Няня для Бесёнка

Глава 34.

Матвей

Это был конец, означавший новое начало…

Наверное, где-то глубоко в душе я все полгода понимал, что Эля не до конца со мной честна… Правда, до сих пор я ни разу не подловил ее на лжи. Впрочем, я и не пытался этого сделать.

Эгоистично полагал, что меня можно и нужно любить… Ведь есть за что. Это же я, да?

И Эля так убедительно делала вид, что влюблена в меня по уши. Вот я и повелся… Повелся даже не на смазливую мордашку, а именно на ее любовь. На то тепло в груди, что зарождалось, когда я думал, что меня любят… За просто так терпят мое постоянное отсутствие и не просят почти ничего взамен.

Я уже говорил… Мне было с ней удобно. И, пожалуй, все…

Самое грустное во всей этой ситуации то, что я даже рад, что все вот так закончилось. Наша взаимная ложь друг другу, наконец, подошла к концу. Отношения, начавшиеся со лжи, рано или поздно потерпят крах.

А с моей стороны тоже все шесть месяцев была ложь. С того самого дня, когда Эля впервые спросила:

-А ты меня любишь?

А я, зная, что солгу, намеренно ответил…

-Люблю…

Возможно, за 6 месяцев я сам себя убедил, что «люблю!». Но нет, не любил… Ни дня не любил. И сейчас я, блин, просто счастлив, что не совершил самую ужасную ошибку в своей жизни. И все благодаря моему маленькому Чертёнку-хранителю – моей любимой доченьке.

***

От третьего лица

Матвей почти что приказал Лене вернуться обратно в постель. А она и не сопротивлялась, потому что из-за напряженной-накаленной обстановки ей пришлось понервничать, что привело к повышению температуры и ухудшению ее самочувствия.

Ужасная сонливость сделала свое дело – стоило девушке только оказаться в постели, как она почти моментально уснула… Опять.

Матвей все же переживал из-за случившегося, хоть и пытался показать всем, что все нормально. Только у Насти настроение было на максимум. Теперь она могла не беспокоиться о том, что противная Эля вернется. Все вышло как нельзя лучше! Ведь если бы папина бывшая подружка ушла из-за нее, была бы вероятность, что папа попытается с ней помириться. А теперь все!

«Тааак. Всё, да не всё! Моим папой так легко манипу… манипури… Ой, ну и словечки эти взрослые вечно придумывают!».

Так или иначе, Настя решила действовать. И действовать незамедлительно, чтобы у бывшей папиной подружки уж точно не было больше ни малейшего шанса.

В ход опять пошел листок ватмана среднего размера  и средней плотности. По центру крупная надпись «операция – любовь!». Многочисленные сердечки, хоть и кривехонькие, но разукрашенные красным фломастером.

Настя с особым энтузиазмом продумывала план своих действий. Только идей было не так уж и много. То и дело вспоминала фразу дяди Коли о том, что любовь – штука сложная. Неужели папа не сможет так легко влюбиться в Лену, а Лена в папу? Но Настя хотя бы попытается сделать так, чтобы они заметили друг друга.

Малина – Суп – Хорошее настроение Лены и… Всё! Настя не знала, что еще можно сделать. Но как оказалось, не все и не всегда нужно стимулировать, чтобы добиться желаемого. Многое происходит само собой, своим чередом, когда этого совсем не ждешь… Вернее, ждешь, но не знаешь, как добиться его реализации…

Настя, решительно настроенная прямым текстом намекнуть отцу, что Лена ей нравится не только, как няня, шагала в сторону кухни. Оттуда доносились громкие звуки, так что девочка предположила, что отец там.

-Виуууууууу! Ххххх… Пххххх… – стоило Насте отворить дверь на кухню, она услышала громкий голос Чернобелика, который орал похлеще мартовских котов. Черное мокрое пятно вылетело из комнаты со скоростью света, и только в гостиной стало потряхивать своей тушкой, разбрызгивая многочисленные капельки воды на ковер, диван, да и на мебель.

-Что здесь случилось? – девочка смотрела на присевшего на корточки отца, который собирал с пола воду тряпкой, которая еще сегодня утром была кухонным полотенцем. На полу валялась небольшая металлическая кастрюля, в которой лежала курочка.

-Ничего… - достаточно злобно фыркнул он. Надо же! Впервые в жизни принялся готовить суп, чтобы отвлечься, но черный «помощник» не дал ему этого сделать, нагло мешая…

При простуде аппетит нулевой, а куриный бульон – это не только полезно, но и вкусно. Когда покойная мать заботилась о нем во время его болезни, выздоровление наступало намного быстрее. Вот и ему захотелось позаботиться о Лене.

-Пап, а давай мы суп для Лены сварим?

-Я пытался, но мои попытки оказались безуспешными. Давай мы лучше пиццу закажем. Ну или что-нибудь другое. На твой вкус?

-Фу? Ты ж не знаешь, что они туда кладут? Ты хочешь накормить гадостью больного человека? Кхе-кхе… - картинно закашляла Настя. –Я, кажется, тоже уже почти простудилась. Не, нам нельзя общаться  с посторонними людьми. Нам нужно соблюдать эту, ну… картину?

-Карантин?

-И его тоже… Ты ж не хочешь заразить бедного доставщика?

