Благими намерениями

Глава 8

Эта чертова жара однозначно сводила с ума. И не только меня, но и людей вокруг. По сводкам новостей такой аномально высокой температуры не наблюдалось в нашем городе более пятидесяти лет. Это и не странно, если учитывать движение тектонических плит, тающие ледники и смену климата. Но что тогда произошло сегодня? И почему в такой важный для многих американцев день с температурой воздуха происходит такое? Быть может, это знак? Или последствия того, что еще вчера в атмосферу земли прямо над Нью-Йорком вошел инопланетный корабль, а Уилл Смит настолько занят съемками в Алладине, что забыл о том, что именно он в «Дне Независимости» спасал нас всех от смерти? Как бы там ни было, воспоминания о моих любимых фильмах ситуацию, вероятно, все же не спасут. Я изнемогаю от жары в этом чертовом едва остающемся на ходу черном седане, пока мы стоим в чертовой пробке на шоссе в пятидесяти милях от города по пути к загородному дому бабушки Эммы, которая почему-то предпочла жить у черта на рогах, а не в приличном пригороде «Большого Яблока».

— Пожалуйста, выключи эту отвратительную музыку, которую слушал еще дедушка моего дедушки, и сделай кондиционер посильнее, — едва говорю я, потому что от неимоверной духоты в машине у меня першит в горле и, кажется, начинает двоиться в глазах. Такое ощущение, что именно сегодня все договорились прокатиться на машине именно в том направлении, в каком нужно нам, хотя по факту все должно быть наоборот, потому что праздник в городе, а не за его пределами.

— Эй, это Биттлз, — покосился на меня Лиам и в унисон другим людям, не желающим торчать в пробке, несколько раз нажал на сигнал автомобиля, а затем повернул рычаг термостата охлаждающего машину устройства до предела, — и это, лапуля, максимум.

— Для человека, чья свадьба стоит полмиллиона, у тебя просто отвратительная тачка, — бросила я, улыбаясь в душе, потому что Лиам практически зарычал, и это было чертовски мило. Его пятерня скользнула по волосам, которые были слегка влажными. Ноздри раздулись, а губы задрожали. Почему-то злиться ему сегодня не удавалось, и он вряд ли бы скрывал свои эмоции, потому как мы все, торчащие на этой дороге, были на чертовом взводе.

— Ты всегда можешь снять с себя то, что на тебе одето, — ухмыльнулся Лиам, удерживая зверя, желающего послать меня, куда подальше, в руках, и, снова дважды яростно нажав на сигнал, облокотившись на руль, подпер голову, и посмотрел на меня. О, это было издевательство с его стороны, потому что мне не было куда раздеваться. Мой топик и шорты и так легко могли бы сойти за белье.

— Боюсь, твоя Эмма не поймет нас правильно, если объясняться с ней приедет полураздетая девка, — показательно расстегнув пуговицу на шортах, улыбнулась я, вникая в эти чертовы игры под руководством детектива Вуда. Это может быть забавно и, возможно, даже скрасит наше ожидание, пока поток машин не рассосется. Лиам прокашлялся, но, клянусь, если бы машина перед нами не тронулась, я была бы готова издеваться над своим спутником и дальше.

Оказалось, впереди была авария, и из-за этого движение было затруднено. Два барана не поделили полосу и просто стояли, бодаясь прямо посреди трассы, несмотря на то, что автомобили с обеих сторон не пострадали. В такие моменты я искренне радовалась, что не являюсь обладательницей такого транспортного средства, потому что чертовски солидарна с отцом, который каждый раз, когда мы садимся в его машину, утверждает, что бояться нужно не того, как водишь ты, а того, как водят другие. И хотя Лиам неплохо справлялся с обязанностями водителя, я все равно не была в восторге от того, что находилась в чертовом автомобиле.

До озера еще около ста пятидесяти миль, и это учитывая то, что мы проехали уже более сотни. Это озеро, Сенека, находится практически на границе штата, в Богом забытом, но красивом, по словам Лиама, месте. Правда, слушать об этом я особо не хотела, и Вуд, к моему удивлению, не рассказывал об этом, и после того, как мы остановились на заправке, чтобы взять несколько бутылок воды и пару батончиков, потому что ничего съедобного взять с собой мы просто не додумались, мне даже удалось вздремнуть.

