Кто смеется последним
Читать книгу "Кто смеется последним"
— Черт возьми, он большой весельчага, этот иностранец!
— Веселый самоубийца!
— Человек, доказавший нам, как дважды два — четыре…
— Что не всегда можно ждать от одних и тех же действий — одинакового результата, — перебил говорившего Виньело, снова вскакивая на стол, — что иной раз дважды два равно не четырем, а пяти. Не так ли, приятель? Но мы требуем, чтобы ты нам сказал, кто же ты сам, откуда пришел и куда направляешься? Мы должны тебя чествовать.
— Качать его!
— Ура!
— Вы слишком громко кричите, друзья мои, — отвечал неизвестный, — вы обращаете на себя внимание тех, кому лучше всего проходить мимо. Я вижу у наших дверей двух подозрительных субъектов в сопровождении телохранителей. Поэтому разрешите мне не называть себя, тем более, что имя мое ничего вам не скажет. Я один из тех, кто помогает случаю… Мы с вами коллеги, товарищ Виньело. Вы правы, — не всегда дважды два равно четырем, как это полагают добрые буржуа…
— Но зато мы-то теперь поймали тебя наверняка, каналья! — раздался чей-то визгливый голос, заставивший всех обернуться к дверям. — Граждане, дорогу! Пропустите!.. он у нас в руках! Хватайте проворней! Это он, как бог свят! — Марсельский самоубийца, мошенник, большевик, это он — не будь я честный агент Патату! Ну и задал он мне работу… Держите!
В распахнутые двери ввалились полицейские. Патату винтом проник в толпу студентов. Но в то же мгновенье Виньело, стоявший на столе, поднял табуретку и заорал громовым голосом:
— Товарищи, за мною! Долой полицию! Мы не позволим врываться ей к порядочным людям! Докажем им, что мы еще добрые французы! К оружию!
Табурет в мускулистой руке художника свистел в воздухе, как двадцатидюймовый снаряд. Веселая игра заразила остальных. Кулаки, стулья, тарелки, бутылки обрушились на полицейских.
— К оружью!
Хрястнули выбитые окна, и темное месиво людей — визг, топ, смех, «Карманьола», проклятия — выплеснуло разом на бульвар Сен-Жермен под вечернее октябрьское небо, видевшее немало таких внезапных, бурливых, как вино Шампании, веселых, крикливых уличных революций, — предвестниц иных, величавых очищающих гроз.
ПОСЛЕСЛОВИЯ