Навсегда

— Ты все так же не веришь в такие вещи, принцесса?

Услышав эти слова, Монце впервые обратила внимание на лицо цыганки. Оно постарело и покрылось морщинами, волосы поседели, но эти проницательные фиалковые глаза подсказали девушке ее имя, и она закричала:

— Шотландка-Эрика!

— Да, солнышко, это я.

Тронутая искренней радостью, написанной у Монце на лице, цыганка встала и обняла ее. Их крепкие объятия были полны любви и душевного тепла. Любви, которую в течение многих лет цыганка великодушно дарила Монце за спиной ее отца на каждый ее день рождения, на каждое Рождество и каждый раз, когда у нее выпадал очередной молочный зуб.

— Вы знакомы? — удивленно поинтересовалась Хулия.

Обе согласно кивнули, и Монце взволнованно прошептала:

— Когда я была маленькой, Эрика была моим ангелом-хранителем. Именно она научила меня, что пение помогает забыть о собственных бедах и горестях.

Цыганка была очень тронута словами своей бывшей подопечной, но будучи по природе скромным человеком, она просто рассмеялась и, не отрывая глаз от подвески Монце, сказала:

— Не слушайте ее. Она выросла отважной необыкновенной женщиной. А я просто была рядом, чтобы приласкать ее.

Обрадованная такой встречей Монце посмотрела на женщину и, все еще не веря, что это правда, ответила:

— Но… но, что ты тут делаешь?

Сев на стул, цыганка поглядела на нее и сказала:

— Видишь ли… я вернулась домой, в Шотландию. А ты? Ты-то что тут делаешь? Последний раз, когда я про тебя слышала, говорили, что ты живешь в Лондоне.

— Да… да, я живу там. Работаю в сети магазинов одежды молодых дизайнеров, а здесь я на каникулах вместе со своими подругами.

Цыганка удовлетворенно кивнула и прошептала:

— Вижу, ты превратилась в красавицу, такую, как модели из модных журналов.

При воспоминании об этом Монце улыбнулась.

— Тебе нравится твоя работа?

— Да… Но я до сих пор не живу в замке, — пошутила она.

— Хорошо, солнышко. Два желания из трех — это совсем не плохо, верно? И, кто знает, может, и третье тоже исполнится.

Рассмеявшись Монце обняла ее, и цыганка сказала:

— Пойдемте. Заходите в мой фургон.

Больше часа девушки разговаривали с Эрикой в ее жилище. Они рассказали все о своей жизни вплоть до сегодняшнего дня, и это могло долго продолжаться, пока их внимание не привлекли завывания ветра снаружи.

— Уфф… ну и буря поднялась, — сказала Хуана, увидев, как раскачивается фургон.

— Не волнуйся, — рассмеялась цыганка. — Это вполне обычный ветер.

На мгновение погас и снова зажегся свет. Не хватало только, чтобы отключилось электропитание.

— Ай, боже, Эрика! — неожиданно закричала Монце. — Только не говори мне, что это тот же самый хрустальный шар, что был в моем детстве.

Цыганка кивнула, и Монце, поднявшись, подошла к ней. Рядом с цыганкой стоял тот самый прозрачный хрустальный шар, перед которым девушка столько лет испытывала настоящий трепет. И конечно, Монце не могла не прикоснуться к нему. Она улыбнулась, а в это время, пока сидя на маленьком диванчике, болтали Хуана и Хулия, цыганка подошла к ней и спросила:

— Хочешь загадать три желания? Тебе всегда это нравилось.

Монце улыбнулась, и тогда женщина, взяв в руки шар, отнесла его на столик так, чтобы его было всем видно. Когда женщины наконец расселись вокруг него, Эрика еще раз настойчиво задала вопрос:

— Хочешь загадать три желания, солнышко? Подумай, ведь два из трех когда-то загаданных тобой уже исполнились, и я продолжаю считать, девочка моя, что «твое будущее в прошлом». Не отрицай.

— …если это означает, что я должна дать Джеффри еще один шанс, то… — пошутила Монце.

— Даже не думай, детка! — воскликнула Хуана.