Сон был ярким и реалистичным. Мне снилась большая светлая церковь с деревянными скамейками и разноцветными витражами. Мне снились гости, много гостей и мои родители практически у алтаря. Все в белых цветах и лентах. Играла странная старинная музыка, а запах ладана, клянусь, был словно настоящий, будто я ощущала его кончиком языка. Все улыбались и смотрели на меня, пока я шла вперед и смотрела на букет из белых пионов, который держала в одной руке, и подол белого неимоверно воздушного платья в другой. А впереди… у алтаря стоял… Лиам, который, взяв мою ладонь в свою теплую руку, дернул меня… и еще раз…

— Грейс? — позвал он, теребя меня так, что я едва удерживалась на ногах.

Когда я открыла глаза, понимая, что звал меня детектив никак не сладким голосом у алтаря, а выражался грубоватым тоном наяву, у меня сложилось впечатление, что я напилась, и по мне проехались катком. Спина затекла. Виски пульсировали. Лиам матерился. Машину дергало. Что, черт возьми, происходит? Я осмотрелась. Мы были… черт знает где. Вокруг была дорога и практически пустыня.

— Что происходит? — прохрипела я, когда машина дернулась еще раз, а затем остановилась. И только я хотела повторить свой вопрос, как из-под капота повалил дым. — Твою мать, мы горим?!

Я судорожно принялась дергать ручку двери, чтобы вырваться наружу, но у меня ничего не получилось, и я в недоумении посмотрела на водителя, которого сложившаяся ситуация, похоже, не вводила в такую панику, как меня. Но, как бы там ни было, умирать сегодня я не собиралась, даже если это нужно сделать ради высшей цели.

— Успокойся, никто не горит, — рявкнул Лиам, распахивая свою дверь и пуская внутрь поток горячего воздуха. Когда он открыл капот, оттуда повалил просто-таки столб дыма.

Я словно чувствовала, что все это не к добру. Как можно вообще ездить на такой рухляди в такую даль? Тем не менее, до дома слишком далеко, чтобы идти пешком, поэтому я надеюсь, что Лиам либо починит это корыто, либо нас подберут добрые люди и доставят до ближайшего места, где есть кондиционер и желательно душ.

Окончательно придя в себя, я сделала несколько глотов воды, которая заканчивалась слишком быстро, и вышла на солнцепек. По злому року судьбы мы стояли на асфальте, который практически плавился под моими ногами, когда от температуры за бортом на капоте чертовой тачки, вероятно, можно было бы жарить яйца, если бы они у нас были. Но если детектив заставит меня торчать под этим солнцем, на обед на капоте его корыта я пожарю его орешки!

— И что тут у нас? — сложив руки на груди, я подошла к Лиаму, который тыльной стороной ладони вытирал пот со лба.

— Ничего хорошего, лапуля, — бросил он и выпрямился.

— И как это понимать? — продолжила давить я, желая услышать то, что он, черт подери, шутит.

— Так и понимать. От этой жары моя машина перегрелась…

— Ну, так сделай что-нибудь. Охлади ее, у нас есть вода, — не унималась я.

— Лучшее, что я могу сделать, это вызвать эвакуатор, — покосился на меня Лиам и, действительно подойдя к своему сидению, выудил из машины сотовый.

Но это, вероятно, злая шутка? Мы ехали сюда, черт знает сколько, и, вероятно, столько же до нас будет добираться и эвакуатор. И, судя по тому, как Лиам морщит нос, я чертовски права.

— Я не хочу этого знать! — подняла в защитном жесте руки я.

— Эвакуатор будет не раньше, чем через восемь часов, и неважно, откуда он будет ехать. Из-за жары у ребят очень много работы, и вызовы они принимают в режиме живой очереди, и то, что они приедут так быстро, только благодаря тому, что я…

— Быстро? Вуд, ты, вероятно, шутишь? — заорала я. — Ты предлагаешь мне торчать под гребаным солнцем минимум восемь часов?

