Страстный. Плохой. Опасный

Часть 9. Папка

Я так сильно перенервничала, что как только забежала домой, ринулась в ванную комнату, падая на повреждённые колени перед унитазом, тяжело дыша, надсадно всхлипывая. Сердце колотилось, кажется, даже в перепонках оглушительным барабаном. Последнее время я слишком мало ела, поэтому выждав тошнотворные судороги пустого желудка, встаю на шаткие ноги. Не могу перестать слышать его шепот у себя в голове и успокоить свое рваное дыхание, после забега. Не могу забыть, как за мной побежал Игнат… Так медленно, словно дал мне фору и возможность ускользнуть. Кажется, он мне помог, поэтому я сейчас дома, а не прикована к широкой кровати в апартаментах Гордеева. — Яся? — стучится в комнату брат, — я могу войти? — тихо спрашивает он, приоткрывая двери. Я умываюсь холодной водой, очередной раз всхлипывая. Господи, я так испугалась, что даже не помню, как добежала домой. Только неопределённое понимание того, что удалось ускользнуть и спрятаться. Но боюсь, что так не может быть вечно. Гордеев не остановится так просто… — Что случилось? — он обнимает мои дрожащие плечи, а я не выдерживаю накала чувств и плачу навзрыд. — Максим… — прошептала я, поглядев на Андрея через зеркало. Он расширяет глаза, рассматривая меня. — Он следит за нами. Я прыснула баллончиком ему в глаза и сбежала, — кратко отвечаю я, снова наклоняясь и умываясь холодной водой. — Тише, тише, — Андрей хватает банное полотенце, вытирает мои руки и лицо, — пойдем, — он ведет меня на кухню. Наливает стакан воды и дает две крошечные таблетки. — Это всего лишь успокоительное, — говорит он, замечая мой недоверчивый взгляд. Беру лекарство, запивая его водой, обессиленно откидываясь на спинку стула. — Мне нельзя было тебя оставлять одну, — глухо произносит он, сожалеющее меня рассматривая. Брат присаживается у моих ног, крепко обхватив их выше коленей своими руками. — Послушай, тебе сейчас лучше не выходить из квартиры, ладно? — брат заглядывает мне в лицо. — Ярослава, без самодеятельности, пока все не решится. — Камеры, — шепчу я, посмотрев на непонимающего меня Андрея. — Камеры в супермаркете, они должны были заснять, как он приставал ко мне, — нервно объясняю я, сцепляя руки в кулаки. — Я проверю, — убеждает меня Андрей, накрывая мои кулачки телпыми широкими ладонями. Он заставляет расслабиться, подбирает ладошки и целует в тыльную сторону моих обеих рук. — Не переживай, — нашептывает он, заставляя меня обхватить обеими ладонями его лицо. Андрей прикрывает глаза, будто убеждает себя в том, что вот она я — сижу перед ним и со мной все в порядке. — Нет, надо сейчас, пока ему не удалось взять под контроль охрану супермаркета! — повышаю я голос, вцепившись пальцами лицо Андрея, потряхивая. — Слышишь? Нужно сейчас! — Хорошо, я сейчас пойду туда, а ты ложись и передохни. Потом обязательно поешь. Когда ты последний раз ела? — спрашивает брат, а я отвожу взгляд, думая совершенно не о сне и еде. Гордеев теперь точно на меня рассердится. Под такой угрозой я и сама ни за что не выйду из дома. — Давай, отправляйся в комнату и выспись, не то приобретёшь нервный срыв, — брат настойчиво заставляет встать, направляя в мою спальню. — Будь осторожен, ладно? — обеспокоенно говорю я, посмотрев на решительность Андрея. — Пожалуйста, обещай мне. — Обещаю, Яся, не волнуйся, — кивает он, умиротворенно улыбнувшись. — Давай, иди, — брат сопровождает до самой кровати. — Сиди дома и держи телефон при себе. Я закрою тебя снаружи… И поешь, обязательно поешь.