Положив руки на шар, Монце насмешливо прошептала:

— Эрика, ты же знаешь, что я во все это не верю.

— Знаю, принцесса. Но ты в Шотландии — земле сказок и легенд. И здесь невозможное становится возможным, — прошептала женщина, глядя на амулет.

— Давай же, не будь занудой, — бросила Хулия. — Попроси для нас всех настоящее приключение. Что-нибудь невообразимое.

— И чтобы там обязательно были потрясающие мужчины, разврат и страсть, — уточнила Хуана.

— Невообразимое приключение с потрясающими мужчинами, страстью и развратом? — со смехом повторила Монце, и обе ее подруги дружно кивнули.

Придя от их пожеланий в бодрое расположение духа, девушка посмотрела на цыганку и спросила:

— Я могу загадать общее желание на всех?

— Да, — улыбнулась та. — Никогда не знаешь, что может из этого выйти.

В это мгновение вздрогнул от раската грома потолок, и Монце, сама удивляясь тому, что за этим последовало, закрыла глаза и произнесла:

— Я хочу познакомиться с мужчиной из моих снов.

— М-м-м… Как романтично? Ты не могла бы попросить еще одного для меня? — забавляясь, спросила Хуана.

— Ладно… и пусть в комплекте идет мужчина и для Хуаны, — смеясь, добавила она.

— Второе желание? — сверкая глазами, спросила цыганка.

В это время дождь уже яростно стучал по крыше фургона.

— Чтобы это приключение длилось несколько месяцев, и чтобы в нем приняли участие не только я, но и мои подруги.

— О, да… Здорово! — сказала Хулия.

— Твое третье желание? — снова задала вопрос цыганка.

Но прежде чем Монце успела ответить, раздался какой-то адский грохот, погас свет. Женщины одновременно испуганно выскочили из фургона. Оказалось, что прямо рядом с машиной ударила молния, расколов пополам огромный старый дуб, ну и, кроме того, став причиной отключения электричества во всем Эдинбурге. Оценив ситуацию, Монце посмотрела на цыганку и произнесла:

— Думаю, мы лучше пойдем. Завтра ты еще будешь здесь?

— Не волнуйся, солнышко, ты меня найдешь.

— Отлично! Завтра, перед тем как отправиться в аэропорт, я заеду попрощаться.

Сказав это, Монце обняла женщину и вместе с подругами направилась к автобусу, который должен был отвезти их обратно в отель. Умирая от смеха, погруженные в темноту девушки, подобрали свои длинные, хитро скроенные юбки и побежали по набережной. Вдруг Монце обо что-то запнулась, и, стараясь сохранить равновесие, уцепилась за подруг, но не удержалась, и все трое упали в темные воды реки Лит.

ГЛАВА 9

— Монце, черт тебя подери! Ну как так можно?! — во весь голос заорала Хулия, когда ей удалось по маленькой деревянной лесенке выбраться из воды. — Куда ты смотрела?

— …признаю, признаю. Я сожалею! — извинилась девушка, убирая с лица спутавшиеся волосы, в то время как вокруг нее все бежали люди, пытаясь укрыться от дождя. — Я, наверное, с кем-то столкнулась и… не знаю… я не знаю, что произошло.

— Ой, боже… Я продрогла. У меня соски, как две горошины, — прошептала Хуана, чье лицо было полностью скрыто волосами.

Внезапно все трое переглянулись и рассмеялись. Ситуация была более чем странной: они находились в порту Эдинбурга, промокшие до нитки, с растекающейся по всему лицу косметикой, да и в целом выглядели ужасно. Переведя дух, они поглядели туда, где всего несколько минут назад стоял автобус, который должен был отвезти их обратно прямиком в отель.

— Отлично! Он уехал. Теперь нам придется ловить такси, и как только водитель услышит наш акцент, он обдерет нас как липку. Вот увидите, — усмехнулась Хулия.

— Матерь божья, ну и темнотища, — прошептала Монце, глядя по сторонам. — Во всем городе нет света. Ну и ну!

— Уф… что-то не видно ни одной чертовой машины, — пожаловалась Хуана. — Но если я не ошибаюсь, по этой дороге мы можем подняться почти до самого замка.

