Одиссея капитана Блада [англ. и рус. параллельные тексты]

К тому времени, когда фиолетовый сумрак тропической ночи опустился над Карибским морем, на борту "Синко Льягас" оставалось не больше десяти человек охраны: настолько испанцы были уверены - и, надо сказать, не без оснований - в полном разгроме гарнизона острова.

And when I say that there were ten men on guard, I state rather the purpose for which they were left aboard than the duty which they fulfilled.

Говоря о том, что на борту находилось десять человек охраны, я имею в виду скорее цель их оставления, нежели обязанности, которые они на самом деле исполняли.

As a matter of fact, whilst the main body of the Spaniards feasted and rioted ashore, the Spanish gunner and his crew - who had so nobly done their duty and ensured the easy victory of the day - were feasting on the gun-deck upon the wine and the fresh meats fetched out to them from shore.

В то время как почти вся команда корабля пьянствовала и бесчинствовала на берегу, остававшийся на борту канонир со своими помощниками, так хорошо обеспечившими легкую победу, получив с берега вино и свежее мясо, пировал на пушечной палубе.

Above, two sentinels only kept vigil, at stem and stern.

Часовые - один на носу и другой на корме - несли вахту.

Nor were they as vigilant as they should have been, or else they must have observed the two wherries that under cover of the darkness came gliding from the wharf, with well-greased rowlocks, to bring up in silence under the great ship's quarter.

Но их бдительность была весьма относительной, иначе они давно уже заметили бы две большие лодки, которые отошли от пристани и бесшумно пришвартовались под кормой корабля.

From the gallery aft still hung the ladder by which Don Diego had descended to the boat that had taken him ashore.

С кормовой галереи все еще свисала веревочная лестница, по которой днем спустился в шлюпку дон Диего, отправлявшийся на берег.

The sentry on guard in the stern, coming presently round this gallery, was suddenly confronted by the black shadow of a man standing before him at the head of the ladder.

Часовой, проходя по галерее, неожиданно заметил на верхней ступеньке лестницы темный силуэт.

"Who's there?" he asked, but without alarm, supposing it one of his fellows.

- Кто там? - спокойно спросил он, полагая, что перед ним кто-то из своих.

"It is I," softly answered Peter Blood in the fluent Castillan of which he was master.

- Это я, приятель, - тихо ответил Питер Блад по-испански.

"Is it you, Pedro?" The Spaniard came a step nearer.

Испанец подошел ближе: - Это ты, Педро?

"Peter is my name; but I doubt I'll not be the Peter you're expecting."

- Да, меня зовут примерно так, но сомневаюсь, чтобы я был тем Питером, которого ты знаешь.

"How?" quoth the sentry, checking.

- Как, как? - останавливаясь, спросил испанец.

"This way," said Mr. Blood.

- А вот так, - ответил Блад.

The wooden taffrail was a low one, and the Spaniard was taken completely by surprise. Save for the splash he made as he struck the water, narrowly missing one of the crowded boats that waited under the counter, not a sound announced his misadventure.

Испанец, застигнутый врасплох, не успев издать и звука, перелетел через низкий гакаборт[28] и камнем упал в воду, едва не свалившись в одну из лодок, стоявших под кормой.

Armed as he was with corselet, cuissarts, and headpiece, he sank to trouble them no more.

В тяжелой кирасе, со шлемом на голове, он сразу же пошел ко дну, избавив людей Блада от дальнейших хлопот.

"Whist!" hissed Mr. Blood to his waiting rebels-convict.

- Тс!.. - прошептал Блад ожидавшим его внизу людям.

"Come on, now, and without noise."

- Поднимайтесь без шума.

Within five minutes they had swarmed aboard, the entire twenty of them overflowing from that narrow gallery and crouching on the quarter-deck itself.

Пять минут спустя двадцать ссыльных повстанцев уже были на борту. Выбравшись из узкой галереи, они ничком растянулись на корме.

Lights showed ahead.

Впереди горели огни.

Under the great lantern in the prow they saw the black figure of the other sentry, pacing on the forecastle.

Большой фонарь на носу корабля освещал фигуру часового, расхаживавшего по полубаку[29].

From below sounds reached them of the orgy on the gun-deck: a rich male voice was singing an obscene ballad to which the others chanted in chorus: "Y estos son los usos de Castilla y de Leon!"

