Глобальное обновление

* * *

— А что, неплохо получилось, — задумчиво сказал Строев, глядя на весело снующих там и тут воробьев.

Она встретились с Машей в Птичьем сквере и сидели сейчас рядом на допотопной лавочке, в тени недавно распустившихся березовых крон.

День сегодня выдался замечательный. Солнечный, без ветра.

Мария с удовольствием подставляла лицо под теплые ласкающие лучи. И ловила себя на двояком ощущении, с одной стороны это была все еще она, а с другой кожа лица была немного другой, словно на неё была натянута маска.

— Не знаю, насколько это было заметно, — сказала она, — но я волновалась.

— Это нормально, — заверил Максим. — У Карины Власовой ведь тоже должно было присутствовать волнение при таком количестве людей. Но ты должна понимать, что это только самое начало, это даже не цветочки, а только-только самый первый проклюнувшийся росточек. Сложности начнутся позднее. Эти люди умеют считывать человека до основания, иначе они бы не занимали такие посты. Всегда надо держать в уме, что противник, если он у нас действительно есть, очень изобретателен, хитер и крайне, слышишь, Маша, крайне опасен!

Мария ничего не ответила, только трогательно прижмурилась, купаясь в солнечных лучах.

Строев посмотрел на нее внимательно и тоже замолчал, наблюдая, как птицы пьют воду из поильника-кормушки.

— Моим родителям сообщили? — спросила, наконец, Маша.

— Конечно, все как договаривалась. Сам Берский ездил. Никаких поводов для волнения у них не будет. Привет большой тебе от них. Мама твоя очаровательно выглядит.

— Умгу, — Мария кивнула. — Что-то у меня, Максим Леонидович, сомнения, что я справлюсь. Слишком уж планка высока.

— Сомневаться — это тоже нормально, — заметил Строев. — Сомнения порождают критическое мышление, именно то, что позволяет себя контролировать и не поддаваться панике.

— А вот это самое… Прямое подключение, оно действительно ничего не повредит? Нет, я не про физическую свою сущность. Я про нематериальное. Может, глупо, но ведь никто не знает, откуда берется талант к творчеству. Вдруг там будут какие-нибудь неизвестные науке поля. … Извините. Такую чушь несу…

— Маш, ты писатель, причем не просто писатель, а Творец. Твоя склонность к рефлексии мне понятна. Но мы ведь можем посмотреть на все это иначе. Вдруг, это сработает в другую сторону, ведь такие впечатления доступны не для каждого, а тебе с твоей-то творческой натурой только пойдет на пользу. Только если в разумных пределах! Ты мне пообещала, что, если что-то пойдет не так, мы эту твою миссию сразу же сворачиваем. Прикрытие тебе будет обеспечено, и я уж позабочусь, чтобы никаких негативных последствий от твоего перевоплощения не было. Поэтому не рискуй понапрасну.

— Не буду, — глухо отозвалась Маша. У нее вдруг испортилось настроение. Вокруг весело чирикали воробьи, ярко светило солнце, а на душу лежала какая-то хмарь. Ей вдруг непреодолимо захотелось посмотреть на себя в зеркало, удостовериться, что она все еще Карина Власова, ведущий специалист нейролингвистической лаборатории Объединения Симбиоз. Хотя ей сейчас казалось, что новое лицо сморщилось, стянулось кожей, и что она похожа то ли на Машу Ильиных, то ли уже вовсе непонятно на кого.

Строев мягко взял ее за руку, отечески погладил её по ладони.

— Все будет хорошо, не переживай. Я и Берский будем рядом, но на прямой контакт выходить в ближайшее время вряд ли сможем. Сама понимаешь, протоколы СУПЕР сейчас не безопасны, поэтому через сеть связываться рискованно. Твою легенду мы полностью адаптировали в СУПЕР, отныне система твой стопроцентный союзник. Остальное ты помнишь. Стратегия и план определены. Уверен, ты справишься. И не в таких переделках Маша Ильиных бывала. Однажды вон целую крепость сумела нейтрализовать с отрядом боевиков внутри. А тут! Подумаешь! Всего лишь прикинуться на время другой личностью. Пустяковое дело, — Максим Леонидович шутил, чтобы разрядить ситуацию, но было заметно, как он напряжен.

— Скажите, — Маша вскинула взгляд. — А вы, в самом деле, уверены, что мы… окажемся правы?

— Кто в этом мире может быть уверенным до конца? — Строев вздохнул. — Но я с каждым днем убеждаюсь в своей правоте все больше и больше.