Станция - Плешь Ведьмы

Глава пятая, привыкание

Очнулся рывком. Во рту привкус крови. В голове еще звенело, но забытье уходило.

Открыл глаза, ожидая чего угодно. Замер и только через несколько секунд, которые я не дышал, выдохнул. Вокруг была темнота и небо над головой. Звезды. Холодно.

Ну, что? Я на свободе. Я выжил. А ведь я не верил… Да. Был уверен, что умру. Собственно после того как мне начали откусывать ухо, я уже попрощался с жизнью. Но вот он я. Жив, с-ука!

— Спасибо, сказал я небу и звездам, пытаясь прийти в себя и осознать то, что со мной произошло. — Ох, — закряхтел я, попытавшись встать и не смог. Все тело ломило и хрустело от долгой неподвижности.

Я лежал в снегу, промокший до нитки. Глянул на ноги. На них до сих пор лыжи.

Неожиданно меня скрутило, и я чуть не выплюнул легкие, в попытках выкашлять из них кровь.

— Кха! Кха! — Брехал я как припадочный. — Больно, — пожаловался я небу, сморщившись, словно съел лимон.

После того как я оставил на снегу рядом с собой все то что скопилось у меня внутри, а это кровь с желчью — грудь резко зажало. Сердце тоже не в порядке и оно это показало, кольнув меня словно иглой. Раз. Другой. Я вздрогнул и только покачал головой. Не ожидал я, что так все закончится, и я превращусь в какую-то развалину.

Подняв руку, чувствуя слабость во всем теле, я ухватил ею медальон, что все еще висел на моей шее. Странно. Не помню вот этой вмятины на нем. Но не суть. Заглянул в него. Да. Вот они руны и пара книжек, которые я украл у тех мертвых магов. Мне еще предстоит понять, стоило ли оно того или я просто загубил себе жизнь, отправившись на авантюру, которая так плохо закончилась.

Кожу лица неприятно стянуло, и я отпустил медальон из слабой руки и поднял ее еще выше, потрогав лицо. Оказалось оно у меня в засохшей крови и ледяной корке, от самых бровей и до подбородка. Хорошо, что маги крепче людей. Обычный человек уже загнулся бы, а я еще ничего, живу.

Стоп!

— Что за⁈ — Пробормотал я, начав исследовать свое лицо в два раза сильней. Даже поднял вторую руку, чтобы определить масштаб проблемы.

— Мой нос-с-с-с, — застонал я через полчаса, чуть не плача и жалея себя.

Итак, я мутировал. Нос стал огромным. Размером в два сжатых кулака, приложенных к переносице. В ноздри спокойно пролезало сразу три пальца, а если сложить все пальцы на руке щепоткой, то и их можно пропихнуть. Даже хорошо, что я не взял с собой карманное зеркальце… боюсь то, что я там увижу, мне не понравится.

Я снова замер и похолодел, хотя казалось куда дальше, я итак весь промерз и дрожу. Одежда то сырая.

И опять я ощупываю себя. Первый сюрприз — ухо.

— Тварь! Тварь! Тварь! — Шипел я первое время, сразу взвыв, как дотронулся до него. Шею и голову пронзила боль, и короста что наросла поверх раны, не помогла. Вельма, похоже, не остановилась на мочке и погрызла все остальное, пока я был в бесконечном пространстве внешнего моря. От уха один огрызок остался! Тварь!

Как же хотелось заплакать от отчаянья и обиды на весь мир, кто бы знал.

Дальнейшие поиски ничего не принесли. В темноте, я мог только сказать, что другие части тела были на месте и не отросли до гигантских размеров. Нового тоже ничего не появилось. Остальное узнаю на станции, когда рассмотрю себя в зеркале, сняв одежду.

Попытки встать на ноги были долгими. Конечности слушались плохо. Зуб на зуб не попадал. Дергался как припадочный, но попытки встать я не прекращал.

Первым делом нормально заработали руки, которыми я активно двигал. Потом я начал разминать ими остальное тело, в которое словно впились тысячи иголок. Это помогло.

Прошло пять минут.

Кое-как встав, и вывернув ноги, чтобы с них слетели лыжи, я вытоптал в снегу, который итак просел подо мной — пятачок земли и начал приводить себя в порядок.

