Я, Яромир Гулливер

5. Орфей и его Эвридика

Еще в школьной библиотеке Яромир узнал об Орфее, его чудесной лире, волшебных звуках этого инструмента. Книга «Мифы древней Греции» была серьезно потрёпана, каких-то листов уже не хватало, иллюстрации героев Олимпа чернилами перьевых ученических «вставочек» были «творчески» дополнены недостающими деталями обнаженных мужчин. Но вот миф об Орфее, пусть в том советском изводе, дождался этого «своего» читателя и судьбоносно проник в его жизнь. Спустя годы, студентом ленинградского художественного училища, в знаменитой Публичке он листал книгу Овидия, и уже история его героя — Орфея с любимой Эвридикой, потрясла Яромира ощущением фатальности повторения этой драмы и в его судьбе. Этот миф не отпускал его всю жизнь. Что знал он тогда об Орфее? Что этот великий певец жил на севере Греции, во Фракии. В одной из версий он был сыном речного бога Эагра и музы Каллиопы. Это имя означает "лечащий светом". Орфей играл на семиструнной кифаре и пел так прекрасно, что стихал ветер, распускались цветы, а птицы и животные окружали Орфея, чтобы послушать его пение. По другой версии Орфей был сыном греческой жрицы. Обладая великим талантом поэта, певца и музыканта, Орфей стал основателем греческой религии, наполнив её трансовыми техниками музыки и пения. По третьей — Орфей был славянином, сыном фракийской жрицы, стал основателем всефракийского и греческого религиозного мироощущения, связующего стержня той цивилизации, заняв пост первосвященника в храме Фракии. Фракийцами же себя считают коренные жители нынешней Болгарии, этой части Балкан. Именно здесь, в горах Родоп, неподалеку с селом Гела, они уверены, — родина Орфея. Да, и та мифологическая река Стикс с входом-провалом Тенара реально находятся рядом. Вход в пещеру именуют «Дьяволско гърло». Там он пытался вернуть из этого мрачного царства Аида свою любимую Эвридику.

Полистьев узнал это позже, уже взрослым посетил эти значимые для него места. Здесь он вспомнил и Валдайский карстовый провал в таинственную земную глубь. Удивительно, но в этом волшебном уголке Валдая случился перекрёсток путей его удивительных спутников по судьбе: сержанта Сталинграда Павла Яковлева, уроженца этих мест и Николая Рериха, одного из пионеров новгородского краеведения и археологии.

След Рериха оставлен об этом месте в виде замечательного рассказа «Неиспитая чаша»:

«… Не то чудо, что еще живы русалки, жив еще «честной лес», а по городищам захоронены храмы. А вот чудо.

Среди зеленого, мшистого луга, около овечьего стада наехали на ключ живой воды. Среди кочек широкая впадина, неотпитая чаша. Яма — сажени в три шириной. Сажени три или четыре глубиной.

По краям все заржавело, забурело от железа. В глубине — прозелень, синие тени, искры взлетов. Бьет мощный родник, песок раскидывает. Пахнет серой. Студеная вода полна железом, и пить трудно. Сильно бьет родник по камням. Бежит в поле речкою. Никому дела нет.

Такой ключ в селе Мшенцах. Живая вода по полю, по озерам разбегается.

Знают, пройдет испытание. Всенародная, крепкая доверием и делом Русь стряхнет пыль и труху. Сумеет напиться живой воды. Наберется сил. Найдет клады подземные.

Точно неотпитая чаша стоит Русь. Неотпитая чаша — полный целебный родник. Среди обычного луга притаилась сказка. Самоцветами горит подземная сила. Русь верит и ждет».

Мощный поток извергаемой воды широко и непрестанно бьет здесь из карстового разлома. Глубина жерла не измерена, определить так и не удалось. Температура +5 град. круглогодично, обжигает, окунаются только отчаянные смельчаки. Волшебный изумрудный отблеск и бесконечность глубины земного провала являют тут русский аналог входа в мрачное царство Аида, сакральное Царство мертвых и утерянных на век дорогих и близких. И пусть та мифологическая река Стикс реально находится в болгарских Родопах, болгарской Фракии. Яромир всегда помнил закон символического подобия Гермеса Трисмегиста — «что вверху, то и внизу…». Поэтому, мысленно каждый раз пытался совершить это и здесь. Конечно, как мольбу о своей Эвридике. столь же любимой и дорогой. Знал, что в этих делах важно только сильно захотеть.

