Ураган страсти

Глава 19

Когда они рука об руку направились к дому, Джейсон не удержался от ехидного замечания.

– Клейтон сегодня утром был на удивление немногословен. А как твои подруги?

Габриель, мило улыбнувшись в ответ, описала ему свою встречу с девушками.

После короткой паузы Джейсон осведомился:

– А если бы они все-таки спросили о первой брачной ночи, что бы ты им сказала?

Габриель не отрывала нежного взора от загорелого лица мужа. Его серые глаза сами по себе смотрелись необычно, но в сочетании со смуглым цветом лица и черными кудрями еще сильнее подчеркивали красивые черты. Ей было трудно найтись с ответом, когда он так живо воскрешал в ее памяти те чудесные минуты, которые они пережили прошедшей ночью.

– Вы просто напрашиваетесь этим утром на комплименты, сэр, – или, быть может, от вашего внимания ускользнуло то, как я была счастлива, став вашей женой?

Нежно погладив ее руку, Джейсон ответил со всей искренностью:

– Мне ничуть не меньше, чем тебе, нравится выслушивать комплименты, что ж тут удивительного?

– Ты хочешь, чтобы я продолжала? – игривым тоном осведомилась Габриель. – Если мне целыми днями придется тебя улещивать, у меня просто не хватит времени, чтобы привести в порядок твой дом.

– Наш дом, – поправил ее Джейсон. – Правда, в сравнении с домом Клейтона он весьма неказист…

– Поскольку теперь это наш дом, я ни в коем случае не буду разочарована, – заверила его Габриель.

Когда они добрались до фермы, построенной еще отцом Джейсона, Габриель была поражена тем, насколько описание ее мужа оказалось далеким от истины. Это бревенчатое жилище вдвое превосходило дом Майкла Дженкинса по размерам. Парадная дверь вела в большую гостиную, одну стену которой занимал огромный камин, а в дальнем углу располагалась кухня. Весь верхний этаж явно был построен в расчете на то, чтобы там хватило места для братьев и сестер Джейсона. Хозяин дома предусмотрел также отдельную спальню для себя: камин, великолепная кровать с медными спинками, платяной шкаф с резным орнаментом и изящный туалетный столик – вот, пожалуй, и вся обстановка.

– И как только тебе в голову пришло, что твой дом может кого-то разочаровать, Джейсон? По-моему, он просто великолепен.

Джейсон пожал плечами:

– Я здесь вырос. Может, поэтому он кажется мне таким обычным.

Габриель тем временем любовалась декоративной резьбой платяного шкафа.

– Значит, эту мебель тоже изготовил твой отец? Этот шкаф лучше любого из тех, что я видела в Либерти.

– Когда отец женился на моей матери, оба они были еще очень молоды, и у них почти не было средств, чтобы купить даже самое необходимое, поэтому ему все приходилось делать своими руками. Ко времени нашего переезда в Орегон он уже успел приобрести большой опыт по этой части.

– Значит, свой талант художника ты унаследовал от него. – Она подошла к туалетному столику, чтобы взглянуть на него поближе, затем перевела взгляд на кровать. – А вот кровать ему все же пришлось купить, не так ли?

– Если не ошибаюсь, он ее выменял, вот только не помню, на что… – И тут на губах Джейсона заиграла лукавая улыбка. – Кровать просто превосходна, и мы можем испробовать ее прямо сейчас, если тебе угодно.

– Сейчас, когда мы оставили все наше имущество во дворе вместе с четырьмя усталыми и измученными жаждой лошадьми?! Прежде чем забыться в объятиях друг друга, давай лучше сначала займемся делами.

– Я и понятия не имел о том, что ты так практична, Габриель! – Развернув жену, он шутливо подтолкнул ее к двери. – Я сам разгружу фургон и позабочусь о лошадях, а потом помогу тебе прибраться в доме.