Оттер как смог кровь с тулупа. Рвоту. Подобрал шапку, проверил рюкзак (все оказалось на месте). Револьверы в кармане, ружье в снегу, рядом. Хорошо. Порывшись в рюкзаке, нашел керосиновую лампу и с третьей попытки поджег ее, осветив поляну и причинив боль своим глазам. Зажмурился и отвернулся, пытаясь проморгаться.

Попил воды, выхлебав все, что осталось в бутылке, и устало прикрыл глаза, давая себе отдышаться минуту.

Пришел черед решать, что делать дальше? Остаться здесь или двигаться в деревню? Так-то я весь сырой, кашляю через вздох и мне не помешало бы просушить одежду, разведя костер, но… Я огляделся. Не хочу я здесь оставаться. Ведьмы могут и вернуться, твари. Нет. Слишком опасно. Нужно уходить отсюда. Я сейчас беззащитен и очень слаб.

— Кха!

Я продолжал периодически схаркивать кровью, что меня пугало, но оставаясь здесь, я себе не помогу. Так что я собрался, подвесил лампу на петлю к тулупу, взял в руки лыжные палки и вернулся на лыжню, которая уже была заметена легким пушком снежка, очевидно прошедшим недавно.

Новый нос зрению не мешал. Я смотрел вперед, куда доходил свет от лампы и не замечал его, хотя это блямба с дырами вместо ноздрей была огромной.

Быстрый темп я физически взять не мог. Кашлял на каждом шагу, иногда останавливался, сгибался, упираясь руками в колени, и пережидал сильный приступ боли — в груди, в боку, в шее. Я был болен и слаб, но продолжал двигаться, не смотря на то, что у меня темнело в глазах после каждого такого приступа.

Зато было время подумать.

Ведьмы… Я и не знал, что можно связать разумы и проникнуть вместе с другим человеком в его бесконечное пространство внешнего моря. Построить там Атолл и освоить первое заклинание, да так легко, словно это элементарно. Такое даже в голове не укладывается!

Слова этой дряни — Нин, я запомнил хорошо. Хеморецепция. Вот что она хотела проверить на совместимость с этим неизвестным мне Атоллом (без расчетов, без подготовки, без ничего), который, по словам той же ведьмы они нашли в Сером Царстве. Знать бы еще, что это за Царство такое? Я начал мучительно вспоминать все, что об этом слышал. Пробелы в моих знаниях были обширны, но кое-что я сумел припомнить, правда, там больше были слухи. Итак. Царства — это близкие к нашему миру измерения. Целые миры. Планы. И реальности. Все… Больше я ничего не знаю. Да, жаль, но это знание сильно мне не поможет, когда я начну разбираться в том, что сотворила со мной ведьма. Но хоть какая-то зацепка — так я себя утешил.

Я старался не отчаиваться. Все же, кое-что я знаю уже сейчас. Не такой я и бездарь. То же заклинание хеморецепции или любое другое не должно работать постоянно. Это неправильно. Это неестественно. Точка.

Итак, что еще я знаю? Дадим поработать мозгу. Хм… Вот еще. Став неофитом и освоив заклинание, маг, согласно правилу удвоения, останется с этим единственным заклинанием на годы, пока не достигнет нового ранга (ученика), на котором он сможет изучить еще два заклинания. Одна звезда — одно заклинание. Таков закон удвоения. Две звезды — еще два заклинания. На пяти заездах можно изучить пять заклинаний. На семи — семь. Если посчитать, выходит что архимаг владеет лишь двадцатью восьмью заклинаниями. И все. Математика здесь простая и все давно высчитано и перепроверено поколениями магов Союза.

Что это значит для меня? Я освоил, хоть и не сам — заклинание хеморецепции (что бы это не значило, но тут у меня есть догадки) и теперь я могу моментально его применять. Нужно лишь желание. Уточню — так все должно работать. На деле, из объема моего внутреннего моря (резерва) — на заклинание я должен тратить энергию, только вот я мутировал! Я не трачу никакой энергии! Заклинание работает всегда, чему наглядный пример мой нос!

