Миллион поцелуев в твоей жизни

“Ты даже не знаешь меня”, - парирует она, явно оскорбленная.

Я ничего не говорю — просто смотрю на нее. Одно удовольствие наблюдать, как она извивается, и она явно извивается, хотя это скорее внутреннее, чем что-либо еще.

Идеальную маленькую принцессу, которую все якобы обожают, обвиняют в ее недостатках — и это неоднократно. Я уверен, что ей это не нравится.

Кто бы это сделал?“ Это не сработает.” Она поднимается на ноги, все ее тело дрожит. Она сжимает руки в кулаки. “Я не могу быть твоим партнером”.

Я удивленно смотрю на нее. “Ты уже сдаешься?”

“Ты мне не нравишься. И я тебе не нравлюсь. Какой смысл работать вместе? Я еще поговорю с мисс Сков после школы. Она меня послушает.

“Не будь так уверена ”. Черт, забавно ее пугать. Она делает это так легко.

“Разве ты не предпочел бы работать с Натали?”

”Вовсе нет". Я морщусь. “Она поверхностная. Грубая. Ей насрать на всех, кроме себя.”

Страдальческое выражение в голосе Рен, когда я произношу слово "дерьмо", почти комично. У этой девушки явно есть проблемы.

”Звучит знакомо". Ее тон высокомерен и холоден, хотя я могу уловить легчайшую дрожь. “Вы двое должны прекрасно ладить. Разве ты не встречался с ней?”

”Трахнул ее пару раз". Я говорю это нарочно, и это производит желаемый эффект. Оскорбленное выражение на лице Рен настолько сильно, что я боюсь, как бы она не расплакалась. “ Ничего серьезного.

“Это отвратительно”.

“Нет, птичка, это совершенно нормально. Мы гормональные подростки. Мы должны трахать все, что попадется нам под руку. Что-то, о чем ты понятия не имеешь.” Я решаю задать вопрос, который вертелся у меня в голове с тех пор, как мы начали этот абсурдный разговор. “Тебя когда-нибудь целовали?”

Она вздергивает подбородок. Кажется, она готова к бегству. Я жду, что она убежит, но, к моему удивлению, она стоит на своем. “Это не твое дело”. Очевидный ответ — нет.

Мой взгляд натыкается на Сэма Шмидта, которого в настоящее время мучает Натали, пока она бубнит о своей бессмысленной жизни. Хотя он не выглядит несчастным из-за этого. Он слишком занят, глядя на ее блестящие губы, которые продолжают двигаться. Это тот парень, который водил Рен на выпускной в прошлом году. Два скучных человека, которые, скорее всего, скучно провели время вместе.

Ревность вспыхивает глубоко внутри, и я прогоняю ее прочь. Как я могу ревновать к Сэму? Потому что он потанцевал с ней? Дотронулся до нее? Заставил ее улыбнуться ему и захотеть на самом деле поговорить с ним весь вечер?

“Что насчет Сэма?”

Рен вздрагивает, как будто я сказал что-то, что причинило ей боль. “Что насчет него? Он не пытался поцеловать тебя на выпускном вечере?” Я уверен, что это оправдало бы ее мечтательные, романтические ожидания, хотя у меня такое чувство, что Сэм не особенно романтичен. Парень в своем уме для этого. Этот ублюдок страшно умен.

“Как ты узнал, что Сэм был моим кавалером на выпускном?”

Если бы она действительно хотела оставить меня и этот разговор, она бы уже это сделала. Она почти это сделала.

“Это маленькая школа, и мы — маленький класс. Все друг друга знают.” Я колеблюсь, мой взгляд скользит по ее телу. Пиджак и рубашка на пуговицах полностью скрывают ее сиськи, и то, что я помню, увидев ее в довольно скромном платье, которое она надела на танцы, — это то, что у нее хорошая фигура. “Ты помнишь, с кем я ходил?”

“Ариана Роудс”, - сразу же говорит она, прикусывая нижнюю губу, как только произносит эти слова.

“Видишь?” Я наклоняю к ней голову. “Мы всегда знаем, что делают все остальные”.

