Осман. Его маленькая слабость

Только вот мои принципы совершенно никого не волнуют.

— Почему все так не справедливо? — задаю себе вопрос вслух, стоя в парке напротив школы и баюкая Каришку в коляске.

А у самой глаза на мокром месте.

Господи, какая же я несчастная! Совсем сил нет! Не могу! Все так навалилось за эти два дня — и ситуация с Османом, и шантаж этих уродов, и Васькины проблемы, вот меня и прорвало сейчас…

И ведь надо брать себя в руки, а я…

Мне так обидно! Так одиноко, так тяжело, я ведь понимаю, что помощи нам ждать неоткуда…

— Эй, чего сырость развели? Огнева, ты что ли?

Сначала знакомый голос на короткое мгновение приводит меня в чувство, а потом и сама Мила Захаровна вырастает передо мной, точно гриб из-под земли.

Она спрашивает что-то еще, но я…

Реагирую на все ее слова одинаково — захожусь плачем, моментально превращаясь в унылую дождливую тучу.

— Звезда моя, и не стыдно тебе? Белугой рёвешь, даже дочурка у тебя так себя не ведёт.

Ничего не могу сказать — только всхлипываю и икаю одновременно.

Сейчас Багрянцева подумает, что я совсем кукухой тронулась в своем декрете, и отменит все занятия с сыном к чертовой бабушке. А там… прощайте последние деньги!

— Так, тяжелый случай, все понятно. Ну-ка отставить слезы-сопли! Ишь чего надумала тут, жалко себя ей стало. Жалко у пчелки, а у тебя — вся жизнь впереди и дочь маленькая. Будешь так из-за каждой проблемы убиваться, долго не протянешь. На вот, — Мила Захаровна протягивает мне белоснежный платочек, — успокойся и выкладывай, давай, что случилось?

Ну я и рассказываю ей все. Почти все. Момент с Махдаевым и кражей ребенка опускаю, потому что… Зачем? Это явно личное и лишнее. Он — мое прошлое, которое случайно (а может и нет) ворвалось в мое настоящее.

Багрянцева негодующе сжимает челюсть, когда я дохожу до проблем с Васькиной учебой.

— Краса моя, значит сделаем так. — Ее деловым тоном невозможно не восхищаться. — Берешь свою Василису и приводишь ко мне, а про эту шарагу, — тычет в сторону Васиной школы, — забываешь, как про страшный сон.

Звучит как песня, и мне очень хочется последовать ее совету, но я не могу.

Багрянцева работает в элитной частной школе, даже представить боюсь, сколько там стоит год обучения. У меня сейчас даже запаса нет — все пришлось отдать в уплату долга отца…

— Я… спасибо вам большое… Мила Захаровна, правда, спасибо. Не получится у нас.

Кажется, мой ответ искренне ее удивляет.

— Это еще почему? Уровень образования у нас получше будет, насчет перевода из школы в школу не переживай, я все улажу.

— Нет-нет, я верю вам, просто… У нас нет таких денег. — Мотаю головой, краснея под ее внимательным взглядом.

Ну вот опять, мне становится себя жалко. Что же мы такие беспомощные и бедовые с Васькой, а?

На глаза наворачиваются жгучие слезы, которые я быстренько смахиваю.

— Огнева, я твою сестру бесплатно устрою, не переживай.

— Нет, я не хочу причинять вам неудобства! Да и нельзя так, это не правильно…

— Неправильно девку твою без будущего оставлять, краса моя. У меня сейчас набор в класс для талантливых детей идет, так что ноги в руки и бегом ко мне.

Багрянцева говорит это все тоном не терпящим возражений.

Если честно, у меня и сил-то нет моральных, чтобы возразить как следует. Я реально просто сдаюсь на милость судьбы — согласно (а точнее, покорно) киваю, на что получаю довольную улыбку директрисы.

А потом еще одну, когда дома сообщаю Васе эту неожиданную новость о переходе в другую школу.

— Это же «Содружество», Поль! — округляет глаза Вася, а у самой рот до ушей. — Только не говори, что отказалась?

— Нет, согласилась. Рада?