Пока Джейсон выгружал покупки, Габриель еще раз прошлась по дому. Все вокруг было покрыто толстым слоем пыли. Она подошла к двери и крикнула мужу:

– Ты уже достал метлу или швабру?

Найдя нужные вещи, Джейсон отдал их жене и, нагнувшись, чмокнул ее в щеку.

– Этот дом пустовал в течение многих месяцев, так что ты вряд ли сумеешь закончить уборку за один день.

– Может быть, и так, но я попытаюсь, – отозвалась Габриель и вдруг уточнила: – Значит, ты до сих пор еще ни разу тут не был?

– Не был, – неохотно откликнулся Джейсон, только сейчас осознав, что ни один мужчина, всерьез задумывавшийся о браке, не стал бы приглашать невесту в свой дом, не приведя его перед тем в порядок. – Извини, я должен был навести в доме лоск еще до твоего приезда. Это моя обязанность, а не твоя, – буркнул Джейсон и вышел.

Он вновь направился к фургону, чтобы перенести запасы провизии к дому и сложить их возле двери. Покончив с этим делом, он занялся лошадьми: распряг их, принес сена и воды.

Возвращаясь в дом, Джейсон подумал, что Габриель всегда хотела стать женой фермера и иметь свое хозяйство, однако ему не верилось, что она согласится довольствоваться и тем, и другим в течение долгого времени.

Увидев Джейсона на пороге, Габриель указала на три плетеных коврика на крыльце:

– Не был бы ты так любезен выбить эти ковры на улице?

– Да, мэм, – отозвался Джейсон, охотно ухватившись за этот предлог, чтобы поработать где-нибудь вне дома.

Не успели они пробыть на ферме и часа, как он уже почувствовал, что задыхается. Джейсон ненавидел все эти хозяйственные хлопоты, которыми была заполнена его юность. Итак, вернуться сюда по собственной воле, чтобы вести ту самую жизнь, от которой он когда-то бежал?! «За все в жизни приходится платить», – подумал Джейсон. Но ему не было нужды напоминать себе, что счастье быть мужем Габриель стоило любых жертв.

Покончив с выбиванием ковров, он принялся мыть окна. Это занятие опять же стало для него удобным предлогом находиться на улице, пока Габриель наводила чистоту в доме.

К концу дня Габриель уже с ног валилась от усталости. И все же, услышав звук топора, доносившийся с заднего двора, она вышла на крыльцо, чтобы полюбоваться на Джейсона. Боже, какое же могучее, совершенное тело у ее любимого! Какая развитая мускулатура! Античный герой, да и только! Застыв на месте, она наблюдала за ним с нескрываемым обожанием, но он, почувствовав взгляд, обернулся.

– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Джейсон. Габриель, густо покраснев, прошептала:

– Жаль, что я не умею рисовать так же хорошо, как ты. Из тебя бы вышла превосходная модель!

Джейсон отложил топор в сторону и приблизился к жене.

Едва он оказался на крыльце с ней рядом, как глаза их встретились и губы слились в поцелуе.

Джейсон хотел подарить ей лишь один нежный поцелуй как залог будущего счастья, однако она устремилась в его объятия с таким жаром, что медлить с утолением ее страсти означало бы лишь обделять самого себя. В висках у него застучало, и, подхватив Габриель на руки, он быстро отнес ее в дом, прямо на удобную фамильную кровать. Габриель тотчас залилась звонким смехом, а он между тем принялся раздевать ее, небрежно бросая через плечо один предмет ее туалета за другим. И вот она предстала перед ним во всей красе, а затем, свернувшись калачиком, утонула в пуховых подушках в ожидании решительных действий со стороны мужа. Ее прелестные губки изогнулись в соблазнительной улыбке, а восторг в глазах был не менее красноречив, чем любой словесный комплимент. Сорвав с себя одежду и взобравшись на высокую постель, он обнял жену, а владевшее им неукротимое желание заставило отбросить всякую мысль о любовных играх.

