Глобальное обновление

* * *

Когда с Борисом связалась Арина и сообщила о намечающейся «великой исторической сходке», он, как ни странно, обрел некоторое спокойствие. Объяснялось это довольно просто. Чаще всего страшит не конкретное действо, а неопределенность. Она постоянно давит на сознание, выматывает. Похожее состояние сковывало разум Громилы последние несколько дней. Он постоянно, подспудно ждал продолжения. Потому что был уверен, что оно обязательно последует. Странное электронное существо с иконкой «черного аватара» явилось маркером. Его проявление запустило неотвратимый процесс. Борис точно знал, что так и будет. Что идиллия последних месяцев, и в его жизни с Булей и в плане научной работы не может продолжаться вечно. Дело было лишь в деталях. Черный аватар запустил лавину, а «сходка» в Подвальчике была просто логическим продолжением статистической экстраполяции. У Белоручкина не раз возникали протестная мысль не подчиняться судьбе. Иногда, перед сном, засыпая, он вынашивал коварные и изобретательные планы ухода за пределы своей ответственности. Но наступало утро, и он понимал, что это сродни ребячеству, зарывая голову в песок, подобно страусу, разрешить противоречия никак не удастся. Еще вчера он испытывал приблизительно то же, что ощущал в детстве перед прыжком в воду. С той разницей, что у него были завязаны повязкой глаза, и он не был уверен, что будет прыгать именно в воду — там, внизу, могло быть все что угодно. Но прыгать, рано или поздно, все равно бы пришлось. После разговора с Ариной, в его интерпретации кое-что все же стало на места. Повязку с глаз убрали, и он понял, что перед ним обычный бассейн. Пусть и очень глубокий — такой бассейн, у которого не видно дна. Но стало легче. Он того, что процесс пошел, что у него не осталось выбора и что он не один. Как и прежде рядом его друзья. Вот только Инга… Поймет ли она и сможет ли он уберечь и ее и их отношения? Он очень надеялся, что сможет.

Существо, скрывающееся за маской «черного аватара» оказалось неуловимым. Было такое впечатление, что после отождествления и очевидной связи со всеми участниками «Нового мира» в разных ипостасях, сущность, стоящая за этой иконкой растворилась на просторах сети. Персональный хейтер Марии Ильиных внезапно перестал появляться на литературных конференциях. Виртуальная подруга Арины по Сообществу с ником Чертовка на связь не выходила, в обсуждениях не участвовала, лишь однажды прислала ей непонятное текстовое сообщение, которое гласило: «когда слепой завтра зрячего разглядит», после чего аккаунт удалила. Атаки же на безопасность системы личных аватаров самого Громилы или Инги больше не возобновлялись. Все это было крайне странно и совершенно не понятно, какую цель преследовало.

Но что больше всего тревожило, так это неспособность Бори разобраться с программным кодом всех этих ипостасей. Это был принципиально новый код, не оставлявший следов в сети, во всяком случае, таких, к каким привык Белоручкин. Потенциально это было очень опасно. Он задействовал протоколы СУПЕР, но и с помощью системы не смог пока докопаться до истины.

Часть своих изысканий Борис производил на рабочем месте, в своем исследовательском отдела института СУПЕР. Эта бурная деятельность не укрылась от его непосредственного начальства, заместителя Строева по вопросам науки и технологий Степанченко Олега Ивановича. В этой связи у Белоручкина с руководителем состоялся не совсем понятный Громиле разговор. Степанченко вызвал его в свой офис и поинтересовался, как продвигаются в отделе дела по основной теме вероятностей математической статистики. Борис ответил уклончиво, после недавнего фундаментального прорыва, пошла более рутинная работа, смелые теории следовало скрупулезно подтверждать экспериментальными результатами. Потом Олег Иванович неожиданно разразился познавательной речью о пользе технологий.

— Научные достижения, — вещал он, возбужденно посматривая на молодого начальника отдела, — вся научная вертикаль выстроена сейчас оптимальным способом. Научники занимаются наукой и только ей! Весь циклопический административный аппарат отдан регуляторам в виде Объединений, которые берут все необходимые данные от СУПЕР. Ресурсы! Любые, материальные, людские, информационные. Это их вотчина. Оградить светлые головы от любого менеджмента! Во главе угла технологии. Разработка, внедрение, использование. Только так. Вертикаль! И то, что Объединения берут от СУПЕР, СУПЕР в итоге отдает людям, простым пользователям технологий. Прозрачность! Вот на чем зиждется оптимальное управление. Никаких секретных разработок. Неэффективность такого подхода давным-давно доказана. Конкуренция научных достижений, вот к чему мы уже пришли и что необходимо развивать, шлифовать, доводить до идеала…

Во время этого спича Борис пытался делать руками замысловатые пассы, намереваясь прервать руководителя, но тот не реагировал на жесты Бориса, а перебивать напрямую Белоручкин не решался.

— Вот что я хотел сказать тебе для общего понимания, — Степаненко, наконец, немного сбавил напор, но монолог свой еще не закончил. — И вот почему так важен вопрос компетенции, — заключил он. — Мы, ваш отдел, пока не занимаемся программными кодами. Это не наш специализированный профиль и не наша рабочая задача.

У Бориса покраснели уши.

— Я же не в ущерб основной темы, — попытался оправдаться он. — И с безопасниками согласовывал, потому что это как раз может повлиять…

— Именно! Это работа безопасников. Юстициона! А мы — Сигматрон. И мы на переднем крае науки. В данном случае с твоей темой по статистическим множествам. Так давайте этим и заниматься!

— Давайте, — согласился Белоручкин.

— Прекрасно! — Олег Иванович прихлопнул в ладоши. — Я надеюсь, мы друг друга поняли. Жду от вас следующий отчет по теме, согласно графика.

— Хорошо, — тихо пробормотал Борис и, слегка озадаченный, вышел из кабинета.

В некотором недоумении Белоручкин был потому, что только что случился прецедент — у него был практически карт-бланш на исследования возглавляемого им отдела, и раньше никто из руководителей не вмешивался настолько детально в его рабочий процесс.

«Но начальство, есть начальство, ему видней», — философски подумал Громила и пошел по светлым коридорам института в крыло, где располагался его отдел математической статистики.