Обретение

— Тревога!

Кэлос надавил ладонью на щеку того, кого он про себя называл генералом, и его командный голос сменился повизгиванием.

— Объясни, как это работает? — Кэлос немного ослабил хватку, чтобы «генерал» мог говорить, но не дождался ответа. — Что это за точки? — Кэлос перехватил «генерала» за шкирку, поднял и прижал щекой к световой панели.

— Это люди, — простонал толстяк, перебирая руками в напрасной попытке оказать сопротивление. — Все чипированы, и с каждого чипа идёт сигнал.

— Отлично! — Кэлос был доволен ответом, но его противник этого не понял. — Я пришёл за девочкой. Если бы она прошла сквозь врата и попала на эту планету, вы же не пропустили бы её?

— Никто не пройдёт незамеченным, даже не чипированный — спутники оснащены системами теплового зрения.

— Тогда где она?! — Кэлос внезапно перешёл на крик. Импланты в его теле разгоняли кровь и впрыскивали адреналин, заставляя его чувствовать опасность. — Покажи мне её! Найди!

«Генерал» ответил ему испуганным постанываем и попытался вывернуться из захвата, а в спину Кэлоса ткнулось дуло пистолета.

— Не убивать его, он нужен для опытов!

— Опыты на мне решил ставить?! — Кэлос твёрдо уверовал в скорую встречу с Алойи, и паника, которую так пытались вызвать импланты, только помогала ему — теперь он был в ярости.

Кэлос отпустил «генерала» и сделал шаг в сторону быстрее, чем смогли среагировать его подчинённые. Выстрел прозвучал, пороховые газы ожгли локоть, но Кэлос этого не почувствовал — он сожалел только о разбитой световой панели, которая теперь сочилась какой-то синеватой жидкостью. Следующим движением Кэлос ударил ребром ладони в голову стрелявшего и оттолкнул второго ударом ноги в грудь: противники были смяты, точно бумажные, и только мерзкий звук ломаемых костей и рвущихся сухожилий напоминал о том, что они были людьми.

— Не пытайтесь победить его! Готовьте сонный газ.

После этого приказа «генерала» оставшиеся в помещении бойцы сбежали — Кэлос схватил противника за грудки и поднял над полом:

— Где Алойи? Где моя девочка? — выкрикивая в рожу мерзкого толстяка эти вопросы, Кэлос был практически счастлив. Он считал, что от Алойи его отделяет несколько стен из серого пористого камня, и, если потребуется, он превратит эти стены в песок голыми руками.

— Женщина? Ты ищешь женщину? — испуганный до смерти «генерал» был готов к сотрудничеству. — Мы держим женщин отдельно…

— Веди! — Кэлос прорычал это слово, показав клыки, и подтолкнул толстяка к выходу из помещения.

«Генерал» испуганно семенил по коридору перед Кэлосом, который чувствовал в себе силы, чтобы уничтожить любого, кто появится у него на пути. Тех, кого постигла эта участь, Кэлос не считал и не жалел. Через несколько проходов по извилистым коридорам «генерал» замер перед металлической дверью с небольшим окном, и Кэлос рыкнул:

— Открывай!

«Генерал» приложил руку к двери и вызвал голографическое меню, его полные пальцы чертили в воздухе какие-то затейливые кривые — дверь ушла в потолок, и Кэлосу пришлось согнуться пополам, чтобы войти внутрь. Его встретила наполненная жужжанием вентиляционных приборов тишина, ровные ряды продолговатых ванн, закрытых слегка запотевшими стеклянными колпаками. Кэлос уставился непонимающим взглядом в лицо своего спутника.

— Женщины здесь… — прошептал тот едва слышно.

В следующее мгновение Кэлос, позабыв обо всём, бегал между инкубаторами, силясь разглядеть под крышкой знакомое лицо. Импланты в его теле надрывались от предостережений, но Кэлос не заметил бы сейчас, даже если бы его попытались застрелить в упор. От вида обнажённых беременных тел его мутило, а каждый взгляд под полупрозрачный колпак как будто отнимал часть жизни — миновав несколько первых, он почувствовал слабость в ногах, а потом уже падал и ложился на крышку сверху, вглядываясь в отрешенные бледные лица. Алойи среди них не было. Определив это, Кэлос вернулся взглядом туда, где оставил пленённого «генерала», но не обнаружил того.