“Я знала это только потому, что дружила с Арианой”, - говорит она.

Бедная Ариана. Она уехала из страны после нашего последнего года обучения в средней школе, сосланная в Англию, в школу для выпускников в отдаленной сельской местности, посреди безделья, черт возьми. Она была сломленной девушкой с талантливым ртом, у которой была небольшая проблема с наркотиками, которая прошлым летом переросла в серьезную. Ее родители увезли ее отсюда к чертовой матери, пока не стало еще хуже.“Ну, может быть, теперь мы могли бы стать друзьями”, - предлагаю я, звуча как чертов злодей, даже для моих собственных ушей.

“Я так не думаю. Как я уже сказала, я поговорю с мисс Сков после урока.” Она перекидывает рюкзак через плечо. “Будь готов. Скорее всего, завтра ты будешь партнером Натали.”

“Я буду скучать по тебе, Птичка”, - кричу я ей вслед, когда она уходит.

Она не утруждает себя тем, чтобы что-то сказать. Даже не оглядывается на меня.

Что бы она ни собиралась сказать, чтобы убедить Сков, что мы не должны быть партнерами, это не сработает. Я знаю Сков — и в глубине души Рен тоже.

Решение нашего учителя было принято.

Вот как это будет.

Нравится это Рен или нет.

5. Рен

Я брожу по пустым школьным коридорам, пытаясь сдержать подступающие слезы, но это бесполезно.

Они стекают по моему лицу, и я вытираю их изо всех сил, злясь на себя. Из-за учителя.

Слава Богу, на самом деле их никто не видит, так как занятия в школе закончились почти тридцать минут назад.

Я осталась после урока, как и обещала Крю, и снова поговорила с мисс Сков, пытаясь оправдаться. Она не сдвинулась с места. Она не была злой по этому поводу, но отказалась слушать мои рассуждения о том, почему я не могу работать с Крю. Для нее не имело значения, что он был вульгарным и говорил мне грубые вещи, чтобы вызвать реакцию. Что он не заботился о проекте и просто предполагал, что получит хорошую оценку, потому что он Ланкастер.

Он не обязательно говорил это, но когда я спросила его об этом, и он не стал этого отрицать, я могу только предполагать.

То, что я ненавижу делать, но я все равно сделала — и тоже упомянула об этом Сков. Ее скептический взгляд сказал мне, что она не купилась на это, но неважно. Я пыталась придумать все мыслимые причины, по которым я не могу работать с Крю.

И я все еще привязана к нему.

Застряла со своим ненавистным отношением и насмешливым взглядом. Его отвратительный словарный запас и то, как он смотрит на меня. Как будто он видит меня насквозь.

Я ненавижу это больше всего.

Я смахиваю еще одну струйку слез, громко шмыгая носом.

“Рен!” Обернувшись, я замечаю мистера Фигероа, стоящего в открытой двери преподавательской.

"Ой." Я останавливаюсь, надеясь, что не выгляжу слишком расстроенной. “Здравствуйте, мистер Фигероа”.

Он медленно приближается ко мне, его брови озабоченно опущены. “С тобой все в порядке?”

“Я в порядке”. Я улыбаюсь, ненавидя то, как дрожит мой подбородок. Как будто я могу разрыдаться в любую секунду. “У меня просто… был тяжелый день”.

“Не хочешь рассказать мне об этом?”

Я не должна. Ему не нужно знать о моих проблемах с Крю или с мисс Сков. Но в тот момент, когда он спрашивает, показывая, что ему не все равно, я начинаю говорить.

И не заканчиваю, пока не рассказываю ему все, что произошло во время седьмого урока, опустив некоторые наиболее смущающие моменты. Например, когда Крю спросил, целовали ли меня когда-нибудь.

Как будто это его касается. Кроме того, ответ отрицательный, и если бы я сказала ему это, он бы посмеялся надо мной, а потом пошел бы и рассказал всем своим друзьям. Слухи о том, что это подтвердилось, распространились бы как лесной пожар — Рен Бомонт никогда не целовалась с мальчиком. Никогда никого не целовала.

