Нежить и богатыри

Надобь

Жила-была Поляница удалая. Вот крутится она у печи — хочется ей калачи, а как испечь их — не знает. Надобь девку-чернавку звать на помощь. Звала, звала, а дека то и нейдёт. А в животе урчит — брюхо жрать просит.

— Сперва надобь за водицей сходить, — слышится голос из-за печки.

— Ну надобь так надобь, — соглашается Поляница и берет коромысло.

Вода нанесена.

— Теперь надобь за мукой к Лешему идти, — слышится голос из-за печки.

— Ну надобь так надобь, — соглашается Поляница, хватает котомку и прется к Лешему.

А Леший то недурен, погнал он бабу русскую в лес за хворостом — в обмен на муку.

Хворост собран, а мука до дому едет в котомке у девки-воина.

— Надобь к бабе Яге идти за дрожжами, — слышится голос из-за печки.

А баба Яга то недурна, погнала она бабу русскую за русским духом. Принесла Поляница бабе Яге Ивашку-дурака, кинула на пол, дрожжей требует. Ну вот и дрожжи есть.

— А воды тёплой нету, надобь печь топить, — слышится голос из-за печки.

— Ну надобь так надобь, — соглашается Поляница, встаёт, идёт за дровами.

Дров нет, надобь берёзу валить, на дрова её пилить. Но дурное дело не хитрое! Берёза завалена, чурки напилены, дрова нарублены, печка жаром горит — играется, воду в котелке греет. А как вода согрелась, так дрожжи в чашке распарились. Пора печь кренделя!

— Тесто пресно невкусно! Надобь яичко из-под курочки достать да маслица справить у бабы Нюры, — слышится голос из-за печки.

— Ну надобь так надобь, — соглашается Поляница, берёт палицу стопудовую и шагает до бабы Нюры.

Нюрка как увидела вдалеке красавицу, то наперёд для ей и выставила молока парного да корзинку яиц, а еще и маслица коровьего. Захапала Поляница оброк, поклонилась низко-низко и бегом к себе — сдобу стряпать. Тесто замесила, села, ждёт.

— Надобь чтоб тесто поднялось у тепле, — слышится голос из-за печки.

— Ну надобь так надобь, — соглашается Поляница, ставит тесто в тёплое место на печи, села, ждёт.

Час ждёт, другой ждёт, третий… А желудок пуще прежнего буянит, житья хозяйке не дает! Но тут и тесто подошло.

— Надобь кренделя лепить, да восьмёркой — на их французский манер, — слышится голос из-за печки.

— Ну надобь так надобь, — соглашается Поляница, встала у стола, лепит кренделя восьмёркой — на их французский манер.

Налепила, на противень выложила и противень в печь кидает. А как кренделя зарумянились, так достала их да в рот несёт.

И тут из-за печи выходит девка-чернавка, лыбится и моргает загадочно:

— Ну вот, госпожа, нынче ты не только копьем метать можешь, а и сама себя прокормить научена, — и низко кланяется.

Взбеленилась Поляница удалая:

— Моё дело, — говорит. — Копьём махать, а не на брюхо младые годы тратить!

Достала баба-воин меч булатный. Хрясь! Ан нет, передумала. Хвать девку-чернавку за волосы и давай её по полу тягать.

Ай люли, люли, люли,

надоели нам черви,

что в животике сидят,

есть да питеньки хотят.