Вожделение

Глава 70

После того, как Вадим ушел, мне потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, что надо действовать.

Плевать, что он сказал, хочешь жить — беги.

И я побежала, сорвав с руки капельницу, иглу выдрала так, что наверняка останется синяк. Ну ничего, лучше быть живой, с синяками, чем мертвой, синяки это не страшно, я переживу.

Регина, ты сможешь, ты справишься, твердила я себе.

Выглянула в коридор, Вадима уже не было.

Тапочки стучали по полу, сопровождая каждый мой шаг громким звуком, я сняла их, прижав к груди. По больничному этажу я прогуливалась не единожды, и знала, куда, в случае необходимости, можно бежать.

Я неслась по лестнице, держась за перила, мягкие носки скрадывали движения. Я услышала, как сверху спускается кто-то торопливо, мне казалось — это следом за мной.

Вариантов было не так много, и ни одного — положительного. По коридору далеко не убежать, я успела хлопнуть дверью на первом этаже, делая вид, что выбежала туда, а потом скатиласт вниз, запрятавшись под лестницу, в надежде, что здесь меня не станут искать.

Тяжелое дыхание со свистом вырывалось из груди, невыносимо хотелось кашлять, но я находила в себе силы сдержаться.

Больше, чем Вадим, я боялась появления Сергея. А что, если его нет, если Вадим обманул меня, если он сошел с ума, и выдумал такую легенду? Я понятия не имела, зачем ему это надо, но не зря он столько лет играл со мной в кошки-мышки.

Соображала я с трудом, недавно перенесенная болезнь этому только способствовала. Я зажала рот ладонью, когда шаги послышались совсем близко. Замерла, надеясь, что он не услышит мое дыхание, мне оно казалось невыносимо громким, но еще громче билось сердце, так часто, так сильно, что грозило пробить ребра насквозь и шлепнуться на пыльный кафель возле моих ног.

Он хлопнул дверью, но не ушел. Я ощущала чужое присутствие почти физически, волоски на теле встали дыбом. Медленные шаги, я увидела сначала его ноги, облаченные в бахилы, и это явно был не Вадим.

Я прижалась спиной к неровной штукатурке, ощущая позвоночником холод стен, мне хотелось съежиться, сжаться, провалиться сквозь стену, чтобы оказаться на той стороне, снаружи здания.

Мужчина наклонился, я подняла на него взгляд, точно зная, что если увижу сейчас Сергея, то сдохну еще до того, как он попытается что-то со мной сделать; я не верила в зомби, но он, восставший из мертвых, был куда страшнее всех моих ночных кошмаров.

— Иди сюда, — это был Максим. Его голос, знакомый до каждой интонации, не мог пробиться через мою скорлупу ужаса, плотно обхватившую все тело. Я пыталась дать мышцам команду расслабиться, но оно, точно сведенное внезапной судорогой не поддавалось.

И только когда я коснулась его руки, оцепенение спало само. Он был горячий. Живой, по-настоящему живой, и излучал уверенность. Я ткнулась носом в ворот его пальто, поверх которого был натянут больничный халат.

— Надо выбираться, — сказал Максим, и я пошла за ним, хотя могла бы простоять так ещё целую вечность, внезапно ощутив, что я не одна против целого мира. Его уверенность заражала, расстекаясь теплом по венам, я шла не отпуская ладони Ланских. Его машина стояла на больничной парковке, и я ни за что на свете не согласилась бы остаться одна в здании больницы, дожидаясь, когда он ее подгонит.

Мы бежали, держась за руки, и пронзительный ветер забирался под тонкий халат, как тогда, когда мы удирали с Ланских с базы. Казалось, это было так давно, только ощущение вечного холода осталось все тем же.

На этот раз пробежка оказалась гораздо короче, Максим разблокировал машину. Я села на переднее сидение, подставляя руки теплому воздуху климат-контроля, и без конца крутила головой. Где-то здесь был Вадим.

Где-то здесь мог быть и Сергей. Хладнокровный убийца, с такой жестокостью лишивший жизни свою любовницу.

Я знала, что Сергей убил Леру. Я слышала это все своими ушами — от и до.