Впрочем, Габриель тоже была не расположена к долгим заигрываниям. Она стиснула мужа в объятиях и ощутила радостный трепет при мысли о том, что теперь она – его жена, а этот дом стал и ее домом тоже. Она не видела оснований притворяться робкой или кокетливой, когда искренность приносила столько счастья им обоим, и, уловив дрожь, пробежавшую по его спине, пришла в восторг, поскольку именно она была тому причиной. Еще секунда, и Габриель уже просто наслаждалась близостью Джейсона, зная, что их совместная жизнь ей никогда не наскучит.

Он же молил Бога только об одном – пусть все продолжается до самого рассвета. Легкое прикосновение ее пальцев, чуть слышные вздохи, соблазнительная поза, вся сила ее обаяния побуждали его искать новые способы выразить любовь, переполнявшую в тот миг его сердце. Его губы на мгновение задержались у нее на груди, а затем скользнули ниже, между тем как его пальцы уже осторожно ласкали ее лоно. Она всем своим существом отзывалась на его нежность, даже не пытаясь скрыть своей радости. Всецело поглощенный открывшимся ему волшебством, он надеялся, что жар его поцелуев поможет ей понять его чувства, поскольку ему никогда не удавалось выразить своих самых поэтических мыслей на словах.

Когда их губы снова встретились, Габриель в истоме вытянулась рядом с ним. Кончики ее пальцев скользнули вниз по его мускулистым рукам, пальцы их переплелись, и внезапно все ее тело охватила дрожь неутолимого желания. Она не могла молить его остановиться, не могла просить продолжать, а лишь прошептала его имя, и ее голос понизился до страстного стона.

Сердца их сейчас бились в унисон, страсть преодолела все пределы времени и пространства… Их жажда друг друга была столь велика, а взаимное наслаждение столь прекрасно, что минуты незаметно обернулись часами. Все происходящее казалось им прекрасным сном, и потому они так и не разжали свои объятия и погрузились в спокойный, мирный сон.

К тому времени когда Джейсон проснулся и заставил себя подняться с кровати, в комнате уже царила кромешная тьма.

– Пожалуйста, не уходи, – шепотом попросила его Габриель и схватила за руку.

– Надо, – отозвался Джейсон. Подобрав брюки из оленьей кожи, он пояснил: – Если я не наколю дров, мы просто не сможем приготовить ужин и затопить камин на ночь.

Габриель обхватила руками подушку и отвернулась. Сейчас ей как никогда хотелось, чтобы муж остался с ней, но увы, он отверг ее просьбу!..

Настроение Габриель вмиг передалось Джейсону. Видя, что снова ее разочаровал, он коснулся нежным поцелуем ее обнаженного плеча.

– У нас впереди целая жизнь, чтобы предаваться любви, Габриель. Не будь такой ненасытной!

Габриель лишь закрыла глаза, пытаясь восстановить в памяти минуты их недавней близости…

Джейсон поставил руки в боки, раздосадованный этой внезапной отчужденностью рыжеволосой красавицы.

– Габриель, нам придется гнуть спину с утра до ночи, чтобы эта проклятая ферма начала приносить хотя бы самый скромный доход! Я бы с удовольствием остался с тобой в постели, но это невозможно, и тебе незачем на меня дуться, словно какой-нибудь избалованный ребенок, у которого отняли его любимую игрушку!

– Я вовсе не дуюсь! – раздраженно ответила Габриель и обернулась к мужу, горя нетерпением услышать от него правду. – Ты ведь на самом деле не собирался здесь жить, так ведь?

Джейсон был поражен ее проницательностью, но тем не менее поспешил возразить:

– Разумеется, я хочу здесь жить! Иначе нас бы здесь не было! Оставайся в постели, если тебе так угодно, а мне еще надо кое-что доделать.

Габриель сочла поведение мужа чрезвычайно странным, в особенности тот пренебрежительный тон, с которым он отзывался о работе на ферме. Она готова была взять на себя часть забот по дому, но, по-видимому, этого было недостаточно.