Ataraxia

Глава XIV

Проснувшись следующим утром, Гермиона с удивлением обнаружила, что Винчестеры уже уехали, хотя часы показывали всего половину восьмого. На столе осталась записка, явно написанная впопыхах, такими простыми и незатейливыми были предложения:

«Уехали в твой дом. Оставайся в мотеле, на улицу не выходи. Когда вернемся — неизвестно, возможно, что вечером.

Сэм.»

Вот к чему Гермиона не была готова, так это к дню, проведенному в бесцельных и мало нужных занятиях. Она от природы была человеком, который стремится на работу даже в свой законный отпуск, то-есть трудоголиком. Когда же приходилось сидеть дома, она находила себе тысячу и одно, бесспорно, важное занятие: связать себе новый шарф (естественно, без магии), переставить все книги сначала по алфавиту, потом по жанру, а после по цвету, попытаться найти тринадцатый способ использования драконьей крови и так далее. В мотеле же абсолютно нечем было заняться.

С полчаса она смотрела в окно, стараясь, словно Шерлок Холмс, как можно больше узнать о случайных прохожих из их внешнего вида. Вскоре это занятие наскучило, и тогда она стала шагами измерять комнату.

Как жаль, что ей пришлось так спешно покинуть свой дом! Гермионе абсолютно нечем было заняться, у нее даже не было с собой никакой книги! Возможно, у Сэма есть небольшая библиотека, но рыться в чужих вещах..! Она всегда гордилась тем, что родители дали ей хорошее воспитание.

Устав от поиска лекарства от скуки, Гермиона упала на кровать. Ей вдруг показалось, что под подушкой есть что-то твердое, — она касалась его головой через ткань и пух. Рука действительно нащупала небольшой предмет, который оказался кинжалом. «Это же паранойя — спать с оружием по подушкой, » — разглядывая находку, подумала Гермиона. Клинок был действительно занятной вещицей: с зазубринами на лезвии, но без единого пятнышка грязи, с костяной рукоятью, на которой были вырезаны узоры из символов, чем-то похожих на руны. Руны!

Гермиона тут же принялась рассматривать узор, вспоминая все трактовки, которые она знала. По кругу шли, попеременно повторяясь альгиз, хагалл, гебо, уруз, — защита, разрушение, единство, сила. Вполне годные символы для оружия, — кажется, на палочке Сириуса тоже были выточены в основном эти руны, —, но откуда у маггловских охотников на нечисть такой клинок? Он явно колдовского происхождения, Гермиона даже чувствовала, как от него от него исходят волны магической энергии. «Неудивительно, что Дин — настоящий солдафон. Спать с руной разрушений под подушкой! Такое даром не проходит».

Чтобы окончательно подтвердить свои догадки, она достала палочку и взмахнула ей, произнеся заклинание обнаружения магии. Над кинжалом тут же разлилось голубоватое свечение, на миг принявшее силуэт волка.

— Впрочем, я так и думала, — пробормотала Гермиона, собираясь выполнить еще одну проверку, но ей помешали. Входная дверь распахнулась и в номер влетели Винчестеры.

Одного взгляда хватило, чтобы понять — ничего не вышло. Дин чуть не плевался от досады, Сэм был чернее тучи.

— Призрачный лемур, кому сказать — засмеют! — Дин рухнул на стул, всплеснув руками. На какое-то время он замолк, запустив в волосы пальцы. — У вас, «волшебников», лемуров держат в качестве питомцев? — Гермиона покачала головой. — Так я почему-то и думал!

— Что произошло? — спросила она. Ее открытие по поводу клинка может немного подождать. — Вы будто дементора встретили. А, забудьте!

Сэм присел к столу и, пододвинув к себе ноутбук, принялся рассказывать:

— Приборы зафиксировали высокую активность, но мы так и не успели найти эпицентр. Появился…

— Призрачный лемур, — процедил Дин, оскорбленный тем, что какая-то потусторонняя зверушка сумела надрать им задницы.