Я даже не знаю, какой у меня сейчас объем внутреннего моря (резерв), после всего того что случилось… Я ведь помню! Помню молнии с неба. Бурю. Скалы, что крошатся на куски. И мой выкипающий и испаряющийся резерв. А-а-а-а! Да чтобы по всему лицу Вельмы и Нин прыщи повскакивали и полопались! Твари! Что вы со мной сотворили⁈

Ладно, нужно успокоиться. Вдох. Выдох. Вернуть назад ничего нельзя. Мне нужно сосредоточиться на том, что имею.

Очевидный плюс — я теперь полноценный маг — неофит. И у меня есть заклинение хеморецепции. Видимо это аналог нашего заклинания усиления обоняния. Будь у меня выбор я бы взял себе что-нибудь иное. На защиту, как поступает большинство, или на худой конец атакующее заклинание, но выбора то у меня нет. Ладно. Вдох. Выдох.

Что еще я могу сказать о себе и о своем самочувствии? Очевидно, что заклинание хеморецепции конфликтует с Атоллом. Молнии с неба и землетрясение — это катастрофа. Я чуть не погиб там. Мутировал и ведьма знает что еще. Быть может, я превратился в калеку от магии и застрял на неофите на всю жизнь? Все это мне придется выяснить самостоятельно.

За тяжелыми размышлениями время летело незаметно. Начало светать и за очередным холмом, который я объезжал, показалась деревня. Добрался-таки…

Объехав Плешь Ведьмы в стороне, чтобы не попасть никому на глаза, я доковылял до станции. На двери в дом все также висело предупреждение о том, что меня не будет до вечера. С раздражением оборвал его и скомкал. А из сарая в это время доносились звуку злого кудахтанья и блеянья недоенной козы. И кормушка для птиц пустая. Хорошо хоть сам дом цел. Стекла не разбиты. Ставни ведь я не закрыл. Не посчитал нужным.

Найдя ключ в кармане, я отворил дверь и срочно разжег печь. Разделся, скинув с себя противные, сырые вещи и стал греться. В зеркало я пока не смотрел, боялся. Вместо этого я поставил подогреваться на огонь чайник. Нашел у себя в запасах сушеный шиповник, мед и малину и сыпанул их в кружку.

Потом, стоя голышом рядом с печью, что быстро начала отдавать тепло, я натер всего себя целебной мазью. Голову. Уши.

— Ой!

Забыл, что от правого уха у меня остался один огрызок.

Так. Шея, грудь, ноги. Все. Мне сразу стало легче.

Чайник закипел, и я залил кипяток в кружку. Дал настояться и остыть, а потом выпил и заварил заново. Не сказать, что я пришел в себя, но жалобное блеянье козы царапало мне душу. Найдя во что одеться, из сухого и взяв чистое ведро, я вышел на улицу, даже забыв, что выложил свои револьверы.

Подошел к сараю. Заметил чужие следы рядом, удивился и открыл его.

— Ну, все, все, — успокоил я козу, что боднула меня головой в бедро. Потрепал ее по голове.

Объяснение чужим следам нашел сразу. Кто-кто украл у меня часть корма для кур. Мешка не хватало. Заразы! Зря я вывесил объявление, что меня не будет.

Тьфу.

Подоив козу, я не забыл и о курах, что были мной недовольны не меньше ее. Всех покормил и не только. Сменил им воду, натаскав ее с колодца. Почистил пол сарая. Собрал яйца и вернулся в дом. Оглянулся на дверь, и зло, помянув ведьм, представив перед глазами конкретных двух — Вельму и Нин, взял лопату и пошел убирать снег. Хорошо хоть его было немного, и управился я, когда окончательно рассвело. Урны тоже пришлось освобождать, за меня это вчера никто не сделал и они были полны мусора.

Заметил людей на краю деревни, у первых домов. Они направлялись в мою сторону. Вспомнил! Скоро должен подойти поезд. Ох… Не желая попадаться им на глаза, я убежал на станцию и заперся. А потом долго откашливался, пытаясь унять тяжело стучащее сердце.

Все. Пора.

Не хотелось этого делать, я боялся увидеть, во что превратилось мое лицо, но откладывать дальше нельзя. Я подошел к висящему на стене зеркалу и посмотрел на себя.