Индекс Цитирования

Глава 30.

Мои глаза уже привыкли к полумраку в этой странной и почти неосвещенной комнате без окон, с одной только дверью. Не укрылось от меня и то, что входная дверь изнутри была обита металлом и не имела дверной ручки. Сколько я так просидела и проплакала в углу, не знаю, но мне кажется, что не меньше получаса.

Дверь открывается и входит Яковлев. В долю секунды успеваю заметить за ним ступеньки ведущие вверх. Значит я в подвале и сигнал с часов мог попросту не выйти из помещения. Я не сильна в технических штуках, но сейчас меня очень пугает эта мысль -единственный шанс на спасение тает на глазах.

- Соскучилась, кошечка? - плотоядно усмехается Яковлев, сверля меня своими мутными и пьяными глазами.

Я сижу в самом углу на старом матрасе и понимаю, что никуда рвануть я просто физически не смогу. Яковлев пинает меня на пол и наваливается всей массой сверху, противно дыша прямо в лицо.

- С оружием любишь, значит? - внезапно в его правой руке появляется тот самый складной нож, которым он перерезал мне веревки. Кожей на шее я ощущаю ледяное лезвие. Чувствую, как мне в живот упирается стояк и одновременно, вдавливая меня в пол, Игорь суетливо пытается расстегнуть на себе брюки. Не получается, он матерится себе под нос и велит мне не дергаться.

Я в ужасе закрываю глаза и очень хочу просто потерять сознание. Сопротивляться уже бесполезно, захлестывает чувство омерзения.

Внезапно за дверью начинается какая-то потасовка, раздаются чьи -то крики и отрывистые звуки очереди выстрелов. В следующие секунды металлическая дверь с грохотом вылетает, я слышу резкий, оглушительный хлопок и Яковлев бессильно обмякает прямо на мне.

Игорь сваливается в сторону и в следующую секунду его окончательно отбрасывают от меня. Я вижу перед собой Макса.

- Порядок, - доносится до меня чей -то мужской голос из соседней комнаты с лестницей. Я выдыхаю, понимая, что сейчас я в полной безопасности. Макс успел.

- Маленькая, не бойся, теперь я тебя не отпущу ни на шаг, - хрипло шепчет мне Макс на ухо и, слыша его голос, я начинаю потихоньку отходить от того ужаса, который был еще минуту назад. Меня колотит от запоздалого «прихода» осознания того, что Макс мог и не успеть и вообще это я, я подставилась. Не замечаю, как заливаюсь слезами.

Обхватываю Макса, пытаясь его обнять и чувствую на руке ощущение чего -то теплого и мокрого. Отшатываюсь, понимая, что это может быть. По левому плечу у него стекает струйка алой крови, футболка чуть порвана.

- Г осподи, ты ранен? - в ужасе вскрикиваю я и как завороженная смотрю на стекающую кровь.

- Ерунда, так, задело по касательной, не страшно, - отмахивается Макс и пытается улыбнуться. Только вот получается не очень - губы улыбаются, а глаза серьезные и полные боли из-за меня.

- Нужно обработать и перевязать, - предлагаю я, но понимаю, что здесь в подвале мы явно не найдем ничего, что смогло бы ему помочь. Надо отсюда выбираться поскорее.

- Идти можешь? - он смотрит мне прямо в глаза и я немного прихожу в себя от только что пережитого ужаса. Неуверенно киваю и мы поднимаемся вверх по ступенькам.

Наверху три незнакомых мне человека и ... Смолин, которого я меньше всего ожидала тут увидеть. Выходит, что слухи, ходившие о нем вот уже третье десятилетие подряд - не так уж и оторваны от реальности. Вокруг лежит несколько мертвых тел - я насчитываю семерых. Сергей Викторович внимательно осматривает каждого, удостоверяясь, что в живых не осталось никого.

Увидев нас с Максом, он улыбается и чуть рассеянно разводит руками.

- Ну вот тебе, Лада и то, что я говорил при нашей последней встрече. Мы предполагаем, а случай располагает. И вот тебе еще этого человеческого фактора - хоть отбавляй.

С этими словами Смолин так выразительно показывает головой на лежащего на полу Дамира, что я не удерживаюсь и начинаю улыбаться сквозь слезы, текущие в три ручья.

Смолин усмехается и прибавляет:

- И ты еще все волновалась, что мы Яковлева не сможем сместить. Конечно, не так я думал тебя поставить во главе «Хроноса», но все в итоге разрешилось в нужном направлении, не находишь, Лада?

- Да уж, - всхлипываю я, - в офисных интригах я не особо сильна.

От сказанного мной, Смолин прыскает со смеху, но тут же его лицо приобретает серьезное выражение.

- Так, значит поступим вот как. Тебе сейчас надо отдохнуть, прийти в себя, выслушать в свой адрес массу ... заслуженного. А через пару -тройку дней жду у себя. Надо обсудить и твое вхождение в должность и новые полномочия. У меня будут новые проекты, которые я хотел поручить Василевскому, но теперь ими будешь заниматься ты. Так даже лучше.

- Я может уже и завтра смогла бы..., - неуверенно начинаю я, но Смолин решительно против. Да и Макс явно не рад такому энтузиазму с моей стороны, хмурое выражение его лица подсказывает мне, что нам с ним предстоит еще долгий разговор.