— Да, призрачный лемур! Только размером с крупную собаку, в фиолетовую светящуюся полоску! Оно непохоже ни на одно привидение, какое я видел, но не из плоти и крови, — торопливо объяснил Сэм, не отрываясь от монитора. — Потом это… животное каким-то образом смогло образовать что-то наподобие портала, — мы просто появились на соседней улице.

Гермиона едва не заплакала, услышав эту отнюдь не веселую историю. Где она будет жить? Стоит устроиться в гостинице, но у нее нет наличных. Можно, конечно, пойти к ближайшему банкомату и… Черт, а ведь карточка тоже осталась в доме! Выходит, что она осталась без денег и крыши над головой, а в госпитале ее ждут через три дня, не раньше (и зачем нужен был этот отпуск?!).

Пока она предавалась раздумьям, Дин вытащил пистолет и с особым остервенением принялся его чистить. Если бы у них было побольше пуль для кольта, эту тварь можно было бы уничтожить в два счета, а так…

— Поживешь пока у нас, — словно прочитав ее мысли, сказал Дин. — Скоро мы расправимся с этой тварью. Или я британская королева.

* * *

Гермиона подсела к нему, когда часы показывали двенадцать. В городе было тепло для этого времени года; слабый ветер трепал листву на растущем у мотеля ясене.

— Откуда у тебя этот нож? — тихо спросила она, отвлекая Дина, полирующего кинжал.

— Подарок, — он довольно улыбнулся, приподнимая клинок. Со стороны казалось, что он дает ей получше рассмотреть нож. Но Дину просто нравилось глядеть на то, как сталь блестит из-за желтоватого света лампы. — От отца.

Гермиона кивнула, не решаясь говорить то, что вертелось у нее на языке. «Эта вещь дорога ему, и если он узнает, что она колдовская…»

— Давно вы так? — спросила она и тут же осеклась. Вместо того, чтобы задать один глупый вопрос, она задала другой, ничуть не лучше.

— Как «так»? — невозмутимо поинтересовался Дин. Конечно, он прекрасно понял, что Гермиона имеет в виду, но говорить о прошлом не хотелось.

— Ну… — она не знала, что сказать. Продолжить расспрос или закончить этот неудобный разговор? Она всегда грешила любознательностью, граничащей с любопытством, — стоило на горизонте появиться какому-нибудь интересному предмету для размышлений, как Гермиона, не задумываясь, бросалась на поиск информации. Порой она узнавала тайны, скрываемые за семью печатями, но чаще — ничего стоящего внимания. И сейчас, когда перед ней мелькнула действительно интересная история, Гермиона бессознательно стремилась вцепиться в нее.

— «Так» — это вместо дома — мотель. Вместо какой-либо заурядной работы — охота на нечисть, а еще книги на латыни и амулеты, клинки, пистолеты и много чего еще.

Дин склонился над ножом, рассматривая его на предмет грязи.

— Давно, — ответил он; голос его был глухим, словно на грудь ему положили тяжелый камень. — Так давно, что я уже не помню, как жить по-другому. А теперь, мисс Я-Хочу-Все-Знать, займись каким-нибудь делом, не отвлекай меня.

Гермиона, не желая проигрывать, с раздражением заметила:

— Ты скоро протрешь в нем дыру!

— Может, ты сделаешь это лучше?! — и Дин сунул ей в руки тряпку и кинжал. Он ожидал, что она запустит в него этим ножом, а после вытрет его кровь этой тряпкой, но Гермиона, насупившись, стала чистить сталь.

Когда рядом раздался тихий, слегка насмешливый голос, она даже решила, что ей послышалось.

— Вопрос на вопрос: как давно ты живешь так? Не как нормальный человек, а как ведьма, — выделив последнее слово, Дин с особым наслаждением смотрел, как на ее лице появляется недовольная гримаса.

— С одиннадцати, — ответила Гермиона, с большим усилием проводя тряпкой по лезвию. — Мы все начинаем эту жизнь с одиннадцати. Заканчиваем младшую школу и летом получаем письмо.