— Уроды! — Кэлос воздел голову к потолку и заорал.

Крик и последовавший за ним новый впрыск адреналина придали ему сил. Он подбежал к фосфоресцировавшей в полутьме небольшой световой панели и попытался активировать её, повторяя движения «генерала», а, когда это не удалось, ударил в поверхность стены кулаком. Стена ответила на удар гудением и вибрацией, и Кэлос, заставив себя успокоиться, ощупал поверхность — она была гладкой и казалась монолитной плитой за исключением встроенной в неё световой панели, в непосредственной близости от которой пальцы Кэлоса провалились в углубление. Кэлос подцепил рубильник и выжал его до отказа — светопреставление началось с едва не выдавившего перепонки звука (он был коротким); из вентиляционных отверстий поплыл беловатый туман и растаял, крышки инкубаторов синхронно поднялись, а дверь ушла в потолок.

— Где вы держите других женщин? Сколько таких…

Кэлос выкрикивал вопрос за вопросом, не ожидая ответа, — каждый попавшийся ему на пути был уничтожен раньше, чем успевал поднять оружие. Противников становилось больше, Кэлос впал в боевое безумие.

* * *

Кэлос задыхался, даже для его сердца это было чересчур, — он отчаянно пытался выбраться из очередного узкого коридора. В помешательстве ему казалось, что стены осыпаются, заваливая его глиной. В действительности стены стояли непоколебимо, но «глина» существовала — мешанина из мёртвых человеческих тел. Кэлос мял ногами это месиво, но новые противники бросались на него, погребая под собой. Отчаянным усилием Кэлос вырвался — черные коридоры сходились к возвышению с пустой аркой из того же серого пористого камня, что и всё здание: это был тупик. Кэлос залез на постамент в надежде на передышку, но человеческая мерзость не заканчивалась и не оставляла его — подгоняемые визгом упитанных генералов, худосочные солдаты лезли из тёмных коридоров, не гнушаясь ступать по трупам своих товарищей.

— Не дайте ему сбежать!

Кэлос отстреливался и выкрикивал проклятия пополам с мольбой:

— Где Алойи? Что вы сделали с ней? — пока были патроны.

Потом он бросил оружие и медленно отступал к арке, ожидая пленения, — импланты были правы в своих прогнозах и защищали его, как могли — пока этот мир не исчез. Кэлос с трудом осознал вход во Врата и не был рад ему — он падал сквозь ничто, отчаянно перебирая руками и ногами в попытке вернуться, то проклиная, то умоляя Тень.

Кэлос обнаружил себя лежащим под голубым небом на узкой кромке берега перед величественно уходящим в небо сосновым лесом, море катило бирюзовые волны с нежными барашками белой пены к его ногам. Кэлос не мог подняться, но и лежать не мог — сладкий воздух давил ему на грудь. Он перевернулся на живот, поднялся на четвереньки и закричал, отчаянно колотя кулаками в поверхность песка. Кэлос заходился криком, роняя мокроту, пока поднятый им с поверхности ошмёток утрамбованного песка, залетев в рот, не пресёк дыхание, заставив откашливаться и отплёвываться; потом он улёгся на влажный песок, свернулся калачиком и, глотая слёзы, наблюдал торжественный закат — импланты не обнаружили опасности и погрузили его в сон.

Кэлос очнулся от звука, который не мог принадлежать живой природе, — это было пощелкивание, потрескивание и гудение силового поля — открыл глаза и огляделся. Судя по тому, что импланты не разбудили его, опасности в этом звуке не было. Над собой вместо идеально голубого неба Кэлос обнаружил сходящиеся к небольшому круглому окну в потолке стены, созерцанием которых он занимался, когда в область его зрения вплыло свежее девичье лицо.

— Ты не так уж серьёзно ранен, чтобы не суметь добраться до города, и, надеюсь, не настолько глуп, чтобы улечься спать на берегу перед приливом, — произносившая эту отповедь вместо приветствия девушка казалась искренне раздосадованной его состоянием. — Тебя унесло бы в море, если бы я не вытащила.