Этот древнегреческий миф дошёл до нас благодаря Овидию. Он поэтически поведал, что женой Орфея была красавица — дриада (древесная нимфа) Эвридика. Однажды Эвридика собирала в лесу цветы и её укусила змея. Смерть немедленно унесла Эвридику в подземное царство мёртвых. Орфей долго тосковал по любимой и, наконец, решил пойти в подземное царство Аида и найти её. Харон не хотел переправлять Орфея через реку Стикс, но уступил, услышав его божественное пение. Добравшись до повелителя царства мёртвых, Аида Орфей стал умолять его отпустить Эвридику. Аид не соглашался, тогда Орфей запел и супруга Аида, Персефона уговорила Аида сжалиться над несчастным влюблённым. Однако, Аид поставил Орфею условие: идти вперёд и не оборачиваться. Тогда Эвридика вслед за ним выйдет из подземного царства. На обратном пути было так тихо, что Орфей захотел убедиться, что Эвридика идёт за ним. Он обернулся, но увидел её лишь на мгновение и она тотчас растворилась во тьме. Орфей навсегда потерял свою любимую. Он вернулся на землю и всю оставшуюся жизнь тосковал о ней. Конец Орфея был трагичен: по версии Овидия его растерзали вакханки за то, что он своими печальными песнями мешал их пиршеству.

Однажды Яромир увидел сон. Орфей, присев к изголовью его кровати, сам рассказал ту историю своей судьбы.

«… никогда не забыть мне того, что случилось в обители мертвых… Когда мрачный Гадес, склонясь на мольбы Персефоны, согласился отдать Эвридику и ее подвели ко мне две нимфы из темных Вод Леты, я окинул внимательным взором лицо той, кто была моей женою.

Она стояла, нагая, бледная, стыдливо потупив ресницы, словно скрывая радость свидания с мужем.

— Вот твоя Эвридика! Гермес проводит вас до входных дверей царства забвения. Супруга твоя пойдет вслед за тобой. Но горе тебе, если взглянешь назад раньше выхода!.. Ты же, сын Майи, приблизься, чтобы услышать поручения мои к эгидодержавному брату.

Гермес подошел к царю преисподней, и бессмертные боги долго шептались между собой, смеясь и глядя по временам на нас с

Твердым шагом стремился я к выходу. Гордость победы теснила мне душу. Пальцы мои перебирали лирные струны, и шествие наше сопровождалось торжественным звоном… Тени усопших молча давали нам путь. Грустные лица их безучастно смотрели на нас с разных сторон. Выход был уже близок. Лазурно-лиловым снопом врезались во тьму стрелы светлого дня.

Я замедлил шаги. Сзади почудилось мне шепот и поцелуи. Я думал сначала, что это лишь испытание, чтобы заставить меня обернуться, и гнал от себя подозрения. Сделав еще десяток шагов, я очутился у поворота, за ним в лицо мне пахнуло струей теплого воздуха, а взорам открылись кусок лазурного неба и скаты покрытых цветами, сверху заросших лесом холмов… Сзади было все тихо. Но вот оттуда снова послышался тихий сдержанный смех и чьи-то протяжные вздохи… Сомнений быть не могло. Так вздыхала только она, моя Эвридика, в часы наших блаженных объятий. Не так много и оставалось до дома, когда я вдруг забеспокоился — а действительно ли Эвридика идет за ним, не сбилась ли с пути? Не в силах преодолеть любопытство, я оглянулся — и увидел ее. Она шла следом, живая и красивая. Но через мгновение исчезла, вернувшись в царство Аида…»

Каждый год нынче в Болгарии проходят научные конференции — «Орфические чтения». Специалисты убеждены, что заслуга Орфея в том, что он первый ввел в технику ритуального транса искусство воздействия музыкой и поэзией. Он же первый на примере мистерий воплотил психотехнические техники отрежиссированного коллективного ритуального транса, позволяющее единение с богами, донесение до них своих молитв. Точные годы жизни Орфея не известны, многое утеряно навсегда, но, согласно преданиям, он жил и творил около 30 тысяч лет тому назад. Орфей считается первым, кто пожертвовал собой, чтобы принести людям высшую трансовую Мудрость, считался Сыном Бога и Божественно вдохновленным, Посвящённым.