— Но ведь льет, как из ведра! — всхлипнула Хулия.

И тут перед ними проехала какая-то старая повозка, вероятно принадлежащая ярмарочным торговцам. Остановив ее, Монце спросила:

— Вы едете в замок?

Иностранная, судя по акценту, супружеская пара, внимательно посмотрев на трех девушек, кивнула, и тогда Монце продолжила наступление.

— Вы не могли бы туда нас отвезти? Мы были бы вам так благодарны… так благодарны… очень сильно благодарны.

И вот уже через пять минут три девушки, насквозь промокшие и почти мертвые от холода, сидели в задней части едущей по дороге повозки. Спустя некоторое время телега остановилась, и жена ярмарочного торговца, подойдя к подругам, сказала:

— Вам придется сойти здесь. Мы едем в Глазго. Но если вы подниметесь по этому склону, то попадете прямо к обратной стороне крепости.

Продрогшие девушки слезли с повозки и, поблагодарив обоих супругов, пошли туда, куда указала им женщина. Добравшись до крепостной стены, они немного прошли вдоль нее и оказались на какой-то вымощенной булыжником темной, пропахшей смрадом улочке.

— Ну и вонь! — пожаловалась Хулия.

— Да уж, пахнет хуже, чем в канализации, — пошутила Монце.

Остальные, зажав пальцами носы, с нею согласились. Где же они оказались, что тут так воняло тухлятиной? Спустя пять минут, оставив отвратительное зловоние позади, они начали подниматься вверх, и Хуана радостно воскликнула:

— Мы правильно идем. Вы помните этот проулок и эту арку?

Ее подруги отрицательно замотали головами, и она продолжила:

— Если мне не изменяет память, только на днях мы останавливались здесь, чтобы полюбоваться Хабом, или, как сказала Хулия, «этой штуковиной», той самой, которой всего сто пятьдесят лет. Вспомнили?

— А, да. Помню, — согласилась Монце.

— Живее, идемте, девочки. Наша гостиница прямо за Хабом.

— Ой, боже, — прошептала Хулия. — Как же я хочу оказаться в отеле, снять эту одежду и принять горячий душ.

Оказавшись в проулке, все трое остановились. Первой заговорила Хулия:

— Я ничего не вижу. Видно, свет отключили во всем Эдинбурге.

Монце и Хуана вытерли воду с лица. Чудно, но перед ними была лишь темнота. Шпиля Хаба нигде не было видно.

— Странно, — прошептала Хуана, вглядываясь в дождь. — Я была готова поклясться, что Хаб должен был быть здесь.

— Ну, тогда одно из двух: или он резко уменьшился под дождем, или его тут нет, — сказала Хулия.

— Может, ты ошиблась улицей, — вздохнула Монце, доставая из кармана свой фиолетовый смартфон. — Продолжим идти.

Пока они брели в темноте, она попыталась его включить. Но это было бесполезно. Побывав в воде, аппарат безнадежно промок.

— Дьявол! Ну и где эти чертовы таксисты? Вечно, когда надо, их нет, — проворчала Хуана, оглянувшись вокруг.

На улице было темно, хоть глаз коли. Не было видно ни одного прохожего за исключением нескольких мужчин и женщин, выглядевших так отвратительно, что к ним страшно было подойти.

— Мой телефон не включается, он сдох! Проверьте ваши мобильники, они ловят сеть? Тогда мы сможем вызвать такси.

Хуана достала свой из кармана и, попытавшись включить его, чертыхнулась:

— Вот дерьмо! Мой промок и не работает. За ту кучу денег, что я за него отвалила…

— Мой тоже не работает, — вздохнула Хулия. — Но меня это не удивляет. Ничего необычного, если учесть ту «ванну», что мы приняли в порту. Могло быть и хуже.

Внезапно Хуана что-то узнала и закричала:

— Посмотрите! Это же Грассмаркет. А там фонтан Вест-Боу.

Безумно обрадовавшись тому, что наконец нашли хоть что-то знакомое, все три девушки побежали к фонтану. Уж здесь-то наверняка должно проехать какое-нибудь такси. Но к их удивлению, там их ожидал совершенно мрачный и пустырь.