А глядя на этого колючего ежика, стоящего передо мной в длинной футболке, коротеньких шортах, с крайне недовольной моськой, я вспомнил наш поцелуй там, возле клуба. Вспомнил вкус ее губ и улыбнулся. Темные брови моментально нахмурились, а попытки выбраться из моего захвата только усилились. Она вела себя, как дичь, угодившая в невидимую ловушку.

Я наклонился ближе, заставляя ее отступить и прижаться к стене. Она вышла из себя, начиная зло шептать мне почти прямо в губы, попеременно сглатывая и облизываясь.

- Я буду кричать. Только попробуй, и Коша тебя отделает! – наклонился еще ближе, касаясь дыханием тонкой шеи с маленькой жилкой, бьющейся бешено под кожей. И зашептал в ухо, наслаждаясь моментом и ее беспомощностью.

- Давай.

Ее губы, мягкие и податливые, как губка впитали все разочарование и жжение в груди. Они постепенно растаяли, уступив место легкому покалыванию. Не знаю, что за магия витала в воздухе при таких вот поцелуях, что за магия тянула нас друг другу, кидаея в объятия, но мне она нравилась.

Отстраняясь, легонько щелкнул ошарашенную девчонку по носу и улыбнулся ей самой искренней  и доброжелательной улыбкой. Но не помогло.

- Кретин! Придурок! – она замахнулась для удара, но промазала. Ударила по руке, а затем, будто обессилев, наклонила голову и уперлась лбом мне в грудь. – Зачем ты так?

- Я не понимаю, о чем ты. – Мои руки хотели зарыться в ее светлые мягкие волосы, провести по всей их длине, убрать пряди с лица, а затем притянуть ее в объятия, вдохнуть аромат ее тела, кожи.

- Ребят, а вы где пропали-то? – в коридоре появилась взволнованная мама Сашки.

- Уже идем, мамуль. – Саша быстро подняла голову, убирая волосы за уши и улыбаясь во все тридцать два.

Женщина еще задержалась ненадолго, осматривая наши смущенные лица, негромко цокнула и ушла.

- Хорошо, мы вас ждем.

Саша глубоко вздохнула.

- Думаю, тебе стоит пойти домой.

Она ведь это не серьезно? Что значит «домой»? Опять возвращаться в эту пучину страхов и ожидания? А что, если Лизка снова свалила куда-то? Опять искать ее, носясь по городу?

- Нет уж, я остаюсь. Этот вечер мне нравится все больше и больше.

***

Я проснулась от кошмара. Какое-то черное месиво засасывало меня под землю. И это было настолько реалистично, что, проснувшись, я не сразу сообразила, где нахожусь. Темная комната напоминала те комнаты, в которых героинь ужастиков непременно убивали маньяки или чудовища. Темные тени, спрятавшиеся по углам, наводили еще больше ужаса.

Осторожно высвободив ноги из скомканного одеяла, прошла к двери. На кухне до сих пор горел свет, туда-то я и отправилась. Сейчас мне нужна была компания, любая.… В освещенном помещении сидели двое, Маришка и Коша. Их лица были пусты и будто даже безжизненны. Белые маски. Я села напротив и помахала у них перед глазами руками, но они даже не шевельнулись. Внезапно громкий крик разорвал оцепенение, кто-то умирал в соседней комнате, но я даже не шелохнулась. Голос был не знаком, а тело больше не подчинялось мне. Напряжение огромной тучей сгустилось вокруг нас. Свет мигнул и потух. А затем Коша взял что-то в руки, крик повторился. Но кричали не в другой комнате, кричала я….

- Я никогда в жизни не видела настолько реалистичных снов, это была будто картинка из глупого ужастика с тупыми главными героями, которые полтора часа совершают только глупости и лишь последние десять минут спасаются сами и весь мир в придачу! – в трубке молчали. Затем зевнули. - Почему ты молчишь? Ты считаешь меня больной на всю голову? Маша!

- Просто Гриша позвал меня на свидание, и я не знаю, что надеть. Может, вы сегодня с Иркой ко мне? Заодно и накрасите.

- Ох, Маша, - я отключаюсь. Ну, о чем, скажите, о чем можно говорить с девчонкой, чью голову и мысли целиком и полностью занимают мальчики? Набрала другой номер. В ответ раздались лишь длинные гудки. Ирка не слышала, или опять посеяла трубку. М-да…Лизке я звонить не стала. У нее итак слишком много проблем, не стоило нагружать бедную девчонку еще и своими.

Подумав немного и выглянув за окно, я со спокойной душой снова улеглась спать. Не стоило накручивать себя из-за пустяков. Это был всего лишь сон. Ничего больше. Реальность страшнее.

- Сааш, просыпайся. Сааашааа… - нудные звуки на одной ноте не давали мозгу окончательно проснуться. Желая остаться подольше в комфорте нереальных сновидений, я посильнее укутался в одеяло.  Но, к сожалению, это не помогло.

- Саша! Мама приехала!

- Что? – как я поднялся так близко? Понятия не имею, но известие о том, что моя заблудшая матушка решила наведаться в обитель своих детей слегка пугала. Ха-ха. Слегка.

Потряс головой, потер глаза и посмотрел уставшим замученным взором на сестру.

- Выпроводи ее и ложись спать, рано еще.

Но причесанная и даже накрашенная Лизка слушать не желала, что-то пробормотав под нос, достала телефон из заднего кармана джинсов.

- Алло, Саш, тут такое дело. Мама приехала. Мне психиатр не разрешает с ней общаться, брат вставать не желает, может, ты приедешь и поможешь?

Нервные движения Лизки приводили меня в еще больший депресняк. Синяки на ее руках, только - только начавшие сходить, мутили. Что это? Заболел что ли?

- Лиз, принеси антигрипинчика, а. И замолчи, от твоего голоса блевать тянет.

- А хотя, знаешь, не приезжай. Я приеду. Не хочу его больше видеть.

Девчонка развернулась так быстро, что я заметил лишь кончик ее косичек, и выбежала из комнаты, по пути запнувшись об оставленные мной на пороге кроссовки.

- Твой сын – свинья, мамуля! – послышалось из соседней комнаты, а затем, громкий хлопок двери сообщил, что сестрица покинула квартиру. Ну и славно. Меньше головной боли!

***

- Чай будешь? - предложила я возбужденной Лизке.

- Да, с удовольствием. - Согласилась та.

- Сашуль, напомни, почему я все еще не скололась?

- Потому что у тебя есть я, твоя опора и защита. – Мы весело рассмеялись, довольные друг другом, и, взяв стаканы, полные теплого коричневого напитка в руки, уставились в мелькающие картинки на экране.

Не знаю, что было в Лизиной голове, но в моей поселился пожар. Пожар ненависти к тому, кто не может держать своих слов и свое истинное лицо в узде. Он опять все портил! Опять подталкивал ее в пропасть, из которой она всеми силами пыталась выбраться. Зачем? Это что, любовь у него такая? Нет, я этого так просто не оставлю!