Проект «Паприка»

5

Каменев плутал по научному отделу на станции «Перельмана», и никак не мог понять, чем там занимались. Компьютеры были выключены, в кабинетах никаких чертежей и расчетов. Словно здесь никогда ничего не изучали. Одни двери не открывались, другие – вели прямиком в стену, а на подходе к третьим висели энергетические ловушки. Не нашел он и аварийных выходов. Каменев отметил, что планировка тут вообще странная. Коридоры все время петляли, как в лабиринте, и не раз ему казалось, что он ходит кругами. Иногда он и вовсе упирался в тупик, где на потолке висела одинокая лампочка. Ничем необъяснимая пустота вызывала ничем необъяснимую тревогу.

Каменев повернул в очередной коридор. Рана на плече горела, будто в него стреляли не десять минут назад, а только что.

– Аликс, ты можешь составить карту? – Он сел на пол, закрыл глаза. – По-моему, я везде был.

Она не отвечала. Каменев подумал, что динамик в шлеме совсем отключился.

– Нет, не могу. Траектория движения… – Аликс замолчала, а потом сказала. – Я отслеживаю все перемещения «Рафа». Но ты каждый раз шел новым маршрутом. Там, где была стена, возникал коридор, а в следующий раз на его месте была дверь. Я даже не могу вычислить, откуда мы пришли.

Каменев встал. У него закружилась голова, мыслить трезво стало еще сложнее. «И двери одинаковые, как назло, – подметил он, проходя мимо одной из них. – Все вокруг одинаковое… как недоделанные уровни в игре».

Он вошел в очередной полупустой кабинет, пошарил по столам, полкам, стеллажам – не было даже хлама. Лишь знакомый красный мох рос по углам. Каменев не сомневался, что всплеск растительности связан с проектом «Паприка». Он присел дотронулся до правого плеча. Боль пульсировала как сломанный метроном. Если не сделать что-нибудь – дальше будет хуже. А он не нашел ничего, чтобы обработать рану. Ничего, чтобы вытащить пулю.

Слабость мешала формулировать мысли, но Каменев, как всегда, пытался думать. Он оглядел костюм. «Раф» не предназначался для уничтожения демонов и гоблинов и, тем не менее, успешно с этим справлялся. А значит, в нем могло найтись приспособление для чего угодно. Например, для лечения пулевых ранений.

Но что именно?

– Аликс, – он передвинул один из пустых стеллажей и забаррикадировал дверь в кабинет. – Я пока не придумал, как нам выбраться, но сейчас мне нужна твоя помощь.

покинуть костюм? ОК

Загудели сервоприводы, защитные пластины на спине разъехалась в стороны, и он вылез из «Рафа». Он так привык к костюму, что без него чувствовал себя голым.

– Ты хочешь, чтобы я управляла экзоскелетом в одиночку? – голос Аликс прозвучал из динамиков «Рафа». – Но у меня нет такой функции, мне нужно обучиться…

– Первый раз слышу, чтобы искусственный интеллект сомневался. Не переживай, я в тебя верю.

– Хорошо. Я подключилась к «Рафу».

Каменев снял рубашку и внимательно осмотрел рану. Ему повезло: пуля зашла неглубоко. Но вот вытащить чем ее вытащить?

– Ты можешь определить, из чего сделан «Клей»? – спросил он.

– Конечно, его химическая формула…

– Нет, стой! Просто скажи мне, на какое вещество он больше всего похожа?

– На паутину. Судя по большому количеству аланина и глицина, «Клей» синтезировали на ее основе. Он совершенно не токсичен.

«Ну Хмельновский, ну голова, – улыбнулся Каменев. – Значит и рука целой останется».

Он пододвинул стол, и лег на него так, чтобы рана оказалась впритык к «Рафу». Коснулся плечом холодной трубки с «Клеем» и «Кислотой», зажмурился. Сознание затянула непроницаемая пелена боли.

– А теперь, – он открыл глаза, выдохнул, – сделай вот что. Перенастрой насос, чтобы он засасывал воздух.

– Готово.

– Приподними чуть выше, что трубка подходила прямо к ране.