— Очень. — Светится, как чайник, а я думаю, раз она так радуется, может быть, все не зря?

В конце концов, это все ради ее блага.

Да и мне становится чуточку спокойнее. Но о себе я уже привыкла думать в последнюю очередь.

Сначала Каришка, потом Вася, потом наши сто пятьсот проблем и потом только я…

Из размышлений меня выводит звук вибрирующего телефона — я привыкла держать его на беззвучном режиме, чтобы не дай бог не разбудить малышку в тихий час, поэтому счастье, что не пропустила звонок.

А там реально было мое счастье.

— Полина, здравствуйте. — Сердце ёкает, когда слышу голос очень схожий с голосом Османа.

Но уже через секунду доходит, что это не Махдаев.

— Да, здравствуйте. Кто это? — спрашиваю я осторожно, не желая обидеть собеседника.

— Это Олег, главный по службе безопасности. Мы вместе искали вашего ребёнка.

Ааа, ну конечно, Олег! Честно говоря, я уже и забыла про него…

— Да, точно! Извините, сразу не узнала.

— Ничего страшного. Я почему звоню… Вы забыли свой паспорт, как я могу вам его передать?

Все внутри меня неприятно холодеет.

Я, что, все это время ходила без главного своего документа и даже не подозревала об этом???

Глава 6

ОСМАН

Сдаю анализы в нашей уже семейной клинике. В свое время ввалил сюда столько бабла, что теперь меня здесь обхаживают, как курицу, несущую золотые яйца.

Ну последнее точно не про меня. Они у меня скорее проблемные.

Думаю об этом и сразу паршиво так на душе. Мужчина в самом расцвете сил, а сам такой вот немощный, даже род продолжит не могу.

И вторая мысль — хочу ли?

Нет, хочу, конечно, чтобы было с кем футбол на заднем дворе дома погонять или от парней назойливых защищать, но… Не могу врать себе и говорить, что хочу этого с Зарой.

У меня нет никакого желания заводить с ней детей. Может быть, поэтому и не получалось? И дело было не только в моей паховой грыже, которая была заработана мной во время тяги к тяжелой атлетике и, по словам докторов, стала причиной бесплодия?

Если не было желания, зачем я тогда женился на ней?

У меня разве был выбор?

Прекрасно помню тот день, когда отец позвонил мне и сообщил эту новость. Ну ту самую, где меня женили без меня.

— Осман, мы с Тагиром договорились о вашей с Зарой свадьбе.

— Отец, что ты такое говоришь? Какая Зара? Я ее не люблю!

— Не глупи, сынок, эту сделку мы заключили еще тогда, когда вы с Зарой пешком пол стол ходили.

— Нет, отец, этой свадьбы не будет.

И я ведь реально не собирался жениться. Зачем мне эта Зара, когда я любил Полину? Но отец словно заведенный твердил о нашем скором союзе.

— Осман, ты должен на ней жениться. — Упрямо стоял он на своем, а я впервые в жизни не понимал его — казалось, что мы разговариваем на разных языках.

— Почему, отец? Я думал, что мы переросли эти древние предрассудки.

— Дело не в этом.

— И в чем же? Объясни мне, в чем дело, кроме как не в этом. И еще в вашем с Тагиром желании усилить бизнес и поиметь выгоду?

— Либо ты женишься на Заре, либо нам придется выдать твою сестренку за старшего брата Тагира.

Отец тогда произнес это, и я… Я оцепенел, замер с телефоном в руках, не в силах вымолвить и слова. Казалось, что оглох, выпал из реальности.

Это было что-то аморальное, дикое, никак не укладывающееся в моей голове.

Мою маленькую Камилу хотят отдать брату Тагира, которому… Сколько ему? Около шестидесяти пяти, если не больше?

Ками, как я всегда называл ласково, только исполнилось восемнадцать, и вообще у нее вся жизнь была впереди, разве она заслужила такое?

Треш какой-то! Меня жестко накрыло тогда. Нас воспитывали так, что отцу мы не могли и слова сказать… не получилось — все-таки наговорил.

— Нет! Нельзя, отец! Она еще совсем девчонка!