Снизу, с пушечной палубы, доносились дикие крики оргии. Сочный мужской голос пел веселую песню, и ему хором подтягивали остальные: Вот какие славные обычаи в Кастилии!

"From what I've seen to-day I can well believe it," said Mr. Blood, and whispered: "Forward - after me."

- После сегодняшних событий этому можно поверить. Обычаи хоть куда! - заметил Блад и тихо скомандовал: - Вперед, за мной!

Crouching low, they glided, noiseless as shadows, to the quarter-deck rail, and thence slipped without sound down into the waist.

Неслышно, как тени, повстанцы, пригибаясь, пробрались вдоль поручней кормовой части палубы на шкафут[30].

Two thirds of them were armed with muskets, some of which they had found in the overseer's house, and others supplied from the secret hoard that Mr. Blood had so laboriously assembled against the day of escape.

Кое-кто из повстанцев был вооружен мушкетами. Их добыли в доме надсмотрщика и вытащили из тайника, где хранилось оружие, с большим трудом собранное Бладом на случай бегства.

The remainder were equipped with knives and cutlasses.

У остальных были ножи и абордажные сабли.

In the vessel's waist they hung awhile, until Mr. Blood had satisfied himself that no other sentinel showed above decks but that inconvenient fellow in the prow.

Со шкафута можно было видеть всю палубу от кормы до носа, где, на свою беду, торчал часовой.

Their first attention must be for him.

Бладу пришлось тут же им заняться.

Mr. Blood, himself, crept forward with two companions, leaving the others in the charge of that Nathaniel Hagthorpe whose sometime commission in the King's Navy gave him the best title to this office.

Вместе с двумя товарищами он пополз к часовому, оставив других под командой того самого Натаниэля Хагторпа, который когда-то был офицером королевского военноморского флота.

Mr. Blood's absence was brief.

Блад задержался ненадолго.

When he rejoined his comrades there was no watch above the Spaniards' decks.

Когда он вернулся к своим товарищам, ни одного часового на палубе испанского корабля уже не было.

Meanwhile the revellers below continued to make merry at their ease in the conviction of complete security.

Испанцы продолжали беззаботно веселиться внизу, считая себя в полной безопасности. Да и чего им было бояться?

The garrison of Barbados was overpowered and disarmed, and their companions were ashore in complete possession of the town, glutting themselves hideously upon the fruits of victory. What, then, was there to fear?

Гарнизон Барбадоса разгромлен и разоружен, товарищи на берегу, став полными хозяевами города, жадно упивались успехами легкой победы.

Even when their quarters were invaded and they found themselves surrounded by a score of wild, hairy, half-naked men, who - save that they appeared once to have been white - looked like a horde of savages, the Spaniards could not believe their eyes. Who could have dreamed that a handful of forgotten plantation-slaves would have dared to take so much upon themselves?

Испанцы не поверили своим глазам, когда их внезапно окружили ворвавшиеся к ним полуобнаженные, обросшие волосами люди, казавшиеся ордой дикарей, хотя в недавнем прошлом они, видимо, были европейцами.

The half-drunken Spaniards, their laughter suddenly quenched, the song perishing on their lips, stared, stricken and bewildered at the levelled muskets by which they were checkmated.

Песня и смех сразу же оборвались, и подвыпившие испанцы в ужасе и замешательстве вытаращили глаза на дула мушкетов, направленные в упор на них.

And then, from out of this uncouth pack of savages that beset them, stepped a slim, tall fellow with light-blue eyes in a tawny face, eyes in which glinted the light of a wicked humour. He addressed them in the purest Castilian.

Из толпы дикарей вышел стройный, высокий человек со смуглым лицом и светло-синими глазами, в которых блестел огонек зловещей иронии, и сказал по-испански:

"You will save yourselves pain and trouble by regarding yourselves my prisoners, and suffering yourselves to be quietly bestowed out of harm's way."

- Вы избавитесь от многих неприятностей, если тут же признаете себя моими пленниками и позволите без сопротивления удалить вас в безопасное место.

"Name of God!" swore the gunner, which did no justice at all to an amazement beyond expression.

- Боже мой! - прошептал канонир, хотя это восклицание лишь в малой степени отражало то изумление, которое он сейчас испытывал.

"If you please," said Mr. Blood, and thereupon those gentlemen of Spain were induced without further trouble beyond a musket prod or two to drop through a scuttle to the deck below.