– Хорошо, я… Я попробую.

Но вместо того, чтобы приподнять руку она дернула ее вверх, чуть не перевернула стол и задела Каменева за плечо. Он схватился за рану, но тут же отпустил. Дотрагиваться до нее было еще больнее.

– Ничего страшного, – сквозь зубы прошипел он, – научишься.

– Что такое «двигаться»? На что это похоже, для нейросети? – в ее голосе слышалась досада. И упрямство.

– Представь, что ты ищешь в большой базе данных файл.

– Ага. Я ищу сирень среди других цветов.

– Тебе нужно просмотреть много картинок с цветами. Все, что не подходит под описание сирени, ты отсеиваешь. Ты находишь ее и поиск заканчивается.

– Поняла. Мне нужны определенные переменные среди общего множества.

– Да, точно! Движение для тебя – это тот же поиск. Ты ищешь нужное положение руки в пространстве. Все варианты, когда трубка не оказывается вот здесь, – он указал пальцем на дыру в плече, – не подходят.

Аликс молчала.

– А чтобы движение было плавным, – добавил он, – попробуй обрабатывать каждое положение руки трижды. Короче не торопись.

Он подумал, не зависла ли Аликс от осознания того, что у нее есть тело.

– Я, кажется, поняла.

– Попробуем еще раз?

Левая рука «Рафа» резко полетела вниз и остановилась сантиметрах в десяти от его руки. Затем, немного отодвинулась назад, и опустилась еще ниже, под стол, где изначально и была. Снова поднялась, еще чуть-чуть – и трубка оказалась на пару сантиметров выше раны. Каменев уже хотел приподняться на локте, но этого не потребовалось.

Аликс аккуратно опустила руку, едва коснувшись его плеча.

«Раф» вздрогнул.

– Твое плечо, Каменев, – тихо сказала Аликс.

– Видишь, у тебя получилось! Ты молодец.

– Так странно, – продолжила она. – До этого меня не было. А теперь я есть.

– Ты всегда есть. Декарт бы подтвердил. «Мыслишь, следовательно, существуешь». Давай попробуем включить «Кислоту».

Насос заурчал, и Каменев почувствовал, как трубка начала засасывать воздух. Капельки крови оторвались от раны, но пуля даже не двинулась.

– Включай на максимум, – сказал он.

– Это максимум. Модуль перегревается.

– Обойди тепловую перегрузку. Отключи все и разгони мощность.

Больше она не переспрашивала и насос заревел. Каменева бросило вправо и присосало к трубе. Там что-то зазвенело, в воздухе запахло гарью. Он попытался оттолкнуть трубу, но не смог.

– Выключай, скорее! – крикнул он.

Рев в насосе сменился гулом и затих. Аликс убрала руку, но заглядывать в рану Каменев решился. Ему и так приходилось строить в голове подробный чертеж «Прыгуна», чтобы не потерять сознание от боли.

– Хорошо, – проговорил он. – Теперь «Клей». Включишь, и сразу выключай. На минимальной мощности.

Аликс подвинула руку так, чтобы модуль оказался напротив плеча и включила «Клей». На мгновение из трубки выплеснулась голубая пена, залила рану и стол. После приятного холодка вернулась дикая боль: «Клей» проникал в рану. Каменев ощупал ее рукой. Дыры больше не было, на ее месте возник затвердевший холмик.

Он отдышался, встал со стола и надел рубашку.

– Спасибо, Аликс. Ты – лучший робот-хирург из тех, кого я… Хотя нет. Ты лучший робот-хирург в мире.

«Раф» стоял не двигаясь.

– Робот-хирург… – задумчиво сказала она. – Рада помочь, Каменев.

А он задумался без какой-либо иронии: «Если доказано, что андроиды могут видеть сны, то мог ли голосовой помощник впасть в депрессию?»

Жар в плече ослаб, но он понимал, что это обман психики. С таким лечением вообще неизвестно, когда рана полностью заживет. Да и заживет ли? Аликс отключилась и он поспешил обратно в «Рафа». Прорезиненная ткань прилегала к телу как родная, шарниры зашевелились. На забрале загорелось несколько оранжевых надписей.