-Не хочу…

-Ну вот! – обрадовалась Настя. С одной стороны, она думала, что будет сложнее уговорить готовить неумеху-папу, кулинарные способности которого еще хуже, чем у Лены. А с другой… Девочка была приятно удивлена и даже поражена тому, что папа сам захотел поухаживать за ее няней. А может она ему уже нравится?

Пока девочка искала бабушкину кулинарную книгу, которая, как назло, куда-то запропастилась, Матвей решил позвонить Вадику, потому что… То, чего он больше всего не любил – выглядеть глупо. Как представлял, что его охранник в открытую ржет над своим работодателем, так и хотелось вызвать клиниговую службу, чтобы они сами тут убрались.

Но ведь у Никитиных картинный карантин, да?

-Вадим? – обратился он к моментально ответившему начальнику охранной службы.

-Прости, шеф… Я должен был среагировать, когда черно-белый преступник пытался похитить огромную курицу прямо из кастрюли со стола. Но мне было очень интересно, чем все это кончится.

-Ха-ха… - ответил Матвей на противный смех Вадика. Сам, главное, был инициатором их дружеских отношений. С Вадей у них было много всего общего, но главное – любовь к футболу. Матвей часто пропускал прямые трансляции, и когда не было времени посмотреть повтор, Вадим с радостью пересказывал самые интересные подробности того или иного матча. – Вадик, ты можешь быть свободен.

-Ээээ, - не понял тот. – Ты меня увольняешь, что ли? Шеф, я ж не со зла…

-Да расслабься ты. Езжай домой, к жене. Новый год на носу. А ты на работе торчишь. И пацанов тоже всех отпускай. Я все равно решил взять отпуск, так что временно в ваших услугах не нуждаюсь.

Надо сказать, реакция Вадика была неоднозначной. А то ведь дома сейчас начнется: «нужно составить новогоднее меню, нужно в магазин за продуктами для этого меню, в этом году мы опять без елки»… И прочие-прочие претензии жены. Нет, Ольку он любил, но терпеть не мог заморачиваться. Он мог бы встретить Новый год без елки, гирлянд и даже без шампанского. Главное, с Олюшкой, а все остальное – совершенно неважно.

Но раз шеф отпустил, значит, придется радовать жену и утруждать себя нелюбимым походом по магазинам.

А тут как раз самое веселье началось! Матвей подошел к плите впервые за два с половиной года, что Вадим работал в его доме. Вот он насмеялся в прошлый раз, когда Лена готовила блины и кашу! Уже устроился поудобнее, не хватало только попкорна. И… облом…

Закончив, наконец, с уборкой и испортив в процессе этого еще парочку кухонных полотенец, Матвей еще раз ополоснул кастрюлю и курочку под проточной водой. Он собирался отправить мясо на плиту вариться, но как раз в этот момент на кухню вошла Настя.

Она держала в руках бабушкину кулинарную книгу. Громко положила ее на стол, после чего подошла к плите, где Матвей уже выбирал температуру для варки.

-Фу! – девочка ткнула курицу в нескольких местах. По всей поверхности тушки были многочисленные тоненькие перышки и незаметные волоски. –Ты ее не почистил, что ли?

-Я ее помыл! – многозначительно ответил папа. –Разве этого недостаточно? – все же переспросил он.

-Ну не знаю… Когда бабушка готовила, перья в супе не плавали.

-И то верно… - пришлось вынимать курицу из еще не состоявшегося куриного бульона. Вместе с дочерью они внимательно осмотрели всю тушку и вырвали все лишнее.

Тоненькие волоски нужно было опалить. Поскольку газовой горелки не нашел, пришлось пользоваться зажигалкой, рискуя поджарить себе пальцы. Ароматный запах поджаристой курочки (а может, и не курочки) вновь привлек черно-белого хищника.

Несмотря на недавно произошедшее бедствие, потоп, вызванный этим вечно голодным Варваром, он опять собирался поохотиться за кусочком вкусного мяска.

-Мяу! – громко просил он, понимая, что кура занята – другой хищник, двуногий, нагло лапает ее своими ручищами. – Мяу! – терся он о ноги Матвея.

-Да уйди ты! – мужчина оттолкнул надоедливого зверя.

Тот обиженно отвернулся и моментально бухнулся на пол, загораживая своим массивным телом весь проход.

Демонстрация протеста могла привести к очередному пинку. Но котяра чувствовал, что от Матвея веет теплом. Так что надеялся на то, что получит свою порцию… Надеялся не зря…

Мужчина отрезал кусок крылышка и бросил его голодному питомцу. Тот поймал кусочек сырого мяса почти что на ходу и, довольный своей жизнью, побежал в сторону совершенно новенькой мягонькой лежаночки из Элиной шапки с помпонами.

«Жизнь удалась!» - думал он на своем кошачьем языке, что было понятно по его развалившейся-пофигической позе. Тепло, кормят, иногда гладят… Что еще нужно для счастья?

Только назойливая крыса, на которую кот уже почти научился не обращать внимания, его раздражала. То и дело пыталась залезть в миску с его кормом, желая своровать кусочек.

Стоило коту только открыть глаза, белоснежный зверек занимал каменную позу, застывая на месте пытался маскироваться. Да Чернобелик и не собирался за ним охотиться. Потому что было лень. Да и не жалко было бесконечного корма. Пусть берет… Мама с папой еще купят. А если не купят, он выпросит… Потому что знает волшебное слово: «Мяу!».