Серая мышка для босса

Глава 40. Консультации по важному вопросу

Маринин телефон молчит. От безвыходности я звоню Олегу. Сама не понимаю, что хочу от него услышать.

— Олег, у тебя есть минутка, — мой заискивающий тон серьезно отличается от вчерашнего беспардонного.

— Ты сейчас где?

— Дома… — теряюсь я.

— Адрес скинь, я скоро освобожусь, подъеду. Не могу телефон занимать сейчас, жду звонка.

И отключается.

И вам привет.

А узнать нужен ли мне Олег в доме, ему в голову не приходит.

Ладно, ссориться с ним сейчас мне ни к чему. Может, даже удастся уговорить его отменить теперь мое увольнение. Сбрасываю адрес.

Вспоминаю, как размышляла над тем, нужно отправлять адрес Егору. Кажется это было вечность назад. Как он все-таки меня нашел?

Олег приезжает часа через полтора, когда я уже почти вся извелась. Он сразу располагается на кухне, предварительно проведя инспекцию в холодильнике, в котором мышь повесилась, и в пустых кастрюлях на плите.

— Ну что за бабы! Ни у одной пожрать нечего! Я сегодня у своей был, она мне предложила салат из морской капусты в банке. Трындец вообще! Я ей такие бабки отстегиваю, сама не готовит, хоть заказала бы. Спрашиваю, ты на одном белковом коктейле живешь, что ли? Только глазами хлопает.

— Ты ж вроде говорил, что тебя от сиськи отлучили? — пытаюсь я сопоставить имеющиеся данные.

— Да не она меня отлучила, а я ее. Просится назад, но считаю, нет жратвы, нет бабок. С кем в койке оттянуться я и так найду, — ворчит Олег и как-то странно на меня смотрит.

— Это не ко мне, — тут же открещиваюсь я.

— Да я прикидываю, успеет ли доставка из ресторана доехать, или я тебя раньше схарчу.

— Олег, я тебя по серьезному вопросу беспокою, ты не думай… — пытаюсь я перевести разговор в нужное мне русло.

— Угу, внимаю. Дай хоть кофе!

Я послушно принимаюсь шуршать возле кофеварки.

— Понимаешь, я вчера Егора не так поняла, и у нас возникло некоторое недопонимание… — аккуратно обходя пикантные детали, я повествую о самой эпической ошибке в истории этого мира.

— Да я уже в курсе, — ржет Олег. — Братец вчера поштурмовав твою крепость, неудачей сильно обозлился, и давай мне звонить и претензии предъявлять. Занятненько вы время проводите! Понятно, чего ты ко мне в любовницы не пошла. Я такие извращения не приветствую. У меня все по-людски. Вот деньги, вот квартира, ложись. Эти ваши мексиканские страсти мне совершенно без надобности. Хотя смотреть за вами было с самого начала интересно.

— С самого начала? — обалдеваю я.

— Ну, когда ты задницу свою рекламировала кому-то по телефону, — это он про дирижабль, что ли? — уже тогда было понятно, что Егорка встрял.

— Кому понятно, а кому и не очень, — бормочу я.

— Ну так я говорил, что у тебя жопа нормальная. Что ты умная, я такого не говорил, — подкалывает меня Раевский.

Молча проглатываю.

Чего уж тут говорить, я себя психованной ревнивой идиоткой выставила. Умной не прослыву, это точно.

И тут меня озаряет:

— То есть ты с самого начала знал, что мы с Егором… ну… это… И все равно предлагал стать твоей любовницей? — поражаюсь я.

— Страсти в драме надо подогревать. Вон как у младшего сразу пригорело! Да и тебя заодно проверил, что ты из себя представляешь. А то давно, еще в студенчестве, была у него пассия — шикарная соска, да только в глазах у нее ценник висел. А Егор молодой был, впечатлительный, членом думал. Чуть предложение ей не сделал. Я ему и так, и эдак: посмотри на эту цацу внимательнее. Ну чешешь ты ей между ножек, ну купи ей сережки, кольцо — не надо! Он мне не верил, пока я ему видео не прислал, как она меня заглатывала.