— Осман, успокойся.

— Не могу. Разве это нормально?! Так и думал, что этот старый шакал на нее глаз положил. Отец, прошу тебя, не смей ее отдавать!

— Сынок, ты же знаешь наши законы и порядки…

— К черту эти законы, если они творят такое! Сделай что-нибудь, или ты растерял свое влияние Махдаевское?

Отец молча проглатывал мои слова, и это пугало меня еще больше. А потом, видно тоже не выдержал, и признался, что мы почти банкроты. Что связался не с теми людьми, что поверил Тагиру, как другу, а тот под шумок весь наш бизнес под себя подмял.

И как потом оказалось, помог ему… отец Полины, который в органах работал. И не без участия дочери…

— Как же так, папа?..

— Прости меня, сын. Тагир оказался волком в овечьей шкуре. Ультиматум мне поставил — либо сын, либо дочь.

И тогда я понял отца. Конечно, он выбрал дочь, а я сделал все, чтобы спасти малышку Ками от этого неравного брака.

А потом… потом была свадьба с Зарой. Пышная, дорогая, богатая. Все в лучших традициях моего народа. Но я чувствовал себя случайным гостем. Машинально делал какие-то действия, а сам…

Я тонул в мыслях о Полине. Выл волком, пару раз хотел сорваться и бросить все к чертям, но…

Ками за стол посадили рядом с братом Тагира. Я более чем уверен, что это была задумка моего тестя.

Он знал мой характер, знал меня как облупленного, поэтому вывернул все так, чтобы я, каждый раз натыкаясь взглядом на сестру, понимал цену своего опрометчивого поступка.

Мое сердце кровоточило, когда я думал о Поле. И она была связана со всей этой грязью своего отца.

Не знаю, что меня убивало больше — мысль о предательстве любимой женщины или то, каким плотоядным взглядом пожирал Камилу возрастной брат Тагира.

Все то время, что мы с Зарой были вместе, я только и делал, что черпал силы из жажды мести. Она крепчала с каждым днем — я хотел так же выбить у Тагира почву из-под ног.

Да, он был влиятельным, сильным, матёрым.

Но это не означало, что я сдался ему. С каждым днем я с ножом в руках подбирался к его шее…

* * *

Если бы не упорство Зары, я бы уже сдался, честно. В этом плане она, конечно, молодец, хоть и порядком достала.

У моей законной жены вообще короночка — выносить мозги по поводу и без. Причем не только мне, всем.

Может быть, поэтому я начал чаще задерживаться в осточертелом мне офисе.

Да, после заключения союза Махдаевых с Тагиром наша компания стала еще влиятельней, к нам перешли некоторые активы, но… какой ценой?

Перед глазами лицо Полины. Перепуганное. Бледное. До зубного скрипа родное. Я ведь знаю каждую ее родинку, каждую веснушку…

Когда увидел ее у себя на работе, сначала не поверил глазам.

А потом как поверил и…

Жесть как разозлился на нее, но в то же время чуть с ума не сошел от нахлынувших воспоминаний и желания прикоснуться к ней.

Хотя бы для того, чтобы проверить, что это не мираж, не глюк.

И сейчас, пока еду из клиники на работу, только и делаю, что думаю о ней и еще, почему-то, о ее дочери.

Маленькая такая, крошка совсем, но всех нас построила своим криком. И я уверен, была готова закатить такой концерт, что, не будь рядом Полины, весь офис пришлось бы эвакуировать.

Милее малышки я еще не видел. Милашка с характером.

Если бы… Черт, чего греха таить, я бы все отдал, чтобы иметь такую дочь, как она!

Нет, я, конечно, думал, причем почти всю ночь, а что если…

Что если она моя?

Тем более, что Поля назвала свою девочку Кариной! Слабо верится в то, что это была лишь дань уважения нашим совместно проведенным дням.

Я всегда хотел, чтобы мою принцессу звали Кариной, а тут… бывшая и ее дочь носит это имя.

Бывшая. Да нихера не бывшая, если честно. Прочно сидит в сердце и даже не думает оттуда уходить.