- Прошу вас, - сказал Блад. После чего испанцы без всяких увещеваний, если не считать легких подталкиваний мушкетами, были загнаны через люк в трюм.

After that the rebels-convict refreshed themselves with the good things in the consumption of which they had interrupted the Spaniards.

Затем повстанцы угостились хорошими блюдами, оставшимися от испанцев.

To taste palatable Christian food after months of salt fish and maize dumplings was in itself a feast to these unfortunates.

После соленой рыбы и маисовых лепешек, которыми питались рабы Бишопа в течение долгих месяцев, жареное мясо, свежие овощи и хлеб показались им райской пищей.

But there were no excesses. Mr. Blood saw to that, although it required all the firmness of which he was capable.

Но Блад не допустил никаких излишеств, для чего ему потребовалось применить всю твердость, на которую он был только способен.

Dispositions were to be made without delay against that which must follow before they could abandon themselves fully to the enjoyment of their victory.

В конце концов повстанцы выиграли лишь предварительную схватку.

This, after all, was no more than a preliminary skirmish, although it was one that afforded them the key to the situation.

Предстояло еще удержать в руках ключ к свободе и закрепить победу.

It remained to dispose so that the utmost profit might be drawn from it. Those dispositions occupied some very considerable portion of the night.

Нужно было приготовиться к дальнейшим событиям, и приготовления эти заняли значительную часть ночи.

But, at least, they were complete before the sun peeped over the shoulder of Mount Hilibay to shed his light upon a day of some surprises.

Однако все было закончено до того, как над горой Хиллбай взошло солнце, которому предстояло освещать день, богатый неожиданностями.

It was soon after sunrise that the rebel-convict who paced the quarter-deck in Spanish corselet and headpiece, a Spanish musket on his shoulder, announced the approach of a boat.

Едва лишь солнце поднялось над горизонтом, как один из ссыльных повстанцев, расхаживавший по палубе в кирасе и шлеме, с испанским мушкетом в руках, объявил о приближении лодки.

It was Don Diego de Espinosa y Valdez coming aboard with four great treasure-chests, containing each twenty-five thousand pieces of eight, the ransom delivered to him at dawn by Governor Steed.

Дон Диего де Эспиноса-и-Вальдес возвращался на борт своего корабля с четырьмя огромными ящиками. В каждом из них находилось по двадцать пять тысяч песо выкупа, доставленного ему на рассвете губернатором Стидом.

He was accompanied by his son, Don Esteban, and by six men who took the oars.

Дона Диего сопровождали его сын дон Эстебан и шесть гребцов.

Aboard the frigate all was quiet and orderly as it should be.

На борту фрегата царил обычный порядок.

She rode at anchor, her larboard to the shore, and the main ladder on her starboard side. Round to this came the boat with Don Diego and his treasure.

Корабль, левым бортом обращенный к берегу, спокойно покачивался на якоре. Лодка с доном Диего и его богатством подошла к правому борту, где висела веревочная лестница.

Mr. Blood had disposed effectively. It was not for nothing that he had served under de Ruyter. The swings were waiting, and the windlass manned. Below, a gun-crew held itself in readiness under the command of Ogle, who - as I have said - had been a gunner in the Royal Navy before he went in for politics and followed the fortunes of the Duke of Monmouth.

Питер Блад очень хорошо подготовился к встрече, так как не зря служил под начальством де Ритера: с борта свисали тали, у лебедки стояли люди, а внизу в готовности ждали канониры под командой решительного Огла.

He was a sturdy, resolute fellow who inspired confidence by the very confidence he displayed in himself.

Уже одним своим видом он внушал доверие.

Don Diego mounted the ladder and stepped upon the deck, alone, and entirely unsuspicious.

Дон Диего, ничего не подозревая, в превосходном настроении поднялся на палубу.

What should the poor man suspect?

Да и почему он мог что-либо подозревать?

Before he could even look round, and survey this guard drawn up to receive him, a tap over the head with a capstan bar efficiently handled by Hagthorpe put him to sleep without the least fuss.

Удар палкой по голове, умело нанесенный Хагторпом, сразу же погрузил дона Диего в глубокий сон. Бедняга не успел даже взглянуть на караул, выстроенный для его встречи.

He was carried away to his cabin, whilst the treasure-chests, handled by the men he had left in the boat, were being hauled to the deck.

Испанского гранда немедленно унесли в капитанскую каюту, а ящики с богатством подняли на палубу.