— «Хэй, ты волшебник, парень!» — не удержался и вставил он.

Гермиона согласно кивнула:

— Примерно так. Только если у тебя в семье нет волшебников, с письмом к нам приходит учитель из школы. Ну, для того чтобы убедить, что это не розыгрыш.

— Представляю себе реакцию родителей! «Добрый день, сэр, мисс, я пришел сказать, что ваш малыш — колдун. Мы забираем его в нашу школу. И да, не злите его, — после месяца обучения он сможет превратить вас в жаб!»

Гермиона едва не расхохоталась — именно так, по словам Колина Криви, профессор Локхарт пояснил свой визит его родителям.

— Бывает похуже. К моему другу пришел наш школьный лесничий, а когда его не пустили на порог, выбил дверь.

Теперь уже Дин не смог сдержать улыбки. Ему вдруг в голову пришла мысль, что общение с Гермионой его не тяготит, а в некоторые моменты даже доставляет удовольствие.

— А что насчет уроков? «Сэр, простите моих одноклассников за то, что они пытались поговорить с вашей шляпой. Я случайно превратил чай в школьной столовой в виски».

В этот раз Гермиона не смогла сдержаться, — настолько близким к истине было его предположение.

— Ты не представляешь, — сквозь смех сказала она, — насколько прав. — Увидев немой вопрос в его глазах, она решила пояснить. — В моей школе действительно есть Шляпа, с которой можно поговорить, — она обязательно ответит. А мальчишки каждый год пытаются превратить воду в ром!

Полировка ножа теперь казалась скучным занятием и была оставлена на потом. Еще около получаса Дин предполагал, какова жизнь в школе для волшебников, а Гермиона с удовольствием рассказывала, как там на самом деле.

Стрелки часов уже показывали два часа ночи, но им вовсе не хотелось расходиться, тем более, что спальных мест было всего два, а одно уже было занято Сэмом. Гермиона увлечено рассказывала о факультетах, когда лампочка в люстре вдруг моргнула. Раздался глухой треск, словно кто-то разбил стекло, предварительно положив его в холщовый мешок, и свет погас.

— Черт! — выругался Дин, пытаясь в темноте найти ключи от номера, — кажется, там был ключ от щитка. — Выбило пробки!

Ключи наконец обнаружились, но Дин неосторожно, попытавшись их взять, случайно смахнул связку на пол. В кромешной темноте приходилось ориентироваться только на звук, — облака заслонили луну, и нечему было осветить комнату.

— Может, посветишь? — проворчал Дин, пытаясь найти ключи.

В ответ ему прозвучало разочарованное:

— Я палочку на тумбочке оставила. Отвыкла держать ее при себе…

Вдруг он наткнулся на что-то мягкое; дотронувшись еще раз, сообразил, что это рука Гермионы. Видимо, она решила помочь ему найти эти чертовы ключи.

— Не нашел? — тихо поинтересовалась она, ненароком касаясь его локтем.

— Нет… — у Дина даже пересохло в горле, когда она, протянув куда-то руку, наклонилась к нему. Он смог почувствовать ее дыхание где-то в области шеи.

— Я тоже, — Гермиона сначала попыталась отодвинуться, но после замерла. Она сделала еще хуже, — теперь они сидели прямо друг напротив друга, едва не соприкасаясь носами. Она знала, что он совсем рядом, и ее вдруг страшно захотелось коснуться его.

Дин чувствовал, как она дрожит, но не придал этому особого значения. Его самого пробивала дрожь, словно он вышел на мороз в легкой куртке. Комнату вдруг залил холодный лунный свет, и Дин забыл, как дышать: Гермиона была так близко, что стоило чуть-чуть податься вперед, и он коснулся бы ее губ своими.

Сглотнув, Гермиона подняла на него глаза, — она тоже хотела этого.

Дин положил руку ей на затылок и, слегка надавив, заставил ее сократить расстояние. Гермиона тут же ответила, — запустила ему пальцы в волосы, — и Дин, окончательно уверившись в правильности своих действий, поцеловал ее.