Сад чёрной розы

— Злата! — он облегчённо выдохнул. — Не могу дозвониться до Эда, и ты телефон отключила, испугался…

— Я в порядке. Нашёл что-нибудь?

Он с горечью закусил губу и покачал головой.

— Ты плакала? — осторожно вытер влагу под глазами. Наверное, переизбыток эмоций сказался, а я и не заметила. — Это я виноват, не уследил! Пойду искать дальше.

Я оглянулась на часы. Времени оставалось всё меньше.

— Подожди. Побудь со мной немного. Мне страшно, — потянула его за руку к дивану.

Он удивился, но послушно пошёл следом и опустился рядом, заметив:

— Ты вся дрожишь.

— Просто перенервничала.

Я знала, что должна сейчас сделать, но решиться было не просто. За последние несколько дней Алан стал не просто хорошим знакомым, а кем-то очень близким — тем, кому не хочешь причинять боль, кем не смеешь манипулировать. Всё внутри меня протестовало, только другого выхода я, правда, не видела. Он, наверное, никогда не поймёт и не простит, зато будет жить.

Войнич с тревогой вглядывался в мои глаза, не выпуская руку из своей ладони.

— Мы её обязательно найдём, — шепнул он уверенно, — обязательно!

А я вдруг осознала что, возможно, вижу его в последний раз. Стало горько.

— Не надо, — приложила палец к его губам и на несколько секунд позволила себе утонуть в серых глазах. Затем шепнула: — Прости!

— За что? — не понял он.

— За это, — прощаясь, легко коснулась губами его губ и посмотрела в глаза уже совсем с другими намерениями.

Больно было видеть, как его взор наполняет безразличие. По щекам снова текли слёзы, когда я повторяла:

— Сейчас ты уснёшь. Проснёшься отдохнувшим и спокойным. Если со мной что-то случится, тебе не будет больно, потому что смерти нет. Жизнь вечна. Помни об этом. Мы обязательно встретимся там, за чертой, и всё будет хорошо.

Я действительно в это верила. Хотела верить. Надеюсь, в другой — лучшей жизни у нас что-нибудь сложится. А здесь и сейчас это просто нереально. Ну не смогу я просыпаться рядом с ним по утрам и каждый раз бояться увидеть тот взгляд: сравнивающий, выискивающий малейшее сходство с отцом, полный неприязни и отвращения.

Когда я, наконец, вышла из квартиры, до окончания назначенного Игроком срока оставалось сорок минут. Следовало поторопиться.