выход из спящего режима: 27.04.43, 22:29

проверка системы управления: ОК

проверка системы дыхания: ОК

проверка системы питания:

…

…

…

ОШИБКА: питание «Змей» отсутствует

ОШИБКА: неисправна «Кислота»

Заряд батарей = 35%

Ожидаемое время работы: 1 час 5 минут 21 секунда

Состояние экзоскелета ухудшалось, а от выхода на поверхность он уходил все дальше и дальше. «Кислота» сломалась, то ли от перегрузки, то ли от попавшей в резервуар пули. А разгон сожрал аж целых 26% заряда! И с этим можно было бы что-то сделать, если бы он нашел хоть что-нибудь.

Он повернулся к выходу. На стеллаже, блокировавшем дверь, лежала коробка. И как он ее раньше не заметил? Обычная картонная коробка с документами. Каменев вывалил их на стол, не нашел ни одной бумаги, связанной с «Паприкой». И вдруг остановился.

«Стеллаж был пустой. Я это помню».

Под кучей папок он нашел еще одну, с пометкой «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО».

Перспективы и проблемы проекта «Паприка».

автор: д-р физ.-мат. наук Темновский И.Ф.

Ответ на все вопросы лежал перед ним. Каменев схватился за обложку, но рациональное мышление не давало ему покоя. Рациональное мышление вызывало паранойю.

«Стеллаж был пустой! Я видел СВОИМИ ГЛАЗАМИ!»

Он огляделся. Стеллажи наполнились ящиками, на полу валялись бумаги с непонятными расчетами, компьютеры включились. На столах – кружки с заваренным чаем. Казалось, что коллеги просто ушли на перекур и скоро вернутся. Вон даже чья-то куртка висит на спинке кресла.

Аликс прервала его изумление.

– Каменев, я кое-что заметила, когда ты вернулся. Благодаря подключенному нейроконнектору, я вижу все твоими глазами. Но когда ты вышел из «Рафа» – я смотрела через камеру на шлеме. И кабинет был другой.

– Ну это и я вижу, – Каменев сел на кресло и положил папку на стол. – Все эти вещи взялись из ниоткуда.

Но она упорствовала.

– Нет. В кабинете, который видела я, все было перевернуто. И кругом лежали трупы.

Он глянул на папку, все еще не решаясь ее открыть.

– Сначала я не обратила на это внимания и решила, что моя модель не поддерживает подключение к визуальным системам. Но нет, я проверила прошивку – нейросети моего типа отлично справляются с вождением автомобилей и даже рисованием.

Он услышал в коридоре чьи-то тяжелые механические шаги.

– Каменев, – сказала Аликс, – я предполагаю… Нет я знаю, что дело не во мне. Дело в…

БАБАХ!

Она недоговорила, потому что стена разлетелась на куски. Каменева снесло ударной волной в стеллаж на другой стороне кабинета, сверху посыпался всякий хлам. Дым после взрыва еще не улегся, но в образовавшейся дыре уже появился силуэт: две огромные ноги, корпус, куча лазерных пушек.

Боевой робот «Прыгун», придуманный Каменевым специально для марсианских пустынь, сканировал кабинет в поисках цели.

Один из лазеров прошил «Рафа» обжигающий лучом. Защитная пластина на ноге расплавилась и лопнула. Каменев пригнулся и спрятался за перевернутым столом.

«Прыгун» выглядел один в один как на чертежах. А значит, и работать он должен был также, как задумывал Каменев.

Из хорошего: ракета у него всего одна. В замкнутом пространстве он не особо поворотливый, а при наводке ориентируется на звук и данные тепловизора. По задумке Каменева, в условиях марсианских бурь «Прыгун» мог быстрее найти цель улавливая звуковые волны и различия в температуре.

Из плохого: поворачиваться или двигаться «Прыгуну» и не нужно. Двенадцать лазеров покрывали всю площадь кабинета. Высокое энергопотребление такого оружия Каменев хотел компенсировать функцией биохимической самозарядки, которую еще не продумал.