— У нас нет выбора…

— Есть! Выбор есть! Мы можем вызвать такси или попросить проезжающих мимо людей нас подобрать, — пролепетала я, чувствуя, как меня захватывает истерика. Я очень плохо переношу жару. У нас нет еды, и вода практически на исходе …

— Грейс, успокойся, — жарким потоком ментолового воздуха произнес Лиам, оказавшись критически близко ко мне и схватив меня за плечи. Но его прикосновения не сделали ситуацию лучше. Они только выводят меня из себя, и я уже склоняюсь к тому, что это не у Лиама раздвоение личности с его перепадами настроения, а у меня.

— Я… я не могу, — ответила я, болтая головой из стороны в сторону, словно она мне чужая.

— Все. Будет. Хорошо, — медленно, но с непоколебимой уверенностью произнес Лиам, такой, что мне, и правда, захотелось ему поверить. Мне хотелось чувствовать эту заботу и понимать, что я не одна, и что мне не нужно искать выход, а можно просто кому-то довериться. Именно так! Я хотела довериться Лиаму Вуду. Хотела доверять ему. Верить. Даже несмотря на то, что в глубине души изначально испытывала не самые лучшие чувства.

Он ворвался в мою жизнь. Изменил ее и меня. За каких-то три дня! Детектив Лиам Вуд разрушал мою жизнь, как ураган, оставляя после себя смятение и руины. И… я не хотела, чтобы он ушел из моей жизни, потому что… не знаю, почему-то рядом с этим парнем я чувствовала себя необычайно живой и настоящей.

— Давай мы сначала затолкаем машину вон под то дерево, — медленно и аккуратно сказал Лиам, словно боясь меня спугнуть.

— Зачем? Солнце скоро повернется, и…

— Нет, лапуля, солнце к закату будет двигаться вон туда, а значит, тень от этого едва похожего на живое дерева и того непонятного камня будет только расти, поэтому мы хотя бы не будем находиться под прямыми лучами, — затараторил Лиам, размахивая руками.

— Ладно, бойскаут, я все поняла, медалей у тебя не занимать, — рассмеялась я.

И Лиам Вуд действительно оказался прав. Затолкав машину на небольшой кусок дороги, скрытый от прямых солнечных лучей, я явно почувствовала себя лучше. И хотя жара была неимоверная, и чтобы скоротать часы, за которые по этой дороге не проехала ни одна машина, мне пришлось обливаться водой и мечтать о том, как я сниму одежду и приму холодный душ, Лиам не потерял времени зря. Он снял с себя обременяющую ткань и остался в одних пляжных голубых шортах на голое тело. Это, скажу, было хорошим вариантом для него, но не для меня, потому что тело детектива Вуда оказалось еще лучше, чем я себе представляла. Такое ощущение, что он проводил в спортзале все сознательное время, а его тело было измазано маслом. И все потому, что бронзовый загар, на который обычному копу явно не хватило бы времени и чертовой смекалки, был идеально ровным, а из-за пота, выступившего от высоких температур, каждый изгиб, каждая мышца и каждый, о, Господи, кубик пресса просто-таки сиял и практически просил его облизать.

Я сходила с ума.

И практически задохнулась, когда Лиам вылил половину бутылки воды себе на голову, позволяя жидкости стекать и по телу, и, запустив две руки в волосы, убрал их назад. Это было чертовски горячо, и в итоге он стал еще более привлекательным.

— Я хочу есть, — уставившись на свои колени, проскулила я.

Солнце уже практически приблизилось к горизонту, но эвакуатора все не было не видно, а игры в города и фрукты уже надоели. Запасы воды и еды у нас были на нуле. Измученные от жары, которая наконец-то начала спадать, мы сидели в машине, разложив кресла. Прошло больше восьми часов, но за нами так никто и не спешил. Мой телефон предательски сел, а у Лиама держался из последних сил, и самое интересное это то, что никто из нас не взял с собой чертово зарядное устройство. Наверное, потому, что ни один из нас не думал о таком исходе событий. Теперь, вероятно, и Миа, и мама всполошатся, а я однозначно не успею к праздничному салюту.