Кэлос оглядел спасительницу — она была идеально красива: тонкая, хрупкая фигурка, напоминавшая выточенную из кости статуэтку, которыми он заглядывался дома; бледная кожа; детское личико в обрамлении чёрных кос; тяжёлый взгляд огромных миндалевидных глаз, тёмные зрачки в которых горели, как угли; тонкий нос, высокие скулы и пухлые алые губы.

— Как ты дотащила меня сюда? — спросил Кэлос первое, что пришло ему в голову.

— По воздуху, — девушка была искренне удивлена вопросом о том, что считала саморазумеющимся.

— Ты умеешь летать? — Кэлос заранее устал удивляться и потому сохранил равнодушное выражение лица.

— Я скольжу вдоль воздушного потока. Тёплый воздух поднимается вверх, в горы, и поддерживает меня. Почему ты этого не знаешь?

Логичный вопрос почему-то задел Кэлоса:

— Почему ты рассказываешь это мне? Я могу оказаться твоим врагом.

— У нас нет врагов, — ответ девушки был искренним и показался Кэлосу наивным. Он усмехнулся:

— Вы такие сильные или бедные?

— Сильные, — девушка, ничуть не стушевавшись, ответила уверенно и четко.

— По тому, как ты живёшь, этого не скажешь, — возразил ей Кэлос.

— Здесь так живут только такие, как я.

— Ладно, — Кэлос окончательно потерял интерес к происходящему. — Как, по-твоему, я ранен? — он попытался оглядеть себя, девушка помогла ему сесть на кровати и тут же поднесла чашку с питьём. Кэлос хотел пить и быстро осушил сосуд — питьё оказалось вязким и приторно сладким.

— Ты весь изранен и сильно истощён.

Кэлос был недоволен неожиданно подсунутым лекарством и отбросил накрывавшую его простыню — он оказался практически полностью обёрнут в бинты.

— Я не ранен. Для меня это не раны, — Кэлос был раздосадован участием девушки. — Поняла?!

— Я вытащила тебя из воды, не позволила захлебнуться, принесла сюда, перевязала и накормила. Как только тебе станет немного лучше — уходи. Мне нельзя жить с мужчиной.

— В чем твоя исключительность? — Кэлос не удержался от иронии, заметил одежду на спинке стула и спустил ноги с постели.

Девушка хранила молчание, пока он одевался:

— Я думала, ты спросишь меня, где твои лохмотья.

— Я благодарен тебе за новую одежду, — с этими словами Кэлос поднялся и оглядел помещение — задерживаться он не собирался, Алойи здесь не было.

Постройка, в которой он находился, свидетельствовала о том, что живущие на этой планете люди ещё не преодолели в своём развитии период средневековья, а значит, были лёгкой добычей в галактике.

— Всё-таки бедные, — произнёс Кэлос, подвязывая просторные холщовые штаны обычным вервием на поясе. К штанам полагалась длинная туника, украшенная по вороту и подолу вышивкой, и плат на голову. Кэлос нацепил сандалии и, согнувшись, оттолкнул тяжелую, невысокую дверь. То, что предстало его глазам за порогом, заставило его открыть рот от удивления.

Кэлос стоял на вершине плоского, далеко уходящего вниз холма — на его склонах расположился оживлённый город. Здания лишь отдалённо напоминали каменную ступу, из которой он только что вышел: также башнями, сужаясь к середине и расширяясь к крыше, они поднимались к небу. Башни были сложены из разноцветного хрусталя, отражали гранями свет звезды. Кэлос подошёл к краю плоской площадки, но даже отсюда не мог разглядеть подножия холма. Башни были опоясаны по спирали кованными лестницами — то тут, то там Кэлос видел поднимающихся на верхние этажи аборигенов. На крышах башен росла трава, тонкими ручейками сбегала по водостокам влага, вливаясь в изрезавшие склон холма реки. Кэлос наблюдал картины благополучия и процветания: крыши башен служили местным площадкой для развлечений, чинных чаепитий, беспечных разговоров.