Орфей создал психотехнику, основанную на священных танцах, пении гимнов, чтении молитв, голодной диете и специальном обряде — получившем название «мистерии Диониса». Кроме этого ученики занимались философскими дискуссиями, слушали беседы Учителя и систематически пребывали в трансе с использованием специальных ароматов. Орфей укладывал своих учеников в специальное углубление в скале и погружал их сврхглубокий транс, чтобы они, встретились с богами и испытали сверхблаженство. Он стал родоначальником греческой магии, поэзии, музыки, философии, астрологии, логики, физики и медицины. Метод Орфея и его мистерии распространились по всем греческим храмам Юпитера и Аполлона.

Сквозь тысячи лет сохранилась мифическая история любви Орфея и Эвридики, включенная как главный эпизод в орфические мистические ритуалы. Второго шанса обрести Эвридику боги ему не дали. Неутешный Орфей в попытке забыться вначале странствовал по стране, играл восхитительные мелодии и проповедовал свое Учение. Поняв невозвратность случившегося, он забросил музыку и погрузился в депрессию. Бог Дионис, который отвечал за виноделие и веселье, перестал быть для него чем-то значимым. Почтение сохранил только к своему наставнику, величайшему из богов Олимпа — Аполлону (что неудивительно, учитывая, что тот покровительствовал Музам и искусству). Дионис возревновал. В гневе наслал на опечаленного певца своих фанаток — вакханок (ныне алкоголичек), и они его растерзали. Разумеется, возьми Орфей в руки свою кифару и начни петь, даже обезумевшие менады успокоились бы и заслушались, но певец не стал использовал силу своего дара. Он хотел умереть, и пусть так воссоединиться со своей Эвридикой уже в царстве мертвых, что и произошло. Смерть Орфея оплакивали все. Природа рыдала. Музы собрали части его тела и похоронили, но голова попала к Аполлону, который поместил ее в капище, где она пророчествовала и люди ей поклонялись.

Друзья Яромира вспоминали о его попытках понять смысл и причины того рокового для Орфея условия. Зачем, думал он, мужчине ниспослано подобное кармическое испытание, ведь, разрешение богов уже итак получено?

Наверное, — рассуждал Полистьев — это, все же, испытание для двоих, их чувств, желания быть вместе до конца дней. Понял, что следуя не оборачиваясь, ты полон уверенности в своей Эвридике. Если нет, то она и не твоя. А подобная свобода выбора для женщины — это тоже возможность окончательно определиться. Только она должна решить — быть ли вам вместе. Иначе за тобой не пойдет. Получается, что боги-то разрешили, но «по-божески» дали возможность решить всё и самим, нужны ли друг другу.

С Яромиром этот драматичный сюжет в жизни случился трижды. Вот, ведь, какое сакральное число! Три незаживающих раны в его душе. Поэтому каждый раз миф об Орфее и Эвридике эту, неразрешимую и для него драму, он проживал с содроганием, искал спасительного забвения в работе.

Первый «удар» случился с ним в Юрьево. Тогда он с семьей Влада Решетникова временно ютился в одной из бывших монастырских келий. В то время это место без каких либо условий проживания стало удивительным Монмартром таких же «бездомных» художников и поэтов. Молодости всё нипочём, здесь влюблялись, строили совместные планы. Кто-то ухитрился даже родить тут детей. Сюда слеталась и «богема» столиц. У Яромира эта вспышка судьбы здесь случилось однажды и вдруг. Знакомство, любовь с первого взгляда. Она яркая красавица, художник-реставратор из Ленинграда, выпускница Академии художеств. Яромир поверил, что она — его Эвридика до конца дней, казалось, увидел и почувствовал её насквозь, будто, на всю жизнь. А случилось, как в том древнем мифе — ушла (уехала в Питер) и не вернулась. Напоследок сообщила, что подарила надежды в отместку своему питерскому жениху. Для Яромира это стало ударом невыносимой силы.