Да уж. С таким братом точно с каждой бабы будешь брать подписку о несовокуплении с акционером компании. Хотя, хорошо, что той девицы на горизонте больше нет. Все это, конечно, давно было и быльем поросло, но мне неприятно слышать, что Егор к кому-то испытывал романтические чувства.

— А если бы я согласилась, — уточняю на всякий случай. — Чтоб ты со мной делал?

— Как маленькая, ей-богу, — вертит пальцем у виска Олег. — Драл бы тебя под хвостик. Ты вполне в моем вкусе, только ни хрена не готовишь.

— Э… после брата?

Олег закатывает глаза:

— Я ж не матерью своих детей тебя нанимал, а содержанкой. У тебя по крайней мере короткий послужной список.

Вот смотрю на Олега и не понимаю, мне смеяться хочется или глаза ему выцарапать.

— Так что, Тушканчик? Чего тебе от меня надобно?

Знаю, что высмеет, но все равно спрашиваю:

— Как мне с Егором помириться?

— Ба, совсем плохая стала. Как-то же ты с ним подружилась? Вот так и мирится надо! — ерничает он.

— Просто подойти к нему наклониться и задрать подол? — бешусь я. — Это так называется теперь? Помириться? Да он меня слушать не станет и пошлет!

— Как у вас интересно дружба началась, — восхищенно присвистывает Олег, и я понимаю, что сболтнула лишнего. — Слушать не станет, это верно. Так и ты, кажется уже наговорилась. Но я тебе обещаю, с задранным подолом не пошлет.

— Как же, вон уволили уже одним днем, быстро из головы выкинул, — непонятно на что жалуюсь я, сама ж этого хотела.

Олег смотрит на меня с жалостью:

— Никто тебя не увольнял, завтра выйдешь на работу.

— Как это? Ты ж обещал?

— Я похож на идиота? Я своего брата, по-твоему, не знаю? Да он скорее руку себе перегрызет, чем тебя отпустит. Так, что я б на твоем месте думал, как качественно… гхм… помириться.

— Ты думаешь, я с бухты-барахты к тебе пристаю! Я его вообще не понимаю! Он меня первый раз шантажом принудил! Под угрозой увольнения! А тебя послушать, так у него ко мне нежные чувства!

— Насчет нежных не уверен, — отбоярился Олег. — А насчет шантажа. Ты уверена, что ты так уж была против?

Отворачиваюсь от Олега. Признаваться не очень хочется, но он считывает меня влет.

— То-то же. А увольнение… Тут ничего странно нет. Ты ж кем при нем задницей вертела? Секретаршей? А у него принципы.

— Что-то какие-то нетвердые принципы, — язвлю я. — И нечеткие. Секретаршу драть нельзя, а финансиста можно?

— Так и быть. Объясню, а то ты вместо того, чтобы мириться, будешь жрать мозг моему брату. Папаша наш — Кирилл Раевский — был жуткий бабник и ходок. Прям как я, только еще неудержимей.

У меня даже рот открылся.

— Ага. Осознала масштабы? Поначалу даже из семьи уходил, но потом возвращался. А как разбогател, так и вовсе перестал скрываться, нанимал себе каждый раз любовницу в секретарши. Парочка из них даже вместе с нами в доме жила. Матери это, ясное дело, давалось нелегко. Но ей приходилось терпеть. Я в свое время с отцом разругался и, бросив универ, ушел в армию, а Егорка остался. И всю эту бордельную котовасию с секретаршами наблюдал, и видел, как мать страдает. Вот отсюда и неприятие у него к сексу с секретаршами.

— А вторая жена?

— Какая еще вторая? — не понимает Олег. — Отец так и блудил не разводясь. Жена у него всегда была одна.

— Ну. Линда, она же ваша сестра.

— Тут, Тушканчик, еще мудренее история.

— Выкладывай.

— С чего бы? — поднимает брови Раевский.

— Начал же уже, говори. Я тебе за это бутерброд сделаю.

— Как низко я пал, продаю информацию за бутерброд. Режь давай, а я вкратце обрисую. Только палец себе не оттяпай, тут история прям на Оскар.