Новогоднее чудо — Папа на час

Кто мы друг другу?

Лариса Александровна тихонько вышла в прихожую:

— Серёжа уже ушёл? Так быстро?

Ирина молча кивнула головой, разбирая одежду Нади. Глаза были на мокром месте, и всё тело так напряжено, казалось, ткни пальчиком, и она взорвётся от рыданий.

— Как вы сходили в гости? Надюшка в восторге! Устала и спит без задних ног. А тебе понравилось? — мягкой улыбкой Лариса Александровна пыталась успокоить и вывести свою дочь на разговор.

Ирина молчала, пожимая плечами.

— Так! Оставь это всё, я сама приберу. Иришечка, идём-ка на кухню.

Дочь послушно поплелась за мамой.

— Так. Садись и рассказывай. Он тебя обидел?

— Нет.

— Что он тебе сказал? И почему ушёл так быстро? — аккуратно выспрашивала Лариса Александровна.

— Сказал, что любит меня… И я его выгнала. — сдавленным голосом произнесла Ирина.

— Ого! Я же говорила, что он тебя любит! Радоваться надо!.. А ты зачем его выгнала?

— Не хочу, чтобы всё ещё больше запуталось.

Лариса Александровна слегка опешила от этих слов, не понимая сути сказанного дочерью. Что там ещё дальше может запутаться? Куда уж ещё запутанней? Ласково поглаживая Ирину по плечу, она спросила:

— Ириш, давай на чистоту. Мы одни, и никого кроме нас тут нет… Ты Серёжу любишь? Скажи, как есть. Пойми, дочка, тебе самой легче станет. Признай свои чувства.

Ирина глубоко вздохнула, с шумом выдохнула. Слёзы хлынули ручьями, Ирина закрыла ладонями лицо и выдавила из себя:

— Я… его… ЛЮБЛЮЮЮЮ!

Лариса Александровна её обняла, гладила по карамельным волосам:

— Поплачь-поплачь… Не держи в себе. Мы сейчас во всём разберёмся. Серёжа любит тебя, ты любишь Серёжу, у вас общая дочка, любящая вас обоих. ― подытожила мама. ― Всё верно? Ириша, ты со мной согласна?

— Угу, — всхлипывая, кивнула Ирина.

— Тогда скажи мне, зачем ты его отталкиваешь? Я просто хочу понять. Дочка, я очень хочу, чтобы ты была счастливой, и не понимаю, почему ты отказываешь ему.

Ирина вытирала слёзы, немного успокаиваясь, и дрожащим голосом принялась объяснять:

— Серёжа требует разговора о прошлом. Спросит меня, как я могла поверить в ту чушь о нём?! И что я ему скажу на это? Я сама не знаю. Оглядываюсь на десять лет назад, и не понимаю — КАК я могла в нём так сомневаться?! Мне стыдно… Он меня уже спросил, почему я промолчала о беременности. Для него это важно. И если мы поговорим, он всё равно меня не простит. Он будет помнить об этом.

— Иришка, он тебя любит, а выяснить хочет, чтобы не было между вами недомолвок. Он простит. Он уже простил, раз в любви признаётся. Серёжа не такой человек, чтобы разбрасываться словами. Это другие могут врать налево и направо: «Люблю-не могу!» Лишь бы в койку заманить. Серёжа, я думаю, к таким словам серьёзно относится. А что он ещё говорит?

— Хочет, чтобы мы были вместе… Подожди радоваться, не перебивай! В душе я очень хочу, но в голове звучит вопрос: Что дальше?! Быть вместе в качестве кого? Я не пониманию его намерения. Если дать себе волю и помечтать ― он пригласит нас поехать жить к нему. Надюша его дочка — это понятно. Он хороший папа, я это вижу. И за Надюшу от всего сердца рада. А я? Поеду к нему как любовница? Или как няня для Нади?

— Что ты такое говоришь?

— Он живёт до сих пор под одной крышей с бывшей женой! Я приеду, и мы с ней будем делить: вот моя ложка, а это твоя ложка, я сплю с Серёжей в понедельник, среду и пятницу, а ты спишь во вторник, четверг и субботу?

Лариса Александровна растерялась.

— Я думала он в разводе.

— Мамуль, понимаешь, у меня голова разрывается! А если что-то пойдёт не так, я стану такой же бывшей? Будем жить, как в гареме?! А он приведёт в дом третью жену, потом четвёртую. Он же может себе позволить содержать целую деревню жён!

― Ну, скажешь тоже! ― махнула рукой Лариса Александровна. ― Деревня жён…

Ирина хмыкнула, и сама над своими словами рассмеялась.

― Я, конечно, утрирую… Когда он приехал, я его встретила в штыки. Потом мы пообщались, и затеплилась надежда ― а вдруг он мне по судьбе, мой мужчина? Но, когда он пропал из виду на несколько дней, меня осенило: что будет дальше? Кто мы друг другу? И не выходит это из головы.

― Ириша, его тоже можно понять. Он узнал о Надюше, такое переварить ― нужно время. Это мы женщины в точности знаем, сколько у нас детей! Хи-хи-хи, потому что рожаем сами. А для Серёжи получился такой вот сюрприз: Надюше девять лет, а папа о ней и не знал.

― Наверное, ты права… Только, как представлю разговор о прошлом, и подумаю, как всё будет в будущем, сразу хочется, чтобы он просто уехал, и всё осталось, как было раньше.

― Ты подожди, дочка, переживать о будущем. Раз уж Серёжа предлагает вам быть вместе, значит, всё обдумал, придумал и решил. Он мужчина серьёзный и шутить бы такими вещами не стал. Поговори с ним. Спроси о его планах, тогда и сама определишься, устраивает тебя это или нет. Завтра позвони ему, и поговорите. Быстрее всё выясните, быстрее и ты успокоишься. Хорошо?

― Спасибо, мамуль. Я, когда с тобой поговорю, мне спокойнее становится. Только звонить я ему не буду и разговаривать тоже.

― О, как! Повредничать хочется? ― лукаво улыбнулась мама.

― Ага, мамочка, очень хочется! ― Ирина потянулась и рассмеялась. ― Сама не понимаю, но так хочется его стукнуть, укусить больно!

— Ну, подожди пару денёчков, и тогда на празднике поговорите.

— Я не пойду. Нет настроения ходить там и всем улыбаться. Мне сегодня этого хватило.

— А как же Надя? Одна пойдёт?

— Она с папой будет. Там же праздник! Им и без меня будет весело.