- Нет, Лада, давай уж с человеческим фактором будем до конца считаться, Тебе отдохнуть надо, а не геройствовать. И к тому же, - он хитро сощуривается в сторону Макса, -поговорить вам точно будет о чем. Уж явно не о работе.

Сергей Викторович протягивает Максу какой -то ключ и советует увезти меня побыстрее. От волнения я не соображаю, что надо говорить, а что - нет и спрашиваю, поедет ли он с нами.

Смолин качает головой и хитро сощурившись ссылается на какие-то дела, которые надо сделать прямо сейчас. До меня доходит, что под «делами» он имел ввиду тела тех, кто в течение нескольких часов удерживал меня в этом подвале. Люди Смолина тоже остаются с ним.

Как бы я не была напугана, от меня не укрывается то, что Макс очень напряжен и все это время практически молчит. Я догадываюсь, что творится у него в душе, но мне было бы легче, если бы он сказал хоть слово, ну хоть бы уже кричал на меня, ругался. Имеет ведь право. Молчание убивает.

- Не злись, пожалуйста, - тихонько всхлипываю я Максу в футболку. От пережитого у меня кружится голова и походка получается неуверенной и шаткой. Надо спешить и поскорее выбираться из этого места. Слабость накатывает неожиданно и я слегка пошатываюсь - Макс, несмотря на ранение, мгновенно подхватывает меня на руки и несет к машине.

Успокаиваюсь я только оказавшись на переднем сиденье черного внедорожника Макса. В автомобильном бардачке находятся бинты, перекись и порошковые антибиотики - для обработки и перевязки раны вполне достаточно и я принимаюсь за дело.

- Мы уже не знали, где тебя искать, а тут еще этот мудак Яковлев исчез одновременно с тобой, мы по камерам просматривали - вы ехали в лифте с разнице в несколько минут и оба завернули за угол здания. Туда, где камеры не достают. Если б не твой сигнал с часов. - Макс не договаривает и, едва дождавшись, когда я закончу с перевязкой раны, заводит машину и резко вдавливает педаль газа.

Я понимаю, о чем сейчас он только что подумал и не решаюсь ничего ответить.

Большую часть дороги мы едем молча. Макс напряжен, это чувствуется по тому, какими рывками он ведет машину. После нескольких часов пережитого ужаса, я безучастно наблюдаю за дорогой, понимая, что у Макса есть все причины беситься и изводить меня молчанием. Но скорее всего он будет злиться не на меня, а на самого себя - не удержал, отпустил. Об этом мы еще будем говорить дома, а за свои глупейшие действия я готова отвечать. Страх постепенно отступает и на его место приходит чувство стыда от осознания дурости собственного поступка.

Мы подъезжаем к выезду из города и Макс впервые за всю дорогу нарушает тишину.

- Больше никогда не делай так, пожалуйста.

- Угу, - сипло соглашаюсь я.

- Скоро будем дома, ты сможешь отдохнуть. Но даже и не надейся, что я тебя хоть куда -то отпущу, - Макс старается добавить теплоты в свой голос, но я чувствую, как он волнуется.

- Можешь ругать меня, имеешь право, - хнычу я, сгорая от стыда.

Вместо ответа Макс чуть прибавляет скорости, хотя я замечаю, что машину он ведет уже более спокойно. Неожиданно на меня наваливается дикая усталость и слабость от пережитого, но я чувствую себя спокойно и даже умиротворенно. Не знаю, что там впереди и куда мы опять едем, но в одном я точно уверена - сейчас, в этой машине я в полной безопасности.

Макс негромко включает какое-то радио и я сама не замечаю, как начинаю тихонечко подпевать звучащей в эфире песенке Эроса Рамаззотти.

Я люблю его песню «Parla con me», мне нравятся ее слова, сейчас они мне кажутся полностью в тему.

- Знаешь итальянский? - тут же с удивлением реагирует Макс и я слышу нотки любопытства в его голосе.

Si, un’po (Да, немного) - отвечаю я и улыбаюсь.

В моей жизни снова потихоньку становится солнечно и тепло.

***

Проводив взглядом Ладу и Климова, Сергей Викторович снова повернулся к лежавшим на полу - среди всех, особенно его интересовал Дамир. В том, что это был именно тот самый, у Смолина сомнений не возникало.

- Что думаешь? - почти бесшумно спросил его Николай, руководитель службы безопасности холдинга. Он знал своего шефа уже более сорока лет и в неофициальной обстановке вполне мог обращаться к нему по-дружески, на «ты».

- Ох, Коля, да вот боюсь, тут уже все сроки чтоб думать - прошли. И надо действовать.

Николай в задумчивости глянул на Дамира, застывшего в неестественной позе и покачал головой.

- У нас не так много времени. Тянуть с ответом он не станет.

- Успеешь подготовиться? - Смолин кольнул озадаченным взглядом по Николаю.

- Да. Но ты, Сережа, давай-ка без геройства, сегодня и завтра особенно. Мои ребята будут рядом, на всякий случай. Если что - прикроют. И все же, я б на твоем месте не ехал сейчас в офис. Ну подожди ты пару деньков хотя бы.

- Нет, - твердо отчеканил Смолин, - поеду сейчас, буду разбираться с файлами. Думаю, сейчас самое время распаковать то, из-за чего весь этот сыр-бор получился.

Николай неодобрительно качнул головой, но решил не упорствовать. Сейчас важно опередить врага и понять, каким окажется его следующий шаг.