Хотя все, наверное, уже так думают. Они знают, как я отношусь к сексу и отношениям. Я с гордостью ношу свой значок "девственница", потому что почему бы и нет? Социальное давление на девочек слишком велико. Это просто сокрушительно. И мы должны взять на себя ответственность за наши тела любым доступным нам способом.

Мне не нравится, когда меня заставляют чувствовать себя глупо из-за того, что я делаю то, что считаю правильным для себя. Крю Ланкастер не имеет права смотреть на меня свысока за то, что я не занимаюсь сексом. То, что он так легко отдается тому, кто его хочет, не делает его лучшим человеком, чем я. Конечно, мысль о том, что Крю “отдает себя” другой девушке, будоражит мой любопытный разум. Я видела его без рубашки — прошлой весной, ближе к концу школы, когда все мальчики были на поле, бегали вокруг и дурачились, как это делают мальчишки. Я сидела на трибунах со своими друзьями, и мой взгляд зацепился за него, когда он сорвал с себя рубашку, обнажив загорелую, гладкую кожу, туго натянутую на стройных, рельефных мышцах.

У меня пересохло во рту. Мое сердце бешено заколотилось. И он взглянул на меня, наши взгляды встретились, как будто он знал, какой эффект он на меня произвел.

Я прогоняю эту мысль, сосредотачиваясь на своем учителе, на лице Фига отражается беспокойство, когда я рассказываю свою историю, его взгляд теплый и успокаивающий. Примерно в середине моего рассказа он обнял меня за плечи, его прикосновение было расслабленным, когда он повел меня в преподавательскую, которая, к счастью, была пуста. Он усадил меня за один из столиков, сев прямо рядом со мной. И когда я закончила, он ободряюще похлопал меня по руке, громко выдохнув.

“Ты хочешь, чтобы я поговорил с Энн?”

Я моргаю, понимая, что он имеет в виду мисс Сков. Я никогда не вспоминаю ее имя. Она просто Сков для меня.

“Я не уверен, стоит ли вам это делать”.

“Я мог бы замолвить за тебя словечко. Мы с Энн довольно близки. Она выслушает меня. — Он кладет руку на мою руку, лежащую на столе, и ободряюще сжимает. “Тебе не следует мучиться из-за Ланкастера в ближайшие несколько недель. Ты и так находишься под достаточным давлением.”

Облегчение, которое переполняет меня от его понимающих слов, настолько сильно, что мне почти хочется снова заплакать. “Я нахожусь под таким большим давлением. Сейчас многое происходит”.

“Ты уже подала заявление в колледж?”

Я киваю, понимая, что это первое, о чем он подумал спросить меня. Учеба в колледже вызывает у многих из нас сильный стресс. Большинство учителей, похоже, забывают об этом, наваливаясь на работу, как будто мы можем с ней справиться, когда большинство из нас находятся на грани нервного срыва.“Это хорошо. Я уверен, что у тебя есть несколько заключительных проектов и тестов, включая мой.” Его улыбка мягкая. “С которым ты прекрасно справишься. Ты всегда так делаешь”.

“Я с нетерпением жду возможности прочитать эту книгу”.

“Я в этом уверен”. Он убирает свою руку с моей и откидывается назад, оглядывая комнату. “Я поговорю с Энн. И, может быть, я даже поговорю с Крю".

"Что? Нет.” Я поспешно качаю головой, игнорируя удивленное выражение на его лице. “Я серьезно, пожалуйста, не говорите ему об этом. Я не хочу, чтобы вы были втянуты в эту неразбериху.”

“Я уже втянут в это дело. Я хочу помочь тебе." Его челюсть напрягается. Я думаю, что это самый свирепый взгляд, который я когда-либо видела. “Таким парням, как он, все сходит с рук. Как будто они неприкосновенны, никогда не задумываясь о том, как они влияют на других людей”.

“Все в порядке—”

“Нет, Рен. Это не нормально. Я не буду стоять в стороне и позволять ему постоянно причинять тебе боль.”